– Итак, давай исправим это. – Ты имеешь в виду, что мы собираемся ограбить ювелирный магазин? Я оборачиваюсь, игнорируя её вопрос. – Если ты настаиваешь выйти из дворца в этом, по крайней мере, надень соответствующую обувь. – И зачем мне нужна обувь, скажи? – Потому что ты собираешься учиться водить машину, очевидно. – Ты собираешься учить меня вождению? – категорически произносит она. – Очевидно, – молвлю я, раздражённый тем фактом, что мой стояк, похоже, не собирается исчезать, не с ней, стоявшей там. – Будь добра, надеть уже свою чёртову обувь. – Прекрасно. – Александра закатывает глаза и в раздражении фыркает, прежде чем скользнуть в пару серебряных шпилек. – Ты надела их, чтобы водить машину? – Я могу надеть тапочки, чтобы было более уместно. – Тапочки, вероятно, подойдут лучше к тому, что на тебе сейчас надето, – хрипло отвечаю я. – Просто, какая разница. Пойдём, пока я не передумал. – Пока не передумал? Это ты настоял на том, чтобы вытащить меня из постели для урока по вождению авто. – Ты вообще когда-нибудь замолкаешь? – Я похожа на человека, который когда-нибудь замолкает? – Неважно. Я не хочу говорить о твоём рте, – бормочу. Или думать о её губах. Или её руке. Или о том, что под комбинацией, которая на ней надета. На улице я на автопилоте добираюсь до задней двери машины, единственно остановившись, когда понимаю, что мы не делаем обычных вещей. – Садись на переднее сиденье. – Типа, сюда? – Да, сюда. На пассажирское сиденье. Ты когда-нибудь ездила на переднем сиденье? Она раздражённо отвечает. – Конечно, да, ездила. Я имею в виду, ну, я ездила в кабриолете. В нём нет задних сидений. – Кроме как с Ашером? – мрачно говорю я, вспоминая, как вытащил её мятежную маленькую задницу из его машины и бросил девчонку на заднее сиденье внедорожника. Мысль о парне, увозящем её куда-то, или о делающем с ней что-то – выводит меня из себя. – Я уверена, что раньше ездила на переднем сиденье автомобиля, – произносит девушка. Александра замирает, когда замечает скептический взгляд на моём лице. – Не смотри на меня так, как будто я какая-то опекаемая жалкая маленькая штучка! Я смеюсь. – Поверь мне, милая, я ни за что не буду смотреть на тебя так, словно ты какая-то жалкая маленькая штучка. – Прекрасно. Я сяду на переднее сиденье, – принцесса выходит из себя. – Теперь ты счастлив? Я открываю дверь и слегка кланяюсь в шутку, когда она садится внутрь. – Я в восторге, принцесса. Это всё, на что я надеялся в своей жизни. Это воплощение моих многолетних мечтаний и желаний. – Совсем не обязательно так себя вести, Джеймс, – выкрикивает она, когда я закрываю дверь. Когда я забираюсь на водительское сиденье, Александра поднимает одну ногу, опираясь каблуком ботинка на приборную панель. – Итак, куда мы направляемся? – Это твоя страна, принцесса. Ты мне и скажи. – Я выезжаю из дворца, стараясь не обращать внимания на то, что девушка сидит, слегка раздвинув ноги. Чёрная комбинация, обвивающая её бёдра, предоставляет мне беспрепятственный вид на её внутреннюю сторону бедра. Я должен заставить свои глаза сосредоточиться на дороге. – Разве у тебя нет плана? – спрашивает она. – У меня не было плана, – преподношу в ответ. Это был спонтанный момент, как и всё остальное, что случилось с этой девушкой. Я не совершаю спонтанных поступков. Я не действую импульсивно. Я не делаю поспешных или не обдуманных действий. Тем не менее я здесь, занимаюсь именно этим. – У тебя всегда есть план. Ты хочешь сказать, что мы просто будем бесцельно ездить по Протровии? Я пожимаю плечами. – Мы можем. Или, мы можем добежать до границы, сесть на самолёт до южной части Тихого океана и поселиться на острове под вымышленными именами. Я буду Джеймсом, по понятным причинам, а ты можешь быть Бонни. У меня на сегодня ничего больше не запланировано, так что возможности безграничны. – Бонни? – Если хочешь, я буду Клайдом. Но думал, что ты предпочитаешь Джеймса. Принцесса улыбнулась мне, заправив прядь волос за ухо, когда та падает с одной стороны её лица. Я удивлён, как хорошо мне становится от этой улыбки. – Ты неплохой, телохранитель. Ты это знаешь? Иногда, во всяком случае. – Ну, иногда и ты не совсем раздражаешь, – парирую я. – Иногда? Ну, значит, я становлюсь мягкой. Придётся поднять ставки. Есть только одно, что я ненавижу и это – скукота. – Рука принцессы пробегается вверх по бедру, её пальцы лениво поигрывают с тканью, и мой член дёргается при мысли о тех пальцах, которые находятся в такой непосредственной близости от её киски. Интересно, мокрая ли она. Если бы я сказал Александре провести пальцами между её ног прямо передо мной, интересно, сделала бы она это? Я прочищаю горло. – Ты определённо не скучная. – И ты не такой скучный, каким кажешься, Джеймс, – тихо говорит она и смотрит в окно, как будто она очарована мелькающими видами. Я гораздо больше очарован видом внутри машины. – Я приму это как комплимент от тебя, – говорю ей. И я серьёзен. Мы едем через город в тишине, а затем я меняю направление и еду в сторону их летней резиденции, в сельскую местность. Я не знаю точно, куда везу девушку, только то, что забрал её из дворца туда, где меньше людей. Она смотрит в окно, кажется, с удовольствием рассматривая окружающий вид, а не свой телефон на этот раз. Принцесса заговаривает только по истечению нескольких минут, когда мы въезжаем в деревню. – Я знаю, что именно мой брат Альби привёз тебя в Протровию. Почему он выбрал именно тебя? Я пожимаю плечами. – Полагаю, он хотел, чтобы ты была в безопасности. Александра до сих пор смотрит в окно, я чувствую, как девушка закатывает глаза, даже не видя, как это происходит. – Скажи правду. Что он рассказывал обо мне? – Он сказал, что ты не можешь удержать телохранителя, и тебе нужен кто-то надёжный рядом с тобой. Учитывая фантазии, которые были у меня о принцессе, можно с уверенностью сказать, что её брат ошибался в отношении всей этой заслуживающей доверия части. – Ты служил с ним в Афганистане? – Верно. – Мы проезжаем через центр маленького посёлка и выезжаем с другой стороны, сельская местность простирается перед нами. – Мой брат никогда не рассказывает об Афганистане. Он всегда говорит, что ничем там не занимался, кроме полётного времени (прим. flight hours. [полётное время] – шутл. сон). – Ну, он был пилотом, так что это была его работа. – Я не говорю, что принц летал на задания, как и любой другой пилот. Ему нравилось преуменьшать то, что он делал. Это одна из причин, по которой мы стали друзьями. – Но вы знаете друг друга оттуда? – Мы были в одном лагере несколько месяцев. Я познакомился с ним до того, как узнал, что он принц. Я знал его под именем Эл. – Эл?! – принцесса рассмеялась и повторила слово несколько раз более глубоким, низким голосом. – Эл. Это очень… по-американски. Я рассмеялся.