Взглянув на записку, Анхелика прочитала: - Тебе больше идёт образ аристократки. Удачи, девочка... Ну, погодите, - смотрела исподлобья на уплывающих в лодке Анхелика, а на глазах выступили горькие слёзы. - Я так просто не отстану... Выдержав паузу, в которую лодка уже отчалила от берега, Анхелика подбежала к воде и крикнула помахавшему ей на прощание рукой Элиасу: - Бессердечный! Слеза скатилась по её щеке, но Анхелика знала: добьётся своего... Глава 26 (Откуда в тебе столько позитива?!... а кто же ночью вдруг в каюте?!) - Ну и девки здесь, - выругался Элиас и встряхнулся подле Константина, пока моряк направлял лодку вёслами к кораблю. - Больше сюда ни ногой! - Не зарекайся, - сказал Константин. - Меня всё смущает! - возмущался Элиас. - Одно лицо, - улыбнулся Константин. - Одно лицо... Назвала меня бессердечным! - поражался Элиас и вновь оглянулся на берег, но Анхелики там уже не было видно. - Все три одна сатана, я уже и сам вижу! - Ты был с ней груб, - стал смотреть исподлобья Константин. - Что?! Она с ножом! Она меня бьёт уже который раз в плечо! Она ужасная! - восклицал Элиас на эмоциях, и моряк рядом засмеялся. - Чего ржёшь?! Палубу драить заставлю одного и всю неделю! Моряк сразу замолк, а Константин с улыбкой подколол Элиаса: - Вот же, а она права... бессердечный. Я бы добавил ещё и слепец. Элиас стал смотреть в сторону корабля. Он молчал остаток пути и потом ушёл в свою каюту. Никого не хотелось ни видеть, ни слышать. Весь настрой на дела пропал. Элиас совсем потерял себя. Снова сев к сундуку деда, он открыл его. Достав оттуда свёрток с картой клада и журнал, он положил их опять на стол. Он разбирал бумаги, читал записи деда и снова смотрел на карту. Чем дальше погружался во всё, тем больше освобождался от воспоминаний о произошедшем в Кадисе. Очень хотелось забыть обо всех приключениях. Погрузившись в изучение карты, Элиас задумался над словами Константина про клад. - Чем чёрт не шутит? - усмехнулся он, и вдруг с порога услышал спокойный голос самого Константина: - Я ж говорю, нам туда надо, а не в войну ввязываться. Романтика! Вот, ради чего живём! - Ну кому-то и война романтика, - засмеялся Элиас. - Что ж, - переставляя трость, дошёл до стола Константин и сел в кресло, поставив перед глазами Элиаса ещё неоткрытую бутылку с каким-то напитком. - Корабль теперь в пути. Только покинули Кадис. - Я чувствую. Слава Богу, - невольно погладил Элиас на груди дублон и, заметив свой жест, словно неожиданный, взглянул на монету. - Как нашёл его, всё катится к чертям. - Думаешь? Может, наоборот, всё идёт к лучшему? - удивился Константин. - Откуда в тебе столько позитива?! Опыта горького мало было? - в ответ Элиас принял удивлённый вид. - У тебя, погляжу, вся жизнь горькая, - кратко засмеялся Константин. - Из-за этой свиньи, да, - нахмурился Элиас. - Может, крысы? - прищурился его собеседник, и он покачал головой: - Плевать. - Зря уехал и не пообщался с ней, не узнал побольше. И я не заставил. Как-то не подумал, засмотрелся на вас обоих. Больно забавно было. А может, девочке помощь нужна, поддержка какая. Сама, вон, как крутилась, лишь бы дублон получить, - удивлялся Константин. - Об этом говорить сейчас не буду, - строго выдал Элиас, скрыв взгляд, в котором читалась растерянность и понимание своей вины. - Ладно... Выпьем? Не приму отказа! - предложил дед. - Чего спрашиваешь тогда? - с улыбкой и вернувшимся теплом к нему Элиас посмотрел на этикетку бутылки. - Ммм, виски Ирландский Bushmills... Ты его всё же купил? - Да, я предупреждал, - гордился Константин. - Я и о продаже оружия побеспокоился, пока ты девицами занимался. - Не об этом, прошу. Давай наливай. Может, полегчает... Они стали пить коньяк, беседуя дальше о былых приключениях Ванталы, у которого Константин служил на корабле квартирмейстером. Чуть позже кок принёс им ужина и закусок. Ещё чуть позже к ним присоединились и друзья Элиаса: помощник Джордан и штурман Рико. Далее вчетвером они проводили время ещё более занимательно, попивая и виски, и ром, употребляя закуски. Они беседовали сначала о том, что казалось более важным: как обойдут Африку, куда был приказ явиться с оружием и продовольствием. Потом Элиас, уже опьянев, раскрылся друзьям о произошедшем в Кадисе, о трёх странных, как ему показалось, девицах, а теперь кажется, что всё это была одна особа. Он возмущался вновь, ругался, а Константин скорее поменял тему, чтобы беседовать о служебных делах, которые предстоят завтра. - Всё, раз мы уже о службе, пора спать, - пошатнулся от опьянения Рико, когда поднялся из-за стола. Он ушёл. За ним следом - не менее выпивший Джордан. Константин смотрел на совсем опьяневшего Элиаса. Тот еле держался, сидя за столом, глаза слипались, и казалось, сознание уже было не здесь. Константин толкнул Элиаса подниматься. Он заставил его перебраться на постель и, когда тот лёг, сразу погрузившись в сон, покинул каюту. Думать Константину тоже уже ни о чём не хотелось, а только отдыхать. Ноги еле волочились. Он еле дошёл до своей каюты, а там и до койки, медленно раздеваясь, перебирая руками, которые почти не слушались и дрожали от возраста, раздражая всё больше. Ему никак было не принять факт старения. Он продолжал всё делать сам, пусть на это уходило больше времени, а тело не выполняло всё так, как было привычно: как раньше, в более молодые годы, когда ещё были силы и не тряслись ни ноги, ни руки. Оставаясь в штанах и не до конца расстёгнутой рубахе, Константин лёг в койку. Он только глубоко вздохнул, расслабляясь для предстоящего отдыха, как услышал странные звуки. Они доносились откуда-то за дверью... Потом будто кто-то вошёл в соседнюю каюту, где спал Элиас... Насторожившись и слушая, Константин понимал, что придётся вновь вставать. Выбравшись из койки и сразу схватившись за трость, которая чуть не упала, он слушал странные звуки: кто-то где-то в каюте капитана скребётся, потом что-то слегка стукнуло... Тихо, медленно переставляя ноги, словно не шёл, а скользил, Константин прошёл в каюту к Элиасу. Одинокая свеча так и горела на столе, но она помогала видеть достаточно: разбросанная на полу у комода одежда, а у сундука рядом кто-то сидит и что-то ищет в самом сундуке...