Следуя указаниям девушки, Ева с Пибоди вошли в распашную дверь за прилавком. С той стороны запах выпечки был таким сильным, что даже славящаяся своей худобой Ева чуть не застонала от вожделения. Помимо нескольких работающих печей она разглядела большой миксер, размером почти с женщину, которая им управляла, ряд шкафов из нержавеющей стали – похоже, гигантский холодильник, – и стеллажи, заставленные подносами и продуктами. За одним из столов мужчина в ермолке держал в руках какое-то хитрое приспособление и украшал огромный торт кремовыми лепестками и листиками. За другим столом девушка наполняла гофрированные бумажные формочки жидким тестом. Посреди помещения стоял кухонный остров, за которым высокий широкоплечий мужчина в белом поварском колпаке и халате месил тесто и громко пел о том, как хорошо не унывать и жить на полную катушку. Голос его звучал словно корабельная сирена. – Дядя Джако? Тут полиция пришла. – А, что? Ну ладно. Ты хорошая девочка, Брукси, иди, работай. – Продолжая месить тесто, он кивнул подбородком в сторону Евы и Пибоди. – Проходите сюда. У нас, как всегда, запара с булочками. Покажите жетоны. Не отрываясь от работы, Джако изучил жетоны и кивнул. – О’кей, чем могу помочь? – Вчера вечером вы обслуживали званый ужин. – Вчера у нас было четыре мероприятия, и два из них – ужины. Вы о каком? – Банкет у Энтони и Дафны Страцца. – А, миссис Страцца. Очень приятная дамочка, знает, как организовать прием. Да, мы их обслуживали. Ужин на пятьдесят человек. Аперитив сервировали в гостиной: медальоны из лобстера с пикантным соусом. В столовой подавали теплый салат из обжаренных гребешков, стручковой фасоли и болгарского перца с ореховой винегретной заправкой, а на основное блюдо – ростбиф с… – Понятно, нам не нужно все меню. – Звучит потрясающе, – вставила Пибоди. Джако улыбнулся, распределяя сливочное масло по раскатанному тесту. – Если ешь, то надо есть вкусно. Он взял миску, посыпал масло какой-то смесью, и Ева почувствовала запах сахара и корицы. – А в чем дело? – Кто-то проник в дом супругов Страцца и напал на них после банкета. Рука Джако замерла над тестом, с лица исчезло благодушное выражение. – С ней все в порядке? С миссис Страцца? Я имею в виду, у них все хорошо? – Миссис Страцца сейчас в больнице, у нее стабильное состояние. – В какой больнице? Гула! Женщина у миксера хмуро посмотрела в их сторону. – Минуточку, Джако. – Гула, малютка миссис Страцца ранена. Она в больнице. – Ох, не может быть! Женщина поспешила к нему и встала рядом. Ее голова едва доставала до груди Джако. – Что случилось? – Вот полицейские, и они говорят, что на нее напали. На них, я имею в виду. На мистера Страццу тоже? – Да. Он убит, – сухо произнесла Ева, наблюдая за реакцией Джако и его помощницы. Новость потрясла обоих, женщина вцепилась в мощную руку Джако. – О, господи! Когда? Вчера они прекрасно себя чувствовали. – Вы тоже обслуживали тот прием? – спросила Ева у Гулы. – Мы оба там были. Миссис Страцца всегда просила, чтобы мы с Джако работали вдвоем. Джако руководил на кухне, а я командовала официантами. – Это произошло после банкета. Кто-то проник в дом. Гула покачала головой. – Надо же, там охрана круче, чем в банке. Видно, нигде нет безопасного места. Бедняжка! Она сильно пострадала? – С ней все будет в порядке, – ответила Ева уклончиво. – Вы можете сказать, во сколько ушли из дома Страццы? Нам нужно установить хронологию событий. – Мы подали крокембуш сразу после десяти, примерно в четверть одиннадцатого, да? – Гула потерла висок. – С мятными конфетами, кофе и ликером. В половине одиннадцатого