Предателя. Саманта сжимает мне руку, вероятно, пытаясь унять мою дрожь. Я отстраняюсь от нее. – Не надо. Ты не должна притворяться, что все еще любишь меня, только потому, что в бумажке написано, что должна. Просто ненавидь меня. Ненавидь меня, как он. Ненавидь меня, как я ненавижу себя. – Это абсурд, и ты это знаешь, – мягко, но твердо говорит Саманта. Она придвигается ближе и, обнимая меня за плечо, притягивает к себе. – Это было шокирующе, правда. Такое ощущение, что я проглотила иголку и почти не спала несколько дней. Я не уверена, смогу ли вообще принять все это. Я опускаю голову ей на грудь и медленно выдыхаю. – Но я понимаю это, – говорит она. Она сжимает мне руку, и я мысленно возвращаюсь в те далекие дни детства, когда я только попал к Бейли, когда мне было шесть лет и все, что мне было нужно, – это материнская любовь. Меня поймали в детской Джун, когда я пытался успокоить ее игрушкой. Саманта подвела меня к креслу-качалке и сказала, что я совершил добрый поступок. «Я буду любить тебя как родного, Брант. Я буду любить тебя, как любила Кэролайн. Даю тебе слово». От этих воспоминаний у меня на глаза наворачиваются слезы, потому что я не знаю, заслуживал ли это обещание. Она любила меня, как собственного сына, хотя я никогда не мог назвать ее «мамой». Я отказался брать их фамилию, потому что это сделало бы меня «их», а я принадлежал Кэролайн Эллиотт. Но все равно, даже сейчас, она утешает меня, как будто я ей родной, несмотря на то что предал ее самым ужасным образом. Прижимая ладонь к моей щеке, она с нежностью притягивает меня к себе, словно защищая. – Девятнадцать лет назад я пила лимонад на террасе моего дома с твоей мамой… с Кэролайн, – смотря мне в лицо, говорит она, когда я замираю. – Она застала тебя, когда ты тем утром кормил через забор соседскую собаку кусочками своего панкейка; ты гладил ее по носу и хихикал. Она, конечно, отчитала тебя, сказав, что это опасно и что собака могла укусить тебя за руку. – В ее словах слышится ностальгия. – Но тебе было все равно. Ты сказал, что собачке нужна любовь… и если тебя укусят, то ничего страшного. По крайней мере, ты подарил ей любовь. Я смутно помню этот момент. Это было всего за несколько дней до того, как мой мир рухнул. Она вздыхает, все еще прижимая меня к себе: – Ты всегда ставил любовь на первое место, Брант, независимо от последствий. Невзирая на то что тебя могут укусить. – Затем ее тон меняется, в нем появляется оттенок печали. – Три дня спустя Кэролайн снова зашла к нам, у нее была истерика. Весь ее живот был в синяках, оттого что Люк пинал ее в порыве гнева. Она умоляла меня не вызывать полицию, боясь того, что он может сделать… но она наконец решилась. Она собиралась уйти от него. По спине пробегает холодок. «Завтра наступит июнь. Июнь всегда несет в себе что-то новое». Слова моей матери эхом раздаются во мне – слова, которые я тогда не понимал. Слова, которые сейчас открывают двойной смысл. И меня просто убивает то, что она так и не обрела это новое начало, на которое наконец отважилась. Она так и не смогла уйти. Он не дал ей уйти. – Кэролайн сказала мне, что, если с ней что-нибудь случится, она хочет, чтобы мы вырастили тебя, – продолжает Саманта, проводя пальцами по моим волосам. – Она видела, как рос Тео, она видела медвежьи объятия и то, как Эндрю катал его на спине. Видела игру в мяч на заднем дворе, бесконечные барбекю и смех, прогулки на велосипеде и пикники на солнце… и она хотела того же самого для тебя. Хорошего отца, дом, где тебя бы любили. – Она сглатывает. – Я думаю, она знала, Брант… Я действительно думаю, что она знала, что ее время истекает. Материнский инстинкт. Я вытираю слезы и всхлипываю, уткнувшись в ее кофту. – Точно так же, как мои собственные инстинкты говорили мне, что моя дочь никогда не станет тебе сестрой. Я замираю, слегка приподняв голову. Резко вздохнув, я спрашиваю: – Как ты узнала? – Мгновения, – тихо говорит она. – Мгновения? Саманта кивает, затем отходит, и я поднимаюсь. – Я сейчас вернусь. – Она засовывает ручку обратно в волосы и спускается в подвал. Спустя минуту Саманта возвращается, держа в руках несколько коробок. Я нахмуриваюсь. – Что это? Она направляется ко мне, и я выпрямляюсь. Она ставит стопку коробок рядом со мной и опускается на колени. На боковой стороне каждой коробки виднеются потертые черные надписи. Цифры. Годы? Когда я тянусь к первой коробке и замечаю номер, мое сердце начинает учащенно биться. – Две тысячи третий. – Я отрываю крышку, в нос ударяет затхлость и время. Внутри коробки лежат десятки индексных карточек. Сотни. Я смотрю на Саманту, в моем взгляде читаются невысказанные вопросы. Она улыбается. – Мгновения, – повторяет она. Я стискиваю зубы, вынимая из коробки карточку. 4 марта, 2003 • Теодор получил пять с плюсом за свой научный проект. Он сделал Солнечную систему и назвал планеты в честь персонажей видеоигры. • Джун заснула у Бранта на коленях за просмотром «Русалочки». Она проспала три часа, а Брант отказывался вставать с дивана, потому что не хотел ее будить. Он сказал мне, что позже той ночью его ноги по ощущениям были похожи на плавник русалки, но оно того стоило. 16 сентября, 2003 • Джун приснился кошмар, в котором гигантский жук пытался ее съесть. Теодор и Брант целый час успокаивали ее и рассказывали ей забавные истории. Когда я проведала их на следующее утро, то нашла их всех крепко спящими. Снимая крышку с других коробок, я продолжаю копаться. Продолжаю читать. 10 мая, 2005 • Сегодня Брант ходил на день рождения. Ему дали шоколадный капкейк – его любимый, но он не стал его есть. Он принес его домой и отдал Джун, потому что она разбила колено сегодня утром, и он подумал, что от этого она быстрее поправится. 5 апрель, 2006 • Теодор хотел устроить бой на мечах с Джун на заднем дворе, но Джун хотела покататься на велосипеде с Брантом. Теодор думает, что она любит Бранта больше, чем его, но я сказала ему, что он ошибается. Она любит его не больше, она просто любит его по-другому. Я рада, что он не спросил меня, что это значит, потому что я сама не знаю. 23 июня, 2008 • Джун сказала мне, что однажды она выйдет замуж за Бранта. Я ответила ей, что она не может, потому что он ее брат. Она сказала: «Тео – мой брат. Брант – мой прекрасный принц». Этот ребенок смотрит слишком много диснеевских фильмов. 2 января, 2011 • Брант отменил свои планы с Венди, потому что Джун заболела. Он приготовил ей суп и вытерпел с ней просмотр «Ханны Монтаны». Та, на ком он однажды женится, – счастливая девушка.