Неожиданно зазвонил телефон. Это был отец. – Да, пап? – Здравствуй! – Здравствуй! – Как у тебя дела? – поинтересовался он. – Могло быть и лучше, но в целом нормально, – ответила она. – У тебя как? – Тоже нормально и тоже могло быть и лучше, – по голосу Аля поняла, что он улыбнулся. – Ты сейчас на даче? – Да. – Тебе завтра надо быть у нотариуса по поводу наследства, мне только что позвонили, – вздохнул он. – Как это некстати! Аля загрузила переноску с Маркизом и поехала обратно в город. По сравнению с прошлым разом машин на дороге, можно было сказать, что и не было. Воздух внутри уже охладился, свободная трасса, любимая радиостанция – она выжала педаль газа и откинулась на спинку. Кайф! Через какое-то время она увидела сзади летящую черную машину, пропуская ее, перестроилась вправо. Двигаясь в крайней правой полосе, довольно быстро нагнала неторопливо ехавший Жигуленок. Она нажала на тормоз, но отметка скорости на ста двадцати как была, так и осталась. Аля стала лихорадочно давить на педаль, что-то вспоминая про воздушные пробки в тормозной системе, но результата не было. Соображала она уже плохо, руки стали мгновенно влажными, как будто прилипли к рулю. Левая полоса была свободна, и Аля сразу же вырулила на нее. Ясно было одно: тормоза по какой-то причине не работали, не ясно было другое: что делать дальше. Позвонить кому-нибудь? Но помощь нужна оперативно. По телефону скажут, что делать? А что делать? Она сразу сняла ногу с педали газа, чтобы случайно не нажать и впилась глазами в спидометр. Скорость снижалась, но не так быстро, как хотелось бы. Она судорожно вспоминала маршрут, вроде впереди не было препятствий, когда требовалось снижение скорости, иначе авария неминуема! Как еще можно выкрутиться? Сворачивать на обочину и съезжать в кювет? На высокой скорости такой демарш мог закончиться плачевно. Аля нервно всматривалась вперед, что там с машинами, одним глазом следила за стрелкой спидометра. Ну быстрее же, быстрее! Когда она услышала сзади гудок, она даже вздрогнула: гудел серебристый мерседес и требовал уступить дорогу. Вот только его тут не хватало! Впереди на правой полосе, куда Мерседес требовал, чтобы Аля свернула, неспешно ползла фура. Она отчаянно замотала головой, мол, не могу я, но вся вербальная мимика водителю Мерседеса была не понята. Он резко вырулил вправо, обогнал ее и встал перед ней. Тут Але неожиданно пришла в голову мысль, что этот балбес сейчас нажмет на тормоза, чтобы ее проучить. Он именно так и сделал. Расстояние между ними катастрофически быстро сокращалось. А что, если, когда она «догонит» бампер Мерседеса, он остановит ее машину? Но, с другой стороны, если хоть что-то пойдет не так, то это будет самая настоящая авария, и как в итоге все обернется одному богу известно. Поэтому при занятой правой полосе и стремительно приближающемся бампере Мерседеса, ей ничего не оставалось бы сделать, как вывернуть на свободную встречную полосу и пересечь двойную сплошную линию. Этот демарш, при наличии рядом сотрудников ГИБДД, вообще мог обернуться лишением прав, но хотя бы не лишением жизни, утешила себя Алька. Поравнявшись с ней, водитель Мерседеса опустил окно и стал что-то кричать и жестикулировать. Слов слышно не было, впрочем, это было и не важно, по жестам было понятно, что он думал про Альку. Она, в свою очередь, соображала, что ей делать дальше: тупо ехать и ждать, когда он выскажет все, что думает и уедет с ее полосы, и ей при этом молить всех святых, чтобы на встречной не появились машины, или попытаться рассказать водителю Мерседеса о своей проблеме. Так как встречная была пуста, она решила рискнуть, открыла окно и крикнула: Тормоза! Водитель Мерседеса с новым энтузиазмом принялся объяснять Альке все, что о ней думает. Она повторила: – Тормоза! У меня отказали тормоза! Да услышь же ты, кретин чертов! – Сама тормоз! Идиотка! – и водитель Мерседеса выжал педаль газа и тут же очутился на уровне горизонта. «Хоть дорогу освободил и то ладно», подумала Алька и вырулила со встречной полосы на свою. Скорость на спидометре была чуть меньше восьмидесяти километров в час. «Лишь бы не встречалось больше таких идиотов, или вообще бы никого не встречалось! Чтобы были свободны обе полосы» – молила она. В правой полосе неторопливо двигались трактор, потом фуры. «А если в них въехать? Они