Далее Алекс прошвырнулся по целому ряду стоковых магазинчиков, скупая то тут, то там какие-то тряпки. Посидел в кафе, выпил пару кружек пива и закономерно отправился в туалет, из которого, сколько бы ни наблюдали потенциальные детективы, Шустер так и не вышел. Логично было бы проверить по камерам все его покупки и поискать среди выходивших мужчин кого-то не в камуфляжном комбинезоне, а скажем в неприметной офисной серой двойке, или в синем спортивном костюме, или даже в гавайских шортах, сувенирной бейсболке с символикой «Тигарден-Би» и солнцезащитных очках. Но и тогда преследователей ожидала бы неудача! Алекс еще на яхте надел под комбинезон потертые джинсы, футболку с раскрытой волчьей пастью и кожаный покрытый клепками жилет. Дополняли же образ черная с черепами бандана, темные очки, бутафорская рыжая борода и бакенбарды. Все это было куплено давным-давно и мирно дожидалось своего часа. У Шустера, как это ни странно при его профессии, не было ни одной татуировки. Глава охраны «МГТ» вообще не понимал, для чего люди добровольно наносят на свое тело особые приметы. Вышедший же байкер имел два плотно набитых «рукава», которые на самом деле были обычными переводными картинками, что можно было, впрочем, понять только с близкого расстояния и не по камерам. Все новые покупки вместе с комбинезоном перекочевали в утилизатор прямо в туалете. Идентифицировать Алекса представлялось возможным разве только по обуви, но каждый третий мужчина был в берцах. Такая нынче мода… «Байкер» взял в аренду аэроскутер, расплатившись наличными купюрами в стоящем рядом банкомате, и поехал заселяться в невзрачный мотель в пригороде. Здесь зачастую посетители снимали комнаты по часам, и для заселения достаточно было представиться. Как говорится, в клубе джентльменов принято верить на слово. В номере Шустер избавился от маскарада и заказал себе по сети доставку пиццы, комплекта одежды и простой дорожной сумки. Так что покинувший мотель утром молодой человек в простых джинсах, футболке и кроссовках абсолютно не ассоциировался с брутальным рыжебородым байкером или прихрамывающим военным в камуфляжном комбинезоне. Чтобы на время избавиться от хромоты, Шустеру пришлось вкатить себе третью ампулу обезболивающего. Печень у него, конечно, была одна, но ее, если что, можно купить и искусственно выращенную. А вот запасную жизнь ни при каком раскладе не купишь… …В частной клинике, находящейся в спальном районе Тигарден-Би, выполняли огромный спектр медицинских процедур. При этом врач в ней работал всего один — собственник клиники. Со всеми приемами, диагностикой и даже операциями успешно справлялись администратор, две медсестры и двенадцать медицинских капсул. Врач же осуществлял контролирующую функцию, принимал решения по лечению, если капсула предлагала несколько вариантов, ну и вел прием особенных пациентов, которые были готовы заплатить втридорога, чтобы хотя бы на первом этапе общаться с живым человеком. Парень, сидевший в холле в темных очках и медицинской маске на лице, был записан «к главному» на 11.00 на анонимный психотерапевтический сеанс. Молоденькая девушка-администратор, учащаяся на медсестру, поглядывала на него с любопытством, уже поставив в своей голове диагноз «мизофобия». А иначе для чего ходить по городу в маске?! Странно, что при этом он без перчаток, хотя видно, что старается ни к чему ни прикасаться, все время держа руки на своей сумке. Когда главврач пригласил его в кабинет, пациент достал из кармана платочек и с его помощью нажал на дверную ручку. Администратор была счастлива: ей так быстро и так легко удалось определить столь редкое психическое заболевание! Закрыв за собой двери кабинета, «страдающий» мизофобией пациент достал из сумки небольшое