Углубившись метров на двести, по указанию сопровождающего оставили бетер, Спринтер и Лендровер под прикрытием полуразрушенной бетонной стены. Разведка посыпалась с брони, словно тряхнули яблоню, рассредоточилась, слилась с местностью. Варяг с командиром взвода, под одобрительным взглядом бойца присели у выступа, выждали пару минут. Убедившись, что их прибытие если и не прошло незамеченным, то, во всяком случае, осталось без внимания, двинулись ко входу в укрытие. На той стороне, по разведданным, сегодня ротация, и это тоже было учтено при планировании… Сопровождающий и комвзвода остались, Варяг двинулся к приземистому зданию. Зашел с торца, забрался вовнутрь через широкий пролом. По бетонной лестнице спустился в неожиданно глубокий подвал. У металлической «бункерной» двери стоял часовой. Здесь уже коды и пароли не требовались, за их прибытием наблюдали видеокамеры. Дверь стала медленно открываться, за ней обнаружился небольшой предбанник, точнее шлюз. Внутренняя дверь открылась только после того, как закупорилась внешняя. Внутри, разительным контрастом с побитой обстрелами территорией, обнаружилась нормальная такая Америка, словно в подвал перенесли декорации из добротного военного сериала типа «Подразделение Дельта». В удобных креслах, тихо бубня в гарнитуры, сидело за компами человек десять. Вдохнув в меру прохладный кондиционированный воздух, Варяг окинул взглядом большие экраны на стенах с тактической обстановкой и картинками видеокамер, ряды перемигивающихся серверных стоек, панели какой-то хитрой аппаратуры. Поднявшись с места, навстречу шагнул Апостол. Майор, худощавый, высокий, узкие хитрые глаза с уверенным взглядом, прямой, чуть гусиный нос. Поздоровались-приобнялись. Вместе в четырнадцатом выходили из окружения, такое не забывается. — Туда или оттуда? — без предисловий спросил комбат. — … второе… — Ясно, — кивнул Апостол. Принимать возвращающуюся с той стороны диверсионно-разведывательную группу было ему не впервой. — Ну вы, однако и место выбрали. Еще бы через взлетку пошли в ДАПе. — Не мы выбирали… точнее — не я… Варяг не кривил душой. Он действительно не до конца понимал, зачем Шульга перед самой заброской в Донецк вдруг изменил план выхода по завершению операции. Согласно новой диспозиции, командиру с Назгулом предстояло возвращаться не через Россию, как остальным, и даже не по хорошо прибитым контрабандным маршрутам. А тупо сквозь одну из самых горячих зон. Чем руководствовался Шульга, нахрена ему нужно было идти на такой серьезный риск, Варяг не понял. Но раз решили, значит, имеют на это веские основания. Его же дело — подготовить согласно полученного распоряжения без шуму, без пыли гражданскую бронированную машину, и взять в одной из самых толковых бригад проверенных разведосов. К счастью, как выяснилось, здесь командовал человек хорошо знакомый и многократно испытанный. — Когда ожидаются? — осторожно спросил Апостол. На войне атеистов нет, но вот суеверий немеряно. О запланированном времени возвращения разведгруппы говорить вслух не принято. — Ночью, ближе к утру. — Значит, времени дохренища. Ну, тогда гостем будешь. Располагайся, чай-кофе-капуччино в углу. Твоим наверху что-то нужно? — Мальчики взрослые. Место им хорошо знакомое. Сами о себе позаботятся. Сухпай у нас свой на сутки. — Ну ладно, тогда ищи свободное место. А пока извини — работа. Апостол возвратился в кресло, надел наушники, начал кого-то тихо, но жестко распекать в микрофон. Варяг нацедил кофе из автомата, подтянул свободный стул и удобно устроился напротив экрана, по которому транслировались новости ДНР. Вся республика, если верить видеоряду, замерла в предвкушении парада. За весь двадцатый век кроме флага, поднятого над Рейхстагом, у СССР не оказалось больше никаких достижений. Вот и цепляются всеми скрепами за свой мифический "День". Разве что у свидетелей воевавших дедов подросли новые герои. Например, этот, имя которого выписано на борту российского бетера, "Герой ДНР Арсений Мотроролла" Варяг чуть не сплюнул и отвернулся к экрану, на котором проплывал Донецк с высоты примерно пятнадцати километров — рабочий эшелон беспилотного разведчика "Global Hawk". Глава 7 В каморку к Филину заглянул старшина роты. — Товарищ капитан, парад через полчаса. Смотреть будете? После обеда взвод выходил на позиции, и Филин бы с огромным удовольствием еще поспал. Однако пересилило любопытство. Седьмого ноября прошлого года он уже приехал в Донецк. Тогда еще с непривычки к местным реалиям ему запомнился митинг, где какой-то сумасшедший молодой негр в куртке из цифровой "флоры" и армейской шапке-ушанке толкал коммунистическую речь. Девятое мая с недавних пор — главный священный день, который отмечают помасштабнее Дня России. В том числе, конечно, и здесь. Все предместье, где дислоцирован его батальон, обвешано георгиевскими ленточками, а телевизор скоро лопнет от пафосных репортажей. Что же они учудят на сей раз, помимо БТРа, названного в честь козлобородого "героя", которого по местным слухам грохнули по приказу нынешнего главы республики? Филин встал, затянул ремень, накинул и застегнул китель. Нравы в здешней армии вольные, но он офицер ГРУ, а бывших разведчиков не бывает. Вышел в казарму, холл общежития ПТУ, в котором размещались две роты их батальона, махнул дневальному "Не шуми!", оглядел воинство, рассаживающееся в проходе на табуретках. В трех отделениях его взвода