большие, им ничего не будет, если она сзади въедет, это же совершенно другое, когда лобовое столкновение». Уже было шестьдесят, хотя и эта скорость казалась ей убийственно большой, когда она свернула на правую полосу, и теперь молилась, чтобы ей не встретился никакой медленно передвигающийся транспорт, типа каток или гужевая повозка. На сорока она впервые перевела дух и вздохнула свободнее, включила аварийку, дождалась двадцати, потом свернула на обочину и потянула ручник. Она сняла трясущиеся руки с руля и заплакала. Все произошло очень быстро, но для нее секунды превращались в минуты, а минуты – в часы. Сначала тихонько вздрагивали плечи, даже не сколько плечи, сколько ее саму всю трясло, а потом она заревела в голос. Она понимала, что все уже позади, что все обошлось, она осталась цела и невредима, и надо радоваться, но плач, перешедший в рев, уже даже она сама была не в силах остановить. С этим ревом выплескивался весь адреналин, накопившийся за время происшествия, уходили все черные мысли, которые лезли в голову. Она успокоилась, но вместе с тем и как-то сникнув. Найдя в сумке бутылочку воды, сделала несколько глотков, а потом вышла на улицу и умылась. Потом она позвонила Галке и сказала, что именно сейчас у нее все нормально, она стоит на обочине, и у нее отказали тормоза. Галка сначала никак не могла понять и вникнуть в ситуацию, потом спросила: С тобой все в порядке? И тут с Алькой случилась новая истерика, она, всхлипывая, рыдая, пересказывала Галке свою эпопею про тормоза, Мерседес, фуры, встречку и обочину. Галка, пораженная молчала, да ей и слово вставить было сложно. Она сказала, даже затребовала, чтобы Аля успокоилась, ведь действительно, уже все позади, и добавила, что сейчас все решит. Спустя пять минут она перезвонила и сообщила, что нашла эвакуатор, а далее по ее выбору: Галка приедет и заберет Алю там, где она сейчас, или заберет из сервиса, куда ее привезет эвакуатор вместе с машиной. Аля решила, что второй вариант более удобен, у Галки своих проблем хватает, чтоб еще ехать на трассу и ее разыскивать. Аля сидела в кабине эвакуатора с Маркизом в переноске на коленях и жалела, что не поехала с Галкой: пустая болтовня водителя ей уже порядком надоела. Потом он стал приставать с расспросами про поломку ее машины, она сначала отвечала односложно, но пережитые эмоции еще не улеглись, и она в красках пересказала, что произошло. Водитель ответил, что после диагностики машины в сервисе будет понятно, что с ней случилось и подтвердил Алины мысли, что либо это поломка, либо кто-то помог поломаться. Аля усмехнулась, вспомнив анекдот Егорыча про блондинку и динозавра: либо встречу, либо нет. Водитель стал рассказывать про тормоза в машине: Система привода тормозов гидравлическая. Она состоит из двух контуров, каждый из которых отвечает за торможение переднего и заднего колес, расположенных по диагонали. Например, переднего правого и заднего левого колес. Контуры эти заполнены тормозной жидкостью, герметичны и изолированы друг от друга для того, чтобы снизить вероятность полного отказа тормозной системы – при разгерметизации одного контура второй, скорее всего, останется герметичным и работоспособным. Но даже при повреждении одного контура по мере уменьшения количества тормозной жидкости в системе педаль тормоза становится всё мягче и мягче. Ход педали увеличивается, говорят, что «педаль провалилась в пол», а эффективность торможения снижается, – Аля из всей его болтовни пыталась вычленить относящуюся к ней информацию, но потом махнула рукой: она была слишком деморализована, ее мозг отказывался соображать. Водитель стал рассказывать случаи из своей жизни, наверное, просто так ехать и молчать он не мог. Однажды он грузил машину на обочине МКАДа, только ее прицепил буксиром и стал затягивать, как владелец сломанной машины неожиданно закричал и бросился в кювет. Он, водитель, огляделся и прыгнул следом: на бешеной скорости на них неслась машина. Она врезалась в машину, которую загружали, затолкав ее тем самым в эвакуатор. Как оказалось, тоже тормоза отказали. Алька слышала его, но сидела, погрузившись в собственные мысли: ее машина-то новая, и регулярно проходит технический осмотр. Такое может быть, чтобы сама сломалась? А кто ей мог помочь, если вчера она нормально ехала, а ночь стояла на