«Первая скрипка» Джун, 19 лет Я останавливаюсь перед шикарным ночным клубом на другом конце города под названием Black box, Брант стоит у главных дверей, прислонившись спиной к стального цвета кирпичам. Он смеется с симпатичной фигуристой блондинкой в очках формы «кошачий глаз». У девушки такой звонкий смех, что она едва не задыхается, упираясь ладонями в колени, на которых красуются кожаные заплатки. Я прикусываю губу. Поли Марино открыл этот экстравагантный клуб несколько месяцев назад, решив привнести дух декаданса в наш северо-западный пригород Чикаго. Фишка клуба – известные диджеи, бар с пурпурной подсветкой, изысканные закуски и… мой брат в роли главного бармена. Хотя Брант по-прежнему работает шеф-поваром в Bistro Marino, он предложил помогать Поли по выходным разливать напитки и участвовать в этом подобии светской жизни. Я удивилась, когда он предложил себя на эту должность, поскольку Брант – это больше про кулинарию. Но, видимо, приготовление коктейлей и кухня не так уж далеки друг от друга. Брант говорит, что главное – уловить сочетаемость вкусов, и если научился этому в одном, получится и в другом. Эта философия пошла ему на пользу. В последнее время он стал счастливее, чаще улыбается и шутит со мной. Его прикосновения и объятия больше не наполнены сомнениями и разладом, как это было в те тоскливые осенние и зимние месяцы, когда мы боролись за то, чтобы снова стать теми, кем были раньше. Такое ощущение, что мы наконец-то снова стали «нами», и я не могу быть более счастлива. Поэтому я не понимаю, почему все внутри меня сжимается, когда я вижу его таким беззаботно смеющимся и счастливым рядом с этой девушкой. Я веду себя глупо. Отмахнувшись от странных ощущений, я глушу машину и выскакиваю наружу, наконец привлекая внимание Бранта. Его взгляд сверкает ярче огней здания. – Джун. В своей мешковатой толстовке и легинсах, а также с небрежным пучком на голове и с блеклым лицом, я чувствую себя настоящей неряхой. По сравнению с этой блондинкой я выгляжу как тролль. В какую-то секунду незнакомка оборачивается и, поморщив носик, одаривает меня ослепительной улыбкой. – О, привет! Ты сестра Бранта? – Она отходит от смеха. Ее светлые волосы разлетаются от резкого порыва ветра. – Он так много о тебе говорил. – Надеюсь, хорошего? – Я тихо смеюсь. Она постукивает пальцем по подбородку: – Определенно хорошее. Брант легонько подталкивает ее локтем, хихикая себе под нос: – Эй, ладно, Невилль. Она хихикает, толкая его с удвоенной силой. Я моргаю. – Извини, – говорит она, подскакивая вперед и протягивая руку. – Я такая дурная. Я Сидни. Любимая коллега Бранта. – Моя любимая заноза в заднице, – поправляет он ее в шутку. Прикусив щеку, я жму руку в ответ и заставляю себя улыбнуться. Глаза бегают между ними двумя, и я чувствую укол ревности: Брант выглядит таким счастливым. Но это не я заставляю его улыбаться, не я добавляю легкости его шагу. Он смеется не над моей шуткой и мило подшучивает не надо мной. И я понятия не имею, почему меня это задевает. Ты ведешь себя просто смешно, Джун. Ты должна быть счастлива, что он счастлив. И точка. Отогнав ненужные эмоции, я сжимаю руки, шоркая ногой по асфальту. – Ну, я готова, дай знать, когда ты будешь готов, – говорю я Бранту, выдавливая из себя подобие улыбки. Highlander Бранта в мастерской до понедельника: сдох генератор, поэтому я вызвалась побыть его шофером на выходных. Он изучает меня с минуту, после чего прожилки охры в его глазах темнеют до оттенка умбры. Кажется, он чувствует, что со мной что-то не так. – Да, я готов. Вклиниваясь в разговор, Сидни машет нам рукой: – Я тоже убегаю. У меня свидание с захватывающей развратной книжкой и моим вибр… – она покашливает, одергивая себя, – то есть вибрирующим фантазиями воображением. Брант смеется. И я тоже не могу сдержаться. – Хорошо тебе провести время, – хихикаю я, отступая назад. – Было приятно с тобой познакомиться. – Взаимно. – Она машет нам на прощание, широко улыбаясь, и идет в сторону парковки. С лица Бранта не сходит улыбка, когда он поворачивается ко мне, его волосы выглядят темнее, чем обычно. Почти черные. Его глаза светятся так, что кажется, я больше этого никогда не увижу. Кивнув в сторону моей машины, припаркованной позади, я жестом приглашаю его: – Готов? Он кивает, и мы оба забираемся в старенький седан, который мама и папа купили мне на девятнадцатый день рождения. Пробег большой, и в салоне запах, как от маркера Sharpie, но я благодарна родителям за такой подарок, так как сама пока что не в силах купить себе машину. Стыдно, конечно, но мои мечты танцевать на Бродвее завяли и умерли в прошлом году, а в колледж я так ехать и не захотела – теперь это для меня больная тема. Поэтому я записалась на несколько курсов местных колледжей, чтобы занять себя, пока полностью не решу, что делать со своей жизнью. А чтобы в кармане были хотя бы какие-то средства, я устроилась официанткой в закусочной Barnaby’s. Воистину жалкое зрелище. Я подумываю о том, чтобы брать больше смен в закусочной и переехать к Женевьеве, которая тоже решила никуда не уезжать. Она собиралась жить со своим сводным братом, но он поступил на военную службу, поэтому она предложила мне пожить вместе с ней. И я была бы очень рада этому. Но почти вся моя зарплата уходит на страховку машины, бензин и оплату сотовой связи. Вздохнув, я захлопываю дверь машины и какое-то время сижу молча, возясь с ключами. Тесное пространство заполняет облако аромата мыла Ivory и мяты, заставляя меня прикусить губу. Я поднимаю взгляд на Бранта – он уже смотрит на меня. Наверное, удивляется, почему я такая хмурая, хотя провела отличный насыщенный денек на пляже с ним всего два дня назад. Прежде чем он что-то спрашивает, я, накручивая локон на палец, выпаливаю: – Тебе нужно с ней повстречаться. Он хмурится, слегка вытянув шею от недоумения: – Что? С кем? – Твоя коллега. Сидни. Не знаю, зачем это говорю. К горлу подступает тошнота, когда эти слова слетают с губ. Брант сглатывает и смотрит перед собой какое-то время, потом поворачивается ко мне. – Зачем? Да, Джун, зачем? – Потому что… ты ни с кем не встречался после Венди. Тебе, наверное, одиноко, да? Он ерзает на сиденье: – Я в порядке. Я все время занят. – Ну, ты заслуживаешь того, чтобы веселиться и быть счастливым. Ты молод, у тебя доброе сердце, ты сексуальный, и… – Я запинаюсь, удивляясь, почему сказала подобное, особенно последнее слово. Сексуальный. Я нервно сглатываю. …Сексуальный?! Он удивленно на меня смотрит, будто я какая-то сумасшедшая. Кадык Бранта вздрагивает, когда его взгляд на кратчайшую секунду опускается на мои губы. – Ты считаешь меня сексуальным?