– Но… но кофта и машина. Ты был одет в другое. Переоделся и сменил машину? – Аллилуйя, мать твою. – Ой, мамочки, получается я просто так палец отрубила. – Получается так. Лиза срывается с места и со скоростью света бежит к своей подружке. Смотреть на то, как «убиенная» приходит в себя и осознает, что ей просто так херакнули полпальца, забавное зрелище. И вроде бы пожалеть надо рыжую, но хочется, разве что смеяться. – Это что за херня? – поворачиваюсь к вошедшему Васе. – Потом расскажу. А лучше по камере посмотрим. Получше всякого кина будет. Предвкушаю. – Ментяра поганый! Давай отстегивай меня, – истерично вскрикивает рыжая. Ментяра значит. – Мертвой ты мне нравилась больше, Людмила, – перевожу взгляд на Лизу. Хрен с тобой в разведку пойдешь, Мата Харявна. Не прошло и двух часов, как она все выдала своей подружке. – Извини, это само вышло. Я же как-то должна была объяснить ей, почему нам надо опасаться тех двоих. – Да, Элизабет, у тебя все случайно. – Может, мы перестанем трепаться о какой-то ерунде, и ты освободишь Люсю?! – командным голосом произносит Лиза. Кажется, впервые за все время нашего знакомства. – Нет, красота моя, раз херакнула палец, этим надо воспользоваться. Отдай мне его. – Чего?! – Того, – не дожидаясь, когда Лиза решит поделиться со мной куском рыжей, тяну ее за руку и забираю отрубленный палец. – Слушай внимательно, Людмила. Если сейчас ты не расскажешь мне всю правду, я смою твой, кстати говоря, не очень красивый палец в унитаз. А дальше ты умрешь от кровотечения. А если выживешь, то умрешь от какой-нибудь инфекции. Скажешь правду – отпущу тебя, и вы поедете с Васей в травмпункт. – Сука ментовская. – Люся! Да скажи ты им как все было! – Не убивала я его! И ничего не брала! Как только мы пришли на пляж, Лиза почти сразу вырубилась. Мне позвонил Витя, сказал, чтобы я срочно пришла домой, иначе он устроит скандал на весь двор. Повелась на слова этого дебила и поперлась домой. Он на меня с порога налетел, чтобы я вернула ему украденную флешку. А я ничего не брала у него! Этот придурок стал в очередной раз драться, отсюда и мои синяки на руке. А потом я его так толкнула, что он… ударился башкой о край тумбы. Я подумала, что я его убила. Испугалась и убежала. Мысленно придумывала, как и где его закопаем… с Лизой. – Люся! – возмущенно произносит Лиза, нахмурив брови. – Ну что Люся? Мне одной было бы страшно его хоронить. Ну и когда мы пришли домой, то я поняла, что грохнула его не я, ибо я ножом его не била. – Девки, вы прям жжете, – сквозь смех бросает Вася. – Почему сразу не призналась? – перевожу взгляд на рыжую. – Да потому что я бы себе на вашем месте не поверила! Но это, блин, правда. – Ладно, Вась, иди за ключами и бинт какой-нибудь найди. Дуй с ней в травмпункт. И упакуй каку в пакет со льдом, что ли, – передаю ему палец. – Так это получается у Виктора не было этой самой украденной штуки. Кто-то до его убийства ее украл, раз он сам ее искал, – и все-таки поразительная девчонка, такую дичь иногда выдает, но при этом все подмечает. – И та женщина в платке… значит у нее этой флешки тоже нет. Максимум, что она могла сделать – это убить Витю. А вы нашли этого Вениамина? – Нашли, но он в реанимации. В той самой больничке, в которую мы с тобой ездили. Так что с ним пока вопрос не решить. Иди умойся. Вечером поговорим, – подталкиваю Лизу на выход. *** Оказывается, в этой девчонке есть недюжинная сила. Так херакнуть палец и, не дожидаясь, пока рыжая устроит вой, заткнуть ей рот, не каждая сможет. Молоток. – Люсенька, прости. Я неспециально. Если ты сейчас закричишь, нас точно убьют. Давай посмотрим на это по-другому. Я тебе сейчас чуть-чуть разрежу платье, испачкаем живот в крови и рот. Ты примешь позу мертвеца, и они подумают, что ты мертвая. А я где-нибудь спрячусь. Давай? – медленно убирает руку с говорящего лица рыжей. Та в свою очередь держится стойко и, на удивление, не срывается в истерику, а терпит процесс «убиения». – Знаешь, в