– Помилуйте, госпожа Сильвия, – слегка усмехнулся гость. – Я прошёл всю вашу ратушу насквозь – нигде ни одной живой души. Впрочем, и мёртвых тоже нет. Не тревожьтесь, госпожа. Приятностями мы займёмся в другой… – Отчего же, – Сильвия не отказала себе в удовольствии прищёлкнуть пальцами. – Я ждала вас, господин Двейн. Я знала, что вы будете с дороги, а потому – подготовилась. Двери распахнулись, въехала череда столиков на колёсиках – у Сильвии недостало времени возиться с левитационно-динамическими чарами. Под серебряными колпаками изнывала в ожидании целая галерея изысканных блюд: мясо, рыба, птица, соусы, зелень – на что только хватило фантазии лучших кулинаров Долины. Глиняные амфоры с вином. Дымящиеся пиалы. – Прошу не отказать, – она вышла из-за стола. Нет, она не надевала убойного открытого платья (в каких любили щеголять модницы-чародейки). На ней был наряд странницы по Междумирью, грубая чёрная кожа, воронёный металл, широкий гномий пояс с кинжалом, коротким и толстым, который не сломается, даже если им работать как рычагом. – М-м-м, – повёл взглядом гость, и серебряные колпаки послушно откидывались. – Прекрасно. Восхитительно. Божественно, дорогая хозяйка! – Это не я, – сухо сказала Сильвия. – Мастеров поварского искусства сможем поблагодарить чуть позже, думаю, утром. Надеюсь, господин Двейн, даже с вашей спешкой вы не покинете нас так быстро. Проклятье, как-то двусмысленно это прозвучало! – Надеюсь, – вежливо кивнул чародей. – Куда прикажете, госпожа Сильвия?.. Он был очень, очень учтив, этот странный Кор Двейн, маг из ниоткуда. Отведал всё поданное, всё хвалил, но в меру, без лести. Оценил букеты поданных вин. – Благодарю сердечно, досточтимая госпожа, – церемонно поклонился, прикладывая правую ладонь к сердцу. – А теперь, отдав дань вашей несравненной кухне – давно, давно такого не едал, всё больше по-походному, сухарь да солонина! – поговорим и о деле. – Поговорим, – откликнулась Сильвия. Села удобно, так, чтобы на лицо падала полутень; гость чуть заметно улыбнулся, сам опустился в кресло, не пряча взглядов. – Я вся внимание, досточтимый. Кор Двейн кашлянул. – Госпожа Сильвия. Я видел вас в деле – и потому позвольте обойтись без предисловий. Вы владеете миром Читающих Заклятья. Это весьма ценный приз. Я не стал вступать с вами в противоборство, хотя, думаю, вы оцените тот факт, что я совершенно спокойно миновал все четыре пояса охранных чар вокруг Долины и вошёл к вам сюда тоже невозбранно. Я понимаю, почему вы не сняли заклятья – хотели понять, на что я способен. Надеюсь, эта цель достигнута. И он слегка улыбнулся. Вежливо, уверенно, светски. Сильвия кивнула, ответив такой же улыбкой. – Разумеется, дорогой Кор, – вы же позволите так вас называть? – разумеется, я знала, что эти несложные чары вам не помешают. Так зачем возиться, снимать, затем вновь накладывать? – Достойный ответ, дорогая Сильвия – вы же позволите так вас называть? – очень достойный. Да, вы правы – мне не составило труда миновать все расставленные ловушки. Вы помните, чем закончился наш прошлый, гм, разговор? – Вы вели речь о «борьбе за свободу», – пожала плечами Сильвия. – О том, что мне следует изменить моему богу, великому Хедину Познавшему Тьму, и присоединиться к вам в вашей войне. Признаюсь честно, досточтимый Кор, на меня это не произвело особого впечатления. Чародей свёл вместе кончики изящных пальцев с ухоженными розоватыми ногтями, покивал. – Понимаю, дорогая Сильвия. Борьба за свободу вас не прельщает. – Совершенно верно, – суховато ответила она, хотя внутри всё обмирало, – Кор Двейн был невероятно силён. Мощь его обжигала – и непонятно было, где же он набрал такую? – Не прельщает. Собственно, я не понимаю, где та «свобода», за кою мне предстоит бороться? Я правлю Долиной. Я взяла власть тут силой, по собственной воле. Где я найду ещё «свободы»? Куда ж ещё больше? – Но разве не приказывают вам те, кто служит Хедину? – поднял бровь Двейн. – Хаген, тан Хединсея, последний настоящий Ученик Истинного Мага Хедина, ещё не успевшего сделаться Новым Богом, – разве он не стоит над вами, храбрая Сильвия? Разве не отдаёт распоряжения? И разве это свобода? Она пожала плечами. Спокойнее, Нагваль, спокойнее. Ты не справилась в рукопашной с Динтрой, то есть с Хагеном, а с этим не