– Степа, проснись, – произнес женский голос. Я открыла глаза, взгляд наткнулся на незнакомую люстру, я опешила. Где я? Париж? Лондон? Потом вспомнила, что ночую у Барсовых. – Степаша, очнись, – повторило сопрано. Я села на кровати, увидела Полину, взглянула на часы и забеспокоилась: – Что-то случилось? Сейчас только шесть! – Извини, пожалуйста, – смутилась жена Юры, – вчера Кристя попросила меня разбудить ее в пять сорок. Через час она собиралась уехать на работу. – Так рано? – изумилась я. – В семь на шоссе в сторону столицы уже выстраивается пробка, – вздохнула Поля. – Кристя спит как слон, она не слышит будильника. А я всегда поднимаюсь в пять и занимаюсь больше часа йогой. – Железная женщина, – пробормотала я, – меня хватило только на один поход в зал! Так что случилось? – Ее нет, – прошептала Полина. – Кристи? – уточнила я. Жена Юры кивнула. Я зевнула. – Значит, вопреки обыкновению соня проснулась и уже умчалась. Полина сказала: – Я тоже так решила, но ее машина стоит под навесом. Я не встревожилась. – Может, за ней Алексей заехал? Он постоянно рядом с Кристиной. – Об этом я не подумала, – обрадовалась Поля, – минутку. И она вынула из кармана халата свой мобильный. – Никита, вы кого-нибудь рано утром впускали на участок? Мужчина, который служит у Барсовых сторожем, говорил громко, поэтому я услышала ответ: – Здрасте, Полина! Нет. Вчера поздно, почти ночью, приехала Степанида. Но она не покидала территорию. Ее «Мини-Купер» стоит на площадке. Больше никто не приезжал. – Спасибо, – поблагодарила Поля. Я накинула халат. – Пошли наверх. Спальни хозяев расположены на втором этаже особняка, старшие Барсовы устроились в левом крыле, Юра с супругой в правом. Гостей селят в четырех спальнях на первом уровне. Кристя обитает под крышей, она еще в детстве выбрала для себя комнату повыше. Мы поднялись по ступенькам, Поля распахнула дверь. – Вот! Я чихнула и закашлялась, в нос ударил резкий запах знакомых духов. Стараясь дышать неглубоко, я вошла в просторную комнату и осмотрелась. – Похоже, она тут и не ночевала. – Почему ты так решила? – встрепенулась Полина. Я стала перечислять: – Кровать застелена так, как это делает Наталья. Кристинка чаще всего бросает ее разобранной. В лучшем случае просто прикрывает одеялом. Когда она остается ночевать у нас дома, то в гостевой всегда возникает бардак. – Есть такое, – согласилась Поля, – Кристина любит все расшвырять. Наверное, это ее протест против правил Анюты. – На тумбочке нет бутылки с водой и грязной тарелки, – продолжала я. – Неужели Кристя в районе полуночи не пошла на кухню за куском торта? Жена Юры засмеялась: – Это маловероятно! Я распахнула дверь гардеробной. – Тут порядок, как у солдата в тумбочке. Она уехала в Москву и не поскидывала с вешалок вещи? Ты же знаешь, как Кристя собирается. Полина заглянула в санузел. – Сначала юбку натянет, расстроится: «Я похожа на жирную кучу» – и бросит ее на пол. Наденет джинсы… Раз пять-семь так. Я засунула голову в ванную. – И тут полный порядок. Может, Крис скрылась вчера поздно вечером? – В начале первого она мне написала на Ватсап… – начала Поля и достала телефон, – вот, гляди: «Умираю, хочу спать. Разбуди меня в пять сорок. Чмок». И Никита сказал, что ее машина стоит под навесом. – Ну-ка набери еще раз номер сторожа, – попросила я, – дай мне трубку. Поля протянула айфон: – Держи. – Здрасте, Степанида, – произнес Никита в ответ на мое «доброе утро». – Скажите, такси приезжало к воротам? Вчера поздно вечером, ночью или сегодня ранним утром? – спросила я. – Нет, – ответил охранник. Я вернула мобильный Полине. – Если Кристи нет на третьем этаже, значит, она легла спать в другом месте. Почему? Поля подергала носом. – Духи «Ночь в Мавритании». Их производит фирма «Бак», где ты руководишь стилистами. У меня засвербело в носу. – Профессиональная этика предписывает хвалить всю продукцию, которую выпускает Роман Звягин. – Твой муж – гений, – воскликнула Поля, – он прекрасно понимает, что может понравиться женщинам. – Верно, – согласилась я, – но наш парфюм «Ночь в Мавритании» действует на меня убийственно. Тяжелый, душный, приторный. Покупатели разделились на две группы: одни в полном восторге, готовы обливаться духами и туалетной водой с головы до ног. У других полное неприятие этого аромата. – Уж извини, я ненавижу этот парфюм, – призналась Полина, – как только вошли сюда, я унюхала его, сразу голова заболела. Я подумала, что ты им пользуешься, поэтому молчала. Я чихнула. – Ага. Я ничем не пахла на первом этаже, а на третьем завоняла. Запах ввинтился в нос, меня тошнит. Значит, ты тоже не фанатка «Ночи в Мавритании». – Фу, нет, – передернулась Полина. – Теперь понятно, почему Кристина не легла спать в своей комнате, – протянула я. – Пару месяцев назад она забежала ко мне на работу, хотела выбрать духи в подарок матери. Попросила показать все новенькое. Когда дело дошло до «Ночи в Мавритании», я дала ей тестер и сразу пожалела, что сунула подруге под нос блоттер[3]. У Кристи глаза заслезились, насморк начался, кашель. Хорошо, что у нас в аптечке антигистаминные препараты всегда есть. – Она за ужином рассказывала, что чуть не задохнулась, нюхая тестер, – кивнула Полина, – у нее аллергия началась. Ну кто мог навонять в ее спальне? Ой, Степа, прости, я имела в виду, кто так сильно надушился, что в комнате стоит… Полина замолчала. – Стоит вонь, – договорила я за нее, – даже у моего мужа бывают неудачи. Не стесняйся, я знаю, что «Ночь в Мавритании» отвратительна. – Духи нам не нравятся, а кто-то от них в восторге, – встала на защиту Звягина Поля. – Кто у Барсовых любит этот парфюм? – осведомилась я.