– У ворот стоит старая карга, которая хочет с вами поговорить, – доложил Стаб. – Я не посылал ни за какой старой каргой. Скажи ей, чтобы проваливала. – Она утверждает, что вы ее приглашали. Джек посмотрел на маленького черного мужчину, чьи длинные конечности и похожие на антенны пучки седых волос над ненормально длинным лицом делали его похожим на насекомое; он уважал Стаба, ведь прежде тот был умелым вором, пытавшимся обокрасть бывшего хозяина этого замка. – Приглашал? Я такого не помню. Какое она производит впечатление? – От нее воняет западом, милорд. – Странно… – …И она потребовала, чтобы я передал вам, что ее зовут Рози. – Розали! – вскричал Джек, убирая ноги с письменного стола и усаживаясь прямо. – Приведи ее ко мне, Стаб! – Слушаюсь, господин, – сказал Стаб, отступая назад, как и всегда, когда он видел, что его хозяин проявляет эмоции. Джек стряхнул пепел в пепельницу и посмотрел на нее. – Интересно, не возвращаешься ли ты? – задумчиво проговорил он. – У меня такое чувство, что это вполне возможно. Он написал себе записку, чтобы не забыть направить несколько отрядов солдат с сильным насморком для патрулирования Навозных ям. Джек вытряхнул пепельницу и приводил в порядок бумаги на письменном столе, когда Стаб привел ее в библиотеку. Вставая, Джек посмотрел на Стаба, и тот быстро вышел. – Розали! – сказал Джек, подходя к ней. – Как хорошо… Она не ответила на его улыбку, но села на предложенный стул и кивнула. Боги! Она действительно похожа на сломанную швабру, снова подумал он, вспоминая. И все же… это Розали. – Значит, ты все-таки пришла в Теневую Обитель, – сказал он. – За хлеб, которым ты меня угостила когда-то давно, здесь тебя всегда будут хорошо кормить. А за совет, который дала, станут почитать. Слуги будут тебя купать и одевать, будут ухаживать за тобой. Если ты захочешь изучать Искусство, я научу тебя высокой магии. Если ты чего-то пожелаешь, только скажи. А сейчас мы устроим пир в твою честь – как только его приготовят! Добро пожаловать в Теневую Обитель! – Я пришла не для того, чтобы остаться, Джек; просто хочу еще раз на тебя посмотреть – в новой серой одежде и чудесном черном плаще. А какие блестящие у тебя сапоги! Прежде ты никогда так о них не заботился. Джек улыбнулся. – Теперь я не хожу так много, как прежде. – …И не крадешься. Теперь в этом нет нужды, – сказала она. – Значит, ты в конце концов заполучил королевство, Джек, – самое большое из всех, о каких мне известно. Ты счастлив? – Да, вполне, – ответил Джек. – Значит, ты обратился к машине, которая думает, как человек, только быстрее. К той, о которой я тебя предупреждала. Не так ли? – Да. – …И она дала тебе Утерянный Ключ Колвинию. Он отвернулся, поискал сигарету и закурил. Затем посмотрел на нее и кивнул. – Но я это не обсуждаю, – сказал Джек. – Конечно, конечно, – кивнула она. – И с его помощью ты овладел силой, соответствующей твоим амбициям, о существовании которых ты когда-то и не подозревал. – Пожалуй, ты права. – Расскажи мне о женщине. – О какой женщине? – В коридоре я прошла мимо женщины, прелестного создания в зеленом платье под цвет глаз. Я поздоровалась, и ее губы мне улыбнулись, но дух ее следовал за ней, рыдая. Что ты с ней сделал, Джек? – Я сделал то, что было необходимо. – Ты что-то у нее украл – я не поняла, что именно, – как и у всех, кого знал. Есть ли хоть кто-то, кого ты считаешь другом, Джек? Тот, у кого ты ничего не взял, но кому что-то дал? – Да, – ответил он. – Он сидит на вершине горы Паникус и состоит наполовину из камня, а наполовину – я не знаю из чего. Я навещал его много раз и пытался освободить с помощью своей силы. Однако даже Ключа оказалось недостаточно. – Утренняя Звезда, – задумчиво сказала она. – Да, так и должно быть – твой единственный друг проклят богами. – Рози, почему ты осуждаешь меня? Я предлагаю сделать для тебя все, что в моих силах, чтобы искупить те страдания, которые ты перенесла из-за меня или других. – Женщина, которую я видела… Ты вернешь ей то, что украл, – если именно этого я желаю более всего? – Может быть, – сказал Джек, – но я сомневаюсь, что ты об этом попросишь. Если я так поступлю, она станет безнадежно безумной. – Почему? – Из-за вещей, которые она видела и чувствовала. – И ты в ответе за них? – Да, но она сама тому виной. – Ни одна человеческая душа не заслуживает такого страдания, какое шествует за ней следом. – Души! Только не говори мне о душах! Или страдании! Ты хвалишься тем, что у тебя есть душа, а у меня – нет? Или думаешь, что я ничего не знаю о страдании? Но ты права в том, что касается ее. Она наполовину человек. – Но у тебя есть душа, Джек. Я принесла ее с собой. – Боюсь, я тебя не понимаю… – Ты оставил свою душу в Навозных ямах Глайва, как и все обитатели Темной стороны. Я ее извлекла оттуда на случай, если однажды ты захочешь ее вернуть. – Ты шутишь, конечно же. – Нет. – Но как ты узнала, что это моя душа? – Я – Мудрица. – Покажи ее мне. Он погасил сигарету, пока Розали развязывала мешок со своими вещами. Она достала маленький предмет, завернутый в чистую тряпицу, развернула его и протянула ему. – Это? – спросил Джек и рассмеялся. На ладони Розали лежала серая сфера, которая, оказавшись на свету, начала меняться, сделавшись сперва блестящей, точно зеркало, а затем прозрачной; на ее поверхности заиграли краски. – Это всего лишь камень, – сказал Джек. – Но он был у тебя, когда ты пробудился в Ямах, верно? – спросила Рози. – Да, я держал его в руке. – Почему ты его там оставил? – А почему бы нет? – Но разве он не оказывался у тебя всякий раз, когда ты пробуждался в Глайве? – И что с того? – В нем находится твоя душа. Возможно, когда-нибудь ты захочешь с ней воссоединиться. – Это моя душа? И что мне с ней делать? Носить в кармане? – Что угодно лучше, чем оставить ее в куче отбросов. – Дай ее мне! Джек выхватил камень из руки Розали и посмотрел на него. – Это не душа, – заявил он. – Это исключительно некрасивый кусок камня или яйцо гигантского навозного жука. Он даже пахнет как Ямы!