Два месяца спустя... - Валерий Игоревич. Помнишь, как мне не нравилось твое – назовем это – попустительство, когда в Омске ты вел себя будто самостоятельный полевой боец-оперативник в отрыве от указаний? Помнишь, я как-то говорил, что допрыгаешься ты со своими инициативами? Фамилин заложил руки за спину, всматриваясь в подполковника, пронзая его острым взглядом. - Так точно. Помню. Сезонов стоял по стойке «смирно» и ответил не сразу: тщательно взвесил всё, чем можно было на это отреагировать, и выбрал самую безобидную, уставную, фразу. Фамилин слишком глубоко кивнул. - Что ты, думаешь, случилось? – генерал выдержал паузу, ожидая от Сезонова реакции. - Допрыгался? - Отставить шутить. А случилось следующее. Страна, которой ты клялся и присягал на верную службу, памятуя о прежних боевых опытах и заслугах твоих и многих других, всех не перечислишь, солдат и командиров, постановила ныне следующее. Генерал прошел к своему месту и сел, глядя на Сезонова и подняв ладонь, указывая ею за свою спину на настенный портрет министра обороны. Подполковник перевел взгляд на официальный снимок генерала армии. - Им,– интонационно выделил Фамилин, продолжая направлять руку к фотопортрету, – инициирован процесс разморозки проекта Г.Р.О.М. Решение принято окончательное. Документ уже подготовлен. Информация подтвержденная, но на руках у меня этого документа, естественно, нет. Ему (Фамилин другой рукой, не оглядываясь, указал на официальный снимок президента; Сезонов перевел глаза на верховного главнокомандующего) об этом будет доложено завтра на внеочередном заседании штаба армии. Документ президентом будет подписан – это также известно заранее. В кабинете повисло продолжительное молчание. Оба офицера смотрели друг на друга и ожидали, кто первый выскажется. - Для начала – два важных вопроса, – коротко выдохнув, первым произнес Сезонов. – Почему это произошло и произошло именно сейчас? И при чем тут я? - Для начала – присядь. Фамилин указал подполковнику на ближайший к себе стул. - Рассказываю только сейчас и только пока один раз. Без свидетелей. Поэтому слушай внимательно, – произнес генерал, складывая на столе перед собой руки и всматриваясь в Сезонова. Тот серьезно кивнул. То, что поведал Фамилин, подполковник не мог и помыслить даже в самых смелых мечтаниях: просто считал, что в настоящей России в отряде Г.Р.О.М. отпала необходимость. Всеми ныне существующими подразделениями спецназа задачи выполняются полно и оперативно, составы укомплектованы, бойцы показывают себя профессионально и храбро, в новом и смелом формировании вроде никто не нуждается. Но вот начинают приходить новости об участившихся провокациях на Кавказе. На моря и острова русского Заполярья поглядывают чужие глаза из-за границ горизонта. В Азовском и Черном нет-нет да и творятся какие-то морские пограничные непонятки, на которые уже нельзя закрывать глаза. Международные террористические организации расширяют ячейки и вербуют в свои ряды прямо в нашей стране. Степи бывших союзных республик, Монголии и Китая затянуты в невидимые простому глазу сети контрабандной и контрафактной паутины, которые раскручиваются и в сторону южных российских регионов. Всё это вызывает обеспокоенность. А еще с недавних пор некоторые евразийские государства, с которыми Россия заключала взаимовыгодные договоры о партнерстве, в связи с внутренними кризисными явлениями испытывают нехватку обученных силовиков, нуждаются в повышении квалификации силовых структур и наработке опыта борьбы с преступностью. Потому и запрашивают у России принять предложение об участии в партнерской программе обмена бойцами и обучения своих, плохо обученных. А нашей стране свои профессионалы тоже нужны и лучше на боевых постах, а не в учебных центрах где-то за рубежом, поэтому направо и налево давать безоговорочные согласия мы не спешим. Вспоминают о некогда хорошо показавшем себя проекте и решают дать ему второй шанс уже в современных реалиях, раскрыть потенциал советского продукта в новых условиях, испробовать в наши дни военно-научные техники и технологии с оглядкой на потрясающие и поразительные результаты советского прошлого. С некоторыми коррективами, конечно, которые внесут в программу проекта в связи с новейшим миропорядком и международными принципами. - Завтра – официальное объявление президенту. Сегодня – неофициальное информирование. Вот так. – Фамилин выбил пальцами по столу дробь и встал, выйдя из-за стола, шагнув в сторону подполковника. – Пока конкретику не всю знаю, еще не связывались. Но срочно поднимаются архивы, активно думают о формировании штата, ищут локацию для тренировочной базы. В общем, дел много. Процесс встал на колеса, как понимаешь. Кстати, тебе придется идти в штаб. Еще не знаю, когда, через меня потом сообщат подробнее. Это всё касаемо отряда. Высшее министерское командование хочет встречи с ныне живущими участниками, когда-то задействованными в проекте. И военными, и учеными, и разработчиками, в общем, всеми. Сезонов сомнительно усмехнулся: - Не знаю, как это получится, и что будет, когда это случится. Я почему-то не уверен, что согласятся все, кому отправят запрос. Сам я давно потерял связь с причастными. С того дня, как проект остановили. Были несколько хороших товарищей во время службы, но после заморозки с ними не виделись, и они не бойцы, а из институтов. Мы ведь, оперативники-агенты, друг о друге даже не знали. Такая вот личностная шифровка была. Те, кто приходил позже, не знали даже имени того, кто ушел раньше, до них, кто не был в составе, где оказался ты. - Тем интереснее будет увидеть незнакомые лица, зная, что они исполняли до тебя те же задачи, когда примешь предложение штаба. Ты ведь примешь. Последнюю фразу Фамилин произнес утвердительно, без намека на вопрос. Подполковник даже не стал возражать этой начальственной директиве. Ему самому в действительности было интересно, что же получится, что выйдет, как по-новому заиграет и будет действовать возобновленный отряд. До сих пор не верится, что всё происходящее – фантастическая правда, что это случится, что настоящий разговор – далеко не шутка. - А известно, ну, может быть, намеки, кто войдет в состав? Полевые агенты? - Пока вся основная завязка идет на хорошо знакомом нам двоим персонаже. Который обладает невероятной силой. Догадаешься? - Ягосор? – изумился Сезонов. – Но как? - Он ведь уже не Ягосор. Он уже Александр Александрович Креплов. - С этого момента поподробнее, – удивился подполковник. - С этого момента обязательно подробнее. Ведь это была вторая причина, по которой я тебя пригласил, – кивнул Фамилин. В Москве галактионец шел на контакт охотно. Доподлинно неизвестно, что побудило его к открытому диалогу со столичными военными, но верно одно: несмотря на характер, который он проявлял в Омске даже в общении с Сезоновым, здесь Ягосор вел себя серьезнее и спокойнее. Результаты многочисленных тестов с участием пришельца, повторно проведенных в Москве, неоспоримо подтверждали выходные данные, полученные в сибирских городах. К ним добавилось положительное заключение двух нештатных специалистов при министерстве, что итогово позволило признать: представление галактионца как человека и помещение его в общество оценивается как возможное. Из омского гарнизона тихо запросили все документы на погибшего военнослужащего Креплова, направили необходимые заявления в соответствующие инстанции, обратились в суд. Спустя всего месяц в управление Фамилина, на стол начальствующего генерала поступила папка с первыми нужными документами. Суд определил «по ошибке признанного погибшим Креплова А.А.» живым и восстанавливал его в гражданских правах. Социальные органы и иные ведомства рекомендовали предоставить дополнительные данные для восстановления утраченных или уничтоженных документов на имя Креплова. Запущенный совсем недавно процесс по «воскрешению Креплова» близился к финальной стадии. Главное, что на руках галактионца уже был российский паспорт. Когда всё будет готово, когда дадут добро, Яго-Креплова оформят на бессрочный военный контракт и вывезут из столицы в Омск – прямо к семье настоящего сержанта. С родными уже намечаются контакты для их подготовки к самой неожиданной новости за всю жизнь. Сезонов, выслушав генерала, удовлетворенно кивнул. - Он был согласен на участие в проекте? Как? – спросил подполковник. Фамилин покачал головой: - Этого не знаю. Как-нибудь при встрече можешь сам у него спросить. Вы еще точно увидитесь. Генерал почему-то хитро улыбнулся. - А кто новый командир отряда? - Ты. Фамилин указал на Сезонова ладонью. - Я? – глупо переспросил подполковник, думая, что ослышался и осмотрелся. - Меня одного вызывали к командованию по твою душу на прошлой неделе. Поднимали и рассекречивали первые архивы, ими стали, по иронии, последние дела и карты о специальном отряде, его последнем составе. Я представил все данные о тебе, прошлые и нынешние заслуги. Все документы о твоем участии в проекте, все документы о настоящей службе. О Ярославле, конечно, умолчал. Характеристику о тебе дал исключительно положительную. Понятия не имею, запрашивали ли материалы еще на кого-то в качестве потенциального рассмотрения на должность командира, но о тебе говорили долго. Диалог состоялся продолжительный. Сезонов слушал молча, опустив глаза в стол. Генерал внимательно на него смотрел, ловя любые изменения в лице, но подполковник сидел словно каменная статуя. - Ты уже, можно сказать, утвержден. Без пяти минут командующий новым агентурным формированием, – продолжил Фамилин, понизив голос. – Согласен ты, не согласен, на твое желание это никак не повлияет. Мне дали понять. Без ясных слов и выражений, но при этом очевидно, что тебя хотят видеть, так скажем, главным ответственным лицом за организацию и проведение поведенческой и оперативной политики боевого отряда. - Это всё кажется смешным и забавным, – Сезонов наконец поводил губами и усмехнулся, – если бы не было так серьезно. - Повода не вижу для веселья, товарищ подполковник, – неопределенно вздохнул Фамилин, возвращаясь к своему месту. - Да всё это невероятно. – Сезонов покачал головой, глядя куда-то в стену. - И при этом это так. Понимаю, Валерий, вопросов сейчас много, не у тебя одного. Но задачи будут решаться постепенно, по мере их поступления. Надо запастись терпением и быть готовым ко всему. - Подозреваю, меня снимут со службы здесь, я буду там, при новом контрольном управлении? - Всё верно. Нелегко тебе, наверно, будет расставаться с командой, с которой ты тут изумительно сработался. Да и тебя не захотят отпускать. Но во всем этом есть один плюс. Я тогда, при встрече, догадался узнать о должности помощника или заместителя нового командира. В общем, пошли навстречу и разрешили взять кого-то из управления, может даже из подчиненных. И насколько я тебя знаю, настолько думаю, что ты, долго не выбирая, укажешь на... - Власова, – в один голос произнесли офицеры и понимающе друг другу кивнули. - Это не просто очевидно, это логично, – добавил Сезонов. - Готов отпустить Юрия. Через силу, но готов. Ему пока ни слова. Перед аминем, конечно, тоже его не огорошим, но позже, после первых официальных заявлений и твоего согласования. И да. Тебя еще ждет кое-что. Фамилин, глядя Сезонову в глаза, многозначительно похлопал пальцами по своему генеральскому погону. Подполковник понял намек. - Это приятная неожиданность, Егор Семёныч! Правда. - Хватит ходить при двух звездах. Будет у тебя третья. И не меня благодари. Вернее, не только меня. В связи, так сказать, с новыми обстоятельствами очередное получишь. Подполковник понимающе кивнул. «Надо же, как развиваются события…» - А вы сами когда со Знаменки? – спросил Сезонов вполголоса, обратив к Фамилину лицо. Генерал громко хмыкнул: - Что, донесли уже?.. Скоро. До мая. Да-а-а-а, время – штука такая. И дает, и отбирает. Вот и у меня будто миг служба пролетела. Дорогу, как говорится, в любом деле нужно давать людям моложе. - Вы, Егор Семёныч, сами еще фору дадите кому угодно! – произнес Сезонов, улыбаясь. - Ой уж! – Фамилин, описав рукой широкую дугу, махнул на подполковника ладонью и посмеялся. Затем коротко прокашлялся и добавил: – Генерал-майор Леонтьев. С ним не знаком, еще не представляли нас. Знаю о нем совсем ничего: он действительно несколько моложе, с Западного округа, в Петербурге служит. Успеешь еще, думаю, с ним увидеться. Процесс воскрешения проекта, сам понимаешь, не быстрый. На словах и документах договориться – одно, а пока найдешь тренировочную базу, сформируешь штат… Недели уйдут. Не раньше середины года что-то конкретное наметится, считаю. Поэтому пока с Власовым до окончательного формирования, так сказать, новой боевой дружины останетесь здесь. Да, и еще. Ты мне будешь нужен. - В связи с чем? - Ближе к делу сообщу, – генерал понизил голос: – Когда пришельца нашего обратно в Омск повезут, полетишь с ним и на месте передашь. - Принято, товарищ генерал, – согласно кивнул Сезонов. - С отпуском твоим вопрос помню, сегодня решу. Подполковник наклонил голову. - Ну, можешь идти, Валерий Игоревич. И помни: про возобновление проекта – ни одной живой душе. Может, все те свои «полевые», как ты говоришь, качества, которые ты в силу особенностей службы здесь не применяешь и не развиваешь, разве что на тренировках и при сдаче нормативов, вновь пригодятся именно там.