– То есть вы хотите сказать, что доходы Михаила проистекали откуда-то из другого места? – Совсем из другого, – твердо произнес Борис. – И более того, нам за все эти годы так и не удалось выведать, из какого именно. – А мы уж постарались, будьте уверены. – И подпаивали его. – И на откровенность выводили. – Ничего! Обо всем готов был поболтать, но три темы были под запретом – жена, дочь и доходы, на которые они все живут. – Можно предположить, что эти три вещи каким-то образом связаны между собой. Но как и каким образом, этого мы так и не узнали. – Если не верите, проверьте нашу налоговую отчетность. Наше производство не приносит таких баснословных барышей, чтобы раскатывать на «Ауди». Мы живем на среднем уровне или даже чуть ниже. А Михаил имел доходы куда выше наших. – И к этим деньгам мы никакого отношения не имели. Поэтому и убивать Михаила нам было ни к чему. Мы от его смерти ничего не выигрывали. Арсений задумчиво кивнул и предупредил: – Мы проверим ваши слова. – Проверяйте, – пожали плечами эти двое. – Если узнаете, откуда денежки брались, будьте добреньки, скажите и нам тоже. А то прямо зудит у нас, до чего любопытно, где этот жук мог разжиться такими деньжатами. – Говорите, свой бизнес вы открыли сразу после рождения Полины? – Да. – И тогда же Михаил вложил свою часть денег в ваше совместное предприятие? Борис с Леонидом снова подтвердили, что все именно так и было, попрощались и ушли. На этот раз Арсений не стал их задерживать. Все чувствовали, что сказанное им правда и что в словах компаньонов убитого и кроется ключ к разгадке убийства Михаила. – Смотри, какая картина получается. Родилась Полина, и дела у Михаила пошли в гору. Хотя обычно бывает иначе. И рождение ребенка требует от родителей каких-то материальных вложений. Тут и оплата родов, больницы, какие-то покупки для новорожденного. Где уж в такой момент бизнес открывать? А тут совсем другая ситуация. Михаил дает своим старым друзьям денег на бизнес, в котором просит для себя лишь номинального участия. И более того, он держит слово и никогда не посягает на свою долю в их предприятии. – Может, так было лишь до поры до времени. А недавно он пожелал продать свою долю, но им это не понравилось. – Не убивать же из-за этого. У них достаточно денег накоплено по кубышкам, чтобы они могли легко и просто выкупить долю Михаила. Да и вообще, выжать из бизнеса компаньона, который этот бизнес не контролирует, в нашей стране проще простого. Совсем не нужно для этого прибегать к таким экстремальным мерам вроде убийства. Обтяпали бы дельце так, что Михаил потом замучился бы по судам бегать. Скорей всего, они этого не делали исключительно из порядочности и своей старой с Михаилом договоренности. Арсений помолчал немного и продолжил: – Главный момент, который меня цепляет, что с рождения дочери дела у Михаила круто идут в гору. И не только бизнес. Именно с рождением девочки он выкупает комнаты у соседей, забабахивает в ставшей его собственностью квартире шикарный ремонт. Покупает дорогую машину. И они с супругой регулярно начинают летать на отдых. Похоже, что благосостояние семьи Беляковых напрямую связано с их дочерью – Полиной. – Это может быть всего лишь совпадением. Родилась девочка, и у счастливого отца, что называется, поперло. – Да откуда поперло-то? Где источник? – Есть и еще одна странность. Семья Ребровых испытывает явные материальные затруднения. У них не хватает денег ни на оплату лечения, ни на другие нужды. Но при этом их семья считает Полину своей родственницей. Но опять же странно, что ни в каких документах это мнимое родство Полины с Ребровыми не зафиксировано. Не кроется ли тут какая-то афера? Фима кивнула в знак согласия и прибавила: – Нельзя закрывать глаза на тот факт, что благосостояние семьи Ребровых далеко от идеального. А когда люди остро нуждаются в деньгах, тут возможны разные варианты. – Вот что! Собирайся, поедем в больницу! – К Коле Реброву, да? – Нет, – удивился Арсений. – Кстати, про него-то я уже совсем и забыл. Но ты права, стоит наведаться к мальчишке. И все же мы с тобой поедем сперва на свидание с Олегом Ребровым. Так сказать, пообщаемся с дядюшкой нашей Полины, поговорим с ним о племяннице. Вот только сделать это оказалось не так-то просто. По запросу выяснилось, что Олег Ребров, после того как месяц назад угодил в автомобильную аварию, в сознание еще полностью не приходил. – У него бывают кратковременные просветления, когда он приходит в себя и осознает этот мир, но затем он вновь погружается в кому. К сожалению, пока что благоприятного прогноза дать нельзя. Повреждения очень обширные. Плюс закрытая черепно-мозговая травма. Но обнадеживает тот факт, что в моменты ясного сознания пациент узнает окружающих, понимает, что с ним произошло, и очень хочет жить ради своей жены и детей. При таком настрое иногда даже самые безнадежные больные идут на поправку. Ждите. Как очнется окончательно, мы вам сообщим. Конечно, было бы очень соблазнительно в ожидании этого момента усадить у дверей больничной реанимации дежурного, с тем уговором, чтобы он расспросил больного немедленно, как только это произойдет. Вот только никто не знал, когда это случится. Возможно, сегодня или завтра, возможно, через несколько дней, а возможно, что и через неделю или больше. А так разбрасываться человеческими ресурсами Арсений не мог. Да и ждать у моря погоды тоже было не в его характере. – Придется нам отложить разговор с Олегом, – не скрывая своего разочарования, произнес он. – Поедем к этому твоему Коле! На безрыбье, как говорится, и рак рыба. – А почему это он мой? – Ну, ты же про него до сих пор помнишь. Признавайся, он произвел на тебя впечатление? – Да. Своей отвагой и самоотверженностью. Как он хотел помочь своим родственникам! Прямо из кожи вон лез! Жизнью рисковал! – И за эту помощь Полина столкнула его в воду. – Добрые дела всегда наказуемы. Но оказалось, что у Коли есть свое мнение на этот счет. – Нет, что вы! – воскликнул он, услышав мнение сыщиков. – Полина меня с моста не толкала. Это кто-то другой сделал. – Почему ты так думаешь? Ты же не мог видеть, что делается у тебя за спиной. – Но Полину-то я видел! Я как раз потянулся к зайцам в третий раз, когда она ушла. – Ушла? – Две первые попытки у нас были неудачными. Полина волновалась все сильней и сильней. А тут Алеша прикатил, Полина свою машину увидела, почему-то громко ахнула, потом сказала, что ей уже пора, и побежала к дороге. А я решил, что в последний раз кину монетки и тоже за ней последую. Чего мне там одному-то было делать. – Ты собирался уехать с Полиной? – Нет. Мы с ней ходили по городу, загадывали, чтобы тетя Таня поправилась, а дядя Олег просто выжил. И зайцы были нашим последним пунктом. Полина и так переживала, что опаздывает. Она ждала, когда Лешка за ней приедет и отвезет. – Куда отвезет? Домой? К Плутону или тете Тане? – Нет. Она встретиться с кем-то должна была. – С кем? – Она мне не сказала, а я не спрашивал. И с кем же собиралась встретиться Полина, которую Алеша высадил возле дома Олега Реброва и его жены? – Ты же хорошо знаешь Полину? – Конечно! – И ее друзей, да? – Кое-кого знаю. В голосе Коли прозвучала настороженность. – Почему вы спрашиваете про Полину? – Ее отец убит. Коля хмыкнул. – Тоже мне новость! Родители Полины погибли много лет назад в автомобильной катастрофе. Полина оказалась в детском доме, потом жила у приемных родителей, которые ее гнобили до такой степени, что она очутилась в Лесном Бору в интернате для подростков. Вот там ей нравилось. – Когда осиротела Полина? – Ей было семь лет. Она должна была пойти в школу, а вместо этого очутилась в детском доме. – Хм… И кто-нибудь из вашей семьи ее там навещал? Коля потупился. Кажется, Арсений случайно ткнул в больное место. – Я – нет. Мне самому тогда было пять лет! Что я мог? – Ну а твои родители? Кем тебе приходится Полина? – Она моя двоюродная сестра. Моя мама и дядя Олег родные брат и сестра. А отец Полины – дядя Жора – тоже был их братом. – И как же получилось, что при такой большой родне сиротка оказалась в детском доме? Коля засопел и отвернулся. – Дядя Олег самый младший. Он тогда и сам еще учился. Мама меня одна воспитывала, отец с нами не живет. Она как-то сказала, что думала удочерить Полинку, но потом поняла, что еще одного ребенка она попросту не потянет.