Но я уверена в том, что он врёт. Возможно, могли. Возможно, нет. — А если бы у меня родились дети? Призрак замолкает, его магия продолжает струиться и вихриться, но он ничего не говорит. Мои дети, внуки, правнуки не будут в безопасности, пока живы Несущий Ночь и Вселяющая Ужас. Это очевидно. Я либо должна отказаться от идеи иметь детей, либо отправить их в другой двор, чтобы они впитали в себя другую стихию и были свободны от моего проклятья. — Почему они так хотят смерти Рева? Я только сейчас задалась этим вопросом. То ли дело в его магии, то ли в судьбе, что ему предначертана, я не знаю. Надо было спросить раньше. Выяснить этот вопрос. — Он может отменить их проклятье. Может исцелить то, что не сможет исцелить никто другой. Я поджимаю губы. — Например, чуму. С этого ведь всё началось. С чумы. Теперь она кажется лишь мелкой неприятностью в сравнении с тем, что ожидает мир, если Вселяющая Ужас вырвется на свободу. — Верно, Рев может остановить чуму и без книги заклинаний. — Но ты всё равно хочешь, чтобы он умер. — Я хочу, чтобы ты выжила. Он не имеет значения. Если бы его выживание не означало твою смерть, я бы предпочёл, чтобы он жил. Что бы ты там ни думала, я не желаю тебе несчастья. Но так сложились обстоятельства. — И ты ненавидишь меня за то, что я выбираю его, а не свою родину. — Я не ненавижу тебя. Я разочарован. Был зол. Но я понимаю, что это несправедливый выбор. Я закрываю глаза, но мои ресницы дрожат. Разум немного успокоился, сердцебиение тоже, но тело всё ещё обессилено. Я чувствую… онемение. Не чувствую ничего. — Как ты, дитя? — Не знаю, — шепчу я. Заставляю себя приподняться и посмотреть на свои ладони. Смотрю, как пепел падает на мою кожу. Мы так близко к центру Выжженных земель — там, где по легендам живое существо не протянет и нескольких часов. Значит ли это, что воздух отравляет меня с каждой секундой? Разве пепел не должен сгорать? Я снова посмотрела на свою руку. Красные пятнышки остаются там, где застревают хлопья. Моя кожа облезает, серая как пепел. Я тихонько ухватываю краешек и тяну тонкую плёнку, обнажая алую плоть. Ахаю и тут же отпускаю. Что со мной происходит? Кислотный дождь разъедает моё тело, а я даже его не чувствую. Я ничего не чувствую. С чего я взяла, что пепел должен обжигать? Прочитала где-то? Не помню, чтобы где-то читала об этом или от кого-то слышала… Но я помню, как мне это снилось. Я помню сон, в котором я бежала через центр Выжженных земель за Ревом, чтобы спасти его. Он был в беде. Я помню, как призрак рядом со мной сказал, чтобы я забыла о нём, позволила Реву умереть. Сказал, что Несущий Ночь заберёт мою душу, если я не буду осторожна. — Где Рев? — снова спрашиваю я. Это правда был всего лишь сон? Тот, где он исцелял меня? Он… Я сглатываю. Он сказал, что был в плену у Вселяющей Ужас. Я резко поворачиваю голову к призраку. — Где Рев? — требовательно повторяю я, сердце колотится в груди. Что-то не так. Я чувствую это в глубине души. — Откуда мне знать? — Ты знаешь, — я сверлю его взглядом. Он поддерживал меня, помогал, но я чувствую только злость. Потому что он знает. Он прекрасно знает, где сейчас Рев. Я протягиваю руку, чтобы схватить призрака за горло, но моя ладонь проходить сквозь его чёрное дымчатое тело. — Что ты делаешь? Что-то не так… Это сон. Мне снился сон. Я бежала к Реву. Он был в опасности. И призрак говорил мне бросить его умирать. — Если ты останешься, — шепчет призрак, — Несущий Ночь будет отрывать от тебя кусочек за кусочком, пока не останется только его магия. После чего он без труда освободится. Его душа поселится в твоём теле и будет править Двором Теней. В этот день, Кейлин, принцесса Теневого двора, ты потеряешь