– Придется отработать, сладкая. Ваася, – тянет он. – К-как? – теряюсь поначалу. – А вот так! Тресь! И пуговицы моей единственной рубашки разлетаются по полу. А взору лысого предстает упругая «троечка», облаченная в кружевной лифчик. – Красивые сиськи, Ромчик не дурак, – рычит он, накрывая ладонями мою грудь, – мягкая, упругая… ахуеть улов. Какая сладкая рыбка. Девочка, что надо. А я… а что я? Вместо того, чтобы бояться и трястись, смело наблюдаю за тем, как ручищи бандюка сминают мои полушария. По коже проносится странное ощущение. Волнообразное, дикое, скручивающее живот в тугой узел. Желание. Долгое отсутствие секса заставляет реагировать не так, как положено жертве похищения. Прикрываю глаза, окунаюсь в эти порочные ощущения. Бандюки освобождают мои руки. Щелкает застежка лифчика. – А знаете, что… – стону, когда кружево падает к моим ногам, – давайте! Ромчик ваш в постели вообще никакой был! Мужики сначала замирают. Привыкли, видать, запугивать невинных дев. Но потом переглядываются. Лысый накрывает мою голую грудь своими ручищами. Огромными! А из-под дорогого пиджака выглядывают яркие татуировки. Господи, меня никогда так не тискали! По-звериному, с голодом, желанием. – Значит, ты согласна, Васечка? – улыбашка медленно расстегивает молнию моей юбочки, скалится. – Да! Согласна! Но с одним условием. Мужики явно обескуражены моим напором. А что? Я не человек, что ли? Меня муж не трахал уже больше года! Ну в самом деле! – Слушаем, – они оба явно веселятся. – Это же отель, да? – Верно, цыпочка. – Хочу нормально выспаться, до утра чтобы! Вы не поверите, каково тащить на себе трехлетку! И отработайте, как следует, чтобы я спала аки младенчик! Ах, да, и за номер вы платите. – Договорились, детка, – хрипит лысый и накидывается на мой рот, словно голодный зверь, – ты не пожалеешь. *** – Васечка, ты уверена? Может, вернется твой Ромка-то? Всяко лучше, чем одной… подождала бы, – сетует мама, стоя в проеме нашей с мужем ипотечной квартиры. – Ну уж нет! Его месяц нет, мам! МЕСЯЦ! – реву, как разъяренный носорог, – на работе не знают, где он! А заявление в полиции вообще проигнорировали, потому что рецидивчик. Ну сколько можно-то? – Так поди помер… – испуганно восклицает мамуля. – Да щаз! Этот живучий. Если бы помер, тельце хладное давно бы в морге оказалось. Шляется где-то, может с любовницей. В любом случа, нафиг он нам с Сашкой такой сдался! Пару раз мой муженек непутевый уже исчезал. Потом спустя неделю-другую появлялся с деньгами. Я прощала. Вопросов не задавала. Да, может показаться, что я та еще меркантильная особа и вообще терпила, но всё ради ребенка. Благополучие Сашки для меня – главный приоритет. Пока я была в декрете, приходилось приспосабливаться. А любовь к мужу уже давно в прошлом. Бодро вытаскиваю шмотье некогда любимого супруга и швыряю в модный чемодан. – Наверняка у бабы какой-нибудь затесался. Скатертью дорожка! – Мамочка! – сыночек топает ко мне, сонно хлопает глазками. – Иди ко мне, мой хороший, – обнимаю его. Единственное, что осталось от моего непутевого мужа хорошего, это наш сын Саша. Он такой хорошенький в этой голубой плюшевой пижамке. Чувствую, как к глазам подступают слезы. Ну Ромка, попадись мне, кусок д… – Васечка! – восклицает мама, – давай, я одену его. Не забудь, что внучок сегодня у меня ночует! Хочешь к бабуле, мой сладкий? – А где папа? – Сашенька смотрит на меня своими голубыми глазами, а я хочу оторвать мужу его х… голову. – Папа уехал на время по работе, – ласково глажу малыша по головке, – иди, одевайся. Сейчас вы с бабулей пойдете кататься на горке. А потом поедите любимого мороженого. – ГОООЛКА! Молооозка! – довольно кричит сын, и я радуюсь, что в таком возрасте его очень легко отвлечь. Они с мамой идут одеваться, а я как сижу на полу, так и не встаю. Мой муж месяц назад просто исчез. Ушел якобы на работу и не вернулся. А я осталась одна с ипотекой, маленьким