устройство и, не сказав ни слова, стал ходить с ним по комнате. Доктор сперва утратил дар речи от такого странного поведения, потом, видимо, соотнес некоторые факты: — Не волнуйтесь, здесь нет ни прослушки, ни камер! — заботливым голосом произнес он. Пациент лишь пожал плечами и продолжил сканировать помещение. Через пару минут он все же проговорил: — Действительно, чисто! — и вольготно уселся в клиентское кресло. — Что-то мне подсказывает, что вам требуется отнюдь не психотерапевтическая помощь, — начал разговор хозяин клиники. — Вы правы. Мне вас порекомендовали на Кеплере-442b. Сказали, что вы не откажете своей родне по старой памяти. Лицо доктора побледнело: — Какие у меня гарантии, что на этом родственники оставят меня в покое? — Это уж вы спросите у них. Я же со своей стороны компенсирую неудобства, — при этих словах Шустер расстегнул сумку и, достав из нее три пухлые пачки тысячеисовых купюр, разложил их на столе прямо перед врачом, — и еще столько же после моей успешной реабилитации на любой вами указанный счет. — Могу взглянуть на желаемый результат? Шустер протянул комм со снимком. — Хороший вариант, — одобрил медик через пару секунд, — фенотип похожий. Один вопрос — насчет ушей вы уверены? — Абсолютно. Сколько это займет времени? — Сама процедура — часов шесть, может, восемь. Но потом останутся некоторые синяки, отеки, покраснения. На полное выздоровление уйдет неделя. — А если с регенералкой? Доктор поморщился: — С регенералкой дня два. Но ее использование до сих пор малоизучено. Последствия могут оказаться чудовищными, вплоть до генных мутаций. Это препарат для крайних ситуаций. — Я в курсе. Когда сможем приступить? Врач встал и запер кабинет. Потом прошел к еще одной двери и распахнул ее — смежная комната выполняла функцию операционной для особых случаев. В центре нее располагалась медицинская капсула самого последнего поколения. Если и существовали операции, которые она не смогла бы провести, доктор о них не знал. Шустер переслал галоснимок из памяти комма в блок управления аппаратом. — Раздевайтесь, но маску не снимайте, — скомандовал доктор. — Что-то мне подсказывает, что чем меньше я буду знать, тем дольше проживу. Вот вам пульт — нажатие на нижнюю круглую кнопку блокирует входную дверь. Когда я выйду, закроете ее, ляжете в капсулу, снимете маску. Аппарат сам проведет диагностику, укажет время операции и возможные риски. Ваше дело только выбирать подходящие ответы на пульте. Если захотите посоветоваться — набирайте меня по комму, вот номер. Верхняя красная кнопка запускает капсулу. Первым уколом вам будет введен наркоз, так что можете не волноваться. Когда проснетесь, вот здесь на компьютере капсулы высветятся проведенные ею манипуляции. Просто нажмите очистку памяти. Удачи. Доктор вышел, и Алекс сразу заблокировал дверь. Разделся, снял маску, но несколько минут еще стоял перед капсулой, переминаясь с ноги на ногу. Было как-то жаль расставаться со своим лицом, но это был единственный план, позволяющий гарантированно оторваться от преследователей. А искать его будут наверняка: или новый глава охраны «МГТ» или спецназ Интегры, какая теперь разница. Шустер, наконец, решился, забрался внутрь «ванны» и включил диагностику. Пластическую операцию подтвердил, не вчитываясь в риски. В целом он был здоров, не считая отлично заживающей раны на ноге. Капсула предложила услуги и по ее залечиванию, обещая «допечатывание недостающего мышечного материала и лазерное запаивание шва, после которого на поврежденной конечности не останется никаких следов травмы, не считая временного отсутствия волосяного покрова». Шустер нажал отмену. Ему этот шрам еще пригодится, как напоминание о тех, кто его сюда загнал. Пусть Леграсс не рассчитывает уйти