численность была почти штатная, двадцать шесть человек. Демография личного состава совпадала с той, которую он, получив назначение, вычитал в книжке писателя-добровольца. Возраст бойцов — в районе тридцати. Больше половины из них холостые, но с оставленными дома девушками, на которых собираются жениться "после дембеля". Это, впрочем, не мешает им при любой возможности ходить к проституткам и заводить походно-полевых жен. Благо коммерческий секс в молодой республике поставлен на широкую ногу. По гражданству во взводе двенадцать россиян, остальные мобилизованные местные мужики из мелких шахтерских городков. На политику всем плевать, зарплата рядового по здешним меркам фантастическая — восемьсот долларов. Даже с учетом того, что двести из них каждый отдает «на расходы» командиру роты, всех устраивает вполне. Местные все пьющие, укры у себя называют таких презрительно "аватары". Воевать не рвутся, но, слава богу, в меру дисциплинированы. Среди россиян — два идейных студента, приехавших «сражаться за Новороссию». Эти давно все поняли, бессменно дежурят по кухне и считают дни до дембеля. Еще четыре «контрабаса» — профессионалы российской армии, которые, как и Филин по "анкетным данным" не смогли поехать в более высокооплачиваемую Сирию. С ними у Филина негласное соглашение — взводный лишнего не требует, они в меру ему подчиняются и держат остальных в страхе. Прочие россияне — безыдейные гражданские с пестрым, в основном уголовным прошлым. Три наркомана и три мелких бандита из города невест — Иванова. Прячутся от полиции по нескольким статьям, среди которых, по справке ФСБ, есть и групповое изнасилование. С бандитами у него проблемы, начиная с первого дня. Но Филин — не пацан, две войны прошел, людей умеет держать в руках. Единственное, что есть общего у этой разношерстной команды, так это, как правильно заметил писатель, «очень заниженное чувство собственной безопасности". На экране начались новости. Филин скомандовал, чтобы притащили из канцелярии стул, пристроился сбоку. Вроде как и присматривает за бойцами, а вроде как и сам по себе. И вдруг отчетливо, со звуками и запахами припомнил одиннадцатое сентября прошлого года, когда он приехал в Новочеркасск, как он думал, к новому месту службы. — Разрешите? — Здравствуй, майор! Проходи, садись… — Капитан, товарищ полковник! — Что «капитан»? — Капитан Филин. В канцелярии сказали, что пока я был в отпуске, пришел приказ… — Вот как. Не доложили, а ты же по гражданке, секретность… Ну, впрочем, это не важно. Стало быть, ты и есть тот самый ГРУшник, который укрАинского президента прощелкал? Филин приложил титанические усилия, чтобы не скрипнуть зубами. От этого узкоглазого худощавого полкана, начальника мобилизационного отдела Двенадцатого командования резерва Южного военного округа, в настоящий момент зависела его дальнейшая жизнь. — По инциденту проведено полное разбирательство, — сухо пояснил Филин. — В моих действиях не обнаружено должностных нарушений… — Тогда почему понизили в звании? — Какая разница, товарищ полковник… — Большая. Ты же, капитан, понимаешь, что к нам сюда присылают или тех, кто хочет стать генералами, или таких как ты. То есть, прости, залетчиков. И от характера залета зависит твое назначение. Так что или выкладывай все как есть, или гуляй до завтра, пока я полную спецсправку не получу! — С председателем следственной комиссии не поладил… — выдавил Филин. — Интересно… по твоим же словам он тебя признал невиновным? — Меня — да. Комиссия все свалила на начальника смены, который погиб во время налета. Я же потребовал, чтобы под протокол зафиксировали мое мнение о том, что офицеров разведуправления изначально нельзя было ставить в личную охрану экс-президента. Не тот навык, не те задачи… — Похоже, что потребовал в неуставной форме? — Да, сорвался. Он моих парней назвал мудаками… — Не горячись, капитан. А то и у нас тоже договоришься. Хотя, при нашей специфике, это не так-то просто. Ладно, давай по делу. Я смотрю, послужной список у тебя впечатляющий. Чечня, спецоперации за границей. Почему не поехал в Сирию? — Не предложили… — А, прочитал. Понятно. Это у тебя не первый залет. Вот тут в анкете строгач «… за неподчинение, выразившееся в препятствии следственных действий сотрудника МВД при опросе задержанного террориста во время проведения контртеррористической операции в окрестностях населенного пункта…». Ого, террориста защищал, что ли? — Девочка. — Что, «девочка»!? — Не террорист. Девочка. Дочь главы тейпа. Двенадцать лет. Они ее изнасиловали, избили и собирались пытать током. Чтобы рассказала, в каком доме скрываются мать и отец. Чтобы убить на месте. — Ой, да ладно, Филин! Я тоже Чечню прошел. Они там все террористы от новорожденных… Ну, допустим, ты с этим ОМОНовцем не поладил. Но зачем "с нанесением тяжких телесных повреждений"? — Если б меня не скрутили его подельники, я бы извращенца убил… У него папа замначальника отдела в Газпроме, урод в Чечне анкету себе рисовал, сейчас уже генерал… — Ох, Филин! Трудно нам с тобой будет. Ты, конечно, боевой офицер, заслуженный. Но, сам понимаешь, с таким личным делом пост в штабе тебе не светит… — Мне не нужно в штаб. Дайте разведроту. — Ну, это уже как на месте определят. Рекомендовано направить тебя в распоряжение командира Первого армейского корпуса. Украина? Филин скривился. Только этого не хватало. Но взял себя в руки. — Вариантов, я так понимаю, нет?