Внешне она казалась ангелом. Но внутри, очевидно, была злым гением. Лиа была милой, когда Джулиан мог её видеть. Но в доме, когда она расслаблена и под действием алкоголя, она говорила о Джулиане, как будто он аксессуар. Жаловалась, что большинство мужчин не соответствуют её стандартам, но Джулиан достаточно хорош для неё. Я слишком отвлеклась на явное стервозное поведение Тори, что только спустя несколько дней заметила скрытое стервозное поведение Лии. Она явно была не тем, кому можно было доверять. Мне нужно быть начеку рядом с ней. — А ты разве не слышала, что она сказала обо мне прошлым вечером? — закипела Эмма. — Она сказала... — Итак, всё! Я извиняюсь за задержку, но Анна в порядке, — объявила менеджер натуральных съёмок[8], прервав на корню напыщенную речь Эммы. — Пожалуйста, возвращайтесь на свои места, — она замолчала на минуту, пока все остальные спешили на свои обозначенные места. — Мы вернёмся к съёмкам через пять, четыре, три, два, один. Мотор! Брюс и Джулиан сели на край стола, пока камера снимала, как «Супер Казанова» совещаются о том, кого бы выбрать, ещё больше оттягивая момент, хотя они выбрали победителя ещё до крика Тори. — Для начала мы бы хотели сказать, что все вы проделали отличную работу! — восторгался Маршалл, хлопая в ладоши. — У вас было два часа, чтобы справиться с тем, на что у нас обычно уходит, по меньшей мере, день или два. Поэтому поаплодируйте себе. — Как думаешь, кто это будет? — спросила Мия у меня. — Надеюсь, что мы, но номер один был очень хорош, — ответила я. Она грустно кивнула. Хайден вскочила после аплодисментов. — Исполнительниц этой песни наш друг Джулиан Уинтерс сопроводит на вечеринку слушать наш альбом, — она указала на того, кто бы там ни ставил музыку и сказала: — Включай! «Супер Казанова» начали танцевать под бит, и, когда из колонок раздался вокальный стиль исполнителей первой песни, Эмма и Саманта запрыгали и закричали. Брюс Уилсон засмеялся. — Ну, теперь мы, кажется, знаем, кто исполнители первой песни. Эмма и Саманта, вы вдвоём присоединитесь к Джулиану сегодня вечером на вечеринке и послушаете музыку. Вы поедете после Церемонии браслетов. Итак, попрощайтесь с Джулианом и поблагодарите «Супер Казанову» за то, что они сегодня были с нами, — он посмотрел на нас или, более вероятно, в камеру и подытожил: — Увидимся со всеми вами на Церемонии браслетов. — Снято! Оператор, снимавший стол судей, закончил съёмку и начал собирать оборудование. После краткого разговора с Джулианом «Супер Казанова» помахали на прощание, а мы хлопали, пока они уходили. Джулиан должен был уйти в то же время, чтобы встретиться с прессой для шоу; однако он сказал продюсерам, что сначала как следует попрощается с нами. Я улыбнулась своим мыслям, когда услышала, как он это сказал, потому что надлежащее прощание включало бы его губы, прижатые к моим. — Ты слышала, как он сказал, что не уйдёт, не попрощавшись? — прощебетала Николь Мии. — Это так сексуально! — ответила Мия легкомысленно. Атмосфера, в которой я парила, несколько подпортилась. Как бы сильно я ни хотела подбежать к нему и поцеловать, дотронуться до него и обнять, я не могла. Я не только не могла это сделать, но были ещё и другие женщины, которые, вероятно, думали о том же, о чем и я. Я почувствовала, как моя улыбка дрогнула. Джулиан подошёл к нам и просканировал группу с улыбкой. Когда его взор упал на меня, он удержал мой взгляд. Я чувствовала, как он спрашивает, в порядке ли я. Он просканировал взглядом группу и снова вернулся ко мне, его брови были немного подняты вверх. Похоже, он собирался подойти прямо ко мне, но Тори подбежала и внезапно налетела на него. Так как Джулиан смотрел на меня, он, казалось, удивился, что её тело столкнулось с его. Каблуки сделали Тори практически одного с ним роста, и, налетев на Джулиана, она его поцеловала. Я замерла. Это не ревность текла внутри меня, это была знакомая боль разочарования. И когда я признала, что он ничего не предпринимает, то ничего не смогла поделать с тем, что чувствовала. Ничего не могла поделать с острой болью оттого, что вижу, как мужчину, которого я хочу, обнимает другая женщина. Я ничего не могла поделать, кроме как чувствовать, что всё происходит слишком быстро. Пока другие бормотали и сосредоточились на развязности Тори, подходя к ним, я наблюдала за Джулианом. Он положил руки на талию Тори и вывернулся из поцелуя, вместо этого обнимая её. Через её плечо его глаза нашли мои, и я отвернулась, с трудом сглатывая. Пока не смогу собрать себя в кучу, не стоит устанавливать с ним зрительный контакт. Каждая женщина взяла себе за правило обнимать его немного дольше, чем обнимала предыдущая. Я отстала, пока не осталась последней. Я прикрыла глаза на секунду, прежде чем посмотреть на него. Джулиан не терял времени, обхватив мою талию и притянув к себе. Чувствуя его так близко, ощущая его запах, я позволила себе раствориться в его теле. Я снова закрыла глаза и крепко их сжала, сдерживая всю грусть, которая хотела выскользнуть наружу. Его губы нашли мое ухо, и он мягко сказал: — Извини. Этого больше не повторится. Я смогу контролировать это. Я молчала, стараясь понять, что же именно хочу сделать дальше. Я могу подождать и позволить всему закончиться так, как он сказал: я