Лиза продолжает смотреть вниз и нервно теребит подол юбки. На ее глазах вижу выступившую слезу, и меня передергивает. Вот только актерской игры мне не хватает! – Лиз, давай к делу, я тороплюсь. – Да, да, конечно, – вытирает слезу ладонью и поднимает на меня глаза. – В общем, прости меня за тот эпизод в твоем кабинете. Я сама не понимаю, что на меня нашло, но мне позвонил мужик, представился твоим инвестором и попросил меня передать ему контакты заказчиков твоих. Ром, – ее голос дрожит, – я не думала, что это как-то тебе навредит. – Что за инвестор? Лоб Лизы прорезает несколько морщин. Пытается, видимо, вспомнить. – То ли «Лесоперевозка» то ли «Лесо…», – она замолкает и снова хмурится. – «Лесозаготовка Мск». – Да, – радостно кивает. – И ты вот так поверила? – Ну, он сказал, что ему мой номер дал ты. Что ты сейчас на встрече и забыл скинуть на флешку файл с данными. Ром, я не знала. Поверил ли я ей? Пока не знаю, но это можно проверить в два счета всего одним звонком. – Допустим, – даю ей надежду, что все же купился на рассказ. – И чего ты теперь хочешь? – Я хочу вернуть тебя, – на грани слышимости произносит, мне даже приходится наклониться вперед. – Это исключено, Лиз, – твердо отрезаю. Она поднимает на меня загнанный взгляд и берет сумочку. Что-то там ищет с минуту. – Тогда, может, ради нашего ребенка ты передумаешь? Эти слова заставляют меня превратиться в статую. – Какого еще ребенка? Внутри все обрывается и катится в пропасть. Есть вариант, что мне послышалось. Лиза неуверенно встает и подходит ко мне, протягивает белый пластиковый предмет. На небольшом табло написано «2 месяца». – Лиз, мы с тобой близки-то были пару раз, и то с защитой, – злюсь, но стискиваю кулаки, чтобы ничего не сделать с ней. – На моем дне рождения, Ром, ты забыл? Этот вопрос ставит меня в тупик. Напрягаю память и с трудом сдерживаю рык. Мы тогда проснулись с ней в одной кровати, но, мать его, я до последнего не верил, что тогда что-то было. Хотя Лиза клялась в обратном. Как бы я ни пытался вспомнить, что там было, воспоминания ускользали от меня. И вот последствия. – Это мой тест на беременность, – шепчет бывшая невеста, стискивая пластмассу. – Да и ты сам говорил, что хочешь детей. Внутри все покрывается льдом. Хотел, только вот не от нее! Для меня семья вообще была мечтой. Нормальная семья. Но потом приключилась эта фиктивная помолвка, и я остыл, а после появления Лены… – И даже не думай, я не пойду на аборт, Ром! – твердо произносит. А меня подкидывает при слове «аборт». – Какой аборт, Лиз? Что за бред? Она поднимает на меня взгляд, полный надежды: – Значит, ты вернешься ко мне? – Я буду помогать. И потом ребенку тоже. Девушка всхлипывает: – Ром, ты не понимаешь. Беременность – это очень сложно, меня уже постоянно тошнит, я с трудом сюда приехала, чтобы тебе сказать. Решила, что ты, как отец, должен знать. Дура, надо было не говорить, все равно одной проходить через все. Сижу напротив и понимаю, что не смогу отказаться от своего ребенка. Переборю свою нелюбовь к его матери, но буду рядом. Лена… Сердце превращается в кровавое месиво при мысли, что я снова ее потеряю, не успев насладиться нашим воссоединением. – Я не брошу тебя, – выдавливаю из себя. И понимаю, что не брошу. – Правда? Лицо девушки озаряет счастливая улыбка, а мне хочется волком завыть на несправедливость судьбы. Лиза подскакивает ко мне и обнимает. – Мне по делам надо, Лиз, – отстраняюсь. Она поднимает на меня преданный взгляд: – Ты сегодня приедешь? – Приеду, – выдыхаю и понимаю, что у меня нет выбора. Если это реально мой ребенок. Глава 24 Лена. Не знаю, сколько именно сижу в машине, но уже начинаю заметно нервничать, как из дома Ромы выходит Лиза, а через несколько минут выходит и Рома. Молча садится в машину и стискивает руль. Ни улыбки, ни взгляда в мою сторону, и у меня по коже пробегает мороз. Интуиция вопит, что что-то случилось. – Ром, – горло перехватывает от страха, – все нормально? Рома словно только сейчас вспоминает, что в машине не один. Переводит на меня потерянный взгляд и пытается сосредоточиться, а во мне крепнет уверенность, что сейчас произойдет страшное. – Лен, – облизывает пересохшие губы. Не узнаю его: никакой теплоты, отстраненность. Передо мной не тот мужчина, с которым я рассталась в этой же машине. – Что случилось? Я видела, как Лиза приезжала. Рома передергивается, вперив взгляд в лобовое окно. Тяжело сгладывает и шумно выдыхает. С каждой секундой в машине обстановка сгущается, словно грозовая туча нависает, и это заставляет меня сжаться на сиденье. Прокручиваю в голове, что могло произойти между этими двумя, что Рома вот так изменился чуть ли не по щелчку пальцев. Стискиваю руку на ремне безопасности в ожидании приговора. – Лен, я возвращаюсь к Лизе. Его слова наотмашь бьют. Вышибают весь воздух из легких. Не дают сделать следующий вдох. Больно! Так нестерпимо больно, что кажется, горю вся внутри. Сердце разрывается в клочья, оставив после себя выжженную дыру в груди. – М-м-м-м, – нахожу в себе силы только на то, чтобы неопределенно промычать. – Лен, – Рома поворачивается ко мне, пока я пытаюсь не умереть на его глазах, – я не могу иначе. Я нужен ей и… – Я поняла, – перебиваю его. Шарю по двери в поисках ручки. Дергаю, но дверь не поддается. Дергаю снова, но тщетно. – Я довезу тебя, Лен, – его голос чужой. Он сам чужой, не тот Рома, что сидел утром на моей кухне и командовал, что мы поедем мне за телефоном, а потом возьмем кресла для наших мальчишек.