Сегодня я собиралась заняться лишь бумажной работой. Запустив свой древний компьютер — отец не видел смысла в обновлении того, что, по его мнению, исправно «работало» — и, качнув головой, я стала постукивать пальцами по бумажному стаканчику в ожидании, пока мой динозавр медленно грузился. Я допила свой мокко с белым шоколадом как раз к тому моменту, когда открылись все нужные программы. Я устало прикрыла глаза, входя в систему: наверняка стоило выпить еще одну чашечку кофе перед ланчем. Утро началось с того, что я твердо решила выиграть битву со своей киской. Мое правое запястье до сих пор еще ныло, потому как, после долгого метания по постели, я снова попыталась помастурбировать. И снова получила тотальное «ничего». В ванной я приняла теплый душ и поласкала себя. Но и это не помогло. Я трогала себя под водой, раскинув ноги так, что горячая вода стекала прямо на мой клитор. Я даже вводила в себя мизинец, что всегда доводило меня до нужной кондиции. Но увы, все мои действия привели лишь к тому, что у меня появилась женская версия «нестояния». Я утопила свои беды в еще одном бокале вина и вырубилась на диване, проснувшись жутко уставшей и пристыженной. Часть меня бесило чувство стыда от оргазма и ночи в одиночестве, а также от выпивки и ласкания самой себя. Мне не хотелось быть столь легко возбуждаемой. Я просто не знала, как контролировать эти эмоции. Мои мысли снова устремились к голубоглазому доктору, что посещал меня в моих снах. К тому, как он меня касался, как его руки сжимались вокруг моего горла, а член вонзался в мое естество, заполняя настолько сильно, что я могла чувствовать его глубоко внутри. Я настолько сильно хотела, чтобы это произошло в реальной жизни, что это причиняло мне практически физическую боль. Я жаждала этого. Прикосновения. Ощущения мужчины позади себя, внутри себя, на себе… Я покачала головой. Сейчас я не могла об этом думать. Надоело. Мне точно не стоило волноваться и раздражаться на работе. Я вздохнула и оглядела свой участок. С одной стороны хорошо, что здесь не было ни единого полицейского, достойного моего внимания. Как вы уже могли догадаться, у меня был пунктик насчет мужчин с пистолетом. Но мне стоило собраться с мыслями, если я хотела хорошо выполнять свою работу. А я ведь, черт возьми, должна хорошо ее выполнять. К тому же… это было против полицейских устоев — встречаться с кем-то из сослуживцев. А я не хотела их нарушать. День тянулся, а я все продолжала неловко ерзать в кресле. Шов моих синтетических штанов причинял дискомфорт между ног. Я вздохнула, мыслями устремившись к бару и теряясь в прикосновениях незнакомца… наслаждаясь возможностью отбросить все свои запреты на несколько часов, как мог бы сделать любой нормальный человек. Я моргнула несколько раз и выключила монитор своего компьютера, как только распечатала отчеты. По пути на ланч у меня получилось перекинуться парой слов со знакомыми. На улице шел дождь, из-за чего температура упала на добрых десять градусов по сравнению со вчерашним днем. Я машинально пригладила свои волосы, собранные в обычный тугой пучок, и пересекла улицу по направлению к своей машине. Я пошла в то же самое кафе, в которое ходила почти каждый день, прежде чем мы с Кеном расстались — тогда я стала посещать его реже, сначала три раза в неделю, потом два, а после вовсе сократила до одного. Я ходила сюда лишь по понедельникам, чтобы напомнить себе, что начало рабочей недели — это нечто, чего можно ждать с нетерпением. — О, офицер Зануда, — пробормотал себе под нос парень за стойкой, когда я подошла. — Больше нет проблем с законом, Крейг? — вскинув брови спросила я, доставая кредитку из кошелька. — Нет, меня ведь еще не поймали, — с улыбкой ответил мне парень. Я арестовала его около месяца назад за употребление алкоголя и вождение в нетрезвом виде, ко всему прочему он еще был несовершеннолетним. Он думал, что я отпущу его просто так, с предупреждением. Как бы не так. Это было не в моем стиле. И, к тому же… это был первый раз, когда я одела на кого-то наручники за последние месяцы. Ну да, может быть, он превысил законный лимит лишь на 0,01 пункта, но… Черт возьми, мне хотелось забрать кого-то в участок… даже если он протрезвел в достаточной степени еще до нашего прибытия. — Но поймают. Снова. Крейг засмеялся. Ему было всего двадцать — он не мог подождать один гребаный год? Речь шла не о простых неприятностях, а о его будущем. Дети не понимали, как запросто один штраф за вождение в пьяном виде мог повлиять на них через несколько нет. Это дерьмо возвращается и преследует каждого. Поверьте мне. Всего лишь раз я выпила в колледже, будучи несовершеннолетней, и была поймана. Меня держали под домашним арестом в течение нескольких месяцев, а папа до сих пор мне это припоминал. — Знаете, мы ведь сначала подумали, что вы стриптизерша, — сказал