даче? Галка уже встречала их в сервисе. – В таком состоянии, – сказала она Альке, уладив дела с машиной, – тебя просто опасно оставлять одну! – и повезла подругу к себе домой. Аля особо и не возражала, она до сих пор находилась в состоянии шока. Только позвонила Кристине, узнала, что та дома, и у нее все нормально. Потом связалась с отцом и попросила на завтрашнюю встречу у нотариуса забрать ее у Галкиного дома. На этот раз Галка заполняла пустоту, она рассказывала Альке, как можно было поступить в случае отказа тормозов: – У тебя в машине автомат с возможностью ручного переключения, поэтому можно было тормозить двигателем, переключая передачи от высшей к низшей. Это и в автошколе рассказывают, и в экзаменационных билетах есть такие вопросы. Еще один способ торможения: выключить двигатель и включать пониженные скорости: сначала третью, потом вторую, потом первую. Машина остановится быстрее, чем при обычном торможении двигателем. – Я думаю, что меня хотят убить… Галка резко обернулась и внимательно посмотрела на подругу, пока та не стала показывать на дорогу: – Смотри вперед, пожалуйста! А то у тебя быстрее получится! – Ты это серьезно, что ли? – Не, это шутка такая, – съязвила Алька. – Не смешно! – Поверь, мне тоже! Ну сама посуди: летний домик на даче, который ни с того, ни с сего взял и взорвался, и случай с машиной. – Не, я честно допускаю тот факт, что от всех этих событий можно свихнуться, но то, что ты берешь за основу – это два несчастных случая. Какое тут убийство? – А если это покушения, завуалированные под несчастные случаи? – Я не знаю, что тебе ответить, мне кажется, ты не права. Всю ночь Алька не могла сомкнуть глаз, как только она не меняла положение или изощренно не считала баранов. Неужели ее, действительно, хотят убить? За что? Почему? КТО??? Пятница Утро. Ни запаха трав, ни солнечного света, ни пения птиц, вместо этого: спасительная прохлада кондиционера и плотные шторы, создающие темноту даже ярким днем. Нет сельского уюта, зато современный комфорт. В комнату к Але постучалась Галка: – Ты как? Все нормально? – Нормально. – Точно? Я убежала, у меня очень важная встреча, в случае чего – звони. С завтраком сообразишь, в холодильнике все необходимое. Было бы хорошо, если бы ты никуда не ходила и никому не звонила! – Забыла? Я ж сегодня с отцом к нотариусу? – Точно! Он тебя отвезет? – Да. – Тогда и назад может, наверное, подкинуть? – Посмотрим. А ты куда? – Пойду в полицию с потерпевшей. Вчера в травме побои сняли, надо ковать железо, пока горячо, а то она прочухается и опять в кусты! – Ты же в отпуске! – Угу, – мрачно подтвердила Галка. – Когда у меня был нормальный отпуск?! Всё, пока! – Пока. Вместе с отцом Аля заехала домой, взяла паспорт, скинула наконец свои дежурные джинсы и надела сарафан с подсолнухами и соломенную шляпу. Нотариальная контора находилась в центре города в величавом старинном здании. Внутри было также красиво, как и снаружи: отделка под старину, антикварная мебель и темные кожаные диваны. Секретарь проверила их паспортные данные, записала в число посетителей и пригласила пройти в небольшой зал, в котором сидело человек пятнадцать-двадцать. У самой двери стояли два свободных стула, секретарь кивком головы указала на них и также бесшумно удалилась. Нотариус сразу откашлялся, призывая тем самым к порядку, и начал оглашать завещание. Выходило, что ждали только их двоих, Аля достала мобильный телефон, нет, они явились вовремя, значит, все остальные еще раньше. Тем временем нотариус зачитывал лирическое вступление, в котором автор завещания рассуждал на философские темы, журил наследников и давал наставления. Аля пыталась слушать, но ни имена, ни факты, ни события не говорили ей ровным счетом ничего. Она чувствовала себя не в своей тарелке, как будто она подглядывает за кем-то или случайно ошиблась дверью. Даже присутствующих было сложно рассмотреть, все-таки публичные люди, должны быть знакомы лица, но они все сидели к ней спиной, иногда, правда, кидая на нее украдкой взгляд. Аля подумала, что ее внешний вид, как нельзя более кстати подходящий под погодные условия, тут был совсем не к месту, она выглядела несколько фривольно по сравнению с темными тонами одежды других присутствующих. «Ну и что? – решила она, – Не буду же я носить траур по незнакомому мне человеку!»