отрезанном пальчике даже есть свой плюс, – ну-ка, удиви меня, Элизабет. – Помнишь, ты всегда говорила, что у тебя не влезает рука в банку? Так вот теперь точно влезет. И никаких проблем с консервацией, – хорошо Лизок ей втирает. – Да, мечты сбываются с Е. Банько. – Все, тихо. Давай, чтобы уж наверняка у тебя не проверяли пульс, будь с открытыми мертвецкими глазами и ртом. – Вот так? – изображает нечто рыжая. – Ой, нет, не надо, ты походишь на недоразвитую, а не убитую. Закрой глаза и голову на бок и палец пососи, чтобы все в крови было. Все, не шевелись, я побежала. Останавливаю видео и вновь возвращаюсь к топору. И так по кругу на повторе ровно до тех пор, пока не слышу рядом с собой голос Лизы: – Я тебе настолько сильно нравлюсь, что ты уже пересматриваешь со мной видео? – После топора я окончательно в тебя влюбился, – тяну Лизу к себе на колени, на что она активно сопротивляется. – Отпусти. – А когда я успел впасть в немилость? – Когда не взял трубку. Отпусти, – резко встает. – Извини, у меня сел телефон. Так чего пришла? – Сказать, что больше я не хочу оставаться в этом доме вдвоем с Люсей. Мне страшно. – Боишься, что она грохнет тебя за отрубленный палец? – Он приживется. И вообще… конечно же, не из-за этого. Я боюсь, что нас здесь эти бандюки найдут. – Не найдут, но я и не собираюсь больше оставлять тебя одну. Завтра утром поедем с тобой к дочке Вити. Я представлюсь ментом, а ты моей практиканткой-помощницей. Женщинам обычно больше доверяют. – Хорошо. Вот к гадалке не ходи, что-то ведь еще хочет от меня. И это точно не секс. Стоит и мнется, как школьница. – Ну давай, Элизабет, что ты еще мне хочешь сказать? – Люся больше не сбежит. Она не глупая, поняла, что там ее того самого. – Я рад. А сказать-то ты что хотела? – А ты смотрел вчерашнее видео, когда я к ней приходила? – Нет. А что? – Это пошло. Вот так снимать на скрытую камеру. А вдруг Люся в это время… делала что-нибудь неприличное. – Например? – Ну, например… чесала. – Что? – Все. – Ну, если она при тебе чесала все, то почему мне не посмотреть? – Ты… ты… ты плохой. Резко разворачивается и быстро идет к двери. Я же не могу сдержать смеха. И мысли не было посмотреть их вчерашнюю встречу. Рыжая мне ни черта не выдала, уж Лизе-то и подавно. Теперь желание посмотреть видео и узнать, чего же там «чесала» Банько, зашкаливает. Вот только ничего интересного нет, правда до тех пор, пока не слышу: – Я не смогу лезть Федору в пах. Да и кто знает, на что я там нажму? – А ты жми на все. Он на тебя запал. Не получится с пахом, так просто трахнись с ним, а потом шибани по башке. – Да не хочу я с ним спать! Я по любви хочу, а не вот это все. – Ты тупая, что ли? Так и помрешь целкой или по кругу пустят. Переслушал дважды, чтобы убедиться – не показалось. Тут два варианта: либо Лиза и рыжей лапшу на уши втирает со своей сказочностью и «по любви хочу», либо и вправду… целка. Да быть такого не может. Хотя… *** Ровно в десять утра я спускаюсь в гостиную. Рыжая что-то активно втирает молчаливой Лизе. «Убиенная», на удивление, выглядит бодро и свежо. Но вот кобыла кобылой. И при этом в ней и лишнего веса даже нет. Но с таким ростом и грудью конкретная кобыла. Нормального мужика она, разве что напугает. То ли дело Лиза. Маленькая. Хрупкая. Такую и на руках приятно носить. Сегодня по-особенному хороша в цветастом коротком платье. Но снова без лифчика, зараза такая. Правда, это платье хотя бы без пуговиц, которые только так оголят грудь. – Ты смотри аккуратнее там, Лизок. Товарищ поганый мент уже все слюни на тебя спустил, – язык бы тебе подрезать, кобыла. – Так что не забывай о предохранении. Залететь, пусть и от бывшего ментяры, – не лучшая перспектива. – Ты бы лучше свой рот закрыла, а то можешь остаться без языка. Сиди тихо и слушайся во всем Васю. И да, не пытайся его трахнуть, а то еще раздавишь. Рот закрыла, – прерываю попытку рыжей вякнуть. – Пойдем, – перевожу взгляд на Лизу, которая почему-то сегодня молчалива.