– Ни за что бы в этом не признался. Момент становится идеальным для поцелуя, но вспомнив, что я еще не умылась, идея видится просто ужасной. Раз уж мы все обнулили, то я, как и годы назад хочу произвести правильно впечатление. Пусть передо мной лежит не парень, в которого я без памяти влюблена, а муж, не менее любимый и знакомый в любых отношениях. – Кофе будешь? – Конечно. – Тогда я быстро в ванную и сделаю нам по чашке, пока Лера не встала. – Я еще немного полежу. Он с видимым сожалением отпускает меня и приходится в одних трусиках пройти всю комнату, чтобы взять свой халат. На выходе из комнаты я оборачиваюсь и смотрю через плечо, заметив блеск в глазах Влада. На кухне он появляется после меня. И если я думала, что муж сядет за стол. То была совершенно неправа. Он подошел ко мне и обнял сзади, скрестив руки на моем животе. – Это твой способ требовать свой кофе? – Нет, способ быть рядом, – опаляет горячим дыханием затылок. Мне казалось, что мы стали далеки и нескоро найдемся в дороге навстречу друг другу. Но это были просто мысли. На деле же все оказывается иначе. Прикосновения даются легко, разговоры без надрыва и нелепых молчаний. Мы не ищем слов, чтобы заполнить пустоту. Мы – это просто мы. Как и раньше. – Я такой дурак, Лида, – продолжает шептать мне в затылок. Кажется, я даже ощущаю всю полноту боли, которую он при этом испытывает. – Все мы неидеальны, Влад, – разворачиваюсь в его руках и смотрю в его глаза, дав понять, что я серьезна в своих словах. – Мы всю жизнь совершаем ошибки раз за разом, как бы ни хотели их избежать. – Я три года занимался херней, – опускает голову на мое плечо, сжав при этом талию руками и притянув ближе. Обнимаю его за плечи и медленно поглаживаю. – Ты просто испугался. Она была совсем крошкой и произошло ужасное. Ты не виноват. Его рука оказывается на моем затылке, и он заставляет посмотреть на него. – Виноват во всем, – глаза блуждают по моему лицу и останавливаются на губах. Я слышу и вижу, как он сглатывает, но не шевелится. Веду ладонями по его сильным плечам и оставляю их на его немного колючих щеках, поглаживая большими пальцами. Немного улыбаясь, приближая свой рот к его. – Пора прекращать винить себя, – раскрываю губы и прикасаюсь к уголку его рта. Медленно исследуя мягкость мужских губ, я касаюсь кончиком языка их, и он, наконец, отмирает. Хватка на моем теле становится сильней, и Влад целует меня. Словно глоток. Словно впрыснутый в организм адреналин, заставляющий работать каждую клетку быстрей и интенсивней. Я уже сижу на столе, и мы оба похожи на диких животных, истекающих желанием обладать тем, кто, напротив. Руки больше не гладят. Они мнут и присваивают. Исследуют, пробуют, жалят. – Хочу тебя, Лида… – сквозь возбужденный шум в ушах слышу признание одно на двоих. – И я тебя… Очень… Влад дергает халат так яростно, что он кое-где причиняет легкую боль, но я, наоборот, поддаюсь, желая большего. Мне нравится эта дикость в нем. Всегда нравилась. – Черт, прости… – он гладит сгиб локтя, где остался красный след о ткани. – Нет… – останавливаю его, чтобы признаться и попросить. – Хочу так, как было всегда, еще до беременности. Мне не хватает того сумасшествия твоего. – Правда? – он удивленно смотрит, и мне впервые не стыдно просить у него о таком. – Правда. Просто будь таким… Каким ты был, показывая грани наслаждения, Влад. Он смотрит на меня долгим испытывающим взглядом. Он ждет, но не найдет там сомнений. – Если ты против, я могу одеться, и мы вернемся к нашему кофе. Как только последнее слово срывается с моих губ, я уже вжата спиной в стену, а Влад срывает с меня белье. – Ты закрыл дверь? – Конечно, – кусает мою шею, спускаясь ниже к груди. – Если вдруг тебе станет… – Ш-ш-ш… – прикладываю палец к его губам и заменяю его своими губами. Он не медлит. Он не жалеет, входя в меня до упора одним движением. Он просто… Влад. Мой муж. Он знает, как обращаться с моим телом. Влад ударяет бедрами каждый