— Это была не моя вина. В любом случае, я уже работаю здесь, и с чего это я не должен с кем-то встречаться? Нико прикладывает ладони ко рту и объявляет: — Внимание всем, для справки: Джованни Коста не женат. — Это не помогает, — говорит Фрэнки. Нико хихикает. — Но это правда, мистер Одиночка ищет любовь. Не обращая внимания на младшего брата, я снова поворачиваюсь к старшему и спрашиваю: — Почему у тебя фартук перекручен? Нико бормочет что-то о том, что Мерили куда-то запропастилась. Прежде чем он успевает ответить, дети Фрэнки и Расти, Чарли и Стелла, подбегают к Джой. — Тетя Эмонд Джой-Джой. Она приветствует их, а затем Расти передает ей Рафаэля, которого она обнимает, заставляя того хихикать. Мы вчетвером начинаем шепотом обсуждать мой статус свиданий, когда Бруно спускается из офиса наверху. — Тебе лучше быть осторожным, Санта наблюдает за тобой, Джио, — поет он на мотив песни «Санта Клаус приезжает в город»8. Дети смеются. В комнату входит Глория, его помощница, в алой блузке, жемчуге, черно-белых узких брюках, на ногах — вязаные вручную тапочки с маленькими колокольчиками, которые звенят при каждом ее шаге. Эта обувь очень контрастирует с ее профессиональным внешним видом. — Мне нравятся твои тапочки! — восклицает Джой, снимая напряжение между нами, братьями и сестрами. Наша битва воль заканчивается напоминанием о необходимости вести себя наилучшим образом — в конце концов, это бизнес. — Я что-то проголодалась, — говорит Фрэнки. — Мне нужен один из этих рогаликов. Может быть, два. С другой стороны я не могу есть так много, как раньше, теперь, когда ребенок такой большой. И так все время. Хочу есть, но не имею возможности впихнуть сюда больше. — Она похлопывает себя по животу. — Хочу спать, но не могу устроиться поудобнее, поэтому просто смотрю юридические драмы. В любом случае, я выношу приговор. Джой будет работать здесь. Джио будет вести себя хорошо. Все получится. — Она стучит воображаемым молоточком. Томми кивает. — Хорошо. Джой может присматривать за Джио. Проследи, чтобы он вел себя хорошо. Я присмотрю за ней, но по другим причинам. На мой телефон приходит еще одно сообщение. Опять от женщины, с которой я встречался. Томми отключает мой телефон. — Никаких свиданий. Понял? — Без проблем. За исключением женщины с русыми волосами, болтающей с детьми Фрэнки и Расти. Что-то успокаивается внутри меня. Как будто заново переродился. Звучит так, будто я — придурок, но в школе меня признали самым вероятным человеком, который никогда не остепенится. Не могу сказать, что я не пытался. Фрэнки сказала бы, что у меня проблемы с девушками. А я бы сказал, что не нашел ту единственную... если только не смотрю на нее прямо сейчас. Но она лучшая подруга Фрэнки. Я не могу этого сделать. Конец истории. Вероятно, мне следует подписать контракт, обязывающий меня к этому. Только вот ее зеленые глаза заставили мой мир перевернуться около десяти минут назад. Я до сих пор не уверен, что пришел в себя. Словно прочитав мои мысли, Томми бросает на меня строгий взгляд — старший из братьев Коста с каждым разом все больше и больше становится похож на папу. Фрэнки, как бы синхронно, бросает на меня предостерегающий взгляд, словно зная о вспышке, охватившей меня при новой встрече с Джой. Однако, да будет вам известно, что я не хочу заводить отношения, потому что они никогда не были для меня долговечными. Когда же я усвою урок? Лучше держать отношения с женщинами на поверхности. Легкомысленными. Когда я пытался пойти дальше, ничего не получалось. Вот только есть женщина с ярко-красными губами, от которой я с трудом отвожу взгляд. По словам