В пальцах больше не было онемения, теперь в них была мелкая дрожь. Как алкоголичка со стажем Диана держала ручку и писала. Мучитель выдернул лист, убрал нож и зачитал вслух: – Мне необходимо было с кем-то поделиться горем. Я хотела поговорить. Горем?! Это ты о смерти нелюбимого мужчины?! Тебе ведь было плевать на Рому! Ты его никогда не любила. Он и сам это чувствовал. Он мне сам это говорил! Удивлена? Мы были знакомы. Ты, кажется, так и не поняла, чего я от тебя жду. Хорошо, тогда слушай вторую историю. Рука снова была привязана и на этот раз, похититель делал это так грубо, что она пискнула, а монстр неожиданно рассмеялся. Уняв хохот, предупредил, чтобы она слушала его внимательно, напомнил, что от этого может зависеть ее жизнь. Одинокая слеза скатилась по женской щеке и замерла у самого подбородка. Диана хотела умереть, а похититель с упоением заговорил. *** Как же мальчик нашел себя? Итак, все свободное время он занимался тем, что собирал эмоции: делал снимки в общественных местах, в редкие моменты ссор между родителями дома, тайком снимал увиденное в окнах. И до поры до времени был счастлив, но в какой-то момент, он и сам не мог понять когда именно, осознал, что этого недостаточно. Эмоции были не те. Чего-то снова не хватало. Мальчик снова стал грустить. Тысячи раз пересматривал фотографии и все больше злился – не хватало яркости на запечатленных лицах, но как достичь того, что бы успокоило его сердце не знал. Однажды, во время летних каникул родители сидели в ресторане и наслаждались супом с грибами, а он гулял неподалеку по одной из чехословацких улочек и ловил все те же кадры. Время было вечернее: людей много, но все, кто попадался на пути, были такими счастливыми или умиротворенными, что становилось скучно. Мальчик попросил у отца разрешения прогуляться вдоль улицы, а потом сказал, чтобы родители не волновались: до гостиницы он доберется сам. Сколько он так бродил неизвестно, устал, злость так и бурлила огненной лавой и тут случилось нечто неожиданное. За одним из поворотов мальчик увидел женщину. Она явно была не в лучшей форме: худая, бледная, глаза блуждали по сторонам, руки прижимала к животу. Мальчик наблюдал, медленно снимая крышку объектива, а женщина плавно опускалась по стеночке словно стекала. Щелк - и первый кадр, щелк – второй, третий. Мальчик вышел из укрытия и теперь стоял прямо перед ней. Он видел, как она жадно ловила воздух губами, как сочилась кровь сквозь пальцы. Он продолжал фотографировать и в тот момент, когда несчастная закрыла глаза, а ее сердце перестало биться. Пленка закончилась, и мальчик пошел прочь. Уже в номере, перебирая в памяти кадры, он неожиданно для себя понял какие эмоции имеют ту самую яркость, что он искал все это время: отчаяние, почти животный страх, нестерпимая боль и ощущение приближающейся смерти. – Ты все поняла? Диана смотрела в его серые наполненные безумием глаза и думала лишь об одном: «Осталось недолго, недолго. Я выдержу. Ради Игоря.» – Не отвечай. Подумай. Может, поедим? – мучитель, как ни в чем не бывало, поднялся с кровати и направился к двери, – Тебе принести еду? Сегодня у нас мясо и баклажаны. Нет? Не хочешь? Ну тогда я поем, а ты подумай. Подумай, маленькая Диана. Едва он исчез за дверью, женщина закрыла глаза и попыталась восстановить бешеный ритм сердца. Рассказы, взгляды, прикосновения, запах терпкой туалетной воды, которая приятно возбуждала много лет назад, лишали разума. Она боялась, что не выдержит и в то же время хотела сойти с ума, только бы не видеть это чудовище, не слышать, не думать. Но у нее не было такого права и поэтому, превозмогая желание пустить все к черту и отдаться во власть безумия, продолжала лежать, унимая новый виток дрожи и слушая биение в груди. Постепенно эмоции стихли, они будто растворились в потоке тяжелых мыслей, а те стали камнем утягивать на дно. Не было сил бороться, не было желания. Диане казалось, что она снова тонет, но на этот раз не было ни Ромы с его нелепыми разноцветными футболками, ни Игоря с обсидиановыми глазами. Одна она против мрака и еще ее страхи, жаждущие утопить свою хозяйку. Хозяйку… Она вспомнила, как Игорь часто повторял, что люди сами управляют своими страхами, и она соглашалась, но не потому что была согласна, просто он всегда был прав и с ним не было страшно. С ним было все ни по чем. Диана резко открыла глаза: перед взором стоял Игорь – живой и невредимый. Он был именно таким, каким она его запомнила: джинсы, светлая рубашка, ежик волос и бездонные черные глаза. Он медленно наклонился, поцеловал ее в лоб, а потом прошептал: «Живи» – и исчез так же внезапно, как появился. Слезы застыли на ресницах, Диана тяжело вздохнула, и в этот миг мучитель вернулся. – Продолжим? Она кивнула. – Напиши что ты поняла из этой истории. Женщина набралась смелости и написала: – Вы - монстр. Смех заполнил комнату: похититель задрал голову и никак не мог остановиться, но теперь Диана не сжималась от страха. В ней словно что-то проснулось. Она смотрела, не отрываясь и не моргая: спокойно, хладнокровно. Смех прекратился, улыбка стерлась с лица, мучитель встал, прошелся до дальнего угла и обратно, а потом резко опустился на кровать и схватил жертву за горло: – Я не чувствую страха. Почему ты не боишься?! Ты должна бояться! Должна, поняла? Удар и щека взорвалась болью. – Прости, – он коснулся покрасневшей кожи, с нежностью провел сначала ладонью, затем большим пальцем, коснулся губами и неожиданно выдернул кляп изо рта. Диана так растерялась, что не сразу поняла, что теперь может кричать. Смотрела на безумца и молчала. – Хорошо, очень хорошо. Ты решила быть послушной, правильно, – он улыбнулся и продолжил: – Тряпка во рту - это неприятно, правда? Если не будешь кричать, я освобожу тебя от этой неприятности, согласна? Кивни. И она кивнула как послушный болванчик. – Хорошо, маленькая Ди, так еще интереснее. А теперь поговорим. Ты боишься меня? Она не знала, что ответить и продолжала молчать. – Хочешь писать на бумаге? Снова молчание. – Так не пойдет. Ты хочешь, чтобы я вернул тряпку на место? – Нет. – Скажи громче. – Нет! – Хорошо, тогда отвечай на мои вопросы. Почему ты считаешь меня монстром? Не бойся и скажи как есть. Обещаю: за ответ тебе ничего не будет. Диана вздохнула. В эту секунду она не знала, кто из них двоих безумнее: он, похититель и убийца, или она, жертва, ведущая с ним почти дружескую беседу, но молчание было чревато. Это она уже уяснила и полушепотом ответила: – Вам нравится смотреть на страдания других. – А тебе разве нет? Ты, моя маленькая Ди, каждый день видела Рому и бездушно молчала, делая вид, что у вас все хорошо, а сама плевать на него хотела.