от возмездия. Месть — это блюдо, которое подают холодным. Ничего, он, Алекс Шустер, умеет ждать. И его палец нажал красную кнопку. Глава 34 Ник с Селеной успели к аэропорту как раз вовремя. Ничто не помешало им смешаться с толпой прилетевших из Мидлтауна и благополучно добраться по указанному адресу. На этом везение закончилось. Хозяйка, полная дама непонятного возраста с дикими кудряшками на голове и вычурным именем Марджери, едва закрыв за ними входную дверь строго спросила: — Чем платить будете? — Исами, наличка, — ответил Ник. — Не пойдет. Другие варианты? — Как не пойдет? — вмешалась Селена. — Нам, когда рекомендовали ваше жилье, сказали, что берете. — Брала, — парировала хозяйка, гоняя жвачку по рту и с любопытством разглядывая девушку. — Но у нас тут, знаете ли, обстоятельства резко изменились. Тайные обменники перетрясли, барыг переловили. Сложно стало зарабатывать на жизнь, да и проблемы мне ни к чему. — Электронные деньги вы ж тем более не примете? — растерянно уточнила Селена. — Нет. А вот в сережках твоих фианиты небось? — Бриллианты, настоящие, — ответила девушка, снимая серьги, сразу поняв намек. Ник схватил было ее за руку, пытаясь остановить. — Они для меня ничего не значат, просто украшения, — ответила она ему, передавая серьги в руки Марджери. — Что ж, с этим мы решили. Слышала, вы брат и сестра? Если займете одну комнату на двоих, то трехразовая еда тоже за мой счет. Договорились? Ник с Селеной радостно закивали. Для их цели и финансового положения так было даже удобнее. — Раз обменники закрыты, нам придется тут как-то вместиться в лисовские сто интегров. Пойду я пока прогуляюсь. Посмотрю, что тут к чему… — сообщила Селена, едва оставив вещи в комнате и даже не переодеваясь с дороги. Ник хотел было воспротивиться, но вовремя себя остановил. Зачем сотрясать воздух, когда тебя все равно не услышат? Закрыв дверь на замок, парень сразу вытащил переносной терминал и погрузился в сеть. Межпланетку они предусмотрительно сохранили, чтобы не рисковать подозрительными запросами в местной сети. — А нет ли у вас аэроскутера, или не знаю, велосипеда? Не терпится посмотреть город, — спросила Селена, заглядывая на кухню. Хозяйка в этот момент пекла блины, наливая и переворачивая их одной рукой, так как в другой держала сигарету. От заданного вопроса Марджери прямо расцвела: — Аэроскутер есть, на заднем дворе в сарае. Пользуйся сколько надо. Но тогда вся мойка посуды, пока вы здесь, на тебе! По рукам? Селена кивнула и отправилась на задний двор. Посуду-то она, конечно, помоет, не развалится. Но вот же ушлая бабенка, из всего норовит извлечь хоть какую-то выгоду! От ужина Ник отказался, прикинувшись, что устал с дороги и спит. Все его знания, опыт, интуиция сейчас были готовы разбиться о неприступную цитадель Дома Правительства. Если б был шифр, кодировка, программная защита, все это возможно было бы взломать или обойти. Но здесь не удавалось найти, с какой стороны подступиться. Дом Правительства имел абсолютно автономную внутреннюю сеть и даже собственное автономное электроснабжение. Нику удалось подключиться к одному из местных спутников и получить фотографии с орбиты в режиме реального времени. Это, в общем-то, мало что дало. Дом Правительства вместе с парком занимал порядка пятидесяти гектар. По всему периметру резиденции располагалась двухсотметровая пустынная полоса, наверняка не только хорошо просматриваемая, но и простреливаемая. Два входа в парк — парадный и технический. И третий, о котором Ник знал из проекционных документов, — туннель, начинающийся практически от космопорта и выходящий на подземную парковку. Судя по снимкам, на въезде стоял КПП и охрана только после проверки документов открывала металлические ворота. Не