Алекс не была уверена, каким будет правильный ответ, поэтому она остановилась на полулжи, полуправде. — Он сказал мне достаточно. — И все же, ты все еще здесь? — Я согласилась быть не предубежденной. Нийкс расхохотался. — И этим я должен удовлетвориться. — Серьезно, что мы на самом деле здесь делаем? — спросила Алекс. Все еще очень удивленный Нийкс сказал: — Предполагаю, что он не так уж много тебе рассказал, в конце концов. Она скрестила руки на груди и отвернулась, решив, что лучше не отвечать. Он снова усмехнулся, но протянул руку, чтобы развернуть ее спиной к себе. — Я скажу тебе, но только потому, что думаю, что если Эйвен привел тебя, то он должен быть не против, чтобы ты знала. Самое важное, что тебе нужно понять, — это то, что сегодняшний вечер должен храниться в секрете. Никто, кроме присутствующих, не должен знать. Это касается Рока, Кии и всех остальных, с кем ты проводишь время. — Он сделал паузу на мгновение и повторил: — Особенно Рока. Алекс послала ему вежливый взгляд. — Я вроде как поняла, что это было секретно, когда меня вытащили из постели в темный час и привели в самую темную таверну в городе. Нийкс пожал плечами. — Никогда нельзя быть слишком осторожными. Эта группа собирается всего неделю; фундамент еще не окреп, несмотря на магнетическое лидерство Эйвена. Неделя. Гарсетам была всего неделя от роду. Это означало, что Эйвен, должно быть, начал вербовку почти сразу после его ссоры с торговой делегацией людей. Он, конечно, не терял времени даром, собирая свою группу повстанцев. В комнате уже находилось по меньшей мере тридцать молодых меяринов. — Что касается цели Эйвена здесь… — продолжил Нийкс, возвращая к себе внимание. Однако он замолчал, когда Эйвен сам подошел к ним, его глаза загорелись энтузиазмом. Прежде чем принц успел что-либо сказать, в их круг вошел еще один меярин — тот, кого Алекс уже знала. Она автоматически сделала шаг в сторону от жестокого головореза Скрэгона, но только для того, чтобы врезаться в прочную стену таверны. — Я только говорю, что тебе следует подумать об этом, — сказал Скрэгон, продолжая разговор, который он вел с Эйвеном, его внимание было полностью сосредоточено на принце. — Просто подумай об этом… если бы ты был на троне, ты мог бы делать все, что тебе заблагорассудится, не отчитываясь ни перед кем. Ошеломленная его словами — и желая держать язык за зубами — Алекс представила себе Скрэгона идеальным кандидатом на роль гарсета. И, когда его взгляд, наконец, остановился на ней, Алекс почувствовала, как ее желудок сжался, а его глаза сузились от узнавания. — Ты! — проревел он, бросаясь к ней. Прижатая к стене, Алекс не могла отступить. Но ей и не нужно было этого делать, так как и Эйвен, и Нийкс отреагировали мгновенно: Нийкс прыгнул перед ней, защищая, а Эйвен схватил Скрэгона за воротник и потащил его через притихшую толпу к выходу из комнаты. — Что ж, это было драматично, — сказал Нийкс, поворачиваясь обратно к Алекс, когда окружающие возобновили разговоры. — С тобой никогда не бывает скучно, Эйлия. Алекс посмотрела на него широко раскрытыми глазами, пораженная тем, как быстро произошла эта сцена. — Я уверен, что для того, что только что произошло, есть забавная причина, но пока с тобой все в порядке, я лучше пойду и удостоверюсь, что они там не убивают друг друга, — сказал Нийкс, наклонив голову в ту сторону, куда Эйвен потащил Скрэгона. В его обычно беззаботных глазах была искренняя забота — забота о ней, — поэтому Алекс быстро успокоила его: — Я в порядке, правда. Иди, убедись, что с Эйвеном все в порядке. Внимательно посмотрев на нее, Нийкс кивнул, и его невозмутимость вернулась. — Скоро вернусь, котенок. Он в шутку потянулся, чтобы погладить Алекс по макушке, как будто она действительно была кошкой, и пошел за Эйвен и Скрэгоном, покидая комнату. Она хмуро посмотрела ему вслед, приглаживая свои спутанные волосы. Снова оставшись одна Алекс подумала о словах Скрэгона. «Если бы ты был на троне, ты мог бы делать все, что тебе заблагорассудится…» Отягощенная страхом и усталостью, Алекс задавалась вопросом, заметит ли кто-нибудь, если она уйдет. Но прежде чем смогла выскользнуть, в комнату снова вошел Эйвен, за которым следовали Нийкс и крадущийся Скрэгон. Принц направился прямо к небольшой сцене, к передней части толпы, его голос был достаточно громким, чтобы его слышали все. — Друзья мои, спасибо, что пришли сегодня вечером, — сказал он с приветливой улыбкой, которая каким-то образом умудрилась коснуться лично каждого. — Я приношу извинения за поздний час, но, как вы все знаете, на данный момент мы должны соблюдать нашу тайну. В свое время наше дело будет признано справедливым, и нам больше не придется прятаться в тени. — Слушайте, слушайте! — крикнул меярин в дальний конец комнаты. — Я уже говорил со многими из вас сегодня вечером, — продолжил Эйвен, — и я рад, что мы едины во