Ева отвернулась, обошла комнату. – Но ты считаешь, что это не так. – Я пока ничего не считаю. По содержимому ее планшета можно подумать, что она из обслуживающего персонала. Списки, домашняя рутина, меню. Ни фотографий, ни посланий друзьям или от друзей. Она потеряла родителей, когда ей было девять, но ни в доме, ни в планшете нет ни единого напоминания о них или о людях, которые ее воспитали. У опекунов есть дочь ее возраста. Интересно, они с Дафной дружили или враждовали? – Как это связано с нападением или убийством? – Пока не знаю. – Ева оперлась на стол. – У него в тумбочке лежали пилюли для повышения потенции, что неудивительно для человека, который в два раза старше жены. А еще шелковая повязка на глаза и шнур для связывания. – Некоторые пары практикуют эротический бандаж, тоже ничего удивительного. – Ну да, если по согласию, – подтвердила Ева. – У Страццы в ванной отличная аптечка, что опять же неудивительно для врача. И неудивительно, что он хранил ее в санитарной сумке. Навороченная такая штуковина с его инициалами и замком, на который я потратила почти десять минут. – Целых десять минут? – Рорк покачал головой. – Нужно больше тренироваться, лейтенант. – Там полно всякой всячины: флакончики, пилюли, шприцы. Я все отправлю на анализ, чтобы ничего не упустить. Еще мне нужны адвокат и страховая компания Страццы. Надеюсь, парни из отдела электроники вытащат из компьютеров эту информацию и помогут сберечь время и силы. – Вытащат, будь спокойна. – Хорошо, а пока здесь работают чистильщики, я займусь списком гостей, выясню, что там был за прием и кто его обслуживал. Посмотрю, можно ли еще вытянуть что-нибудь из Дафны, и… так далее. Прости, что с тихим воскресеньем дома ничего не вышло. – Мы не виноваты, что под нашу машину едва не попала голая израненная женщина. – Да, но только один из нас коп. – И слава богу! – Рорк с воодушевлением поцеловал Еву. – Твой транспорт на улице, у меня свой. Может, позже заскочу в отдел электроники. – Ты так же повернут на компьютерах, как на магазинах. – Ну да. И что с того? – Он погладил пальцем ямочку на ее подбородке. – Береги моего копа. Когда Рорк ушел, Ева села за стол и принялась за работу: кое-что записала, выяснила, как себя чувствует Дафна Страцца. Та мирно спала под воздействием снотворного. Посетителей к ней не пускали. Ева открыла список гостей, который раньше скопировала на свой портативный компьютер, запустила проверку по первым шести. И пошла к Пибоди, которая обыскивала берлогу Страццы. – Еще один укромный уголок доктора, – объявила Пибоди. – Догадливая! Что же ты нашла? – Тут тоже безукоризненная расстановка, поэтому любой беспорядок сразу же бросается в глаза. И, похоже, кое-что пропало. У доктора много наград и фотографий, вернее, его фотографий с важными шишками. Здесь на подставке явно стояла какая-то безделушка, и на полках есть пустые места. Видишь, как точно расставлены все предметы? Примерно на одинаковом расстоянии друг от друга. Кроме вон той стеклянной таблички и этой свадебной фотографии в рамочке. – Поняла, между ними что-то было, и между этими уродливыми кубками тоже. – Ага, и это привлекло внимание убийцы. Его не заинтересовала, скажем, эта вещица: шелковый батик ручной работы, хотя он наверняка стоит не одну тысячу. А вот эта лампа? На ней клеймо Террецио. Ее цена около десять штук. – За лампу? – Ошарашенная Ева уставилась на треугольную золотую подставку и треугольный золотой абажур с белыми и золотыми стеклянными панелями. – Ты серьезно? – Вполне. На прошлой неделе мы с Мэвис и Надин были на шикарном аукционе, и Надин купила похожую лампу. Отдала восемь с половиной тысяч, и, на мой взгляд, та лампа… Ева еще не успела оправиться от предыдущего потрясения и замахала рукой. – Погоди! Надин что, купила лампу за восемь с половиной штук? – Ну да, ей же надо обставить свою новую большую квартиру. – Как так случилось, что вы мои подруги? Как это вообще возможно? – Ее лампа просто шикарная, не то что эта безвкусица. В любом случае было весело все рассматривать, и я многого там нахваталась, не в буквальном смысле, конечно. Руками я ничего не трогала, боялась. Я просто хочу сказать, что здесь полно ценных вещей, которые легко унести. Очень странное ограбление, после которого остались ценности на десятки тысяч долларов и труп. – Возможно, грабителю нужно было что-то конкретное. Обычно берут ювелирные украшения или электронику. Сколько в мире людей могут с первого взгляда на лампу определить, что она стоит десять штук? Но ты права, ограбление действительно странное, если только планировалось именно оно. Ева бросила взгляд на пустое место на полке и нахмурилась. – Он прихватил то, что ему понравилось, и очистил сейфы. Может, это и странно, а может, у него просто такой почерк. А сейчас пошли отсюда, пусть чистильщики займутся своим делом. В списке гостей вчерашнего приема есть заведующая хирургическим отделением больницы святого Андрея и ее муж. Начнем с них, а потом сразу поедем в больницу. Пибоди взяла свое пальто, намотала на шею длиннющий шарф. – Ты сообщила родственникам? – Да, родителям Страццы. – Ева натянула шапочку со снежинкой. – Оба потрясены. Были слезы и много вопросов. А еще меня поразила эмоциональная дистанция между членами этой семьи. Первый же порыв ледяного ветра едва не сбил ее с ног; Ева и забыла, какой на улице мороз. Она торопливо добежала до машины, предусмотрительно припаркованной у обочины. – Я спросила, когда они в последний раз виделись или разговаривали с Энтони. Ева забралась в машину, включила печку и подогрев сидений. – Кофе, – сказала она Пибоди. – Сделай нам кофе. – Меня дважды просить не надо. Пибоди мгновенно запрограммировала встроенный автошеф на два кофе: один черный, другой с молоком. – Отец сказал, что встречался с сыном три года назад, когда приезжал в Нью-Йорк на медицинскую конференцию. – Давненько же они не виделись. – Именно, а после того, как я слегка поднажала, отец признался, что они только пообедали вместе. У Страццы-младшего были какие-то дела. А мамаша, по ее словам, не видела сына лет пять. – Но… когда Страцца женился? – Три года назад. Родителей на свадьбу не пригласили. И никто из них не знаком со второй женой сына. Опять же после небольшого нажима мать призналась, что спрашивала Энтони, может, ей приехать ненадолго в Нью-Йорк, пригласить новоиспеченную невестку на обед, и все такое, но нет. Он был слишком занят. – Жестко. – Возможно, они были дерьмовыми родителями. Может, кто-то из них или оба сразу издевались над ним или пренебрегали своими обязанностями. Или он был дерьмовым сыном. Трудно сказать. Так или иначе они оба бросают все дела и срочно вылетают в Нью-Йорк, чтобы увидеть останки своего отпрыска и встретиться с его вдовой. В общем, пока я склоняюсь к мнению, что это он был никудышным сыном, и у меня нет оснований думать иначе. – Печально. Сейчас я вижусь со своими родными только пару раз в год, но мы разговариваем каждую неделю. То же самое и у Макнаба. – Короче, Страцца был дерьмовым сыном и дерьмовым мужем. Могу поспорить, что и с другими людьми он тоже вел себя как дерьмо. Пибоди обхватила руками стаканчик с кофе. – Тогда ограбление – это просто обманка. Кто-то хотел его убить. – В подтверждение своей догадки Пибоди кивнула головой. – Но зачем убивать и насиловать его жену? – Чтобы помучить Страццу, или, возможно, его жену. Либо убийце просто нравится избивать и насиловать женщин. Ева порадовалась, что движение не слишком оживленное и можно насладиться кофе по дороге к кондоминиуму, где жили доктор Люси Лейк и доктор Джон О’Коннор. Проехав несколько кварталов, Ева одним глотком допила остатки кофе, когда сворачивала к бордюру перед отремонтированным зданием. Она решила, что хорошая порция кофеина будет приятным дополнением к возможности щелкнуть по носу швейцара в темно-зеленой ливрее. – Не обольщайся, – заметила Пибоди, почувствовав ее настроение. – Я проверила. Это собственность Рорка. Слегка разочарованная, Ева потянулась было к дверной ручке, но портье услужливо распахнул дверь. – Лейтенант Даллас, чем могу служить? Ева напомнила себе, что покладистый швейцар помогает сэкономить время, даже если удовольствие от общения теряется. – Нам нужно поговорить с докторами О’Коннором и Лейк. – Не стойте на морозе, заходите. Я сейчас им позвоню. Глава 3 Покладистому швейцару потребовалась пара минут, чтобы связаться с нужной квартирой и вернуться с ответом. – Квартира номер тысяча восемьсот, – сообщил он, сопровождая Еву и Пибоди к лифту. – Вас ждут. Швейцар был так чертовски услужлив, что Ева решила присмотреться к нему поближе. – А что вы думаете о Лейк и О’Конноре?