— Как тебя? Витал? — Виталий… — Вит-хватит! Виталий — слишком длинно и звучно для худого говнюка из неведомых краев! Ткнул кулаком в живот стражника. — Тащи Вита в подвал, на цепь. Господин прилетит-решит с ним чего делать! В подвале, в комнате каменной метров десять на десять, Виталика приковали за ногу цепью и толкнули на ворох вонючей темной соломы. Стражники и кузнец, заклепавший кольцо на ноге сразу же вышли вон. Громыхнул глухо засов с той стороны. Фонарь унесли с собой, и потому настала кромешная тьма. Виталик обнял колени и поежился. Воняло в камере как в дворовом сортире…. Звякая цепью, попытался подгрести соломы побольше, убедился, что от стены может только на три шага отойти. "Может все это сон и надо только проснуться?" Виталик лег на бок и попытался уснуть. В камере было так тихо, что звенело в ушах. "Усну и проснусь дома…" — мечтал узник. Вот только сон не желал приходить никак. Есть хотелось нестерпимо. В животе колики проявились… — Не спиться, сосед? — спросил из темноты мужчина. Виталик подскочил на месте и усердно взялся таращиться в темноту. Вроде в подвале никого не было? — Кто здесь? — Меня звали Жигмундом. — Меня Виталий. Давно здесь сидишь? — Давно… — Год?! — Дольше… — Дольше!? — ужаснулся Виталик. — За что? — Не знаю…Господину дракону виднее. Раз посадил-значит — виновен. Мог бы шкуру спустить или на железный кол посадить. А так, по доброте своей господин позволил мне жить… некоторое время…Сказал, что е видит моего будущего…. — Он еще и говорит? — Дракон то? Говорит, когда человеком обращается. Ты сюда как попал? — Айне меня сюда заманила…В этот мир то есть… — Айне опять за свое взялась. Ну не может она без баловства! — Это, по-вашему, баловство?! — А чего же? Айне она полукровка. Господин ее зачал с прачкой. Красивая девка была, говорят ее мать. Дракон и снизошел…. — Айне-дочь дракона? — Ну да. Драконы-они же не просто наши господа. Они волшебники и магия передается их детям от человеческих баб. Такая вот штука…Айне-колдунья, крепкая колдунья…Господин дракон ей на шею ошейник, заговоренный надел, чтобы не колдовала, а она научилась его снимать-хитрая бестия! — Как страна ваша зовется? — Нет, здесь страны. Каждый дракон в своем владении и король, и царь и падишах. Волен над людишками все что угодно творить. — А много у вас драконов? — В наше мире? Ого, не сосчитать! Как звезд на небе! У каждого свой удел и замок высокий. Вассалы и стража и свита у каждого. — И свита тоже драконы? — Нет, что ты! Дракон всегда один. Они друг друга не любят. Каждый в своем наделе господин. Две кошки в одном доме не уживаются-слыхал, небось? Так и драконы тоже….Встречаются по праздникам только на святой горе. Ну и в небе то же. Небо оно ничье…Спариваются они в небе, ага…Дракониха деток выращивает, а их папаше они все равно как чужие. Не помнят они родства, драконы то… — За речкой за мной дракон гонялся… — Это госпожа Мэйхарди. У нее когда детеныши появляются то она никого к себе не подпускает-ни конного, ни пешего, ни летучего!.Такая мания у драконих. — Даже слуг? — Сказано, никого! В ее башне только она и детеныши! Как она родила-все ее люди убежали сюда в замок-иначе смерть верная. — Стервозничает, значит?…Плевалась по мне огнем. — Ну не попала же. Ты везучий, как видно! — Этот коротышка сказал, что дракон обо мне все решит. Чего ждать то? — Не знаю, парень. Может в работы определит, а может на пергамент и на мыло. — Чего? — Наш дракон, господин Бэрхарди, наш защитник, он еще и очень талантливый. Пишет стихи. А пергамент только из человечьей кожи прзнает. К тому же любит чистоту. Во дворе камни с мылом моют. Мыла много надо. Ты жирный? — Чего? — Если жира много, пойдешь на мыло… — Худой я! Худой! — Не психуй, сосед. Худой, так худой. Тогда на пергамент. Виталик в вгорячах отправил соседа в пешее эротическое путешествие и тот обидчиво замолчал. В конце концов, темнота и тишина одолели голод и голодный, усталый пленник задремал…. …Колеблющийся красноватый свет факелов за спиной. Тяжелое дыхание и топот множества ног. За ним идут товарищи. Его спина прикрыта…В руке тяжелый меч….Вперед! Быстрее! Высокая арка и тяжелая штора. Отшвыривая край шторы….Светлая угловая комнатка с мягкими коврами на стенах на полу…детские игрушки хрустят, ломаясь под каблуками….. Никого… За кроватью за шторой у окна легкое движение… Штору долой. В угол прижалась спиной девочка худенькая, лет шести. Золотые кудри до плеч…Мягкие и шелковистые…Так и хочется их взять в руку и пропустить меж пальцами…Ночная тонкая рубашка до пят. Тонкие ручки молитвенно складываются на груди. Дрожат алые губки бантиком. Огромные золотистые глаза, не мигая, смотрят прямо в душу. — Дяденька, не убивайте меня, пожалуйста….-шепчет малышка и крупные слезинки скользят по розовым щекам…. …Виталик подскочил, просыпаясь….Запах гнилой соломы и дерьма уже не режет нюх. Темнота и тишина… "Присниться же такое? Меч…девочка с золотыми волосами….Ну, блин! Я все еще здесь?!" — Сосед! А сосед?! В ответ только тишина. Виталик извинился за ругань, но сосед все также отмалчивался. Глазеть в темноту занятие скучное и не продуктивное. Виталик опять заснул и снился ему ком и мышка под правой рукой на шершавом, фирменном коврике… Разбудили его на этот раз громыхание двери и свет фонаря, показавшийся после тьмы ослепительным, как ксенон. — Пожрать принесли? — с надеждой спросил Виталик и скрючился от пинка в бок. Стражники захохотали. Цепь сняли с ноги и под руки поволокли наверх. На дворе драконьего замка уже утро. Солнышко еще не выглянуло из-за стены, по верхняя часть башни ярко освещена. По скрипучей деревянной лестнице Виталик вместе с двумя стражниками поднялся к двери окованной железом. На стук открыл изящный молодой человек лет семнадцати на вид-румяный, светловлосый. Зеленые штаны в обтяжку, и странный кургузый пиджак с широченными плечами, из синего бархата. Белоснежный отложной воротничок. На изящном пояске кинжал в серебряных ножнах. Стражники впихнули Виталика внутрь башни и сами быстренько захлопнули дверь. Морды напряженные и даже напуганные… — Новенький, свеженький! Блондинчик с интересом разглядывал Виталика. — А ты кто? Блондинчик фыркнул. — Еще раз рот раскроешь без разрешения-ухо отрежу. У тебя, их все равно два.