Я оглядываюсь на других студентов, ожидая, что кто-то еще скажет, что пришел сюда не за этим. Но никто не делает ничего подобного. Все они намного младше Араминты… и напуганы. – Минти, никто из нас не играл раньше в оркестре. Тебе не кажется, что, когда до концерта осталось так мало времени, было бы лучше петь под фонограмму? – предпринимаю еще одну попытку. – Фонограмма для рождественского концерта? Ты с ума сошла, Айви? Зачем мне вообще это делать? Меня освистают на сцене. Она усмехается и складывает руки на груди, пока Бонни раздает ноты. Остальные ученики раскладывают их на своих пюпитрах и готовятся к репетиции. Я выхватываю свои ноты у Бонни и смотрю на них. Это «Думай обо мне» из «Призрака оперы». – Сильный выбор, – говорю я, вскидывая брови. – Думаешь, я не смогу это спеть? – Ее тон меняется, когда она подходит ко мне. – Потому что я могу. Я могу это спеть и спою потрясающе. Если начнешь стучать по клавишам перед собой, сама убедишься в этом. Я слышу пару смешков от нескольких студентов позади нее. – Не сомневаюсь. Единственная проблема – это ты и типично хамская манера, в которой ты просишь меня сыграть фортепианную партию для твоего выступления. – Я делаю тебе одолжение, – огрызается она. – Я могла бы выбрать кого-то другого, но я подумала: «Нет, попрошу Айви». – Как мило с твоей стороны, – вздыхаю, поправляя ноты перед собой. Она подходит еще ближе и склоняется ко мне. – Не испорти все, Айви. Я тебе доверяю. Просто играй чертову музыку. – Поверь мне, у меня есть о чем беспокоиться, кроме как портить «твой большой момент», Араминта. Некоторые из нас действительно обеспокоены тем, что здесь творится, а не только собой и рождественским концертом. – Я закатываю глаза. Она напряженно улыбается и возвращается на авансцену. – Ладно, на счет раз… два… и ТРИ. Мы играем композицию трижды. В первый раз Араминта довольно быстро понимает, что десятиклассник Бенни на самом деле не так хорош в игре на скрипке или чтении нот, и просит его собрать вещи и уйти. Как только Бенни грубо выдворяют, мы, играя вместе, кажется, действительно звучим несколько приличнее, и Араминта на самом деле поет удивительно хорошо. Правда, чересчур драматично. Единственное, над чем ей нужно поработать, – хореография. Ее движения ужасны. Она просто стоит там безвольным кальмаром, а Бонни и Кэти покачиваются на заднем плане, изображая подтанцовку. Не знаю, что она собирается с этим делать: мистер Уиллис, возможно, хорош в качестве дирижера, но когда дело доходит до актерской игры, он безнадежен. Однако он достаточно долго расхваливает ее. – О, Араминта, это было невероятно, – говорит он, и меня опять одолевает тошнота. Всякий раз, когда я вынуждена проводить много времени с Араминтой, я думаю о том, какой замечательной старостой была бы Лола. Как раз в тот момент, как мы собираемся четвертый раз сыграть «Думай обо мне» – меня уже мутит от этой песни, – я замечаю Одри, которая машет мне в окно. Она дико жестикулирует, призывая меня подойти и поговорить с ней. Я закрываю крышку пианино и хватаю сумку. – Ты куда? – взвизгивает Араминта. – Не знаю, помнишь ли ты, но я пришла сюда, предполагая порепетировать собственное выступление. Теперь у меня нет времени, у меня другие дела! – Я легонько взмахиваю рукой, проходя мимо нее и остальных. – Ну, ладно… В это же время на следующей неделе? – В ее голосе нарастает паника. – Я дам тебе знать! – Айви, это ты мне не испортишь! Слышу, как мистер Уиллис выкрикивает мое имя, но я втягиваю голову и выхожу. Прохожу до центрального входа, протискиваюсь через двойные двери к Одри. Она встревожена и расхаживает взад-вперед. – Что случилось? Это по поводу Кловер? – Я пыталась дозвониться, но ты не отвечала. – Я была на репетиции, отключила звук на телефоне. Что? Что случилось? – Чувствую себя так, будто едва не вытряхиваю из нее ответ. Она тяжело выдыхает и роняет голову на руки. – Это не о Кловер, Айви. Я получила весть от «Общества сороки». 11 Одри Смотрю в окно, ожидая, что Айви наконец заметит меня. Мне странно видеть там мистера Уиллиса, который ведет себя, будто ничего не произошло. От этого у меня сводит живот. Имеет он отношение к убийству Лолы или нет, знать, что он остается здесь и расхаживает по коридорам, как хищник… Мне плохо от одной этой мысли. Все усложняет еще и тот факт, что он – руководитель школьного концерта. Видеть его тет-а-тет с Араминтой… может, она мне и не нравится, но я не хочу, чтобы она была вовлечена в какие-то его отвратительные планы. Она кладет руку ему на плечо, он улыбается ей, и мне хочется вбежать туда прямо сейчас и закричать: «ОН ПОДОНОК!» Но, полагаю, это ни к чему не приведет, кроме похода в кабинет миссис Эббот. Араминта поднимается на сцену, пока Айви идет ко мне. Я чувствую толчок глубоко внутри. Страстное желание. Музыкальный театр был одним из моих увлечений дома, и все свои летние каникулы я заполняла любительскими театральными постановками в театре Саванны и окрестностей. Странный приступ ностальгии, такой далекий от моей нынешней реальной жизни, в которой больше сорок, чем мюзиклов. После встречи с Патриком и теперь, зная, что Кловер в безопасности, я снова вспомнила о загадочной смерти Лолы. До сих пор лишь одно объединяло вместе все разрозненные нити: «Общество сороки». Вот почему сюрприз, ожидавший меня по возвращении из города, так меня взволновал. Наш первый прорыв. Мне удается поймать взгляд Айви, и я бешено машу ей. – Что случилось? – спрашивает она, когда, наконец, выходит ко мне. – Это по поводу Кловер? – Я пыталась дозвониться, но ты не отвечала. – Я была на репетиции, отключила звук на телефоне. Что? Что случилось? Я тяжело выдыхаю. – Это не о Кловер, Айви. Я получила весть от «Общества сороки». Глаза Айви распахиваются. – Дерьмо. Не стоило уходить с репетиции прямо сейчас, когда сама знаешь кто здесь. Я хочу присматривать за ним. Но… что они сказали? Погоди секунду… ты в порядке? Выглядишь так, будто ходила в бассейн или вроде того. – Дождь льет, дубина. – О, точно. Я хочу знать все о твоем визите к Патрику. – Можешь поверить в то, что Кловер была там все это время? – Надеюсь, она знает, что делает. – Айви оглядывается через плечо. – Ладно, идем. Давай же, рассказывай… что сказало «Общество сороки»? – Пойдем куда-нибудь, где никого нет, – говорю я, когда поток семиклассников собирается вокруг, ожидая возможности попасть в актовый зал, чтобы порепетировать рождественские гимны. – Библиотека? По выходным там никого нет. Когда мы идем по школе, атмосфера меняется. Все смотрят на нас так, будто мы действительно в чем-то виноваты. Я знаю, кто за этим стоит. Араминта, Бонни и ее команда решили преследовать нас с Айви. Мой план провести последние два года в школе, оставаясь в тени, вылетает в трубу. Но, думаю, я подписалась на это, когда подружилась с Айви. Хотя я почему-то уверена, что этот год и для Айви прошел не так, как ей бы хотелось. Чувствую, что она сильно напряжена. Я знаю, что все ее планы на этот год – да и следующий – окутал туман. Интересно, рушится ли ее представление о будущем… или просто меняется. Мое – меняется. Я никогда не знала, чего хочу после школы. После смерти Алисии мое будущее будто бы завесили какой-то ширмой. Никакой шар медиума не мог пробиться сквозь эту плотную черную занавесь. Мысли о театральной школе или колледже, или даже о длительном путешествии с рюкзаком по Европе… Все это казалось таким далеким. Я решила оставить все как есть, сосредоточившись на настоящем. Но теперь, похоже, моя дружба с Айви прокладывает дорогу в будущее. Может быть, я пойду в тот же колледж – прошу прощения, университет, – что и она. Найду способ выковать настоящую дружбу на годы. Но сначала мне нужно пройти через эти два года в Иллюмен Холле. В библиотеке мы направляемся в один из альковов. Поскольку сейчас выходные, за стойкой библиотекаря нет ни одного преподавателя и вокруг почти нет толп учеников. Это тоже хорошо, потому что, когда я показываю Айви, что оставило «Общество сороки», она задыхается от ужаса. – Телефон? – Ага. Был в моей ячейке. Спрятан за моим фейковым телефоном, так что никто бы не узнал, что он там. – Ты уже проверяла его? – Я включила его, потому что не знала, откуда он. Когда до меня дошло, я сразу пошла к тебе. Сделаем это вместе, да? Айви сжимает мое плечо и улыбается. Мы склоняемся над мобильником. Экран блокировки реагирует на отпечаток моего большого пальца. Я не хочу задумываться о том, как они – кто бы «они» ни были – получили отпечаток моего пальца, чтобы обеспечить доступ. На экране появляется анимированный силуэт сороки, крылья хлопают в замедленном движении. – Вау. Потрясающе. На экране лишь одно приложение: маленький синий квадрат. – Что это? – спрашивает Айви. Она нажимает на него. Открывается гигантский план этажей школы.