Крейг, отвернувшись, чтобы заняться моим заказом. Он уже не ждал моих указаний, ведь я всегда заказывала одно и то же. — Впрочем, вы вполне могли бы ею стать. Если бы когда-нибудь улыбались. Сексуальный офицер уж точно лучше офицера Зануды. — Смотри у меня, — шутливо пригрозила я, протягивая ему кредитку. — Сексуальные домогательства до офицера — не тот штраф, который бы тебе хотелось иметь в личном деле. Крейг подавил смешок и ушел, чтобы сделать мне сэндвич с индейкой на ржаном хлебе. Я забрала его и выбежала под дождь, расправившись с ланчем в машине. Я проделала долгий путь обратно на работу, надеясь по дороге встретить кого-то, кто превысил бы скорость или забыл включить поворотник. Черт. Моя жизнь полный отстой. Каждый день был настолько скучным. Глава 4: Элли В эту пятницу я помогала Мисти с переездом. Собеседование ее мужа прошло успешно. Приятным бонусом оказалось то, что сестра его будущего босса работала агентом по недвижимости, поэтому она без проблем помогла им заключить отличную сделку на хороший дом. Мы упаковали все вещи и вместе провели последний вечер пятницы прежде, чем Мисти уехала. Я одновременно чувствовала горечь и радость за подругу. Конечно, я не хотела, чтобы она уезжала, но это было отличной возможностью для нее и ее семьи. — Обещай мне, — сказала она, открывая коробку под названием «детские вещи». — Ты поскорее выберешься на свидание. Я знаю, каким тяжелым было расставание с Кеном. Я положила стопку новой детской одежды в коробку. Мисти знала, насколько мой характер ожесточился после расставания. Это была отдельная тема для разговора… которую мы уже обсуждали не раз. — Хорошо. Когда-нибудь в будущем. — Ты все еще не готова? — спросила она, выгнув бровь. — Если найду подходящего человека, то буду готова, — заверила я. Мне правда хотелось с кем-нибудь встречаться. Я хотела найти того самого человека… но одиночество давало мне свободу подцепить любого понравившегося парня. Ну да. Как будто я когда-нибудь осмелюсь воспользоваться подобной возможностью. Я вздохнула. — Тебе очень повезло. Ты вышла замуж в двадцать два. Твои поиски уже окончены. Мисти непроизвольно погладила живот. — Я действительно чувствую себя большой счастливицей. Терпеть не могла встречаться. Но, не смей падать духом. Ты обязательно найдешь кого-нибудь. — Знаю, что найду. В конце-то концов, это произойдет. — Я попыталась выдавить улыбку. Мисти положила еще детских вещей в коробку, пока я направлялась в другую комнату, чтобы начать разбирать там вещи. Мы не унимались до полуночи и достигли большого прогресса. Я осталась на ночь, чтобы на следующий день помочь Мисти проследить за погрузкой тяжелых вещей в фургон. В понедельник я снова заехала к ней по пути на работу, чтобы обняться на прощание. Я проплакала всю дорогу до полицейского участка, после чего протерла глаза и вошла в здание. — Элли, ты в порядке? — поинтересовался брат, выходя из папиного кабинета. На нем был надет пуленепробиваемый жилет, а на воротнике красовался значок детектива. На секунду оглядев вожделенный предмет завистливым взглядом, я посмотрела брату в лицо. — Да, все отлично, — Я двинулась к своему столу. Он схватил меня за руку. — А мне так не кажется. — Скотт, — сказала я, высвобождая свою руку, — все нормально. — Не обманывай меня, — предупредил брат, одарив меня обеспокоенной полуулыбкой. — Мисти переехала в Германию. Но я в порядке. Думаю, у тебя есть дела поважнее, так что возвращайся к работе. Скотт склонил голову. — Мне жаль, сестренка. Я уже еду домой. Проработал всю ночь. Мне не нужно было спрашивать, как все прошло. Блеск в его глазах ясно давал мне понять, что он уже раскрыл дело. Как, впрочем, и всегда. Он был чертовски хорошим детективом. Я вздохнула. Я тоже могла им быть, я была в этом абсолютно уверена — просто мне нужно было, чтобы любимый старый папочка предоставил мне такой шанс. Я положила свои вещи на стол и поправила кобуру. Сегодня я была в дорожном патруле, то есть мне предстояло руководить движением. Под дождем. Какой замечательный мне предстоял день. Мои ноги жутко болели, когда я вернулась домой. Я скинула с себя мокрую униформу и пошла в душ. Хотя стояла ранняя весна, день казался холодным из-за облаков и дождя. К концу смены я уже дрожала. Я приготовила себе миску пшеничной лапши и села за компьютер. Сердце забилось быстрее, когда я открыла браузер и зашла на сайт банка. Прежде чем войти на свой аккаунт, я прикрыла глаза — мне уже не хотелось смотреть. Мне не хотелось видеть, как сумма на моем счету приближается к отрицательному значению. — Блин, — простонала я, покрываясь холодным потом. У меня было достаточно денег, чтобы купить немного необходимых продуктов, а также половина суммы для покрытия ренты, но не оставалось ни цента для накапливающихся медицинских счетов. А еще моя подписка на Нетфликс заканчивалась в конце месяца… Я тяжело вздохнула — у меня не будет возможности ее возобновить. Я выключила компьютер и легла в кровать, чувствуя подступающие слезы. Я как-нибудь с этим справлюсь. Но накопление сбережений займет какое-то время. В некоторые дни мне нужно будет работать сверхурочно, чтобы это не стало заметно для отца или Скотта. Папа прочел бы мне лекцию о необходимости откладывать деньги, совершенно позабыв о том, что я потратила все свои сбережения на погашение студенческих кредитов. Я едва сводила концы с концами, но это было не так уж и плохо… пока. А Скотт точно предложил бы пожить с ним и его женой — она была менеджером в маркетинговом агентстве. Деньги никогда не были для них проблемой. Но каким бы милым и заботливым ни был мой брат, я не хотела, чтобы он узнал, что я едва справлялась. Я вовсе не стыдилась, нет… скорее не хотела признавать поражение и соглашаться с тем, что мне нужна помощь. Не сейчас. Я ведь могу продержаться еще немного… Глава 5: Элли Прошло три недели с тех пор, как уехала Мисти. Я с головой погрузилась в работу, пересматривала старые дела и брала сверхурочные, чтобы оплатить большую часть ренты, но эти деньги исчезли в считанные дни из-за непредвиденных расходов. Я приходила домой, ела, спала, а затем возвращалась на работу. Дни смешались между собой, и эта монотонность доводила меня до безумия. С этим невозможно было справиться. Черт. Я была одинока и крайне возбуждена. Мне нужен был парень, хоть кто-нибудь, кто заботился бы обо мне и спрашивал, как прошел день… и кого бы я могла трахать каждую ночь. Этим вечером я ушла с работы, чувствуя себя очень подавленной. Я столь рьяно пыталась доказать себе, моему отцу и всем остальным, что я хороший коп, но в итоге так ничего и не добилась. Я была банальным офисным планктоном. Мне нужен был лишь один шанс, одно громкое дело, чтобы самоутвердиться. Вместо этого я руководила дорожным движением, когда заканчивалась церковная служба. У меня была самая отстойная работа. Впрочем, моя жизнь, как и я сама, мало от нее отличались. Я вздохнула и открыла дверь в квартиру, чувствуя себя так, будто делаю один шаг вперед, а назад — целых два. Мне нужно было смириться с тем, что я никогда не стану кем-то большим, чем автоинспектор, и мне не представится шанса быть крутым детективом, подобно моему брату. Я покачала головой, расстегивая свои брюки и скидывая ботинки. Скотт провел расследование, вылившееся в серьезную облаву и арест десятка дилеров, которые предположительно были связаны с Калаверасами. Хотя это было трудно доказать. Здешние дилеры были лишь мелкими сошками, поэтому было крайне сложно с их помощью выйти на таинственного лидера Калаверасов: Алехандро. О нем мало что было известно — у УБН7 не было даже его приблизительного портрета. Все, что мы знали — он был молод и главенствовал в наркоторговле с тех пор, как скончался его отец семь лет назад. Тем не менее, Скотт арестовал двенадцать дилеров. Он и половина участка ушли праздновать, меня тоже пригласили — уверена, что из жалости — но я отказалась. Утром мне нужно было идти на работу. А я знала, что не смогу остановиться после одной рюмки. Тем более, у меня все равно не было на это денег, хотя так и подмывало напиться и пойти с кем-нибудь домой. Я бросила свою обувь в шкаф и, полностью раздевшись, поспешила залезть в ванну. Обычно я не позволяла себе погрязнуть в жалости к собственной персоне, но данным вечером я планировала заняться именно этим. Вот лишь маленький список, позволяющий мне жалеть саму себя: моя финансовая ситуация заметно ухудшилась за последние три недели, холодильник перестал работать, компьютер подхватил вирус, а я случайно отбелила свою любимую одежду. К тому же, у меня не было оргазма Бог знает сколько времени. И это был только понедельник. Я приняла горячую ванну, переоделась в свою любимую пижаму и залезла в кровать, мечтая разогнать сном болезненные ощущения в животе. Засыпала я чертовски долго, не переставая беспокоиться о деньгах, или о том, что я никогда не смогу стать хорошим копом. Мне казалось, что моя жизнь представляла собой одну большую упущенную возможность. Иначе как объяснить, что мне приходится довольствоваться лишь этой посредственностью? Стоило ли это того — быть вечно хорошей девочкой? Я так много упустила в своей жизни и добровольно отказывала себе в еще большем. Мне не хотелось признаваться самой себе, что я впустую потратила лучшие годы своей юности. Я смогла уснуть лишь около полуночи. Но сон был недолгим. Всего несколько часов спустя зазвонил мой телефон. Я села, вслепую пытаясь взять его с прикроватной тумбочки. Я уже собиралась проигнорировать звонок, когда увидела, что это была моя невестка — она никогда мне не звонила. Вот дерьмо. — Бекка? — ответила я сонным голосом. — В чем дело? — Скотт, — произнесла она сквозь рыдания, — в него стреляли.