Артам долго не подавал признаков жизни, и Артем уже забыл, что он есть, просто разговаривая с невидимым собеседником, как сам с собой. – Если в ваших реках водятся такие головастики, то какие же лягушки из них вырастают? Брр-р, – вновь передернулся землянин от нахлынувших в образах воспоминаний. Яма росла на глазах. – Мы живы? – раздался несмелый, дрожащим блеющим голосом, вопрос. – А как же! Конечно живы! – успокоил его Артем, весь погруженный в работу. – Вон могилу рою. – Нам? – Зачем нам. Утопленнику. Нам, друг Артам, другие выроют. – Человек усердно расширял могилу. – Так, значит, мы мертвы? – Голосок был слабым и безжизненным. – Пока нет, скорее живы, чем мертвы, – поднявшись с колен и измеряя глубину ямы, ответил Артем. Критически осмотрел приготовленную могилку и решил сделать глубже. – Ты знаешь, кого встретил? – Это вновь Артам набрался смелости и продолжил разговор из своего левого желудочка. – Похож на огромного головастика, только с человеческим лицом. – Это хозяин реки. Водяной. Все, кто с ним встретился, утонули. – Ну, как видишь, не все. Я не утонул, – ответил Артем. В это время ему под руку попалась кость. Он вытащил ее, отряхнул от земли. Большая берцовая кость человека. Он покапал костью, и из земли стали проявляться останки скелета. – Однако! – удивленно произнес Артем. – Не один я присмотрел это местечко. Ну ничего, двоим им будет не скучно, – сказал он и, выбросив несколько пригоршней земли, решил – хватит. На него смотрел пустыми глазницами череп с проломленным лбом. «И этого убили! – удивленно подумал землянин. – Тут, если копнуть, настоящая земля смерти. – Он еще раз копнул костью и вытащил истлевшую сумку. – О, трофей!» – удивился и обрадовался одновременно. Отряхнул от земли находку, открыл клапан и заглянул внутрь. Там была только небольшая книга в кожаном переплете. Сохранилась она хорошо, не истлела, так как страницы были сделаны из пергамента. – «Практика некромантии мага третьего круга Вилона Арнадуса», – прочитал Артем название книги, тисненное золотом на коричневой коже. – Интересно! Мужика убили и вместе с ним положили книгу. Почему? – Он уселся в могилу и задумался. – Артам! – позвал он товарища. – Ты еще жив? Или перевариваешься в желудке водяного? – А! Что! В желудке! Я! – Артам был в панике. – Да шучу я, шучу! Чудо пугливое! Я книгу нашел. – Какую книгу? Что за глупость! Нас переваривают, а ты мне про какую-то книгу говоришь. Он сожрал кого-то с книгой, и все. – Не паникуй, мы не в желудке этой твари. На земле мы. Я тут могилу другу копал и скелет нашел, при нем книга была. «Практика некромантии мага третьего круга Вилона Арнадуса». Вот как она называется. – Выброси ее, опасная книга, маги изучают магию только до второго круга. Знания о третьем круге запрещены законом. Тем более о некромантии. Найдут ее у тебя – и сожгут нас вместе с ней. Артем задумался. – Пожалуй, ты прав, дружище. Повременим мы таскать такую книжку, но почитать ее стоит. Он уселся поудобнее и открыл первую страницу. На то, что книга написана не на русском, он как-то не обратил внимания. Просто стал читать, как читал бы у себя дома справочник или учебник. К его удивлению, маг рассказывал не столько о заклинаниях третьего круга, сколько о сути некромантии. Книга была страниц на двадцать, с красиво нарисованными картинками и пояснениями. Из всего, что он прочитал, Артем понял, что мертвые поднимаются только в том случае, если некроэнергии скопилось много и она проникает в верхние слои нижнего мира. Тогда слабые духи, которых называют «юшпи», напитавшись ею, получают силу подняться к земле и вселиться в тело мертвого. Это форма их псевдожизни. Но пригодны только неразложившиеся тела. Юшпи полуразумны и способны подчиняться приказам некроманта. Они консервируют тела мертвых, и для продолжения существования им нужна любая белковая пища. Тела людей, животных или падаль. Из нее юшпи извлекают нужную им