Декан Аш смерил её убийственным взглядом. — С вами, Жарана, будет отдельный разговор. Это не первое ваше «неудачное» заклятие. Но, надеюсь, последнее. Сейчас же прикажу подготовить документы на отчисление. Иначе вы нам когда-нибудь академию уничтожите. И повезет, если не будет жертв. Мне стало обидно за тон, которым с нами говорил декан, за себя, за девушку, по конопатым щекам которой побежали слезы. Я выпрямилась и встала между адепткой и Его Возмущенной Мрачностью. — Это за что же, позвольте узнать, вы собираетесь выгонять мою учащуюся? Уж не за то ли, что она в полной мере показала мощь одной из сильнейших стихий — огня? Да, переборщила немного. Но не в правилах ли академии быть терпимее и сделать всё, чтобы научить адептов правильно и действенно использовать магию? Или вы не читали, декан Аш? А может, вы не поддерживаете правила и традиции академии ГордДейра? Декан рот открыл, закрыл. Сощурил глаза, не сводя с меня мрачного взгляда. Стало очень холодно. Прямо иней по стенам кабинета пошел. У меня зубы клацнули, у адептки Лиски тоже. — Вы, адептка Жанара, свободны! — леденящим душу голосом произнес декан. Девушка глянула на меня и вдруг робко произнесла: — Магистр Фан не виновата. Я перепутала воздействия нулевого уровня с огненным заклятием. Готова понести наказание и… Я не ожидала, что найду заступника в лице собственной адептки, но была благодарна. — Вон из кабинета! — рявкнул декан Демиан так, что я пошатнулась и мне почудилось, что за окнами даже грянул гром. Адептка стала совсем бледной. Я повернулась к девушке и мягким голосом произнесла: — Идите, Лиски, на пары, мы сами с деканом Ашем разберемся. Она быстро кивнула и тенью выскользнула из кабинета. Я оказалась один на один с Демианом. Вот же драконище, и вид-то какой, того и гляди сожрет и не подавится. И как его в академии только держат? Мрачнота. Пока я думала, он пристально всматривался в меня. Потом изучающе скользнул взглядом и остановился на браслете моей руки. Хмыкнул. — Допустим, артефактор вы неплохой. Я победоносно про себя порадовалась. Ага, мысли мои прочитать не смог. — Но… — тут же холодный тон остудил мое ликование. — С этого дня я буду внимательнейшим образом следить за всем, что вы делаете в академии. — Подошёл ближе, склонился ко мне и зловещее прошипел: — Хоть одно отступление от правил или традиций, и… — Глаза его хищно блеснули. — Будете мыть полы в подвале. Все пять лет. Я постараюсь сделать так, чтобы вы никогда не смогли работать по специальности. Вы меня услышали, магистр Тиана? — Да, — тихо выдавила я, чувствуя, как у меня лицо от его близкого дыхания холодеет. — Могу идти? Очень хотелось уйти. Не просто уйти — убежать. Лучше всего туда, где тепло и драконов поменьше. — Нет. Это не все, — издевательским голосом протянул Аш. — Теперь адептка Лиски целиком и полностью на вашем попечительстве. И если она еще раз… Я прикрыла глаза, глубоко вдохнула, выдохнула и распахнула их, смотря прямо в лицо Его Мрачности. — Тогда и вы примите во внимание, — перебила, поражаясь собственной смелости. — Никогда больше, ни при каких условиях, не повышайте на меня голос в присутствии адептов. Мало того, вообще не повышайте голос. Это противоречит правилам академии. Вы дискредитируете меня как магистра в лице учащихся академии. И, если подобное произойдет еще раз, я обращусь с жалобой к ректору Дашрагу. Думаю, ему не понравится, что правила, так навязываемые нам, не поддерживает декан его же академии. Его Мрачнейшество воздухом подавился и стал еще мрачней. Откашлялся, едва сдерживая себя. Но глаза выдавали, в их глубине затаился настоящий пугающе-черный мрак. Казалось, еще одно мое слово, и он выскользнет и поглотит меня, обращая в черную-черную ледышку. — Принято, — глухо пронеслось по кабинету. — Тогда я пойду, — проговорила торопливо, понимая, что и так уже вляпалась по самые уши. — Идите, — тоном, которым отправляют на эшафот, произнес декан. Из кабинета я выскочила. И только в коридоре перевела дыхание. *** — Хуже не бывает, — грустно проговорила сирена. — Ужас, — поддержала вторая. — Просто кошмар, — произнесла третья. Мы все вместе сидели в отделе кадров и пили чай. Мне попросту некуда было идти. Расстроенная, едва