Не менее тяжело далась и сходка в Таганьем Роге, где пришлось организовать настоящую боевую операцию, чтобы утвердить на должности Смотрящего за городом Тимофея Пахомыча. Оттягивать это дело не было уже никакой возможности. А других способов, кроме как устранить главных оппонентов, которые сопротивлялись установлению в городе воровского порядка, просто не было. И опять же, это была вынужденная и абсолютно необходимая мера. Приход к власти нашего человека позволял полностью контролировать криминальную ситуацию в городе и повысит безопасность и соблюдение режима секретности процесса контрабанды оружия через Морской Порт. Кроме того, делалась вполне реальной возможность получения пожилым вором воровской короны. А свой законник нам в дальнейшем весьма пригодится. Теперь главной задачей было разгрести неприятности, которые нарисовались с Морским Портом из-за прежних подельников группировки Джамалбековых. Наркотрафик мог привлечь слишком большое внимание к территории Порта и творящимся там делам. Пока в моё отсутствие Крюку с помощью Ксении и ЧОПа «Рубеж» удалось заблокировать ядовитый поток, но это была только временная мера. Клан Шариповых выдвинул нам ультиматум и был готов развязать криминальную войну в нашем городе. Положение в целом было хреновым, несмотря на то что у нас в самом городе был подавляющий перевес, так как у нас было больше бойцов, на нашей стороне были местные власти, да мы, собственно говоря, и являлись этой властью, нам были фактически подконтрольны местные менты. И это, не говоря про скрытые возможности в виде ЧВК «Молния» и приданной мне спецгруппы бывших матёрых диверсантов. Но у наркомафии тоже много готовых на всё бойцов. И они будут вести партизанскую войну в нашем доме, на нашей земле. А Таджикистан далеко и наши возможности нанести им ответный удар на их родине весьма ограничены. А выявляя и ликвидируя засланных боевиков, мы уподобимся персидскому царю Ксерксу, который приказал высечь море. Сколько бы мы ни перебили этих басмачей, пришлют новых. Так что, несмотря на все наши преимущества, наше положение никак нельзя было назвать выгодным. У наркомафии, однако, тоже имелись слабые места. Людей им было не жалко и бойцов из Среднеазиатских Республик они могли гнать на убой как стадо баранов. Это могло длиться бесконечно долго. Но при этом они проигрывали экономическую войну. Часть грузов была заблокирована в порту, поток наркоты в обе стороны был перекрыт. А наркоторговцы не воюют ради войны. Это прежде всего бизнес. Наверное, именно поэтому, несмотря на то что я ответил на их предложение договориться решительным отказом, они предприняли ещё одну попытку. Надавить они попытались через Ростовских воров и те по их просьбе организовали сходку. Раньше мы бы их просто послали, но теперь, когда мы ввязались в эту эпопею с назначением Тимофея Пахомыча, Смотрящим по городу и его последующей возможной коронацией, подвести его и отказаться мы не могли. О чём пойдёт речь на сходке, было понятно. Проблема была в том, что обойти на этой встрече тему оружейной мафии не получится. Это был наш главный аргумент для обоснования легенды, почему бандитский авторитет Китаец не разрешает работать в Порту посторонним криминальным бригадам. Поэтому я согласился на участие в сходке при условии, что она пройдёт в узком кругу. Присутствовать, кроме нас и таджикской группировки, будут только Ростовские законники. * * * В условиях начинавшейся войны с наркомафией доверять нельзя было никому. И ещё меньше заверениям организаторов сходки о гарантиях безопасности. Таджики, как были басмачами сто лет назад, так ими и остались, и коварство было у них в крови. Поэтому они плевать хотели на все обещания, данные Ростовским ворам. Да те, если бы и собирались вести игру честно, обеспечить эту самую безопасность не имели никакой возможности. По этим причинам готовились к сходке мы очень серьёзно. Учитывая, что на дворе стоял конец лета и погода была отличной, сходку назначили за городом, на природе. Проводилось мероприятие в загородном особняке, а точнее, даже поместье Ростовского «вора в законе», Фаст Фуда. Поместье вопреки всем законам и требованиям о водоохранной