моих брата и сестры, свидания под запретом. Но что, если мы будем делать все, кроме свиданий? Или вообще отказаться от официальной части. Уверен, что смогу найти обходной путь — заимствуя один из деловых терминов моего брата Бруно. История моих отношений обширна. Мой послужной список по вовлеченности вызывает беспокойство. Настолько, что пару лет назад Фрэнки даже грозилась устроить интервенцию. Но теперь есть Джой. Моя жизнь, не говоря уже о моем мире, никогда не будет прежней. Бруно и Глория возвращаются в офис. Фрэнки и Расти уходят с детьми. Томми и Нико отправляются на кухню, оставляя нас с Джой одних в столовой. Пространство между мной и Джой широкое, но что будет, если я его сокращу? Думаю, мы это выясним. — Как это будет работать? — спрашиваю я, прежде чем осознаю, как это, наверное, звучит. Для меня: мне будет трудно устоять перед ней, особенно в тесном помещении за прилавком. Для нее: Джио — сопляк, который дуется из-за правила старшего брата не ходить на свидания и сваливает все на нее. Прочистив горло, я говорю: — Я имел в виду, что ты не можешь есть глютен. — Мне просто придется держать рот на замке, чтобы не ням-ням-ням. — Джой улыбается и имитирует, что проглатывает кусок пиццы, а затем становится такой же красной, как мамин соус маринара. Мой взгляд переходит на ее губы, тоже красные. Девушка замирает и кусает нижнюю, ее щеки горят. — Извини. Это было отвратительно. — Она морщится. Между нами воцаряется молчание, что редкость, когда находишься рядом с Коста — нам всегда есть что сказать. Кроме, может быть, Луки. Он сильный и молчаливый мужчина. Прочищая горло, я собираю свои мысли, поскольку они грозят разлететься по углам комнаты. — Для начала я покажу тебе все вокруг. — Пора заняться делом. — Это было бы замечательно. Спасибо. Не возражаешь, если я буду делать заметки? — Ее голос дрожит, как будто она нервничает. Это восхитительно. Я передаю ей блокнот и ручку. Пальцы соприкасаются, и я мысленно окатываю себя ведром холодной воды, как бы призывая очнуться и увидеть, кто передо мной. Но смотрю на нее... и мне трудно отвести взгляд. Прочистив горло, я говорю: — Добро пожаловать в магазин «Пиццы и пирогов Хоук-Ридж-Холлоу». Томми и Мерили пока не придумали лучшего названия. — Я делаю размашистый жест рукой. — Они наложили вето на «Территория Джио», но думаю, что «Пицца моего сердца» может подойти. Уголок ее губ приподнимается в застенчивой улыбке. — А как же пирог? — «Кусочек моего сердца»? Это покрывает обе основы. Она морщит нос. — Звучит как неудачная хирургическая операция. Что такого в этой женщине, что сделало меня косноязычным, или, скорее, я несу всякую ерунду, которая приходит на ум, типа шуток отца? — О, придумал. «Кусочек, ломтик, детка», — напеваю я на мотив попсовой песенки. — Я ожидала, что ты захочешь назвать её «Важная шишка9». Но давай продолжим мозговой штурм. — Она опускает взгляд на свои руки, как бы смущаясь. Я хихикаю, надеясь, что ей станет легче. — Находясь среди всего этого разнообразия, я становлюсь странным. — И уж точно не веду себя так, как обычно. Я не могу сказать, легкая улыбка на лице Джой — это потому, что она смеется надо мной или вместе со мной. Пришло время отвлечь внимание от себя, возможно, впервые в моей взрослой жизни. Слегка касаясь ладонью ее поясницы, я говорю: — Вот здесь у нас столовая, там мусорные контейнеры. Пока только прилавочное обслуживание. И никаких изысканных блюд. Но если захочется вкусно поесть, на курорте есть несколько вариантов. — Мой телефон пищит, но я не обращаю на него внимания. Джой возится с блокнотом для заказов и ручкой. Продолжаю: