Краст шагнул ближе, склонился, разглядывая рассерженное личико чужачки и совершенно не обращая внимания на ее ярость. И снова хмыкнул. Его невеста была… никакая. Блеклая, почти прозрачная, совершенно невзрачная. Неудивительно, что Краст ее совсем не запомнил. Нечего тут было запоминать. Дева казалась льдом — серым и безжизненным, медленно тающим в мутной воде. Широко расставленные, словно слегка удивленные глаза светло-серого цвета, бледная кожа и волосы — тоже серые, сейчас прилипшие к голове. Тонкая, птичья шея, острые ключицы и тень маленьких грудок под водой. Ни одной яркой детали — ни румянца, ни манящих губ, ни дразнящих глаз. Пройдешь мимо — и не увидишь, словно призрак, тень. Не женщина, а насмешка одна! Сейчас она особенно напоминала морскую морь — бледную полупрозрачную деву из легенд, живущую в водах фьордов. И вот это выбрал в жены папаша?! Злость обожгла нутро, и Краст мотнул головой, прогоняя внезапное и ненужное чувство. Опустил взгляд на тонкие пальчики, что вцепились в край бочки. Девушка смотрела гневно, но он уже ощутил ее страх, который нареченная пыталась скрыть. И неудивительно. Она совершенно беззащитна, захоти риар — смог бы сделать с ней что угодно. И они оба это понимали. Вот только боялась чужачка зря, Краст-то точно не захочет, что тут хотеть? — Я под защитой Конфедерации, — словно прочитав его мысли, прошептала ненужная невеста. — Не смей меня… трогать. Ильх поднял удивленно брови. — Упаси Горлохум, — хмыкнул он. — Тут мне бояться надо, если уж честно. В твоей Конфедерации все такие… хм, бледные? — Страшные хотел сказать? — Светло-серые глаза сузились и потемнели, губы скривились, и Краст с досадой подумал, что вот сейчас точно расплачется. Но к его удивлению, дева лишь вздернула голову и прищурилась, словно позабыв, что стоит обнаженная в воде. — Какая есть. Я за тебя замуж не собираюсь. Я вообще замуж не собираюсь! — Не представляешь, как я рад! — Уже представила, — прошипела она, сжимая кулачки. — И раз мы это выяснили, то будь добр — проваливай! Я хочу выйти. Краст насмешливо улыбнулся, выпрямился и вышел из купальни. Вернулся через минуту, швырнул на пол платье. — Оденься, — бросил он. — Ты мне аппетит портишь. А нам надо поговорить. И снова ушел, аккуратно прикрыв дверь. Глава 7 Я на миг закрыла глаза, переживая то, что сейчас произошло. Хотя что сейчас произошло? Он просто на меня посмотрел. Ну и скривился еще… Почти до крови закусила губу, успокаивая бешено стучащее сердце и все еще видя перед глазами мужские глаза. Странные, пугающие, разноцветные глаза. А еще насмешливые, слегка презрительные и равнодушные. И разве мне не все равно? Я вскинула голову и яростно плеснула в лицо водой. Сама знаю, что бледная и худая! Ну так что же! Плевать мне на мнение этого ильха! Да кто он такой? «Мне бояться надо…» Это он что же, решил, что я сойду с ума от его задницы и необычных глаз да повешусь на шею с воплем: «Возьми меня, я твоя навеки!» Да в гробу я видала такого самовлюбленного и наглого… варвара! Что б он провалился! Прогнав злостью печаль, я вылезла из каменной бочки и до красноты растерлась полотном. Натянула на влажную кожу платье и все-таки вышла, решив, что наглец прав — нам нужно поговорить. Краст стоял у окна и на меня даже не обернулся, так что дышать стало легче. Но я все же отодвинулась подальше, видя напряженную спину мужчины. Он повернул голову, и я вздрогнула от недовольства в его глазах. — Разве я не говорил, чтобы ты вела себя тихо? — задумчиво произнес он. — И разве просил трогать мои вещи? — Твои вещи? — непонимающе моргнула я. — Ты о комнате? Но я всего лишь убрала здесь… — Я сказал — сиди тихо и ничего не трогай! — рявкнул мужчина, а я подскочила. — То есть сиди в свинарнике? Извини, но я не привыкла… — Если не привыкла, надо было оставаться в своей Конфедерации! — Я приехала не к тебе! — Вот только возиться с тобой придется мне! — Возиться? — от злости я сжала кулаки, ощущая желание треснуть этого придурка по голове. Правда, такой может и сдачи дать, а я это вряд ли переживу. — Не сильно-то ты напрягался! Оставил меня в загаженной комнате и даже не сообщил о моем приезде своим людям? Я с утра не могу отсюда выйти, даже чтобы еду найти! Потому что внизу орут пьяные мужики! От такой заботы сдохнуть можно, риар Дьярвеншила! Его лицо исказилось, кажется, Краст хотел заорать, но лишь выдохнул. Склонил голову набок, прищурился. И рывком встав, подошел к двери. — Брида!!! — от крика риара я подпрыгнула, но сдержала желание заткнуть уши. — Брида, живо иди сюда! Перепуганная служанка возникла на пороге уже через минуту. — Что-то случилось, мой риар? Ой, а что здесь случилось?! Что это с комнатой-то? — Она чистая, — фыркнула я. — Постарайтесь запомнить, как это выглядит. Вот так, видите? А не так, как вы считали раньше! Оба — и Краст, и прислужница — повернулись и уставились на меня с таким видом, словно внезапно заговорила оскаленная медвежья морда, висящая на стене. Жуткая, кстати. — Да что себе позволяет эта… — начала женщина, но риар оборвал. — Молчать! Разве Лурд не приказал тебе с утра накормить мою… гостью? — Так спит Лурд, — хмыкнула служанка. — Хлебнул с утра браги и снова уснул. Да и мне некогда, — буркнула Брида, косясь на меня с неприязнью. — Дел-то полно, я еще даже не… — Ты меня плохо поняла? Еду неси, — голос ильха вдруг утратил эмоции, стал спокойным и равнодушным. Но почему-то именно эта перемена вдруг отозвалась в прислужнице страхом, и я увидела, как она вздрогнула и попятилась. Краст стоял не двигаясь, полубоком ко мне, и тень скрывала его лицо, но почему-то женщина побледнела и спиной вывалилась в коридор. — Так я сейчас… я мигом… зачем же сразу… сейчас! На хлопнувшую дверь я посмотрела с некоторым недоумением, не понимая, чем вызвана такая перемена в старухе. Краст еще мгновение постоял спиной, а потом снова подошел к окну. Не прошло и нескольких минут, как дверь снова открылась и вбежала Брида. Бухнула на столик тяжелый поднос и снова унеслась, испуганно косясь на мужчину. На меня она даже не посмотрела. — Ешь, — не поворачиваясь, приказал Краст. Я пожала плечами, хотя он на меня и не смотрел. И присела возле стола, с вожделением оглядывая принесенное. На деревянном подносе теснилось несколько не совсем чистых тарелок с холодным, подсохшим мясом, большая тушка пучеглазой и жутковатой рыбы, плесневелый сыр и две крохотные лепешки. Очевидно, на скалистой полоске земли, зажатой между горой и морем, зерно в дефиците. В центре возвышался кувшин, до краев наполненный темным напитком, и судя по запаху — хмельным. Вилки и ножа не наблюдалось. Как и кружки или стакана. И, честно говоря, выглядело все настолько неаппетитно, что я всерьез задумалась, действительно ли голодна или можно и потерпеть? Пока я думала, ильх подошел и, не церемонясь, схватил с подноса кусок мяса и хлеб, сунул в рот. Следом отправил часть рыбы и сыр, прожевал, рассматривая меня. Подхватил