ребенком и полной безысходностью. Поднимаюсь, затем продолжаю собирать вещи непутевого супруга. Чтобы не психовать и не депрессовать, решаю перезагрузить свою жизнь. Старая работа совершенно мне не нравилась еще до декрета. Да и начальник недавно звонил, просил написать по собственному. Сокращения у них, а уволить не имеют права. Хватит с меня! Отправив сыночка к бабушке, я долго подбираю наряд для собеседования. У меня от природы очень тонкий нюх, так что вакансия консультанта в парфюмерном бутике – как раз то, о чем мечтала долгими декретными месяцами. И зарплата хорошая. А выглядеть нужно соответственно. Залезаю в шкаф, смахиваю оттуда толстый слой пыли. Открываю стильную коробку с дорогими туфлями. Когда-то я на них бегала. Черные, изящные лакированные лодочки на высоченном каблуке. – Да, Васька, когда-то ты была девочкой-припевочкой с кучей энергии, планами на будущее и желанием покорять этот мир. Примеряю туфельки. Хорошо, что после родов мне удалось сохранить фигуру, благо, хорошая генетика. Тщательно моюсь, достаю дежурный офисный комплект: блузочку да юбку по колено, чтобы без особой сексуальности. Знаю я боссов этих! Чуть платьишко покороче, сразу думают, что соблазнять их собралась. Также по дороге решаю наведаться в ЗАГС и подать заявление на развод. Хватит с меня этого брака! Муж пропадает неделями, потом возвращается хоть и с деньгами, но совершенно без желания быть семьей. Давным-давно, когда я была глупая и наивная, верящая в большое и светлое чувство, Ромка покорил меня. Троечник, но уже с амбициями. С третьего курса он пытался построить свой бизнес. Был уверен в себе, обаятелен. На это я и повелась. Мы поженились рано. Я верила ему, очки розовые носила исправно. Но был у моего мужа один недостаток: он не любил и не умел работать. Так что, когда его очередное дело прогорело, я заставила его найти «нормальную» работу. А потом узнала, что беременна Сашкой. Но между нами с мужем словно кошка пробежала. Чернющая, злющая и мохнатая. Рома не хотел детей, был не готов. А презервативы не любил. Я пила таблетки. Вот вам и надежная контрацепция! Как швейцарские часы. Выхожу из квартиры, закрываю за собой дверь. Жалко будет, если придется продать жилье. Район отличный, садик для Сашки рядом. Соседи хорошие. Цокаю каблучками по асфальту, стараюсь настроиться на хорошее. Как вдруг кожу царапает ледяной ветерок. Останавливаюсь, осматриваюсь. Лишь черный внедорожник на другой стороне дороги, да пара прохожих спешат куда-то. Глючит уже. Быстро добираюсь до бутика, в котором и будет проходить собеседование. Разговариваю с приятной девушкой Лизой. Она управляющая. Мы то и дело переходим на английский язык. Это обязательное условие для кандидата. – Что же, Василина, – она улыбается, затем что-то печатает, – когда сможете выйти на работу? О, да! Ликую! Меня взяли! Так рада, что даже не замечаю, как страх постепенно ползет вдоль позвоночника. Выхожу, и тут… Меня обхватывают сильные руки, не давая вырваться. На глаза ложится плотная повязка, рот тут же зажимают ладонью, тащат куда-то. Руки ловко стягивают каким-то жгутом. Помогите! Что происходит?! Заталкивают в машину. Новый кожаный салон отлично пахнет. Да какая мне, блин, разница? Меня похитили, алло гараж! – Ммм! Ммм! – мычу, вырываюсь. – Тихо, мамочка. Мы просто поговорим, – вопреки страху, низкий баритон пускает по телу волны мурашек. – МММ! – визжу, требуя, чтобы с меня сняли повязку, бьюсь, пытаюсь выбить дверь машины. – Орать не будешь? Верчу головой. Он освобождает мой рот. Ох, грязновато звучит! Но как есть, другого не имеем. – Глаза… – хриплю. – Нет уж, мамочка, сиди так, – чувствую, как машина ускоряется. – Мне нужно… мой сын… – в горле пересохло, не могу нормально говорить, – что вообще происходит? – С ним всё хорошо. Не волнуйся… – Эй! Мы с вами на брудершафт не пили! – наглею, – так что для вас я Василина Григорьевна!