– Какая, к дьяволу, интуиция! – так же неслышно ответил Лев. – Просто здесь есть место, где земля под забором осела и образовался проем. Мне Настя его показала в ту ночь, когда от Цыплакова убегала. Они прошли метров двести, увидели проем под забором и вскоре были уже в парке. – Где твоя теплица? – одними губами прошептал Гуров. – Там, в том конце, – не сказал, а скорее выдохнул Крячко. Друзья неслышно двинулись в указанном направлении. Спустя несколько минут они дошли до теплицы. Крячко дернул дверь – она оказалась заперта. Тогда он постучал условным стуком: три раза быстро, затем два раза коротко. Внутри показалась чья-то фигура, человек прижался к стеклу, чтобы разглядеть пришедших, затем завозился с засовом, и дверь открылась. Сыщики вошли в теплицу. На них пахнуло запахом земли, перегноя, листвы. Повар Семен Молотков запер за ними дверь и обернулся к гостям. На его лице играла широкая улыбка. – Доброе утро, товарищ полковник! – приветствовал он Гурова. – И вам доброе утро! Я, когда стук услышал, подумал, что это Юрий Григорьевич пришел, а это вы. Что ж, пойдемте, покажу вам свои апартаменты! Они вошли в основное помещение теплицы. Вдоль стен стояли ящики с рассадой, а в дальнем углу, за ящиками, находилась лежанка, которую не было видно от входа. Возле лежанки на пустом ящике стояла электрическая плитка с чайником. – Вот здесь я и размещаюсь! – сказал Молотков, обводя рукой свой «жилой уголок». – Тесновато, но жить можно! – А ты не голодный тут сидишь? – озабоченно спросил Гуров. – А то это неправильно, если повар – и вдруг голодный… – Нет, голодать не приходится, обо мне Юрий Григорьевич заботится. Раза два или три в день приходит. Новости сообщает, еду приносит. А вот, наверное, и он! Действительно, снаружи раздался тот же условный стук, которым стучался в теплицу Крячко. Молотков поспешил открывать и спустя минуту вернулся вместе с садовником. Юрий Глухарев вел себя более сдержанно, чем повар. Он деловито поздоровался с сыщиками и стал выкладывать на стол принесенные яства, перечисляя их: – Вот, здесь салат, пюре, цеппелины из мяса индейки… – Ничего себе! – воскликнул повар. – Это кто же в мое отсутствие цеппелины смог сделать? – Ирина Сергеевна, кто же еще! Теперь она на кухне хозяйничает. Диана возле матери трется, говорит: «Давай я помогу, сделаю то, сделаю се», но та ее не пускает. Сама все готовит, и сама Аркадию Семеновичу еду носит. Больше никому не доверяет. – То есть как носит? – удивился Крячко. – А он что же, в столовую больше не спускается? – А в столовую теперь почти никто и не ходит, – доложил садовник. – Все у себя по комнатам едят, кроме Дианы с ее женихом да этого банкира, Соболя. Аркадий Семенович с женой у себя в спальне, Геннадий Андреевич Сотников со Светланой – у себя, а Владимир Игоревич – у себя. Ну, и мы, обслуга – водитель, я и оба охранника, – на кухне едим, как и раньше. Для нас, можно сказать, ничего не изменилось. – Значит, все боятся быть отравленными, – заключил Гуров. – Что ж, эти опасения не напрасны, под ними есть основания… А как вообще обстановка, какие разговоры идут в доме? – Так ведь я мало что слышу, – признался Глухарев, – только то, что Саша Бурилкин рассказывает да охранники. В основном разговоры идут как раз о нем, – кивнул он в сторону повара. – Диана и Никита Клочков все гоняют охранников, чтобы они его искали. Те уже весь дом обшарили, во все щели заглянули. Потом в парке искать стали, по кустам все ходили. Ну и вокруг ограды тоже… – А что же, сюда, в теплицу, ни разу не заглянули? – поинтересовался Крячко. – А я этот случай предусмотрел, – объяснил садовник. – Вон, видите, в том углу мешки лежат? Там у меня компост хранится. И я заранее устроил среди мешков вроде норы. И когда Алексей с Юрой вместе со мной сюда наведались, я сумел заранее прибежать и Семена предупредить. Он среди мешков и спрятался. – Все равно странно, что не нашли, – заметил Гуров. – А они не слишком усердно искали, – объяснил Глухарев. – Юра еще более-менее старался, а Алексей больше для виду ходил. Юра его, к примеру, спросит: «Ты за ящиками смотрел?» Он сразу отвечает: «Да, смотрел, там чисто». А сам к этим ящикам даже не подходил. – Ну а еще о чем говорят? – Еще Саша Бурилкин говорил, что Клочков приставал к нему насчет вас: куда поехали, да где высадил, да почему так рано вернулся. И он признался, что в Пензу вы не уехали, а высадились возле моста через Суру. Так что Клочков, я думаю, догадался, что вы в деревне живете. Вы это имейте в виду. – Ничего, пускай догадался, – успокоил его Гуров. – Если придет в гости – мы его встретим, угостим… – А долго мне тут еще обитать? – спросил Молотков. – Я ничего, не жалуюсь, готов еще потерпеть, но хотелось бы знать, как долго. – Совсем недолго, – заверил его Лев. – Я думаю, все решится уже завтра. До отъезда в Москву ты вернешься на свою кухню. – Хотелось бы, – сказал повар. Распрощавшись с обитателями теплицы, сыщики тем же путем покинули парк и вернулись к машине. – И какой у нас будет дальнейший план? – спросил Крячко, когда они ехали назад в деревню. – Я думаю, теперь самое время мне познакомиться с твоей гостеприимной хозяйкой, Настасьей Филипповной, – ответил Гуров. – Ты шутишь, что ли? – спросил Крячко, с удивлением взглянув на друга. – Нисколько. Понимаешь, в чем дело, сегодня Клочков или его люди должны нанести визит в деревню. Им надо убедиться, что мы действительно здесь остановились, выяснить, где мы живем, какие подходы и так далее. Только проведя такую разведку, они решатся ночью идти за пистолетом. Нам надо как можно точнее узнать, сколько человек имеется в распоряжении у этой банды. Мы с тобой, конечно, и сами будем следить в оба глаза, но неплохо иметь союзников и помощников. – И такой помощницей должна стать наша хозяйка? – Не только она. С ее помощью я хочу познакомиться с другими деревенскими. Может быть, кто-то согласится нам помочь. – Не уверен… – с сомнением покачал головой Стас. – Там в основном старики живут, молодежи почти нет. Какие из них помощники? – Ну, во-первых, мы с тобой сегодня ночью видели целую группу молодежи, – напомнил Гуров. – А во-вторых, в деле пассивной разведки особая прыть и не требуется. Сиди себе на лавочке, да наблюдай, а что увидел, запоминай – вот и вся наука. Пока что мне всегда удавалось найти помощников среди местных жителей, думаю, что и сейчас удастся. Крячко скептически пожал плечами, но ничего говорить не стал. Они без приключений доехали до дома Настасьи Филипповны. Когда Крячко остановил машину и вышел, чтобы открыть ворота, на крыльцо вышла хозяйка. На вид ей было чуть за шестьдесят. Это была крепкая высокая женщина довольно сурового вида. – Добрый день! – приветствовал ее Крячко. – И вам доброго дня! – ответила хозяйка. – А я встаю корову доить, смотрю – а машины-то нету! Аж испугалась: не угнали ли лихие люди. А это вы, значит, забрали. Могли бы и предупредить, не волновать старуху. – Да мы рано утром уезжали, можно сказать, ночью, вот и не хотели вас будить, – объяснил Гуров. И, не дожидаясь, пока Крячко его представит, сам подошел к хозяйке: – Я – полковник Лев Иванович Гуров, из Москвы. Сослуживец Станислава. Как и он, приехал сюда не отдыхать, а по работе. – Да я уж поняла. Вижу, что Станислав Викторович не грибы приехал собирать. Хотя грибы у нас знатные, сюда из Москвы люди приезжают… – У меня к вам, Настасья Филипповна, просьба одна есть, – сказал Гуров. – Мне нужна ваша помощь. – Что ж, рассказывайте вашу просьбу. Может, чем и смогу помочь. – Мы расследуем убийства, совершенные в последние дни в имении Стратонова, и хотим поймать убийц. По моим расчетам, сегодня они, или их пособники, должны появиться в деревне. Они будут искать, где мы со Станиславом остановились. Возможно, будут расспрашивать местных жителей. Мне необходимо знать, что за люди появятся в деревне, сколько их, как они выглядят. Если вы увидите кого-то постороннего, или тем более эти чужие люди будут вас расспрашивать, пожалуйста, сообщите мне об этом. – Это и есть вся просьба? – удивилась Настасья Филипповна. – Да это и не дело вовсе, а так, мелочь. Я-то думала, в засаде надо будет сидеть, злодеев уничтожать. У меня ведь от мужа дробовик остался, крупной дробью стреляет, так что оружие имеется… – Нет, в засаде сидеть не надо, – без всякой улыбки ответил ей Гуров. – Значит, расскажете, что увидите? – Расскажу, чего ж не рассказать, – кивнула хозяйка. – Да только я одна вряд ли много увижу, разве что прямо сюда, во двор бандюги придут. А что, ежели я с бабами знакомыми сговорюсь? К примеру, с Натальей Султановой, или с Ленкой Тихомировой, или с Зинаидой? Они в других местах живут – Ленка, к примеру, у самой реки, а Наталья возле дороги. Они тоже в оба глаза глядеть будут, все примечать. Такое мое намерение не против вашего плана будет? – Совсем не против, – заверил ее Лев. – Я и сам хотел вас об этом просить, да не решился. – Да почему так? Нам это не в убыток, поглядеть-то, – слегка улыбнулась Настасья Филипповна. – А скажите вот что, эти бандюги – они вас зачем искать-то будут? Напасть, что ли, хотят? Убить вас обоих? – Нет, эти люди вряд ли хотят нас убить, – объяснил Гуров. – Цель у них другая. Мы владеем одной вещью, уликой, которая может фигурировать в суде над убийцами. И они хотят похитить у нас эту улику. Поэтому они, скорее всего, постараются пробраться во флигель, где мы со Стасом квартируем, похитить эту вещь и скрыться. И мы не будем им препятствовать, пока они не проникнут во флигель. Вот тут мы их и схватим. – Ага, понятно! То есть вы тут им засаду устроите. Интересно! Я бы и сама поучаствовала. Хотя проку тут от меня будет немного. А давайте я с парнями нашими поговорю? Допустим, с Колькой Степановым или с Генкой Тихомировым – это внук Ленкин. Они у нас бугаи здоровые, от них вам очень большая помощь может быть! – Нет, никаких схваток не надо! – запротестовал Гуров. – Мы не имеем права рисковать жизнью гражданских лиц. Силовую часть операции мы возьмем на себя, у нас для этого и оружие есть, и все навыки. – Ну, не хотите, как хотите, – заключила хозяйка. – Мое дело предложить. Только прежде чем мы в разведку отправимся, идите позавтракайте. Я-то утром уже поела, а вы небось на голодный желудок. Я вам сейчас творожка положу – творожок свежий, только сделала. – Это замечательно! – воскликнул Крячко. – А то у меня уже желудок к спине скоро прилипнет от голода. А кофе у вас, случайно, не найдется? – Вот этого не держим, – покачала головой Настасья Филипповна. – У нас в деревне и чай мало кто пьет, все больше молоко или квас. А по праздникам – сами понимаете что. Ну, до праздника еще далеко, так что я вам молока налью, прямо из-под коровы. – Ладно, пусть будет молоко… – пробурчал Крячко. Глава 29 После завтрака сыщики разделились. Стас пошел во двор, поднял у машины крышку капота и углубился во внутренности железного коня. Любой, кто со стороны посмотрел бы на него в это время, должен был понять, что у человека возникли проблемы, и проблемы серьезные – может, со стартером, а может, и с двигателем. А Гуров подошел к Настасье Филипповне и спросил, не остался ли у нее от покойного мужа какой-нибудь ватник или другая верхняя одежда, в которой обычно ходят деревенские люди. – Да осталось кой-какое барахло, – ответила хозяйка. – Я вон его Станиславу Викторовичу давала, чтобы машину укрыл. Больше-то оно ни на что не годится. А зачем вам? Или ходить не в чем? – Ходить мне есть в чем, только не хочется слишком выделяться, если на улицу выйду. Надо, чтобы меня – хотя бы издалека – нельзя было отличить от деревенского жителя. – Ну, тогда бери вон ту телогрейку, – сказала Настасья Филипповна. – Она старая, драная, но в таких у нас вся деревня, считай, ходит. Гуров надел предложенное одеяние, захватил бинокль, предусмотрительно взятый им с собой из Москвы, и отправился на другую сторону деревни, к дороге, ведущей со стороны моста. В деревню можно было попасть либо по этой дороге, либо по другой, ведущей с юга, со стороны Кузнецка. Однако Гуров решил, что их будущие ночные гости вряд ли воспользуются этим путем, скорее они приедут со стороны Пензы. Он выбрал позицию неподалеку, в густых кустах, уселся там и стал ждать. Потекли часы в томительном ожидании. Изредка по дороге проезжали машины, но все они явно не относились к числу того транспорта, который интересовал сыщика. Это были либо грузовики, либо старые раздолбанные легковушки, принадлежащие местным жителям или их друзьям из соседних деревень.