кувшин и сделал глоток прямо из горлышка, бухнул обратно на стол, расплескав. Я в каком-то ошалелом изумлении глянула на оставшуюся лепешку, теперь изрядно смоченную хмельным варевом. В той же лужице плавали мясо и сыр. — Если не хочешь помереть в Дьярвеншиле от голода, то не стоит медлить, чужачка, — обронил Краст, вылавливая в лужице еду. Я сглотнула, уставившись на его пальцы и прогоняя от себя мысли о гигиене. Интересно, этот варвар руки мыл? Не то чтобы сейчас, а в принципе… когда-нибудь? Насупившись, я всмотрелась. Надо признать, ильх, одетый в кожаную безрукавку, штаны и сапоги, выглядел чистым. На рельефном предплечье темнел железный браслет, на шее — обруч. Поджарое тело снова напряжено, словно к удару готовится… Длинные волосы убраны назад, кончики влажные. Интересно, где риар успел освежиться? Перевела взгляд на мужские ладони — широкие, с сильными длинными пальцами и короткими ногтями. Вот последние явно нуждались в обработке, похоже, ильх избавлялся от отросших кончиков единственным знакомым ему способом — обгрызал! Пока я думала, еды на подносе стало втрое меньше, а мой живот издал жалобное ворчание. — Будем считать вино за дезинфекцию, — пробормотала я, успокаивая себя. Рыбу, глядящую на меня выпученными глазами, я исключила из списка съедобного сразу. И со вздохом подцепила лепешку с кусочком мяса. Сдула невидимые соринки и сунула в рот. Вкусной эту еду назвать было сложно, но я так проголодалась, что решила не придираться. И не медлить, как мне и посоветовали. И когда ильх потянулся за последним куском мяса, проворно выхватила его первой и сунула в рот. И сыр тоже. Краст моргнул и уставился на меня с таким непередаваемым выражением, что я чуть не подавилась. — А вот забирать что-то у риара в Дьярвеншиле опасно для шеи, — протянул он. — Я всего лишь следую твоим любезным советам, — проглотив, сообщила я. — Каким советам? — подозрительно прищурился он, а я снова вздохнула. Да уж, придется нелегко. И надо бы изъясняться проще, чтобы меня не сожгли на костре за какое-нибудь словечко. — Дружелюбным, — хмыкнула я. И сунула в рот последний кусок сыра. Риар моргнул, и его губы искривились в усмешке. — А ты шустрая, чужачка. — У меня три младшие сестры, с ними не расслабишься, — сообщила я. — И я приехала на фьорды не для того, чтобы умереть от голода! Упоминание о приезде мигом испортило ильху настроение, и он нахмурился. — Это правда то, что ты сказала? — резко бросил он. — Что ты не желаешь замуж? — Истинная, — подтвердила я, доедая хлеб. — Поэтому и выбрала в женихи моего отца? — догадался Краст. — Хотела скорее стать вдовой? — Я не собиралась становиться даже женой, — сухо сказала я. — И когда решилась на переселение, почти всех женихов уже разобрали. Ну и, как ты верно заметил, я далеко не красавица. Ну а Ингольф был далеко не молод. Я подумала, что мы сможем вполне спокойно просуществовать рядом положенный по договору месяц… А потом я с радостью покину Дьярвеншил. — Зачем же ты тогда приехала? — темные брови хмуро сошлись на переносице. — Разве не для этого сквозь Великий Туман идут ваши женщины? Чтобы обрести семью и мужа. И если тебе это не нужно, то что ты ищешь на земле моря и скал? Я перевела взгляд на стену, делая вид, что меня больше всего интересует рисунок камней и трещин. Я ждала этого вопроса и готовилась к ответу. И все же, услышав, на миг запнулась. И ощутила, как поднимается внутри страх — колючий, жалящий. Но лишь на миг.