раз, когда, выйдя из меня почти до конца, и врезается обратно на огромной скорости. Затем снова и снова… Быстро, сильно и жестко. Мы уже не целуемся, мы дышим в рот друг друга и стонем, забирая наслаждение и делясь своим. Голова кружится от частого дыхания, но это лучшее чувство в мире, которое я хочу испытывать с ним. На последних толчках оба истекаем потом, но все еще не отпускаем друг друга. Я вообще не уверена, что смогу стоять на своих ногах. Потому что меня пронзает иглой сквозь все тело и водопадом наслаждение окатывает от кончиков волос до пальцев ног. Муж делает еще несколько резких движений внутри меня и протяжно стонет, заполняя своим семенем. В его объятиях я успокаиваю дрожь, дыхание восстанавливается, а внутренняя сторона бедер становится липкой. – Нам нужен душ, – произношу, лениво ворочая языком, целуя его шею. – Сейчас отнесу тебя. Он отталкивается от стены вместе со мной и ступает, все также находясь внутри меня. Я не говорю, не делать этого. Не возмущаюсь. Он сильный мужчина, но Влад поясняет сам. – Слишком соскучился. И я верю. Потому что ощущаю то же самое. Муж уезжает от нас поздно в воскресенье. Хотя должен был в пять часов, чтобы успеть приготовить одежду на работу и выспаться. Лера загрустила. И пусть понимала, что мы увидимся через пару дней, а само расставание закончится через неделю, ей все равно было печально без отца. Конечно, она не перестала запинаться в словах. НО, она перестала нервничать, потому что встреча и время, проведенное с Владом, уже не были чем-то вроде встречи со звездой. Мы пришли к психологу и когда дочка рассказывала о выходных, она была спокойна. – Ну что ж, как я и говорила, Лидия. Ваш муж постарался, и это сразу отразилось на Валерии. Думаю, вы заметили это сами, – киваю, соглашаясь. – Это именно то, чего я хотела добиться и увидеть. Я могу быть уверена, что ваш муж не перестанет стараться проводить с ней и дома больше времени? – О, поверьте, он не перестанет. Возможно, он очень скоро надоест ей, – я улыбаюсь, вспоминая, как он не отрывался от дочери остаток субботы и половину воскресенья. Конечно, он не переступил окончательно через страхи. На детской площадке он волновался и отворачивался, когда она ползала по лестницам и домикам даже на метр в высоту от земли. Я бы сказала, что его даже трясло, что пришлось отправить его в магазин. Но в остальном этот мужчина менялся на глазах и был любим мною вдвое больше. – Я рада этот слышать. Несмотря на то что пережил ваш муж, он справляется, кажется, хорошо. – Ему тяжело, но да, он старается. Оставшуюся неделю мы много времени проводим с девочкой Катей и ее мамой Нонной. Наши дочери подружились к тому же одного возраста, и мы обе живем в одном городе. У них случай немного другой. Катя просто не любит толпы народа, не общается с детьми, когда их больше двух и особо неразговорчива не потому, что не умеет, а просто не хочет говорить, предпочитая молчать. Влад приезжал к нам на неделе два раза и в третий приехал в субботу, чтобы остаться ночевать, а в обед следующего дня поехать домой. После нашего секса в выходные кое-что определенно поменялось. Он постоянно смотрит на меня, сканирует на предметы одежды, будто пытаясь заглянуть под нее. Постоянно, оказавшись рядом, старается прикоснуться или незаметно обнять, вдыхая аромат моей кожи. Если бы я не была уже им соблазненной, то это произошло бы сейчас. – Вы тоже уезжаете? – спрашивает Нонна, увидев, как Влад относит вещи, а мы с дочкой идем за ним. – Хотела прийти к тебе, попрощаться, как уложимся, – встаю напротив нее и Кати. – Мы тоже. Вот мой муж, – она указывает на мужчину рядом с ней, – Антон. Это Лида, о которой я тебе говорила и ее дочь, Лера. – А это мой муж Влад, – чувствую, как он обнимает меня левой рукой, дав правую для рукопожатия. – Это Нонна и Катя. Мы обмениваемся приветливыми улыбками и обещаем встретиться в городе, раз наши дочери стали подругами. Да и я не против новых знакомств.