всё, на что когда-либо смела надеяться. Вот чего хочет призрак. Чёрт. — Ты помогаешь ему, — разъярённо шиплю я. — О чём ты, девочка? Моя рука не может коснуться. Но железный клинок может. Я хватаю кинжал и прижимаю остриё к его сердцу быстрее, чем он успевает моргуть. — Что ты сделал? Призрак замирает. Страх пересекает его лицо, но затем его губы расплываются в жуткой ухмылке, и он издаёт тихий смешок. — Собираешься убить меня, да? — Что в этом смешного? — Я твой единственный оставшийся союзник, дитя. Как иронично будет, если ты прикончишь меня и останешься совсем одна. — Союзники не предают. Что ты сделал с Ревом? Я знаю, ты что-то сделал, — я вдавливаю остриё глубже в его дымчатую грудь, его магия шипит на железо. Он морщится, но нездоровая улыбка никуда не исчезает. — Ты стала такой же слабой, как и мы? Стала такой же, как мы? — шепчет призрак. — Возможно, я зря думал, что ты особенная. Такая же, как и все. — Нет, я единственная такая дура, доверившаяся призраку! — Тогда прикончи меня. Убей прямо сейчас. Избавь меня от необходимости смотреть, как ты умираешь, а с тобой и все мои надежды. — Я всегда знала, что мне не победить в этой борьбе, — признаю я. — Но я могу не дать им победить. Если я умру, род прервётся. — Твой отец ещё жив, — слова призрака звучат как угроза. Отпускаю кинжал. Об этом я не подумала. Неужели они переключатся на моего отца? — Это вообще возможно? — Вряд ли. Но он попытается. Он будет пытать твоего отца. Возможно, заставит его продолжить род. Мои пальцы дрожат. — Клянусь, дитя. Я не лгу, когда говорю, что я на твоей стороне. Я не хочу, чтобы Вселяющая Ужас вырвалась из своего заточения или чтобы Несущий Ночь стал сильнее. Я приложил столько сил, чтобы остановить их много лет назад. Это всё ещё моя цель. Я наклоняюсь к нему, рассматривая. — Ты знаешь, что случилось с Ревом, — повторяю спокойнее. И решаю, что верю ему. Не думаю, что он перешёл на сторону врага, но он явно скрывает информацию. — Будь моим союзником в полной мере, и тогда я сделаю всё возможное, чтобы выбраться отсюда и вернуть могущество Двору Теней. Он прищуривается. — Ты обещаешь, что если выберешься из Выжженных земель, то займёшь свой трон? Я делаю глубокий вдох, обдумывая, стоит ли давать такое обещание. С некоторых пор я ужасно не люблю заключать никакие сделки. Но обещание — это не сделка… Да и я в любом случае намеревалась воспользоваться своими силами на благо Двора Теней, возродить его былое величие. Если только я смогу добиться отмены изгнания… Вынимаю клинок из его груди. — Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы занять трон, — даю обещание я. И затем указываю на призрака. — А ты скажешь мне всё, что знаешь о Реве. И больше не будешь утаивать от нас важную информацию. А также сделаешь всё, что сможешь, чтобы защитить и меня, и Рева. Он кривит губы, обнажая острые зубы. — Я не могу обещать, что буду защищать его. — Нет, ты пообещаешь. — Нет, не буду, — он переворачивается и снова начинает летать из стороны в сторону. — Но я пообещаю, что не стану причинять ему вреда. Ни прямо, ни косвенно. Не буду строить планы, как избавиться от него. Не сделаю ничего, что поставит его жизнь под угрозу… За исключением, когда выбор будет стоять между его жизнью и твоей. Я поджимаю губы, обдумывая его формулировки. — Рев сказал, что не бросит меня здесь, — мои щёки вспыхивают. Я не до конца понимаю, как понимать это его заявление. Как он собирается это провернуть? Что вообще он с этим может сделать? — Он мой союзник. Если хочешь быть моим, то придётся стать и его. Призрак вздыхает. — Я помогу ему, если смогу и если это не навредит тебе. Недовольно ворчу. Ладно, сойдёт. — Хорошо. Я согласна.