мы с Джако пошли домой. – Вместе? – Мы женаты уже двадцать шесть лет, конечно, вместе, – сказал Джако. – Оставили там Зену, нашу дочь, и Хью, племянника. Зена сейчас в магазине, можете поговорить с ней; по ее словам, они ушли после одиннадцати, наверное, в четверть двенадцатого. Дроиды должны были закончить уборку. Зена сказала, что когда они с Хью уходили, там еще оставались гости. – Нам понадобится список ваших сотрудников, которые обслуживали ужин. – Хорошо. – Качая головой, Джако принялся сворачивать намасленный пласт теста в тугой рулет. – Но я ручаюсь, что ни один из наших работников не способен на жестокость. – Это правда, – согласилась Гула и похлопала мужа по руке. – Список я вам дам. – Мы работаем во многих богатых домах и на разных мероприятиях, – продолжил Джако и, взяв смертельно опасный с виду нож, нарезал рулет на ломтики. Девушка, которая наполняла тестом формочки, принесла ему сотейник. – Минута в минуту! – сказала она. – Спасибо, золотко. Она не работала на том приеме, – добавил Джако, когда девушка ушла, и вылил что-то вкусно пахнущее в противень. – Я должен доверять своему персоналу и потому должен хорошо их знать. Многие из команды – мои родственники. На обслуживание банкетов мы отправляем только после соответствующей подготовки. Я занимаюсь кейтерингом уже более пятнадцати лет, и никто из наших с Гулой сотрудников и салфетки у клиента не взял. Да они и мухи не обидят! – Но у них есть свое мнение, возможно, они видели что-то или кого-то. Вы тоже могли что-нибудь заметить, – сказала Ева. – Да я в основном торчу на кухне. – Джако накрыл противень полотенцем. – Вы же знаете всех, кто обслуживал банкет? Официантов, поваров, лакеев? – Всех до единого. Кое-кого из гостей я тоже встречал. Не всех, но многих, по долгу службы. Доктор Ханнити заглянул к нам на кухню. Мы обслуживали свадьбу его дочери пару лет назад. Выпил пива и попробовал закуски. Миссис Уиндел тоже заходила. Она наш постоянный клиент. Хотела договориться со мной на следующий месяц – ее племянница ждет ребенка и устраивает вечеринку. Ну и все в таком духе. – Джако пожал плечами. – Вообще-то я не большой любитель светской жизни. Терпеть не могу вечеринки. Ева не сдержала смех. – Я тоже! Однако мне казалось, вы их любите. – Мне нравится печь и готовить. – Он вытер огромную ладонь о фартук. – К тому же я зарабатываю на жизнь любимым делом. – Я вас понимаю. Джако подошел к другому столу, взял решетку, на которой остывали булочки с корицей. – Попробуйте, – предложил он Еве. – Мы купим парочку, когда будем уходить, – ответила та. – Нам не разрешается… пробовать. Джако сдвинул брови, ткнул пальцем в одну булочку, потом в другую. – Эти две не для продажи. Думаю, они не соответствуют стандарту. Я хочу услышать ваше мнение. – Даллас, я сейчас умру! Сурово насупленные брови Джако и умоляющий взгляд Пибоди вместе с настойчивыми запахами выпечки сделали свое дело, и Ева сдалась. – Ладно. Она взяла булочку, откусила и едва не расплакалась от удовольствия. – Ужасно, – проговорила она, откусив еще раз. – Даже не знаю, как вам удается оставаться при деле с такой-то продукцией. Мне придется конфисковать всю партию. – Весь замес, – с улыбкой поправил Джако. – Сейчас я их упакую, возьмете с собой. – Послушайте, мы не можем… – Можете, можете, – свирепо перебил он, взяв коробку, и Ева заметила, как в его глазах блеснули слезы. – Вы делаете свою работу, а я свою. Мне нравится эта девочка. У меня самого дочь примерно того же возраста. Не представляю свою реакцию, если бы кто-то отправил ее в больницу. Даллас воспользовалась моментом.