мнениях. Мы здесь, потому что согласны с тем, что смертельная болезнь, угрожающая нашему городу, больше не должна иметь над нами власти. Люди — воры, крадущие то, что принадлежит нам, и обменивающие это на ничтожные и бесполезные безделушки, не имеющие никакой ценности. Я спрашиваю вас… зачем нам человеческая медицина? — Ни за чем! — закричала толпа, заставив Алекс подпрыгнуть. — Зачем нам ткани и специи? — Ни за чем! — Какая нам нужда в искусстве, духах и глупостях людей? — Никакой! — Не за чем, говорю вам! — Эйвен чуть не закричал, взбудоражив толпу. — Они не предлагают нам ничего, чего у нас уже нет, ничего, что нам когда-либо понадобится. И все же, мой отец, — выражение его лица стало мрачным, — ваш король полон решимости, чтобы мы отдавали им лучшие из наших товаров. Мы обмениваем Мирокс на навоз, оружие — на воск, а высшее образование — на звон морских раковин, привязанных к кожаным шнурам. Мы отдаем все и ничего не получаем. И с меня, например, хватит! — Вздымая грудь, Эйвен яростно взревел: — Я больше не буду стоять в стороне и позволять нашей гордой расе уступать нашествию смертных паразитов! Крики согласия по всему залу были такими же страстными, как и у их лидера. — Возможно, это только начало, — продолжал Эйвен, — но мы должны занять твердую позицию. Если мы сможем привлечь на свою сторону достаточно голосов, у короля не будет другого выбора, кроме как обдумать наши слова. И если он этого не сделает… Рука в перчатке внезапно обхватила Алекс за талию, а вторая зажала ей рот, с силой выдернув ее из комнаты и от ужасающе увлекательной речи Эйвен. Ее крики о помощи были приглушены вкусом кожаной перчатки нападавшего, когда ее тащили через тускло освещенную таверну на ароматный ночной воздух. Даже попытки вырваться из непроницаемой хватки, удерживающей ее, были бесполезны. Как раз в тот момент, когда Алекс собиралась позвать Ксиру на помощь, ее затащили в темный переулок, где похититель быстро отпустил ее. Она отшатнулась, подняв руки в защитной позе, и повернулась лицом к фигуре в плаще. — Кто ты, черт возьми, такой и что тебе от меня нужно? — потребовала она на лаконичном меяринском. Фигура откинула капюшон и вышла в лунный свет. — Рока? — выдохнула Алекс, возвращаясь к общему языку. — Ты напугал меня до чертиков! — Клянусь всеми звездами на небе, что, во имя света, ты думаешь, ты здесь делаешь, Эйлия? — спросил Рока, выглядя ошеломленным, увидев ее. — Я? — воскликнула Алекс высоким голосом. — А как насчет тебя? Рока оглядел мощеную булыжником улицу и снова потянулся к ней, притягивая ближе. — Пойдем. Мы поговорим во дворце. Здесь небезопасно. Они ехали на Валиспасе в тишине, пока он не доставил их прямо к гостиной Рока. Алекс рассеянно отметила, что комната была оформлена так же, как и в будущем. Сорвав с себя плащ, Рока швырнул его на стол, сметая письменные принадлежности и пергамент. Он начал расхаживать, как зверь в клетке, его волнение звенело в тишине. — Что происходит, Рока? Что ты там делал? Как ты узнал об этой встрече? — Поступки моего брата не так секретны, как он хотел бы, чтобы думали другие, — ответил Рока, продолжая расхаживать по комнате. — И не все его последователи так фанатично преданы, как он утверждает. Я — и они — следили за ним всю неделю, с тех пор как он начал этот идиотский крестовый поход против человечества. — Ты наблюдал за ним? — удивленно спросила Алекс. — Конечно, — заметил Рока таким тоном, который подразумевал, нелепость её вопроса. — Если отец услышит о мятеже, который затевает Эйвен, он сойдет с ума. Мне нужно убедиться, что я понимаю планы моего глупого брата заранее, чтобы можно было положить этому конец. Глядя на взволнованного принца, Алекс почувствовала волну печали. — Ты действительно любишь его, не так ли? — Он мой брат, Эйлия, — сказал Рока. — И его мятеж будет стоить уважения нашего отца, если он в ближайшее время не образумится. Пока это в моих силах, я сделаю все возможное, чтобы сохранить свою семью. Даже если это означает, что мне придется красться и подслушивать его якобы секретные встречи. Алекс пропустила это мимо ушей, не уверенная, как относится к тому факту, что, хотя Рока был полон решимости спасти Эйвена от гнева Астофа, он до сих пор ничего не упомянул о действительной борьбе своего брата со смертными. — Прости меня, что я указываю на это, — осторожно сказала Алекс, наблюдая за беспокойными шагами Рока по комнате, — но, судя по следам, которые ты оставляешь, похоже, тебя беспокоит нечто большее, чем ухудшающиеся отношения Эйвена с отцом. Рока замедлился, и когда остановился, он будто только сейчас заметил свою взволнованность. Проведя рукой по нехарактерно растрепанным волосам, принц устало вздохнул и рухнул в одно из мягких кресел. — Что у тебя на уме? — тихо спросила Алекс, садясь напротив него. Рока тяжело сглотнул и почти шепотом, Алекс едва могла его услышать, сказал: