– Есть. – В случае неприятностей, – сказал Гарни, – спасайте фабрику, мы поднимемся в топтерах. Командир краулера отсалютовал: – Есть, сир, – и нырнул обратно в люк. Гарни снова оглядел горизонт. Приходилось считаться с возможностью встречи с фрименами, а они, уж несомненно, решат, что он вторгся в их владения. Фримены постоянно беспокоили его – их упорство в бою и непредсказуемость действий. Впрочем, работенка эта в любое время была беспокойной, но выгодной… и весьма. Тревожило его и то, что нельзя поднять споттер выше. А необходимость хранить радиомолчание усугубляла нелегкое чувство. Каргон с краулером повернул, начал спускаться, скользнул к сухому откосу, трапы коснулись песка. Гарни открыл колпак рубки, отстегнул ремни. Фабрика едва замерла, а он уже был снаружи, захлопнул за собой дверцу, переступил поручни страховочной сетки и спрыгнул на песок. Пятеро из его личной охраны выскочили из носового люка следом за ним. Остальные принялись отцеплять фабрику от крыла. Освободившись, каргон взмыл вверх и пошел описывать невысокие круги над краулером. Он сразу же взревел двигателями, направляясь к темному пятну специи на песке. Рядом опустился топтер, другой, и из них посыпались люди. Высадив взвод, аппараты взмыли и зависли над головой. Гарни расслабил мышцы под гладкой кожей конденскостюма, потянулся. Маску он не стал застегивать: пусть испаряется влага, но так можно громче кричать, отдавая приказы. Он полез вверх по скалам, оглядывая местность; под ногами похрустывали галька и гравийный песок, вовсю пахло специей. «Неплохое место для опорной базы, – подумал он, – было бы разумно укрыть здесь кое-какие припасы». Он оглянулся на растянувшуюся за его спиной цепочку. Хорошие люди, даже те новички, кого еще не приходилось проверять в деле. Им не нужно постоянно объяснять, что делать. Воздух и не дрогнет – щитов нет ни на ком. В его отряде нет трусов, что потащат щиты в пустыню, забывая про червей. С невысокой вершины Гарни видел пятно специи в полукилометре, краулер как раз подползал к ближнему краю. Он поглядел на воздушный эскорт, проверил высоту… нормально, не слишком высоко. Кивнув самому себе, он вновь направился в гору. И тут хребет словно взорвался. Двенадцать огненных полос взмыли в небо к зависшим топтерам и крылу. Со стороны краулера донесся скрежет металла, на скалах вдруг, откуда ни возьмись, появились воины в капюшонах. Гарни успел только подумать: «Клянусь рогами Великой Матери! Ракеты! Они осмелились применить ракеты!» А потом перед ним оказалась согнувшаяся в боевой стойке фигура в капюшоне, в руке воина был наготове крис. По бокам еще двое возникли на скалах. Лишь глаза в щели между капюшоном и песочного цвета бурнусом видел Гарни, но и поза, и манера держаться говорили, что перед ним не новичок. И глаза были сплошь синие – глаза фримена глубокой пустыни. Опуская руку к собственному ножу, Гарни не отводил глаз от ножа противника. Раз они осмеливались пользоваться ракетами, значит, у них было и другое метательное оружие. Следовало быть настороже. По звукам он мог понять, что сбита, по крайней мере, часть его крылатого эскорта. Позади уже тяжело сопели в рукопашной бойне. Взгляд воина, что был перед ним, проследовал за движением руки Гарни… Твердо взглянув ему прямо в глаза, фримен произнес: – Оставь нож на месте, Гарни Холлик… Гарни заколебался, голос показался ему странно знакомым. – Ты знаешь мое имя? – спросил он. – Нам с тобой, Гарни, при встрече не нужны ножи, – ответил мужчина. Он выпрямился, убрал нож под одеяние, в ножны. – Прикажи своим людям прекратить бесполезное сопротивление. Откинув назад капюшон, мужчина отвел от лица фильтр. Потрясенный Гарни замер. Сперва ему показалось, что перед ним из небытия восстал призрак герцога Лето Атрейдеса. Наконец он понял. – Пол, – прошептал он и громко сказал: – Пол, это ты? – Разве ты не веришь собственным глазам? – спросил Пол. – Но ведь все уверяли, что ты мертв, – выдохнул Гарни, сделав полшага вперед. – Прикажи своим сдаться, – сказал Пол, махнув вниз, к границе скал и песка. Гарни нерешительно обернулся, боясь отвести взгляд от Пола. Сопротивления почти не было. Со всех сторон их окружили пустынные воины в своих капюшонах. По крыше умолкшей фабрики-краулера разгуливали фримены. Летательных аппаратов над головой не было видно. – Прекратите сопротивление! – заорал Гарни. Он сложил руки воронкой, чтоб стало слышнее. – Я – Гарни Холлик! Прекратите сопротивление! Пары бойцов медленно, осторожно расходились. Удивленные лица повернулись к нему. – Это друзья! – крикнул Гарни. – Тоже мне, друзья, – громко откликнулся кто-то, – перерезали половину наших! – Это ошибка, – сказал Гарни, – не добавляйте новых жертв. Он повернулся к Полу, взглянул в его синие-синие, фрименские глаза. На губах Пола играла улыбка, но жесткий взгляд напомнил Гарни взгляд старого герцога, деда Пола. Было и кое-что новое для Атрейдеса: иссохшая кожа, расчетливые глаза, за которыми угадывалась привычка «взвешивать» каждый из окружающих его предметов. – А говорили, что ты умер, – повторил Гарни. – Так было безопаснее для нас, – ответил Пол. В этих словах Гарни услышал извинение – другого не будет – за то, что его бросили одного, без поддержки, заставили поверить, что его юный герцог, его друг – мертв. Он подумал: «А осталось ли в этом воине хоть что-то от мальчика, которого я учил бою?» Пол шагнул вперед, глаза его потемнели: – Гарни… Все случилось само собой – они обнимались, хлопали друг друга по спине… Действительно, живое тело! – Ну, молодец! Ну, молодец! – твердил Холлик. Пол отзывался: – Гарни, ай да старина! Старина Гарни! Наконец они слегка отступили, поглядели друг на друга. Гарни глубоко вздохнул: – Так вот откуда у фрименов эта боевая мудрость! Мне следовало бы догадаться. Они все время поступают так, как сделал бы я сам. Если бы только знать… – Он покачал головой. – Если бы ты, мальчик, просто переслал мне весть. Ничего бы не остановило меня. Я прибежал бы сразу и… Взгляд Пола заставил его умолкнуть – твердый взвешивающий взгляд. Гарни вздохнул: – Конечно же, нашлись бы и такие, кому стало бы любопытно, куда это сломя голову помчался Гарни Холлик, и не все ограничились бы только вопросами. Им потребовались бы и ответы. Пол кивнул, оглядел обступивших фрименов: на лицах фидайинов читалось любопытство. Он вновь перевел взгляд от собственных смертников на Гарни. В этой встрече он видел добрый знак, она сулила хорошее будущее. Это увеличивало радость. «Если со мной будет Гарни…» Пол взглянул вниз, за спины фидайинов, на оставшихся в живых контрабандистов. – За кого твои люди, Гарни? – спросил он. – Все они – контрабандисты, – отвечал тот, – они за выгоду – где она есть. – В нашем деле трудно найти выгоду, – отвечал Пол, уловив еле заметные движения пальцев на правой руке Гарни, старинный кодовый сигнал Атрейдесов, означавший, что среди контрабандистов были люди, которых следовало опасаться. Прикоснувшись к губе, он дал понять, что заметил сигнал. Оглядел стоявших поодаль на скалах фрименов. Взгляд его упал на Стилгара. Воспоминание о его еще неясной судьбе несколько охладило оживление Пола. – Стилгар, – сказал он. – Это Гарни Холлик, о котором я тебе говорил. Один из мастеров боя, что служили у отца, мой учитель и старый друг. Ему можно доверять полностью. – Я слышал, – ответил Стилгар, – ты его герцог. Пол поглядел на его профиль, темневший на фоне камней, задумался на мгновение. Что заставило Стилгара сказать именно эти слова? Ты его герцог. Что-то в интонации Стилгара, какой-то едва уловимый оттенок намекал, что сказать он хотел иное. И так это не было похоже на Стилгара, предводителя Вольного народа, никогда не скрывавшего мыслей! «Мой герцог! – подумал Гарни, по-новому оглядев Пола. – Да, Лето мертв, и титул теперь лег на плечи Пола». И вся эта фрименская война на Арракисе начала приобретать у него в голове совершенно иной облик. Мой герцог! Давно отмерший кусок его души стал оживать. Только частью сознания воспринял он приказ Пола разоружить контрабандистов и допросить. Полностью смысл приказа дошел до него с опозданием, когда кое-кто из его людей начал протестовать. Он покачал головой, стремительно обернулся. – Вы что, оглохли? – отрезал он. – Это законный правитель – герцог Арракиса. Повинуйтесь его приказу! Не скрывая недовольства, контрабандисты подчинились. Пол подошел к Холлику и негромко произнес: – Гарни, я не ожидал, что в эту ловушку попадешь именно ты. – Я полностью одурачен, – сказал Гарни. – Держу пари, это пятно специи не толще песчинки – наживка, и ничего более. – Считай, что пари ты выиграл, – ответил Пол. Он поглядел вниз, на сдававших оружие контрабандистов. – В твоем экипаже есть еще кто-нибудь из людей моего отца? – Никого. Все разбежались. Кое-кто зацепился среди вольных торговцев. А большая часть потратила весь заработок, чтобы только убраться отсюда. – Но ты остался.