Истории крупных состояний имеют много общего: так, все их владельцы принимают решения на лету, но крайне медленно и осторожно их меняют. А все без исключения неудачники похожи друг на друга в противоположном: они крайне медленно принимают решения, зато меняют их быстро и часто. Мистер Форд имел привычку так быстро принимать и так редко и неохотно менять решения, что сложилась легенда о его твердолобом упрямстве. Полагают, что именно это качество побуждало его продолжать выпуск модели «Т» (самая уродливая машина в мире), когда все советники и многие покупатели требовали ее сменить. Возможно, в данном случае мистер Форд слишком долго откладывал перемены, но, с другой стороны, не эта ли твердость принесла ему миллионы? И не предпочтительней ли упрямство в отстаивании раз решенного, чем медлительность и метания из стороны в сторону? Они говорят, а жить Вам Люди, у которых мало денег, обычно легко хватаются за чужие мнения. Они позволяют думать за себя газетам и сплетничающим соседям. Мнение — самый дешевый в мире товар. Спросите любого — и он Вам подарит целый букет. Но если при принятии решения Вы будете основываться на чужом мнении, то не преуспеете ни в чем, и менее всего в превращении желания в деньги. А может быть, если Вам не удастся обходиться без суждения посторонних людей, у Вас просто нет желаний? Никого не посвящайте в свои дела, за исключением, конечно, членов Вашей «мозговой группы». Однако, подбирая их, убедитесь, что они понимают и разделяют Вашу цель. Близкие друзья и родственники, сами того не желая, иногда ставят нам подножку своими мнениями и насмешками. Тысячи людей страдают комплексом неполноценности из-за вполне дружеских, но от этого не менее невежественных суждений и шуточек. В конце концов, у Вас есть свои собственные мозги — позвольте им принимать решения. А если для этого Вам требуются факты или какая-нибудь информация от других людей, узнавайте все, что Вам надо, не открывая своей цели. Очень типично для людей, знающих кое-что, представлять дело так, что они знают все и еще что-то. Такие любят поговорить. А Вы, если хотите научиться быстро принимать решения, лучше сосредоточенно молчите. Кто много говорит — мало делает. Если Вы будете говорить больше, чем слушать, то, во-первых, меньше узнаете полезного, во-вторых, неизбежно выболтаете свои планы людям, которые с истинным наслаждением воспользуются этим, чтобы посадить Вас в лужу. Люди ведь завистливы. Но представьте, что Вы много говорите в присутствии действительно умного человека, с которым хотите иметь дело. Он очень быстро определит истинный уровень Ваших знаний или… отсутствие оного. Поэтому придерживайтесь старого правила: молчание и сдержанность. Не забывайте и о том, что никто не откажется от перспективы стать богатым. Поэтому, если Вы делитесь своими замыслами слишком щедро, не удивляйтесь, что кто-то из слушателей опередит Вас в осуществлении Вашего (бывшего!) плана. Вашим первым решением должно быть: ухо востро, а рот — на замке. Как напоминание себе напишите крупными буквами и повесьте на видном месте хотя бы такое высказывание: «Что можешь — миру расскажи. Но прежде — покажи!» Или такое: «Человек ценится не по словам, а по делам своим». Как делается история Зачастую принятие значимых решений требует немало мужества и связано с риском для жизни. Это относится ко всем великим решениям, определяющим развитие цивилизации. Решение провозгласить знаменитую Декларацию о равноправии, давшую свободу цветному населению Америки, принималось президентом Линкольном с полным пониманием того, что тысячи друзей и политических сторонников отвернутся от него. Решение философа Сократа выпить кубок с ядом, но не идти на компромисс со своими убеждениями, было решением, исполненным мужества. Минуло уже немало веков, но благодаря ему мы пользуемся сегодня свободой слова и свободой мысли. Когда генерал Роберт Э. Ли разошелся с Союзом и принял мужественное решение стать на сторону Юга, он лучше других понимал, что это может стоить ему жизни и уж во всяком случае унесет немало жизней добровольцев. Случай в Бостоне Но самое главное для американского народа решение было принято 4 июля 1776 года в Филадельфии, когда пятьдесят шесть мужчин поставили свои подписи под документом, который должен был принести или свободу Америке, или — виселицу всем пятидесяти шести! Вы, конечно, слышали об этой знаменитой истории, но вряд ли извлекли из нее урок. История… Мы знаем ее так, как нам ее преподают. Мы помним даты и имена сражавшихся: Вэлли Фордж, Йорктаун, Джордж Вашингтон, лорд Корнуэлис. Но ведаем ли мы о реальных силах, стоявших за всеми именами, датами и событиями, обеспечивающих свободу Америке задолго до того, как армия Джорджа Вашингтона подошла к Йорктауну? Ни у одного из авторов исторических романов Вы не найдете даже упоминания об этой непобедимой силе, давшей рождение и свободу нации, которой судьбой было предназначено продолжить путь и установить стандарты независимости для всех народов Земли. И это — трагедия. Трагедия потому, что та же сила должна быть используема каждым, преодолевающим