Константин молчал. Он взял рюмку виски и залпом выпил. Сморщился, закрыл глаза, опустил голову, и некоторое время от него не было никакого звука. Казалось, даже и дыхание остановилось. Элиас смотрел на него и терпеливо ждал. - Ох, - вздохнул глубоко Константин и взглянул жалостливо. - Совсем не жалеешь старика. Совсем строг. Нет в тебе сострадания. - Я помню её слова, - кивнул Элиас, глядя исподлобья. - Бессердечный я. Константин от услышанного часто заморгал. Как Элиас увидел её лицо, как догадался, что нищенка и Анхелика, — один и тот же человек?! Как вообще случилось так, что её и его разоблачили и столь быстро?! - Дай-ка подумать, - прищурившись, Элиас стал смотреть то на потолок, то по сторонам. - Личико такое знакомое... Носик курносый, щёки пухленькие, словно ребёнок. Макияжем, конечно, выглядела старше... Ммм... Жаль, имени беглянки не узнал, а вот Анхелику запомнил... Видная певица. А голос-то! А что ты меня так заставлял на неё смотреть тогда, кстати, в ресторане? Ты давно увидел, что те трое были одной сатаной? Константин сглотнул и слегка кашлянул, так как в горле вдруг запершило. - По причине, - кивнул он. - Да и забавно было. - И ты посчитал, я не заметил их сходства и теперь не сопоставил факты?! Я уже думал некоторое время: чего это все эти женщины так за мной бегали и чем-то схожи? Прям навязчиво, - усмехнулся Элиас и, не дожидаясь ответа, тоже выпил виски сразу. - Эх, ты, - опустил взгляд Константин и вытянул губы в трубочку. - Отдай ты ей этот дублон. - Дублон, - улыбнулся Элиас и с нервным смехом кивал. - Вот, что искала в моих вещах беглянка. Нищенке так и так не позволил бы вообще прикасаться ко мне. Так кто она на самом деле? - став серьёзнее, спросил он. - Нищенка, - взглянул с искренней и глубокой грустью за Анхелику Константин. - Давно ты её знаешь? - спросил дальше Элиас. - Так сочувствуешь, будто дочь родная. - Да что ты, какая дочь... Хотя,... был бы не против удочерить, кстати. Жалко её. И знаешь, - взглядом указав ему на грудь, кивнул Константин. - Дублон твой, кажется, всё же владеет какой-то мистикой. Не веришь, знаю, но есть в жизни порой необъяснимые вещи, случаи... Ведёт дублон этот куда-то. - К нищенке, - засмеялся Элиас. - К девочке, - смотрел пронзительно Константин, а он усмехнулся: - Девочка мегера, девочка боль, девочка спесивость и дракон! - Дракон?! - невольно посмеялся Константин. - Так и выпускает из себя дурь. - Может, и выйдет из неё дурь. Так бы и из тебя вышла, - поднял удивлённо брови Константин. - Будешь её защищать?! - Буду, - Константин налил себе в рюмку ещё виски и вновь залпом выпил. - Может, пойму, - наблюдал Элиас и видел отношение Константина к Анхелике: тёплое, сочувственное. Почему-то и сам начинал ощущать то же самое к этой пока ещё совершенно незнакомой девушке. Многое ещё было неизвестно. Много предстояло понять. Константин же, пьянея на глазах, качал головой: - Ну стар я, стар... Почему я не страдаю забывчивостью? А ты хитёр... - Я не идиот, и историю деда знаю, как моя бабушка к нему на корабль пробиралась, - напомнил Элиас. - Кстати, с твоей будущей женой! - Ах, ну да, ты же его внук, - погрозив шутливо пальцем, улыбался Константин. - А это ты забыл?! - улыбнулся с умилением Элиас. - Каюсь, мне ж за девяносто! - развёл Константин руками... Глава 32 (Элиас убедился в своих догадках... Просьба скрыть до Картахены...) После третьей рюмки, когда в беседе с Элиасом затянулась пауза, Константин положил голову на свои руки на столе. Закрыв глаза, будто приходил в себя от залпом выпитого содержимого, он мгновенно уснул и стал слегка похрапывать. - Да, - покачал головой Элиас. С умилением улыбнувшись над дедом, он подошёл и подхватил его под руки: - Давай к тебе, - но Элиас сразу и застыл на месте, оглянувшись на закрытую к ним дверь. - Погоди... Он осторожно опустил Константина, положил его голову аккуратно обратно на стол и погладил по спине: - Поспи пока здесь... Лежи... Элиас с улыбкой от задумки тихо покинул свою каюту. Он некоторое время постоял за дверью, прислушиваясь к звукам корабля. Он был один, что радовало, и направился к каюте Константина. Тронув ручку двери, он понял, что дверь заперта. Элиас постучал и застыл в ожидании. Щелчок в двери скоро прозвучал, но дверь не открылась. Тогда Элиас сам стал осторожно открывать и, когда увидел стоящую в стороне, одетую в мужскую одежду и бандану, Анхелику, прошёл. Он принял величественный вид. Подошёл медленно, одаривая строгим взглядом, и остановился близко перед глазами. Анхелика смотрела в пол, чтобы как-то скрыть себя, но увидела, как Элиас достал из ножен на его поясе нож. Тот блеснул искрой света от фонаря рядом, и Элиас подцепил концом ножа бандану застывшей от страха Анхелики. Увидев коротко подстриженные волосы, их рыжий цвет, Элиасу было достаточно: он убедился во всём и, усмехнувшись, отошёл в сторону. Он сложил на груди руки и отвернулся. Воцарилось молчание, в которое и он, и Анхелика были полны раздумий о том, что сказать и когда. Казалось, оба полны растерянности. Анхелика смотрела в спину Элиаса, догадываясь, что он её узнал. Только она не понимала, что именно ему известно и стоит ли ей себя сейчас выдавать искренним признанием. Очень хотелось быть открытой. Опасения, какими была полна, скрываясь в мужском обличье, пугали. Долго выдавать себя за юнгу, она понимала, будет невыносимо. Странные ощущения мучили её: и тревога, и непонятный холод, одиночество и тоска даже до тошноты. - Вы... узнали меня? - нерешительно вымолвила Анхелика. Элиас снова усмехнулся и стал мотать головой. Он медленно повернулся, с удивлением глядя в ответ. - А голоса-то как меняла!... Истинная актриса!... Что искали на корабле? - Крысу, - невольно выдала она, но сразу с вернувшимся испугом замолчала.