зная, с чего начать, Ник немного подправил угол обзора со спутника, чтобы вести запись происходящего на КПП в течение ближайших суток. Эта операция сильно загружала трафик, практически не давая делать что-либо еще. В этот момент в комнату постучали: — Джон, это я! Впусти меня, соня! — раздался Селенин воркующий голос. Ник отпер дверь, краем глаза выхватив висящие над одной из кроватей часы. — Ты где бродила до такого времени? — недовольно проворчал он, впуская девушку с подносом, на котором стояли две дымящиеся чашки с чаем и тарелка, полная давно остывших блинов. — Да так, полетала, город посмотрела, — непринужденно ответила Селена, ставя поднос на стол. Затем напечатала на терминале: «Облетела вокруг Дома Правительства. Незаметно там однозначно не подберешься. Потом посидела на пикничке в парке с видом на служебный вход». Ник весь побледнел от такой информации, но вслух только произнес, почему-то шепотом: — Тут нет прослушки, я проверял. Селена приложила ладонь к уху, а потом указала на дверь, давая понять, что кроме техногенных способов, есть еще и доисторические. Ник кивнул, отодвинул девушку от терминала и набил: «Ты полоумная? Там наверняка везде камеры, тебя и твой нездоровый интерес вполне могли засечь». Селена надулась, отобрала клавиатуру: «Не могли! Я не подходила ближе пятисот метров, мало ли кто там в парке уселся трескать бутерброды на травке». Далее Селена расширила пальцами веко, демонстративно вынула линзу, покрутила ее перед лицом Ника и вставила назад: «Двадцатикратное приближение. Во временное пользование от Лиса. Короче, в восемь вечера к воротам приехал автобус, я так поняла, что привез смену персонала и забрал отработавших. Я потом полетела к ближайшему перекрестку, и подкараулив там этот автобус, проследила его конечную станцию. Думаю, он ездит регулярно, либо каждые двенадцать часов, либо каждые восемь». «Смена, начинающаяся в четыре утра? Что-то сомнительно, я скорее поверю в двенадцатичасовую. Сколько ехал автобус?» «Около сорока минут» «Хорошо, покажи мне на карте это место, я сгоняю в семь утра, проверю». Селена кивнула, быстро набила на экране описание, сладко зевнула и голосом спросила: — А ты тут как? Ник печально махнул рукой и кратко напечатал свои неутешительные изыскания. Общаться посредством клавиатуры было несколько напряжно. Но общаться голосом не только здесь, но и на улице было просто смертельно опасно. Приходилось приспосабливаться. «Идеи есть?» — уточнил Ник. «Давай на сегодня уже спать. Надеюсь, завтра будет больше информации». За «завтра» Нику с Селеной удалось узнать кое-что новенькое: во-первых, автобус с сотрудниками действительно ходил в Дом Правительства два раза в день с площади Согласия. Во-вторых, благодаря записям со спутника Ник понял, что часть аэрокаров пролетают без остановки, видимо, совершая на подлете радиообмен по принципу «свой-чужой». Скорее всего, еще и аппаратура считывает и фиксирует номера на влет и вылет. Все эти машины имели правительственную окраску — серебряные с синей полосой посередине. Парню удалось подключиться к архиву местной дорожной инспекции и выяснить, какие именно номера за кем в правительстве закреплены. Проникновение в базу Ник проводил также через спутник и тщательно прикрыл свое вмешательство. Он надеялся, что если и заметят несанкционированный доступ, то выйти на его инициаторов удастся очень нескоро. На четвертый день Ник напечатал уже мечущейся по комнате Селене: «Кажется, есть идея, но она очень-очень сырая. Смотри, аэрокар IN906X покидает тоннель третий день подряд около девяти вечера. Если мы воспользуемся им или машиной, которую сможем выдать за него, то велик шанс, что проникнем на подземную парковку. Аэрокар просто «вернется» на некоторое время».