трудности судьбы и заставляющим жизнь платить ему причитающееся. Еще раз вглядимся в события, давшие рождение этой силе. Бостон, 5 марта 1770 года. Британские солдаты патрулируют улицы, откровенно устрашая жителей своим присутствием. Колонисты возмущены — они забрасывают солдат, марширующих в тумане, камнями и насмешками, пока офицер не отдает приказ: «На изготовку… К бою!» Начинается сражение, принесшее смерть и увечья слишком многим. Возмущение становится всеобщим. Специально для обсуждения инцидента собирается Провинциальная Ассамблея, составленная из наиболее видных колонистов. Двое из них, Джон Хэнкок и Сэмьюэл Адамс, произносят наиболее смелые речи. Они требуют предпринять решительные шаги для удаления британских солдат из Бостона. Есть все основания назвать это решение, созревшее у двух людей, началом американской свободы. Это было опасное решение, поэтому подумайте, сколько мужества и веры оно потребовало. Сэмьюэлу Адамсу поручили обратиться к губернатору Хатчинсону и потребовать вывода британских войск. Просьба была удовлетворена — войска удалили из Бостона, но оказалось, что инцидент не исчерпан. Он положил начало процессу, который в конечном итоге привел к изменению направления развития всей цивилизации. Ум хорошо, а два лучше Ричард Генри Ли стал важным действующим лицом в нашей истории, потому что состоял в постоянной переписке с Сэмьюэлом Адамсом. Будущие отцы-основатели свободно делились своими страхами и надеждами относительно благосостояния населения их провинций. Из их переписки мистер Адамс вынес мысль, что регулярный обмен письмами между представителями всех тринадцати колоний мог бы способствовать координации усилий, столь необходимой для решения стоящих перед ними задач. Через два года после столкновения с солдатами в Бостоне (в марте 1772 г.) С. Адамс предложил Ассамблее сформировать Комитет по корреспонденции, который бы состоял из корреспондентов, назначаемых от каждой колонии, «в целях дружественного сотрудничества во благо колоний Британской Америки». Собственно, это и явилось первым организационным оформлением силы, принесшей свободу и Вам, и мне: была образована «мозговая группа» из С. Адамса, Р. Ли и Д. Хэнкока. К моменту ее организации жители колоний вовсю вели беспорядочную войну с британскими войсками, примерно так же, как в вышеописанном бостонском инциденте, но проку от этого было немного. Отсутствовал «мозговой центр», направляющий разрозненные выступления, соединяющий силу сердец, умов и душ ради решения единого для всех колоний вопроса взаимоотношений с Англией. Между тем британцы не теряли времени даром. Их планы не были спонтанными, но исходили из координирующего центра. Планы подкреплялись деньгами и организованной армией. Решение, изменившее ход истории Вместо мистера Хатчинсона новым губернатором Массачусетса был назначен мистер Гэйдж, решивший добиться прекращения оппозиционной деятельности с помощью устрашения. С этой целью губернатор Гэйдж отправил к Сэмьюэлу Адамсу своего посланника. Чтобы лучше понять то, что произошло, приведем часть разговора между С. Адамсом и полковником Фентоном. Полковник Фентон: «От имени губернатора Гэйджа, господин Адамс, хочу уверить Вас, что губернатор уполномочен вести переговоры об условиях, на которых Вы согласились бы выйти из оппозиции к действиям правительства. Губернатор настоятельно советует Вам, сэр, не вызывать и в дальнейшем неудовольствия Его Величества. Ваше поведение было таковым, что вполне подпадает под действие акта, изданного Его Величеством королем Генрихом Восьмым, согласно которому лица, виновные в измене или недонесении об измене, могут быть отправлены в Англию для суда по представлению губернатора провинции. Но если Вы перемените свое политическое направление, то не только будете лично удовлетворены, но и восстановите взаимоотношения с короной». Выбор, стоявший перед Сэмьюэлом Адамсом, предполагал уход из оппозиции в обмен на взятку либо продолжение борьбы с риском быть повешенным. Настало время, точнее момент, когда Адамс должен был принять решение всей жизни. И Адамс… взял с полковника Фентона слово чести, что тот дословно передаст его ответ губернатору. Вот что он сказал: «Можете сказать губернатору Гэйджу, что моя душа уже давно живет в мире с королем королей, и ничье частное мнение не заставит меня отречься от правого дела моей страны. И передайте также губернатору Гэйджу настоятельный совет Сэмьюэла Адамса не оскорблять в дальнейшем чувств доведенного до белого каления народа». Получив едкий ответ Адамса, губернатор впал в бешенство и издал воззвание, гласившее: «Именем Его Величества я предлагаю и обещаю милостивое прощение всем лицам, которые сложат оружие и вернутся к исполнению обязанностей мирных подданных. Из числа лиц, могущих рассчитывать на сие милостивое прощение, исключаются Сэмьюэл Адамс и Джон Хэнкок, проступки коих перед Его Величеством слишком гнусны, чтобы заслуживать что-либо, кроме наказания». Выражаясь современным языком, С. Адамс и Д. Хэнкок «оказались под колпаком». Угроза взбешенного губернатора побудила их прийти к другому