справишься и подавно. Так что не высовывайся и разговаривай почтительно. До срока. – Мы все кому-то подчиняемся, дорогой Кор. Мой повелитель позволяет мне… многое. Я свободна делать то, что считаю важным. Не думаю, что вы, досточтимый, предложите мне больше. Кор Двейн развёл руками, словно щедрый покупатель на рынке. – Как насчёт власти над тысячами миров? Как насчёт того, чтобы стать богиней? Бессмертной, обожаемой, властной в жизни и смерти мириадов? Сильвия подняла бровь. А чародей продолжал, заметно приободрившись: – Маги Долины живут долго, да. Однако они тоже умирают. Рано или поздно, но – умирают. И они ни над чем не властны, кроме этого крошечного клочка, не ими отвоёванного у Междумирья. Кстати, должен заметить, что подобные места есть и ещё – тот же Вольный Город, к примеру. И даже не так далеко от вас. Не приходилось слышать, госпожа распорядительница? Она пожала плечами. – Не слыхала, нет. Но что из того, господин Двейн? Если мы захотим, то подчиним Долине те же тысячи миров – собственно говоря, уже начали. Великий бог Хедин не запрещает нам это. Даже совсем наоборот. – Гм, гм, госпожа, вы имеете в виду Джерто, только что павшего к вашим очаровательным ножкам? Что ж, неплохое начало, неплохое. И вы намерены теперь создавать, так сказать, «суверенную державу Долины»? – Простите, досточтимый Кор, но это – моё дело. Моё и Долины. Я не спрашиваю вас, что вы задумали, это – не моё. Я в чужое не вступаю, но и в своё вступать никому не дам. – Кремень! – отчего-то восхитился Двейн, широко и, как показалось Сильвии, искренне улыбаясь. – Честное слово, госпожа Сильвия, мало кто отвечал мне с такой… уверенной откровенностью. Некая чародейка по имени Клара Хюммель – тоже из Долины, кстати, – трусость свою прикрывала детьми… Не слыхали про такую? Нет? – Слыхала, – равнодушно сказала Сильвия. И в самом деле, что ей до той Хюммель? Давно прошли времена, когда она готова была исполнить любой приказ мессира Архимага; у неё теперь собственная голова на плечах. Кор Двейн по-прежнему держался уверенно, спокойно, словно отказы Сильвии были всего лишь игрой, как на рынке, когда торгуются продавец с покупателем, оба знающие, что сделка будет заключена, вопрос лишь в том – за сколько. – Госпожа Сильвия. Помните, во время нашей поневоле краткой беседы в мире Читающих Заклятья я сказал вам кое-что? – Что именно? – изображая лёгкую забывчивость, уронила Сильвия. – Вы тогда успели сказать немало, господин Кор. – О том, что происходит на окраинах Упорядоченного, госпожа. О том, что миры один за другим поглощаются принципиально иной, чем Межреальность, средой. Можно сказать, «тонут в камне». Помнится, вам тогда была ещё явлена весьма впечатляющая демонстрация. Демонстрация и впрямь была. Сильвия потянулась, взяла из вазочки ягодку, закинула в рот, разжевала, не чувствуя вкуса. – Что ж с того, господин Двейн? – Госпожа, реальность, как мы её знаем, стремительно меняется. У меня, увы, маловато времени, поэтому ограничусь простым перечислением фактов. – Он подался вперёд, лёгкая улыбка погасла, брови сошлись. – Вашего хозяина, бышего бога Хедина, больше нет в Упорядоченном. Его наперстник, Ракот, неприкаянно мается где-то в глубинах сущего, без цели и смысла, ибо смысл его существование имеет, только если существует и бог Хедин. Сильвия слушала, взгляд её рассеянно блуждал по тарелкам и фужерам, скользил по белой скатерти, перепрыгивал с амфоры на амфору (подавать вино «в глине» отчего-то считалось в Долине особенным шиком). Зачем она потребовалась могущественному чародею? – Так за что же мне предлагается сражаться? За свободу – или против той загадочной «среды», заключающей миры в камень? – Одно не исключает другого, – заметил Двейн. – Мы собираем всех магов, кого можем. Работы хватит на всех. – И ради этого вы устроили тот спектакль? – не удержалась Сильвия. – Помилуйте, – улыбнулся чародей. – Всего лишь невинная хитрость. Я не хотел противостояния с вами, дорогая Сильвия, и потому пошёл навстречу… – А бога Хедина, по-вашему, уже тогда не было в Сущем? – Сильвия послала Кору самую очаровательную улыбку, на какую была способна. – В корень зрите! – вновь восхитился Двейн. – Нет, госпожа распорядительница, тогда он ещё пребывал здесь, в нашей вселенной. Однако меня легко проверить. У столь доверенной приближённой великого бога, конечно же, есть способ дозваться до него, коль нужда придёт? – Фу, – Сильвия в притворном негодовании нахмурила брови. – Как простодушно и неизысканно! Господин Кор, не знаю, где и как вы учились; может, вы из шибко талантливых, из благородных. А я девушка простая, я… – Вы – последняя из Красного Арка. Вы дочь Хозяина Ливня. Вам подчинялся его фламберг, – отчеканил Двейн. – Вы храните в себе память этого меча, меча очень непростого. Я не пытаюсь вас подловить, госпожа. Больше того, я как раз не сомневаюсь, что вы – очень ценны для бога Хедина. Вернее, были ценны. Поэтому, простите, я не верю, что вам позволили хозяйничать в Долине вот просто так, без спроса. А чтобы спросить, надо знать как. И Хаген, тан Хединсея, едва ли оставил вас тут в полном одиночестве, ничего не объяснив и не показав. Я могу выйти, я могу даже покинуть пределы Долины. Даю честное слово, не буду даже и пытаться подслушивать. Попытайтесь связаться со своим хозяином, ручаюсь, вас ждёт изрядное разочарование. – Великий Хедин не храмовая танцовщица, готовая всегда ублажить уставших паломников, – сухо отрезала Сильвия. – Он отзывается, когда считает это необходимым, его молчание ничего не докажет. – Гм, – Кор Двейн в задумчивости помял подбородок. – Конечно, невозможно ничего доказать тому, кто отказывается даже взглянуть на аргументы. И уж тем более в мои планы не входило вам угрожать. Но… Я понимаю, всё, что я вам покажу, вы объявите обманом и игрой чар. Вы сами так далеко, к окраинам Межреальности, заглянуть не сумеете. Хотя… я ощущаю Хаос. Он стал вашей частью, вам удалось подчинить его себе – похвально, очень похвально. Ничуть не удивляюсь, что великий Хедин положил на вас глаз. Попробуйте спросить у него. Может, ответит. – Не премину, – заверила гостя Сильвия. – Когда у меня будет время. – Времени в зелёных кристаллах у вас будет сколько угодно, – парировал Кор. – Только потом они лопаются. – Кто? – Кристаллы. В которых заключены целые миры. Всё обращается в пыль, всё распадается и вновь собирается – в нечто целое, но где уже нет ничего отдельного, где досточтимая Сильвия Нагваль, или даже я, Кор Двейн, – лишь смесь сжатых вместе чудовищной силой пылинок. – Спокойствие его мало-помалу таяло, брови сошлись, глаза сощурились. – Когда-то давным-давно я пытался говорить с магами, что, дескать, свобода их от всех и всяческих богов есть первейшая необходимость, что лишь составив великое кольцо всех сильнейших чародеев Сущего, мы сможем избавиться от кошмарного Неназываемого – которого почему-то не сумел устранить великий Хедин, – и меня не послушали. Что ж, теперь я хожу и говорю: «Глупцы, Упорядоченное гибнет, превращается в единый громадный изумруд», – а все только отмахиваются. «Это далеко», «ты обманываешь», «всё только кажется» – и тому подобное. И даже вы, госпожа Сильвия, кому хватило сообразительности взять власть в Долине, не желаете прислушаться к гласу разума. – Кор Двейн вздохнул, поднялся, сокрушённо развёл руками. – Что бы вы обо мне ни думали, я не тиран и никого не неволю. Но спасаться лучше всё-таки всем вместе, а не в одиночку. Ибо что нам, спасшимся, делать потом? Обозревать пустые безжизненные руины, где и словом ни с кем не перекинешься? Как-то мало радости… В груди у Сильвии что-то внезапно ворохнулось. Она представила вдруг Динтру, то есть Хагена Хединсейского, растерянно топчущегося на краю пылающих развалин Долины, над телом – над её, Сильвии, телом! – и глаза его словно два чёрных провала. Потому что он не успел. – Господин Двейн. – Она поднялась тоже, шагнула к нему. – Вы много и красиво говорили. Хвалили меня, делали мне комплименты. Но уж коль вы столь высокого обо мне мнения, должны понимать – слухи о «конце сущего» среди магов ходят испокон века. Без серьёзных доказательств никто никогда не станет… – Госпожа Сильвия! Какие тут могут быть «серьёзные доказательства»?! Только если увидеть собственными глазами – но разве вы оставите Долину?! – Не оставлю, – кивнула она. – Но я дам вам шанс, господин Двейн. Идёмте. * * * Ночь Долины, ласковая, тёплая и тихая, обнимала их, шагавших рядом, словно пару любовников. Сильвия вела гостя хорошо знакомой дорогой – дорогой, которую запомнила раз и навсегда. К Башне Высшей Защиты.