– Да, так будет проще урегулировать этот вопрос, – отвечает Руслан и почему-то отводит взгляд. Хочется спросить, а как не проще? Но я молчу, потому что требовать от него помощь сверх того, что мужчина сделал – верх наглости. Интересно, что мне нужно ответить? Сказать, что я согласна, ведь обычно в данном вопросе требуется согласие женщины? Но это не предложение руки и сердца, а всего лишь необходимость, ради которой Селиванов опять идёт мне на уступки. Ему-то это уж точно не нужно, а вот мне – да. Потому что я хочу стать матерью Мию по закону. В итоге я просто киваю в ответ, давая понять, что пойду на любые условия, лишь бы достичь своей цели. Утром мы возвращаемся в город. Выезжаем пораньше, чтобы успеть проскочить до пробок, и Мия, едва проснувшись утром, вновь засыпает в салоне автомобиля. Руслану то и дело кто-то звонит, и он практически не отключает гарнитуру. То адвокат докладывает результаты допросов, то из турагентства сообщают о каких-то проблемах. А очередной звонок и вовсе повергает меня в шок. – В лаборатории провели проверку и эту шарашкину контору обещают закрыть, если руководство не поторопится исправить недочёты, – рапортует Селиванов. Негромко, чтобы не разбудить Мию, но достаточно чётко, чтобы я могла понять суть. – В какой лаборатории? – хмурюсь в недоумении. – В которой напортачили с тестом ДНК, я же говорил, что решу вопрос их халатности, – бросает, не отводя взгляда от дороги. Руслан старается водить машину очень аккуратно, не нарушает правила и не превышает скорость. И мне безумно нравится его осторожность. – Если бы не ошибка этих дилетантов, ты давно уже знала бы о том, что Мия – твоя дочь. – Всё произошло так, как должно быть, – отвечаю и отворачиваюсь к окну. Я не хочу думать о том, что было бы, если… Устала. Поэтому ставлю себе цель сосредоточиться на будущем. Будущем дочери, в первую очередь, и только во вторую – своём. Единственное, что немного пугает: чем ближе мы подъезжаем к городу, тем больше возникает вопросов. Как мы будем играть в семью? В том, что это игра, я не сомневаюсь. Как мне быть с общежитием, и где я вообще теперь буду жить? Руслан сказал, что мы распишемся, но это только на бумаге, а по факту, как часто он позволит мне видеть дочку? По воскресеньям? От этой мысли к горлу подкатывает тугой ком, который не даёт мне сделать вдох, и после нескольких попыток из груди вырывается отчаянный всхлип. Который, конечно же, не ускользает от внимания Селиванова. – Жень? – произносит вопросительно. – Всё нормально? – Да, – интенсивно киваю, потому что рассказывать о своих опасениях мужчине не собираюсь. – Просто… – нервно покусываю губы, выдумывая внятное оправдание своему поведению, но на ум ничего убедительного не приходит. – Просто, что? Руслан притормаживает за потоком машин на светофоре и поворачивается ко мне лицом. Его взгляд короткий, но настолько пронизывающий, что я чувствую себя будто обнажённой перед ним. Не в прямом смысле, нет, всё гораздо глубже. Мне кажется, будто он читает мои мысли, видит все страхи и считывает желания. К счастью, эта пытка длится недолго, потому что загорается «зелёный», и мы продолжаем путь. На заднем сиденье начинается возня и тихое недовольное кряхтение, которое быстро сменяется радостным возгласом: – Ур-ла! Мы плиехали домой! Мия начинает без умолку болтать, а когда мы проезжаем мимо городского парка, просит остановиться, что бы погулять немного. – Малыш, папе очень нужно на работу, – говорит Руслан. Он старается делать это уверенным и твёрдым голосом, но я улавливаю в его интонациях нотки грусти. Он любит дочку и очень не хочет ей отказывать. – Ну… – тянет Мия, нервно постукивая ножками по спинке сиденья. – Я сейчас позвоню Ульяне, она посидит с тобой, – мужчина опять тянется к телефону. – Руслан, – шепчу растерянно, – а как же я? Я могу побыть с Мией, – проговариваю срывающимся голосом. Он же сам меня не так давно просил подработать няней, а теперь, когда я знаю, что его дочка – и моя тоже, он пытается оградить её от меня? Но зачем? – Ты? – хмыкает удивлённо. – Я думал, что после поездки у тебя могут быть дела. Разве нет? – Нет! – М-да? Не пойму, издевается что ли, или просто пытается отвязаться от меня таким образом. Ах, да, я ему могла надоесть за время нашей поездки, так что вполне логично, что Руслан просто хочет немного переключиться от общения с бывшей