Вселяющая Ужас бесится, узнав, что я сделал. Я понимаю это по тому, как ветви дерева стискивают мои руки и грудь. По тому, как мурлыканье сменяется рычанием. Вдруг в темноте происходит какое-то шевеление, нечто скользит ближе ко мне. — Что, — от её низкого голоса меня охватывает ужас, ничего не могу с собой поделать, — ты сделал? Земля трясётся от её голоса. Ветви сжимают меня сильнее, из моего горла вырывается стон. Я стараюсь не обращать внимания на панику, курсирующую по венам, и мысленно повторяю: «Я бы сделал это вновь. Я бы сделал всё, чтобы помочь Кейлин». — Ты бы сделал всё, чтобы спасти её? Или всё, чтобы помочь ей спасти тебя? Мои зубы стучат, дыхание застревает в горле. — Ты заплатишь за непослушание, — остриё впивается в мягкое место под моим подбородком. — Каждого питомца нужно дрессировать, — раздаётся низкий голос в темноте. Не Вселяющей Ужас. Земля содрогается от хохота, остриё у моей шеи дёргается, то уменьшая давление, то усилия. Я морщусь от колющей боли. — Верно. Как мне наказать его за плохое поведение? Глухой стук эхом отражается от стен. Шаги? Это мантикора? — Болью, — отвечает голос, предвкушая нечто приятное. — Предлагаешь помочь в этом деле? Есть опыт в укрощении разумных существ? — Опыт? Скорее нет. Желание научиться? Однозначно. — Хорошо, в награду за послушание я позволю тебе наказать принца фейри. Но он не должен умереть. Если он сдохнет, то ты тут же последуешь за ним. Остриё у моей шеи исчезает, чудовище отползает от меня. — Повеселись со своей игрушкой, — её смех разносится в темноте. Ветки отпускают меня, и я падаю вниз. Я ожидал сухую землю или грязь, но вместо этого оказываюсь на твёрдом каменном полу. Сердце колотится, мышцы уже напряглись в ожидании боли. Ещё три тяжёлых шага, и я чувствую, как его дыхание опаляет моё лицо. Мантикора поднимает меня за ногу и подвешивает в воздухе, точно тряпочную куклу. Я не вскрикиваю, не стону, не хнычу. Не дам ему такого удовольствия — пока, по крайней мере. Но, боюсь, скоро это уже будет не в моей власти. — Приступим, питомец? Кейлин Каждый мой шаг был согласно их плану. Несущий Ночь хотел, чтобы я последовала за Ревом в Выжженные земли. Вот почему король Светящегося двора рассказал мне о своей сделке сразу после того, как я разбила Реву сердце и он помчался к Греховным вратам. Это всё было частью их плана. Несущий Ночь хотел, чтобы я позволила Рихгану убить меня. Чтобы я добровольно отказалась от жизни. Он оставил нас на некоторое время в покое, пока мы шли по этим проклятым землям, чтобы я успела потратить силы и ослабеть, чтобы моя душа поддалась разрушительной атмосфере этого места. Теперь он схватил моего истинного. И ждёт, что я приду за ним. Я поднимаюсь на ноги, чувствуя, как успокаивающая магия Рева растекается по моим венам, и смотрю на две тропинки передо мной. — Где он? — шёпотом спрашиваю я. Призрак парит рядом, окидывая взглядом последний квадратный километр Выжженных земель. Медленно он поднимает руку с острым когтем на конце пальца, чтобы указать на огромное дерево к востоку от горы. У дерева серый ствол с белыми вкраплениями и тысячи веток, переплетающихся меж собой и тянущихся к небу. — А книга заклинаний? Я смутно представляю её точное местонахождение. Призрак качает головой, но указывает на гору, уходящую вверх к алым небесам. Ничего нового. Над её вершиной густой чёрный дым. Я не знаю её точной высоты, но по прикидкам мне понадобится часа два, чтобы забраться на неё, если использовать все мои силы и магию и идти строго вперёд, не ища обходных путей. — Что мне нужно знать о вулкане? Призрак замирает, я продолжаю всматриваться в последнее гигантское препятствие на своём пути. — Я впервые нахожусь по эту сторону Огненной стены, — признаётся он. — Никогда ещё не бывал на горе. Только слышал истории. Никогда? То есть он только с нами решился перейти Стену? — Ты боялся огня? — Я боюсь суда, да. Как и все мы, иначе мы бы не были призраками. — Значит, не я одна такая, — ухмыльнулась я. Он заворчал. Мне хочется расспросить его, с чем он столкнулся в пламени. Я так мало о нём знаю. Интересно, Хранительница Греховных Врат тоже с ним разговаривала? Но я не хотела бы рассказывать о своём опыте, поэтому предполагаю, что он тоже не захочет. Я не так сильна духом. Поверить, что Рев просто ушёл спустя всего несколько минут после того, как узнал, что я мертва, было почти достаточно, чтобы уничтожить меня. Я делаю глубокий вдох, мотивируя себя идти дальше. Мы все умрём, но не сегодня. Прямо сейчас мне нужно обхитрить древнее могущественное существо и спасти свою истинную пару. — Раз уж мы теперь официально союзники, мне, наверное, надо перестать называть тебя призраком. У тебя есть имя? — Зови меня Даррен. — Даррен Заклинатель Теней, — бормочу я. Знакомое имя. Я читала о нём и его семье, когда была ребёнком. Снова и снова. Я обожала историю. Столько правды скрыто между строк, столько правды утеряно со временем. Возможно, если я выберусь отсюда, то напишу обо всём, чтобы знали потомки. Даже если никто не поверит мне, переложение истории на бумагу сделает её более реальной. Более завершённой. «Но у тебя не будет такой возможности», — шепчет внутренний голос. У меня перехватывает дыхание. Что ж, тогда попрошу Рева это сделать. Моя последняя просьба. Помните меня. Помните моих предков. Помните, чем пожертвовал мой народ, чтобы спасти всех нас от этих чудовищ. К слову об этом, я ведь так и не рассказала Реву всей истории. Он не знает, кто такой Даррен. Не знает, что я полноправная наследница трона Двора Теней. Этот кусочек мозаики, возможно, утерян навсегда. А может, если он проведёт тщательное исследование, то раскроет правду. Может, ему расскажут мои родители. Сглатываю. Последний раз я видела маму с папой, когда мне было семнадцать. Десять лет назад. Делаю глубокий вдох. Не сдавайся. Пока рано. Ищи правильную смерть. Я умру. Так ведь сказала мне Хранительница Греховных врат? Я просто должна умереть в нужно время нужным способом. — Расскажи мне то, что слышал, пока мы идём. У нас есть время, пока я буду карабкаться наверх. Мой призрак — Даррен — застывает на месте, широко распахнув глаза. А затем кивает. Мы выбираем путь, который Вселяющая Ужас от нас не ожидает. Сначала мы заберём книгу и, даст Бог, Рев будет ещё жив, когда я получу рычаг воздействия. Рев Я чувствую одну лишь боль. Перед глазами мерцает то чёрная, то алая пелена. Кости трещат. Кровь брызжет.