буду двигаться дальше, а потом он выберет меня. Или я могу уйти сейчас, пока ещё в силах. Я не знала, что хуже: то, что мне казалось, будто может так случиться, что я буду ждать его, а он меня не выберет, или то, что я ещё думаю, что могу уйти. Я ничего не сказала. Просто обнимала его. В любом случае, что бы я ни хотела сказать, я этого сделать не смогла, потому что на нас обоих были микрофоны. Моя голова лежала у него на груди, и я чувствовала, как быстро стучало его сердце, я вздохнула. Может быть, для него это так же трудно, как и для меня. Я почувствовала, как он убрал одну руку с моей спины и переместил её мне на задницу, а потом скользнул опять вверх. — Зои? — Делай то, что должен, — пробормотала я, тяжёлое сердце колотилось в груди. – М-м, это... я имею в виду, это... доказывает, м-м... — я прочистила горло, чтобы контролировать своё заикание. — Делай то, что должен. Романтическому шоу нужен роман. Я думаю, что тебе действительно нужно принять это. Джулиан вывернулся из объятия и посмотрел мне в лицо. Он тщательно осматривал меня, прежде чем осознал, что несколько человек из съёмочной группы прекратили свои сборы, чтобы наблюдать за нами. Я ждала, что Джулиан уберет с меня руки, но он не стал, лишь смотрел вниз, в мои глаза. Я прочитала по губам его шепот: — Ты в порядке по поводу этого? Я покачала головой. Он моргнул, выглядя ошеломленным, смущённым и возможно немного задетым. Его молчание причинило мне боль до глубины души. Я видела во взгляде, что он спрашивает меня, не уйду ли я. Я знала, что эмоции взяли надо мной верх, и не хотела принимать поспешных решений или сказать что-то, о чем пожалею, поэтому сделала глубокий вдох. Джулиан поднес руку к аккумулятору моего микрофона и выключил его. Он поднес губы к моему уху. — Встреться со мной в лабиринте сегодня ночью. В полночь. Там мы сможем поговорить. Не дожидаясь моего ответа, он сжал моё бедро, когда включал обратно мой микрофон. — Конечно, я принесу тебе автограф от «Супер Казановы» вечером. Спасибо за то, что дала мне знать, как сильно твоя лучшая подруга их любит, — громко сказал Джулиан, подмигивая. Он развернулся и ушёл, а мой смех звенел позади него. Члены съёмочной группы, которые замешкались недалеко от нас, разочарованно заворчали, тоже уходя. Я поняла: Джулиан сказал это, чтобы они не думали, о чем бы мог быть наш разговор, но от неожиданности я засмеялась. «И откуда он мог знать, что Коко любит «Супер Казанову»?» — гадала я, спеша выйти из двери и войти в клубный автобус. Только когда я шагнула на первую ступеньку автобуса, вспомнила, когда сказала ему об этом, и моё сердце перевернулось. А! В голове всплыло воспоминание, как музыка «Супер Казановы» играла на коктейльной вечеринке-интервью, пока я разговаривала с Эваном, который оказался Джулианом, о чем я тогда ещё не знала, и я встала, как вкопанная. Поверить не могу, что он помнит такую незначительную деталь разговора. Моё сердце перевернулось вновь. Я была в своих мыслях в своём собственном мире, когда садилась на последнее оставшееся место рядом с Бэйли в середине автобуса. Только когда я заметила, что на меня смотрят, то поняла, что что-то произошло. — Собираешься вести себя, как будто меня не услышала? — раздался с заднего сидения сердитый голос Тори. — Я сказала: «Как мой поцелуй?». Я медленно повернулась назад. С кем, блять, по её мнению, она разговаривает? Я знала, что не стоит вступать с ней в перепалку. Несмотря ни на что, я знала, как Джулиан смотрел на меня. Знала, как Джулиан смотрел на меня, когда он был Эваном. Я знала, что он не смотрел ни на одну другую женщину в доме так, как на меня. Я была в состоянии увидеть это, признать, но всё равно ответила Тори. — Это ты мне скажи, — я пожала плечами. — То, как он отмахнулся от тебя и от поцелуя, было небрежно, и ты определённо не первая, кто его поцеловал. Мия, Николь и Бэйли загоготали в голос, пока другие шумели, взволнованные этой ситуацией. Тори выглядела ошеломленной оттого, что я действительно ей что-то ответила. Она была так взволнована, что продолжала говорить, запинаясь, что я не поцеловала его, и что он не станет держать меня поблизости достаточно долго до поездки к нему домой. Я отвернулась и игнорировала Тори весь остаток пути. Я расстроилась, что не смогла придержать свой едкий комментарий при себе, но приятно было ощущать, что я её заткнула. Она была для меня занозой в заднице с первого дня, и я готова, чтобы она уже отправилась домой. Единственное, что меня заботило, это то, как мою реакцию смонтируют в шоу, и как это отразится на моей будущей карьере и на моих родителях. Глава 11 Когда мы были близко к дому, один из продюсеров достал свой телефон и объявил, что повар накрыл на кухне стол, и у нас есть час, чтобы покушать. — Когда поедите, отправляйтесь делать прическу, макияж и в гардеробную согласно карточкам на ваших кроватях. Пройдите все три места и будьте во внутреннем дворе к шести часам. Сегодня Церемония браслетов будет длиться всего час, потому что у Джулиана, Эммы и Саманты есть планы, и их заберут в восемь. Эмма и Саманта завизжали от восторга. По-видимому, Саманта смогла сберечь голос для пения, потому что немного говорила. Это именно её голос звучал в песне так, что никого не оставил равнодушным.