- Где пришелец? – дуло пистолета направлено Сезонову в лицо. - Вы всё равно не выстрелите, иначе как потом узнаете, где тот, кого вы ищете, – спокойно сказал подполковник, глядя Калдышу в глаза. Некоторое время они молча смотрели друг на друга. На короткий миг взгляд Сезонова опустился за спину лейтенанта в сторону шкафа и вновь вернулся к Калдышу. Тот поймал движение, хмыкнул и, не опуская руки с пистолетом, шагнул назад. «На самом видном месте, как говорится, – подумал лейтенант. – Если пришелец рыпнется – а он это тут же сделает, едва я открою шкаф, – пришпорю его ножом подполковника. Как удачно!» В шкафу что-то увесисто стукнуло. Калдыш резко открыл створку, занося над головой руку с ножом. Быстрое движение. Это был не галактионец. - Ку-ку. Лейтенант не успел что-либо сообразить, как Власов резко опустил ему на голову гитарный корпус, зажав гриф двумя руками. Струны, прижатые к ладам, быстро и недовольно звякнули, резонируя. Капитан успел ловко подхватить и падающего оглушенного Калдыша, подставив ему за спину инструмент, и выскользнувший из его рук пистолет. Нож с телефоном стукнулись о пол. - Муляж, – быстро осмотрев оружие лейтенанта, тут же опознал Власов, громко шепнув Сезонову. Подполковник уже подскочил к капитану и, приподняв обмякшего Калдыша, дотащил того до больничной койки, нетерпеливо махнул рукой с немой просьбой подать веревку. Власов вынул из кармана моток, купленный накануне на всякий случай, и, оставив тихо звякнувшую гитару на полу, помог подполковнику связать лейтенанта по рукам и ногам, затянув узел за спиной. Вдвоем они управились за полминуты. - Хорошо, что уже сегодня пришел: я бы не вынес так каждую ночь сидеть – ноги ломит, – капитан шаркнул обувью. - Радуйся, что хотя бы одними ночами пришлось, а не круглые сутки, – заметил подполковник. Напоследок Власов завязал Калдышу рот сложенным вдвое поясом от больничного халата: очнется – не заорет. - Слишком просто получилось, – прошептал капитан, глядя на лейтенанта. - Потому что это еще не всё. – Сезонов покачал головой, выглянув в окошко, сдвинув пальцами шторки, и осмотрел, пуст ли коридор, не услышал ли кто доносившихся из его палаты нехарактерных звуков. – Надо проверить Яго. Офицеры выскользнули из палаты. Власов сунул оружейный муляж в задний брючный карман. В коридоре было пусто: ни шороха, ни звука, ни человека – о чем он, подполковник, и позаботился, решив сыграть со злоумышленниками по своим правилам, не исполнив требования омского военачальника. Горел слабый свет от настольной лампы на посту дежурной медсестры за углом. - Осмотрись, есть ли кто чужой. Я проверю Яго. – Сезонов кивнул Власову в конец коридора, а сам достиг палаты, где велел галактионцу прятаться и пережидать каждую ночь. Тихо раскрыв двери, подполковник огляделся. Уровень тревоги повысился. Сезонов прошел в палату и подскочил к кровати спящего военнослужащего. Пациента звали Леша. Молодой солдат-срочник одной из ближайших к городу частей в результате несчастного случая повредил ногу и сейчас проходил лечение. Именно к нему несколькими часами ранее обратился Сезонов, разъяснив, что при проведении одной особой операции «данному товарищу» (на этой фразе подполковник указал на приведенного в палату к Леше Яго) необходимо периодически проводить время в его, Леши, палате, а сам «товарищ» будет тише воды, ниже травы. Парень отказом или сомнением не ответил. Сейчас Леша спал, казалось, беспробудным сном, что даже атомным взрывом не разбудишь. Сезонов потряс его за плечи и побил по щекам, посмотрел на экран гемодинамики, вглядывался в пакет физраствора на штативе. Ясно приблизительно следующее: Леше вколота ударная, но не смертельная, доза снотворного; высчитана с точностью, чтоб не убить парня, а усыпить на всю ночь, если не больше. Но кто? Зачем – понятно: чтобы без свидетеля выкрасть Яго. Потому что последнего в палате не было. Сам бы галактионец ни при каких обстоятельствах – Сезонов верил – не покинул палату, оказав сопротивление прямо на месте. Подполковник, чтобы еще раз убедиться, что галактионец пропал, заглянул под койки и в шкаф-пенал, раскрыв его створки. Следов драки не было. Мог ли Ягосор добровольно последовать за кем-то? Если только ему сказали, солгав, что это следует сделать по просьбе его, Сезонова, либо врача. А при подобных обстоятельствах, помня, что ему, Яго, запрещено следовать за кем-либо из силовиков, как кроме и помимо московского подполковника и его внезапно нагрянувшего приятеля-капитана, галактионец мог довериться только медперсоналу. Кто-то из медсестер или врачей связан с Владыкиной. Либо кто-то (может, и сама женщина) проник в стационар извне, переодевшись в работника медцентра и представляясь таковым. Мог ли Яго сам сообразить, логически подумать, что человек, пришедший сюда, окажется для него опасен? И ушел ли галактионец из палаты своими ногами, а не был тоже отправлен в сон уколом снотворного и вывезен на каталке? Мысли лихорадочно топтались в голове. В дверях возник, подбежав и тормозя у палаты, Власов: - На посту медсестер нет, сестринская заперта, изнутри звуков нет, врачебное отделение тоже закрыто, не слышно никого. По палатам не смотрел. - Его забрали, – только и произнес Сезонов, посмотрев на капитана. - Кто? – в голосе Власова послышался металл. – А с парнем что, живой? – он мотнул головой на сопящего срочника. - Куча снотворного, но не смертельная доза. - Что делаем дальше? – капитан закрыл двери в палату. - Дай муляж. – Сезонов протянул руку. Власов вынул псевдопистолет и протянул подполковнику. – Я иду искать Яго и его похитителей. Хоть бы они не успели уехать с территории центра. А ты поднимаешь на ноги охрану, зовешь медиков, собираешь спецов. - Вы как же? Так просто? – Власов недоуменно округлил глаза, измерив одетого в футболку и спортивный костюм Сезонова ладонями с головы до ног. – А если у похитителей оружие настоящее, они в вас шмальнут? - Всё может быть, но ты не волнуйся: нам повезло, что вся наша внезапная спецоперация происходит в больнице. Тут же опять и вылечат, – спокойным тоном отшутился Сезонов, оглядываясь вокруг и не зная, что сам хотел найти. - ВалерИгорич! – возражая, зашипел Власов, но Сезонов прервал его на полуслове: - Так, отставить, выполняй, времени нет. Подполковник прошел мимо капитана и, выйдя из палаты, приблизился к поэтажному плану центра, висевшего на стене напротив. Думается, что машина, куда могут погрузить Яго, могла стоять у нецентрального подъездного входа, чтобы вызвать меньше подозрений. До него – прямой коридор на нижнем этаже, заканчивающийся входной застекленной группой, судя по плану. На этаж есть лифт. Сезонов кинулся было в сторону лифта, но пробегая по коридору, окна которого выходили на центральный въезд на территорию центра, решил убедиться, не стоит ли у главного входа подозрительная машина, что могла бы увезти галактионца. Подполковник раскрыл окно и высунулся из него, дохнув в морозный воздух, вслушиваясь и вглядываясь в ночную стужу. Прямо у подъезда не стояло ни одной машины, как, впрочем, и поодаль, и на выезде с территории. Ни от одного автомобиля не доносилось урчания мотора, ни у какого не горели фары. Ничего и никого подозрительного. Всё-таки через задний подъезд. Сезонов слишком резко отклонился, закрывая окно. В боку и спине на месте ранения неприятно кольнуло. Достигнув лифта, подполковник спустился не на нем, а ступил на боковую лестницу возле, шагнув вниз и держа в руках муляж пистолета. На нижнем этаже – поворот налево, в сторону выхода к подъезду. Откуда-то тянуло холодным воздухом, едва слышно подвывал ветер. Чьи-то плохо различимые, быстрые шаги. И поскрипывание колес. Что-то металлическое звякнуло и звонко ударилось, покатилось. - Черт... А-ну, лежи, иначе вколю еще! – прошипел голос, похожий на женский. Сезонов крепче обхватил пистолетную рукоять, готовый выйти из-за угла и припугнуть ночного бродягу, кем бы он ни был. Секунду помедлив, подполковник, выставив муляж, шагнул в коридор. Ему потребовалась всего секунда, чтобы отобразить увиденное. Медсестра – настоящая, из центра, но подкупная, либо кто-то извне, переодетая в сотрудницу медперсонала – склонилась над кресельными носилками, демонстрируя в воздетой кверху руке шприц-пистолет, наполовину полный жидкостью. Кто-то на каталке слабо шевелился. На полу, опрокинутая, валялась металлическая емкость для медицинских отходов. Дальше по коридору, в считанных метрах, в погруженный во тьму приемный зал была открыта входная дверь, кем-то придерживаемая с улицы. Из нее тянуло декабрьским морозом. На дорожном подъезде стояла, урча мотором, машина неотложки, цели которой сегодня были явно не благие. - Стоять, руки за голову, – грозно произнес Сезонов. Зашевелилась тень человека у дверей. Женщина вздрогнула и обернулась. Брови подполковника дернулись кверху, когда он увидел лицо Владыкиной, скрытое медицинской маской – узнал ее по глазам, по взгляду, – хотя это было вполне себе ожидаемо. На каталке лежал Яго. Он слабо шевелил одной рукой, вторая безвольно свисала книзу. Галактионец тяжело приподнял голову. Обращенное к Сезонову лицо бледнее полотна, веки и кожа вокруг глаз оплетены темной капиллярной сеткой: значит, сейчас его кровь не «схамелеонила», она не красная – истинного оттенка. Ягосор неровно дышал, грудь и плечи тяжело вздымались. Ему что-то вкололи, причем щедро, какой-то нервный ингибитор. Сглотнув, он уронил голову на каталку. Послышался глухой звук – на уровне головы Сезонова пуля выщербила стену: человек у двери выстрелил из пистолета с глушителем. Подполковник нагнулся и спрятался за углом. Человек отделился от двери. - Это может быть муляж, он мог отобрать его у Толи, но всё равно будь начеку, – разобрал Сезонов тихий голос Владыкиной. В следующий миг она обратилась к подполковнику: - Валерий Игоревич. Не препятствуйте. Оставьте, вы всё равно не сможете повлиять на ситуацию. - Зато вы плохо понимаете, что когда сами повлияете, обратного пути не будет. Вы подставите под огонь всё управление, себя. Оно вам надо? – прислонившись спиной к стене, спросил Сезонов, держа в опущенных руках муляж. - У меня лично есть план спасения, вы не волнуйтесь. А управлению – да, придется попотеть, спасаясь лишь бегством либо сдаваясь. - Они ни в чем не виноваты. Ни бойцы. Не Селиванов. - А мой брат? Вы знаете его, мне известно. Сергей всё успел мне выложить в наш последний разговор, перед тем как ему избрали меру пресечения. Он чем провинился? Он тоже увяз в системе лжи и обмана, которую сплели другие якобы в благих намерениях. Сначала он не знал ничего. А потом, когда всё вскрылось, было поздно. Сергей пытался обставить всё по-другому. Но столичные следователи ему не поверили и обвинили в пособничестве и укрывательстве якобы сведений, ставящих под угрозу жизнь и здоровье большого количества людей. - То же самое обвинение полу́чите и вы, когда выставите Яго в качестве доказательств с пометкой «непреодолимая сила», если вообще такой довод примут. - Я просто переведу стрелки сюда, в сторону Сибири. И у меня будет время найти для Сергея хотя бы путь не спасения, но облегчения наказания. - Вы не понимаете до конца… - Как и вы. У нас разные выводы. Вы видите одно, я другое. Кто из нас прав, кто нет? Суду, вы скажете, виднее. Но я знаю, что брат невиновен. Он поступал как должно, до того, как оказался втянут в охраняемую тайну той военной части, когда узнал страшные факты. А потом пытался вытянуть и себя, и приятеля – Андрея Багрова. Он же вам тоже известен. «Еще бы», –мысленно произнес Сезонов, а вслух сказал: - Вы решили, что Яго – шанс для отвода следственных и судейских глаз, чтобы помочь брату. Но это страшные риски. Вы знаете, как всем проще поступить с ним, с пришельцем. - Конечно, управлению проще спрятать его, смешать с людьми – он так на нас похож! Но вы не поймете, вряд ли поймете, какого мне. Я много недель нахожусь в отчаянии, беспокоясь за Сергея. Мы с ним очень близки. Да, мы живем в разных регионах, у нас разница в возрасте почти восемь лет, но мы как родные, а не двоюродные. И мне ужасно тяжело, зная, что ни в чем не повинный, близкий мне человек будет отбывать наказание за чужие прегрешения. Это несправедливо. - И между тем это не выход: включать вашу личную, семейную проблему в масштаб следствия. Если Сергея обвиняют, значит, есть за что! - Вам легко говорить: вы его совсем не знаете! В этот момент из-за угла внезапно выскочил человек, направляя пистолетное дуло с глушителем прямо в Сезонова. Тот среагировал мгновенно: ударил по рукам нападавшего муляжом и двинул локтем в шею. Мужчина, одетый в джинсы и черную утепленную куртку без капюшона, охнул и упал на пол. Сезонов поднял его пистолет, бросив небоеспособный массо-габаритный макет, и вышел из-за стены, направляя дуло в сторону Владыкиной. Но едва сделав шаг в ее сторону, остановился и опустил оружие. - Еще шаг – и я вколю ему всё до конца. Для него это смертельная доза. Женщина держала Яго за волосы, приподняв ему голову. Другой рукой она прислоняла инъектор к шее галактионца. Конечно, кому как не Владыкиной знать, на что у космического пришельца аллергия: она с самого первого дня отслеживала и собирала все данные, которые получали медики, прогоняя Яго через все известные анализы и исследования. - Вы этого не сделаете. Вы так хотели его заполучить, что убить было бы глупо. – Сезонов покачал головой, глядя на Яго. Казалось, тот был на грани обморока. - Я не уточняла, что он мне нужен только живым. В качестве тела тоже подойдет: при судебном вскрытии установят, что кровяные клетки у него разительно отличны от людских. Подполковник сглотнул, сверля Владыкину тяжелым взглядом. - Катерина. Пусти его. Покончим с этим. Никому не нужны жертвы. Решим всё мирно, пока ситуация не зашла слишком далеко. Подполковник переступил с ноги на ногу, пальцы перебирали опущенную пистолетную рукоять. - Вы правы. Пора покончить.