девушкой. Больше не спорю, потому что понимаю: нас связывает только дочь. А так у Селиванова свои друзья, интересы и планы, в которые я могу попросту не вписываться и должна быть благодарна за то, что вообще возится со мной. Послушно выхожу возле общаги, но занять себя чем-то полезным не могу. Весь день слоняюсь по комнате, даже на улицу не выхожу и буквально подпрыгиваю от счастья, когда в районе шести часов вечера мне поступает звонок от Руслана. – Алло! – отвечаю так быстро, словно только и ждала его звонка. – Да? Понимаю, что со стороны могу выглядеть глупо, но мне плевать. Я так соскучилась по дочери за эти несколько часов, правда, и голос Руслана тоже слышать приятно… Но это просто случайность, я ни капельки не рада разговору с бывшим. То есть, я рада, что Селиванов позвонил, но меня волнуют только новости, касающиеся моей Мии, а Руслан, нет, он меня нисколечко не волнует. Совсем… – Мия всё-таки настояла на прогулке в парке, – тихий бархатный мужской голос, льющийся из динамика, заставляет мою кожу покрыться мурашками. Удивлённо смотрю на мелкие точки, выступающие на ногах и руках, и не понимаю, что это за странная реакция. – Жень, ты с нами? – спрашивает Руслан, на этот раз, помимо волны мурашек запуская короткие импульсы прямо в сердце, которое от неожиданного предложения пускается вскачь. Глава 32 Глава 32 – Да, конечно, я с вами! – отвечаю воодушевлённо и тут же начинаю собираться, не опуская трубку. Руслан говорит, когда заедет за мной, а я шарю тем временем по шкафу в поисках джинсовых шорт. Если Элька опять взяла мою одежду, то ей точно не поздоровится на этот раз. Вынимаю нужные вещи и торопливо одеваюсь. Хоть мужчина и сказал, что мне нужно быть готовой аж через полчаса, я лучше заранее выйду на улицу и подожду их там. Правда, часть времени уходит на макияж и причёску: тут подкрасить, там подправить, волосы собрать. Обуваю на ноги босоножки и пулей вылетаю из комнаты. Внизу меня замечает Семёновна. – Что, Женька, на свиданку намылилась? – успевает и в экран телефона с очередным сериалом пялиться, и меня зацепить. Я слышала, что у неё внучка в шестнадцать родила, вот она и мерит всех по ней, видимо. Считает, что у современных девушек ничего, кроме гулянок в голове нет. Хотя… Насчёт меня Семёновна отчасти права, я ведь тоже родила вне брака. И сполна расплатилась за свою ошибку – потеряла три года жизни собственного ребёнка. Такое и врагу не пожелаешь. Но больше я ни одного мужчину к себе не подпущу, по крайней мере, в ближайшее время точно. Даже «для здоровья», или как там говорят? Знаем, плавали, спасибо, больше не хотим. Тем более, смысл всей моей жизни сосредоточен теперь в одном человечке, а всё остальное либо подождёт, либо само как-нибудь приложится. – Женька, – опять окликает меня женщина, когда я уже держусь за ручку входной двери. Неохотно оборачиваюсь и выслушиваю в сотый раз напоминание о том, что скоро общага закроется на ремонт, ведь каникулы не за горами. А я и вовсе получаю в этом году диплом и должна съехать окончательно. Киваю и выхожу из общежития, размышляя на ходу, как быть. Ехать в посёлок, как я это делала раньше, не хочется. Тётку вроде бы собираются закрыть, но есть ещё дядя и дети, которых пока из семьи не изъяли. И неизвестно, насколько затянется данная процедура. А потом следствие, суд… И единственное, чего я хочу, так это узнать результаты суда, а потом забыть про этот кошмар навсегда. Дом, конечно, можно продать, но в городе я за эти деньги в лучшем случае куплю комнату. Сигнал автомобиля прерывает мои размышления, и я замечаю стоящую на парковке машину Селиванова. Руслан галантно открывает передо мной пассажирскую дверь спереди, но я усаживаюсь назад, к дочери. Мужчина понимающе кивает, никак не комментируя мои действия. – Мамуля! – Мия обхватывает мою шею руками, когда я наклоняюсь к ней. От её тёплых, ласковых объятий сердце радостно трепещет в груди, а из глаз брызгают слёзы. Я стала слишком сентиментальной в последнее время, но менять в себе ничего не хочу. Найдя то, что было утеряно навсегда, как я думала, теперь я не собираюсь сдерживать эмоции. Я и так столько лет жила, словно в панцире, не позволяя себе радоваться жизни. Малышка рассказывает о том, чем занималась днём, как играла с Ульяной и как скучала по мне. – Я тоже скучала по тебе, маленькая моя, – лепечу, поглаживая дочку по волосам.