энергию. Существуют заклинания первого уровня – вызвать юшпи или изгнать. Или управлять ими. Оказывается, мертвецов использовали во время войн и после них, чтобы обрабатывать землю, разбирать завалы. И выполнять тяжелые работы. Когда мужчин не хватало и в селах оставались женщины, дети и старики. Более углубленно изучать книгу у него не было сил и желания, его ждал друг, которому нужно отдать последние почести. Нарезав ножом ветки, он соорудил волокушу наподобие той, что сделал в свое время отец Алексей, и, перевалив на нее разбухшее тело утопленника, потащил его в овраг. Там покойник не удержался на ветках и покатился вниз, прямиком в могилу, и очень ровно и аккуратно в нее упал. – Спасибо, брат, ты и тут на высоте, сам лег, – прокомментировал Артем и стал спускаться сам. Подошел к могилке, где покойник лежал, раскинув руки, и сказал: – Непорядок, брат. – Взял его руки и сложил на груди. Хотел подняться, но неожиданно покойник цепко ухватил его за предплечье и посмотрел ожившими мутными глазами. У Артема дыбом поднялись волосы на голове. Друг ожил и тащит его с собой в могилу. Он рванулся назад и приподнял убитого. Тот сел, и рукав его куртки или камзола, уже не разберешь, чем это было раньше, затрещал и порвался. Из рваного края торчал свернутый тонкий лист пергамента. Артем почувствовал, как наполнился Эртаной, а рука его отпустила. Тело, издав хрустящий звук, упало на скелет, и взор почти живых глаз медленно затух. – Вот оно что, брат, – вытирая вспотевший лоб тыльной, чистой стороной ладони, проговорил Артем. – Ты сделал меня наследником своей тайны. Ну что же, долг платежом красен. Сделаю, что смогу. Он вытащил из прорехи свернутый листок, и следом выпал маленький мешочек, внутри которого было с десяток маленьких прозрачных камней. – Подарок тоже принимаю! – И отсалютовал кулаком, неожиданно добавив: – Но пасаран! Покойник после этих слов стал сдуваться, и из его рта со свистом вырвалось похожее на «Нохо паасаараахн». Тело сдулось, по воздуху разлилась вонь, а руки покойника, потеряв опору, сами сложились на груди. – Батюшки, свет мой Хранитель! – прижала к щекам руки тифлинг. – Какой дурак! Ну кто его просил произносить посмертную клятву. Каким надо быть остолопом, чтобы поверить в помощь мертвого утопленника. Воздать ему почести и обещать помочь в его деле. Он и там был такой ненормальный? – Она пораженно смотрела на человека. – Но пасаран! – произнес человек и отсалютовал кулаком. – Ведь это ты ему передал нож! – не умолкала тифлинг. – Нет. – Арингил задумчиво смотрел на парня. – Я не успел. Это сделал мертвец и вышвырнул меня сразу же из тела. В это время покойник произнес со свистом ответное приветствие, и в небесах застучали барабаны. И не смолкали, пока человек не засыпал могилу. Человек постоял, склонив голову, и пошел прочь. – Ари! – сократив имя ангела, осторожно спросила тифлинг. – Это что сейчас было? Еще одна мера благословения? Или, наоборот, ухудшилась карма? – Даже не знаю. Так били барабаны, когда Артем с товарищами провожали убитого лейтенанта. Он из народа, которые от природы пахари и воины. Трусы среди них тоже есть, да и сам народ неповоротливый, медленный. Но коли встанет, да возьмет в руки оглоблю, полстраны горит. А уж враг будет разбит начисто. Потом опять засыпает, до следующих великих передряг. Словно медведь, уходящий на зиму в спячку. Мне их трудно понять. Воины, трудяги, честными быть хотят, но вечно отдают страну кому-то в управление и смотрят в рот тем, кто умеет говорить красиво. Вот точно как прирученный медведь у цыган. Его ведут на поводке, он послушно и шлепает следом. Говорят «танцуй» – танцует, говорят «лежи, спи» – спит. Не мог он поступить по-другому, так принято у них – обязательно исполнить последнюю просьбу умирающего. Глава 7 Перед тем как закопать покойника, Артем сел на край могилки и развернул лист, аккуратно сложенный конвертиком и, видимо, защищенный магией, так как он совсем не пострадал от пребывания в воде. Внутри находился маленький золотой медальон, изображавший летящую птицу, по-видимому, хищную. Уж больно художник выразительно показал загнутый клюв. На пергаменте была записка: «Жакуй, передай этот медальон торговцу Миху Валенсе из Арагса. Остерегайся. За мной следят. К.