– Слушай, милый, – говорю ему, – дядя Кай и дядя Руслан много работают. Они обязательно приедут! Но чуть позже хорошо? – Холосо… – надувается ребенок. – И еще. Саша! О том, что они твои папы, никому лучше не знать. Хорошо? – И дазе Кате нелься? – с надеждой глядит на меня своими синими глазами. – Даже ей. Ладно. У ворот кучкуются мамашки. Напрягаюсь, подбираюсь, стискиваю крошечные пальчики сына. – Василина? – окликает меня одна из них. Оборачиваюсь. Марины нет. Странно. Обычно она возглавляет этот серпентарий. – Да? – Нам очень жаль! – тараторит она, остальные кивают, – мы даже не представляли, что Севастьянова такая… честно! Ага, так я и поверила! Но с чего вдруг такая дружелюбность? Напрягаюсь. – Все в порядке, – говорю спокойно. – Мы бы такого не допустили! Игнорирую их, прохожу и встречаю сияющую воспитательницу. – Катя! – Сашенька искренне ей рад. – Василина Григорьевна! – она подходит к нам, – я рада, что вам удалось добиться справедливости! И что вы не стали забирать сына. Эм… да что происходит-то?! – Я не понимаю. – Ваши друзья вчера пришли и после этого Всеволода перевели в другой садик. С ним будет беседовать детский психолог. Оказалось, он обижал не только Сашеньку, но и других детей. – Что за друзья? – Приятные мужчины! – Катя краснеет, – они устроили здесь такой разнос, что аж стены дрожали! Марину Артуровну на место поставили. И нашу грымзу Лидию Степановну. – Это дядя Кай и дядя Луслан! Они мои длузья! – гордо заявляет Саша. Вздыхаю. На душе очень тепло. Мои мужчины обо мне позаботились. Но теперь вдвойне тревожно. Куда же они пропали? Всегда держали слово, а тут на тебе… – Зайдите к Лидии! А мы пошли, – воспитательница уводит Сашу. Направляюсь в кабинет тетки в белом. Стучусь. Увидев меня, бабуля тут же растекается в улыбке. – Заходите! Присаживайтесь! Чаю, кофе? – Нет, спасибо. Чего вы хотели? – Извиниться и сообщить, что мы приняли меры! Больше Сашеньку задирать не будут, это у меня на особом контроле. Она тараторит, а я офигеваю. Как эти двое за день успели всю мою жизнь перевернуть? Владелица сада всё что-то балаболит, а я еще глубже погружаюсь в тревожные мысли. Оборвав ее на полуслове, подскакиваю на стуле и несусь к выходу. Но мобильный Кая не отвечает. Блин! Возвращаюсь домой и спустя пару минут раздается звонок в дверь… Едва успеваю надеть халат, бегу и распахиваю дверь. – Вы… что случилось? – смотрю на разукрашенные лица своих мужчин. – Небольшой казус, – хрипит Кай, – прости мамочка… не получилось вчера. У меня слезы наворачиваются. Оба избиты, лица в крови и синяках, Кай получше, а вот Рус как-то нехорошо держится за бок. Рану закрывает пиджаком. – Проходите! – пропускаю мужчин, а у самой сердце выпрыгивает из груди, – быстрее! Надо вам раны обработать. – Я скучал, – лысый притягивает меня к себе, впивается в губы, – прости… Чувствую сильный запах крови и алкоголя. – Русу больше досталось, – Кай стягивает свой пиджак, под ним всё тело в гематомах. – Кто вас так… господи! Срочно на диван! – командую, – веди его! Кай подхватывает стонущего друга, тащит в комнату. Хорошо, что Саша в садике. – Есть аптечка? – громила стаскивает с улыбашки пиджак, бросает его на пол. Голова начинает кружиться. Рубашку Руса всю пропитывает кровь. Мамочки! Начинаю дрожать. Мой любимый… – Ай, блядь! – рычит Климов, – аккуратнее можно? – У него жар! – касаюсь лба улыбашки, он весь горит. – Пырнули ножом, – хрипит Кай, – в кутузке. – А ты?! – Я в норме. Аптечку, Лина… Бегу в ванную. Хватаю целиком всё, что есть медицинского дома. Хорошо, что я регулярно обновляю лекарства, антисептики и всё такое. Кай очень сосредоточен. Мужчина вываливает на диван содержимое аптечки. – Господи… боже мой! – наворачиваю круги по квартире. – Лина, умоляю тебя, – рычит лысый, – не паникуй. Это отвлекает. Пожалуйста, мамочка… – Прости! Просто… столько крови! – почти плачу, – скажи, что он выживет! Пожалуйста… – Это херня, малышка. Сейчас остановим. Антибиотик… – он копается в кучке медикаментов, – хм, хороший набор. Саню в спецназ готовишь? Улыбаюсь сквозь слезы. Очень волнуюсь за Руслана. Все внутренности выкручивает. – Вася… – хрипит улыбашка, – я не сдохну… не сейчас, когда тебя попробовал… – Ты пошлишь даже в таком состоянии, – качаю головой, присаживаюсь с ним рядом. – Дай мне руку, – он говорит так тихо, что я медленно умираю от волнения. Протягиваю ладонь. Рус сжимает её. Ледяной! Хотя кожа пылает. – Я тебя люблю, Вась… – И я… – шепчу. – Так, любовь – это отлично, но Лина, – Кай сурово глядит на меня, – обойди квартиру, зашторь все окна, замки проверь. Но не высовывайся. Поняла? – За вами гонятся? – леденею, – Саша… – Он под присмотром Семена. После сада он заберет Саню и Светлану Петровну, отвезет в безопасное место. Давай, милая, быстрее. Я пока с этим бойцом разберусь. Не зря служил в спецназе, уж первую помощь окажу. Бегу и быстро закрываю все окна. Меня трясёт от страха. Спустя полчаса Рус засыпает. Кай перевязал его рану. Подхожу к нему. – Пойдем на кухню, я твоё лицо обработаю, – говорю нежно. – Лина… И смотрит на меня своими синими глазами. Прямо, как у моего Сашки. Разве может такое быть? Мой малыш от бывшего, но совсем на него не похож. А гораздо больше в нем от этого громилы, с которым я познакомилась совсем недавно.