сдерживающая слезы, я безвольно брела по коридору. Тогда-то меня и увидела одна из сирен, увела к себе и уже здесь, заварив успокоительный чай, они все вместе начали меня отпаивать. — Поругаться уже на второй день с Его Мрачностью. Ох! — вздохнула первая, как оказалось, её звали Олли. — Сожрет и не подавится, — поддержала Залли, вторая сотрудница отдела кадров. — Это нельзя пускать на самотек, — взмутилась Халли, третья сирена. — Он же тебя точно с кафедры выживет! — А что я могу сделать? — Поднесла к губам мятный напиток. — Мало того, что за мной теперь будут следить внимательно, так еще и по условиям правил академии я замуж выйти должна, иначе конец моей карьере. — Тяжко вздохнула. — Это обязательное правило, — подсказала Олли. — Неукоснительное, — добавила Залли. — А ведь раньше его не было, — задумчиво протянула Халли. Мы все повернулись на самую старшую сирену. — Я начала здесь работать еще при бывшем ректоре, — начала рассказывать она, попивая из яркой кружечки. — Хорошая была женщина. Совсем другое время было. Темные заговоры, проклятия, черное колдовство. Эх, хорошо было, — проговорила с тоской. — Парней крали. Девственниц стращали. Шабаши устраивали. — Грустно отмахнулась. — Одно слово, ректор-демон. — Кто демон? — спросила я, полная тревожного любопытства. — Бывший ректор академии, демон, Замрах Раскашрина. Я к ней сразу после выпускного пришла. Так вот, при ней правила обязательно замужества магистров-женщин не было. — А когда его включили в свод? — полюбопытствовала я. — Через месяц после прихода нынешнего ректора Дашрага. Он у нас работал деканом на кафедре чёрной магии. Говорят, были у него некие отношения с Замрах. После её ухода его назначили на это место. — А она почему ушла? — Я уже забыла о расстройстве и вовсю слушала историю сирены. Халли провела пальцем по ободку кружки и печально проговорила: — Это давняя и очень темная история. Просто однажды все узнали, что у нас новый ректор. Замрах покинула академию молча. Никого не предупреждала. Но… — Сирена наклонилась ниже, и мы все склонились к ней. — Слышала я краем уха от одного их тех еще сторожей, будто наш ректор обещал Замрах жениться, а сам засватал драконицу. Демоница очень осерчала и прокляла всех мужчин-магистров этой академии. Теперь, если они женятся на драконице, станут… — Она еще ниже склонилась и еще тише прошептала: — Бескрылыми. Просто большие ящеры. — То есть гадами ползучими, — резюмировал я. — Точно, — кивнула Халли. — А вот если женятся на девушке другой расы, то проклятие обойдет их стороной. Вот так отомстила демоница всем драконам академии. Сирена выпрямилась, откинулась на спинку стула и сделала глоток из кружки. После чего продолжила: — Прокляла и ушла. После этого у нас появился новый ректор и новое правило: обязательное замужество приходящих девушек на драконах. Этим он спасает их от проклятия. Причем жена должна быть другой расы, иначе не сработает. Но, заметь, сам ректор до сих пор не женат. Помолвку с той драконицей он разорвал. — Боится без крыльев остаться, — хихикнула Олли. — Но ведь и другую жену он не выбрал, — нахмурилась Залли. — Может, ждет что его демоница вернется? — предположила я. — Это невозможно, — вздохнула Халли. — Она ведь не просто ушла. Замрах не перенесла измены и предательства. Она покинула этот мир. Ушла в мир иной, темный. Мир мертвых. Оттуда живые не возвращаются. — А мертвые? — задумчиво спросила я. Сирены на меня во все глаза уставились. — Да ты что? Поднять демона из преисподней? Такого ни один некромант не сможет. Я судорожно выдохнула. Вот это я попала. Значит, брошенная демоница прокляла ректора, а заодно и всех мужиков-магистров. Судя по декану, так им и надо. Но… Теперь нам, попавшим сюда девушкам, это расхлебывать! То есть из-за одного дракона-козла все теперь страдают. Его Мрачнейшество вон как мучается, приходится терпеть таких, как я. А терпелка у него очень слабая, того и гляди понизит в должности. — Я бы не сказала, что девушки уж так сильно страдают от этого правила, — подвела итог Халли. — Да, драконы еще те сволочи. И характеры у них не золото, но… Они очень ценят своих жен. Буквально пылинки готовы сдувать. — А еще очень ревнивы, — добавила Олли.