Д.» Артем свернул записку. Спрятал туда медальон. – Значит, ты не остерегся, Жакуй, раз пошел на корм мальку-переростку, – пряча записку в сумку, проговорил человек. – Не беспокойся, лежи с миром, я постараюсь за тебя доставить этот медальон. – Затем стал засыпать могилку. Немного усталый, растревоженный пережитым приключением, Артем подошел к замку. Уже вечерело, и дневная жара сменялась речной прохладой. От реки дул легкий ветерок, принося с собой влажный запах. У пристани стояла пара кораблей, широких, как баржи. И часть команды бродила у небольшого рынка. Артем, тоже движимый любопытством, прошел мимо рядов. Увидел пирожки у дремавшей тетки и бутыль прозрачной жидкости, чистой, как слеза. От нее веяло ароматом крутого самогона. – Почем пирожки и выпивка? – поинтересовался Артем. Тетка ожила и, смерив парня глазами, вроде как узнала и, улыбаясь, стала нахваливать свой товар. – Первачок двойной перегонки, чистый аки слезы Хранителя, сынок, всего три медяка. Пироги с ливером, медяк за десяток, есть еще яйца вареные, тоже медяк за десяток. Глядя на ее хитроватую физиономию, пышущую здоровьем и крепостью, Артем тоже улыбнулся. – Давай, тетка, я возьму первач, пироги и яйца за три медяка. – Это все, что у него оставалось после покупки одежды, и он хотел попробовать поговорить и поторговаться – не для того чтобы выторговать себе скидку: Артем хотел начинать вживаться и осваиваться в новом мире. – Эк ты загнул, милый! – У торговки на лице проявился азарт. Она весь день, скучая, просидела на своих яйцах, а к вечеру появился оптовый покупатель. Его она упустить не могла, но и просто отдать продукты без торговли ей не позволяла гордость. – Да за три монеты яйца я тебе не отдам. – Домой понесешь? – улыбнулся Артем. – А дома мужик их съест, и ты без прибыли останешься. А так я возьму их и другим буду нахваливать, какой у тебя хороший товар. – О, что удумал! Нахваливать он будет! Да здесь все знают, что у Мартоны самые лучшие пироги. – Пироги, может быть, и лучшие, да яйца больно мелки. Плохо кур кормишь, хозяйка. Вон у той женщины они покрупнее будут, – кивнул Артем на лавку напротив. Торговаться он никогда не умел, платил столько, сколько просили, но здесь – это вам не там. Здесь выделяться нельзя. Он и хотел быть как все. – У кого больше? К этой шавки шелудивой? Да она за скотиной не смотрит. Недавно поросята у нее передохли, а о курах уж и говорить нечего. Дам я тебе, так и быть, пяток яиц. Чтобы ты знал, что у тетки Мартоны все самое лучшее. – Вот наговариваете вы, тетка Мартона, на женщину зря. Она дама солидная, да и говорила, что вы кур голодом морите, чтобы меньше тратиться. Худые они у вас. – У меня куры худые? Варвага так сказала? Давай медяки и забирай товар, я пойду ей волосья повыдергаю, собаке брехливой. Из лавки на шум вышла дородная женщина. Мартона уперла руки в крутые бока и с вызовом на нее уставилась. Артем быстро выложил три медяка, забрал пироги, первач и яйца и отошел от начинающегося извержения вулкана. – Это кто собака брехливая? – начала первой психологическую атаку соседка. Она была одной весовой категории с Мартоной и примерно одного с ней возраста. – Ты чего брешешь, чучело огородное, что у меня поросята сдохли? – А вот и сдохли, сдохли, – покачивая головой, радостно подначивала ее Мартона. – Об этом все говорят. – Все говорят, что твой мужик к молодухе бегает, – не осталась в долгу Варвага. – Что? Мой бегает? Ах ты, сучка бесхвостая, я тебе сейчас покажу, кто от кого бегает. – И, вынув свое дородное тело из-за прилавка, Мартона решительно двинулась на соседку.