решению, не менее, впрочем, опасному. Они сразу же созвали секретное совещание из своих наиболее преданных приверженцев. После того как все собрались, Адамс закрыл дверь комнаты на ключ, ключ положил в карман и объявил присутствующим, что необходимость созвать съезд колонистов абсолютно назрела. И что никто не покинет комнаты, пока таковое решение не будет принято! Публика взволновалась. Взвешивались возможные последствия этого радикального шага. Выражались большие сомнения в мудрости столь определенного решения, к тому же вызывающего по отношению к короне. Но среди запертых были два человека, обладавшие иммунитетом к страху, слепые к возможности неудачи, — Д. Хэнкок и С. Адамс. Под воздействием их могучих умов остальные пришли к согласию в том, что Комитетом по корреспонденции должно быть сделано все необходимое для проведения в Филадельфии 5 сентября 1774 года первого Континентального съезда. Запомните эту дату. Она более важна, чем 4 июля 1776 года, ибо, если бы не было решения о проведении Континентального съезда, могло не быть и подписания Декларации независимости. Накануне первого заседания нового съезда другой лидер в другой части страны пребывал в творческих муках в связи с изданием «Обобщенного взгляда на права Британской Америки». Это был Томас Джефферсон из провинции Вирджиния, чьи взаимоотношения с лордом Данмором (представителем короны в Вирджинии) были столь же напряжены, как и у Д. Хэнкока и С. Адамса с их губернатором. Вскоре после публикации знаменитого «Обобщенного взгляда на права Британской Америки» Т. Джефферсон был извещен, что подлежит наказанию по обвинению в государственной измене правительству Его Величества. Услышав об угрозе, Патрик Генри, один из сотоварищей мистера Джефферсона, высказался дерзко, но на века: «Если это измена, то изменяй по максимуму». В течение двух — с перерывами — лет работы первого Континентального съезда именно такие люди, не имеющие ни власти, ни военной силы, ни средств, обсуждали судьбы колоний, пока 7 июня 1776 года не поднялся Ричард Генри Ли и не заявил, обращаясь к председательствующему и делегатам: «Джентльмены! Я утверждаю, что Соединенные колонии должны и имеют право быть независимыми государствами, должны выйти из всякой формы подданства британской короне и всякие политические отношения между ними и Великобританией считаются и должны быть разорванными». Томас Джефферсон читает вслух Поразительное по смелости предложение Ли обсуждалось так яростно и, главное, так долго, что тот начал терять терпение. Через несколько дней он опять попросил слова и твердым голосом объявил: «Господин председательствующий! Мое предложение обсуждается уже несколько дней. Но ведь в нем заключен наш единственный выход. Почему же тогда, сэр, мы все еще колеблемся и откладываем решение? Пусть этот прекрасный день даст рождение Американской республике. Пусть она восстанет — не с тем, чтобы разорять и захватывать, но с тем, чтобы восстановить верховенство мира и закона». Перед тем как заявление было в конце концов поставлено на голосование, Р.Г. Ли вызвали домой, в Вирджинию, в связи с болезнью родственника. Но перед отъездом он передал дело в руки своего друга Томаса Джефферсона, обещавшего бороться вплоть до достижения благоприятных результатов. И уже вскоре председательствующий на съезде Хэнкок назначил Т. Джефферсона председателем Комитета по выработке проекта Декларации независимости. Документ был разработан, и 23 июня первоначальный проект зачитали на съезде. После нескольких дней обсуждения и внесения поправок Декларацию приняли. И 4 июля 1776 года Томас Джефферсон, стоя перед Ассамблеей, бесстрашно зачитывал наиболее значительное решение, когда-либо в человеческой истории записанное на бумаге: «Когда какой-либо народ чувствует потребность разорвать политические узы, связывающие его с другим народом, и перейти в суверенное равноправное состояние, предуготованное ему законами всего живого и Богом всего живого, тогда уважение к мнению мира требует, чтобы этот народ объявил о причинах, побудивших его к самостоятельности…» Когда Т. Джефферсон завершил чтение, документ был принят и подписан пятьюдесятью шестью мужчинами, каждый из которых вместе с подписью поставил на карту свою жизнь. Благодаря этому решению появилась нация, судьба которой — своим существованием подтверждать право других наций на самостоятельные решения. Проанализируйте события, приведшие к принятию Декларации независимости, и Вы убедитесь, что наиболее уважаемая и сильная нация современности родилась тогда, когда пятьдесят шесть мужчин ее «мозгового центра» определили ее судьбу. Именно их решение обеспечило успех армиям Вашингтона, потому что дух этого решения проник в сердце каждого солдата, потому что этот дух не признает слова «поражение». Именно сила духа, приведшая нацию к свободе, необходима при формировании твердости характера. Принципы, описываемые в нашей книге, — ее составляющие. Нетрудно вычленить их в истории принятия Декларации независимости. Это — желание, решение, вера, настойчивость, «мозговой центр» и организация планирования.