зоне, находилось на берегу Дона, и из главного здания открывался умопомрачительный вид на широкую ленту реки. Кроме главного здания, на территории поместья было до хрена вспомогательных построек и большой причал, где швартовались яхты и катера. Личный пляж там, разумеется, также имелся. Там даже имелась вертолётная площадка. Криминальный авторитет жил на широкую ногу и совершенно не боялся привлечь внимание правоохранительных органов. В целях безопасности вся близлежащая территория была заранее тайно оцеплена, посланными накануне встречи бойцами, из нашего нелегального вооружённого формирование из бывших сотрудников спецназа ГСБ и штурмовых армейских подразделений, которое возглавлял полковник Орлов Дмитрий Львович. Учитывая, что территория, которую требовалось контролировать, получалась весьма немаленькая, пришлось также задействовать на дальних подступах людей из ЧВК «Молния». Сил, чтобы в случае нештатной ситуации взять поместье штурмом у нас было достаточно. В целях безопасности наша делегация разделилась. Сначала следовал кортеж из трёх машин. Мерседес, в котором ехал Тимофей Пахомыч и два внедорожника с охраной. Риск, что таджики устроят покушение на Смотрящего, был минимальным. С интервалом примерно в полчаса следовала колонна из пяти машин, в которой должны были находиться мы с Крюком. Видимо акции Тимохи, который сумел установить воровской порядок в городе беспредельщиков и даже уже внёс в Ростовский общак первый, весьма немалый платёж, стремительно шли вверх. Встречать его вышел сам хозяин поместья. Через полчаса прибыл наш кортеж, и хозяин вместе с Тимофеем Пахомычем опять вышел встречать гостей. Но совершенно неожиданно, к большому удивлению и недовольств хозяина, нас с Крюком в машинах не оказалось. Басмачам захреначить по колонне машин на трассе из гранатомётов, как два пальца обоссать. Так что мы решили подстраховаться. Убедившись, что вокруг тихо, Тимофей Пахомыч позвонил мне на мобильник и через 15 минут над вертолётной площадкой зависла винтокрыла машина. И это был отнюдь не гражданский вертолёт бизнес-класса, на котором летал сам Фаст Фуд. Полноценный боевой МИ-24, принадлежащий ЧВК «Молния». Да, старенькая машина, но со всем штатным вооружением и кроме того, из машины выскочили и рассредоточились вокруг шесть бойцов в полной боевой экипировке. Когда мы с Крюком вылезли из вертолёта, хозяин поместья впал в лёгкую прострацию. Как и договаривались, количество приглашённых на сходку было ограниченным. Поэтому все свободно разместились в гостиной на втором этаже особняка. От Ростовских воров присутствовали сами организаторы сходки, главные городские воры, законники: Фаст Фуд, Толстый и Султан. От наркомафии был сам инициатор этой встречи Рустам Шарипов, глава криминального клана Шариповых, один из самых уважаемых криминальных заправил Таджикистана. Таджик был не один. С ним был его главный партнёр по наркотрафику, Московский авторитет Паша Эдельвейс. Крупногабаритный мужчина лет за сорок, слегка начавший заплывать жиром, и уже со следами лёгкой седины. Паша руководил одной из самых мощных бандитских группировок Московского региона и главным его бизнесом была наркота. Так что вором в законе Паша не являлся, но авторитетом был очень известным. Можно было бы сказать —уважаемым, но это было бы неправдой. Его не столько уважали, сколько побаивались. Кличку Паша получил отнюдь не благодаря редкому цветку. Причиной стала одноимённая фашистская горнопехотная дивизия Вермахта. В молодости Паша был скинхедом, сторонником нацистской идеологии и яро ненавидел всяких чурок. На зону он загремел по той же самой причине, когда во время очередного погрома, учинённого бритоголовыми, не успел вовремя скрыться с места побоища, попал ментам в лапы, отмазаться не смог и загремел за тяжкие телесные. Пройдя тюремные университеты, Паша поумнел. Не в том смысле, что стал более умным или более законопослушным. Паша понял, что зачем бить людей бесплатно, если можно на этом зарабатывать деньги. Физическими данными природа его не обделила, спорт он любил и даже добился звания мастера спорта по вольной борьбе. Имея соответствующие габариты, зоновский опыт и связи в кругах бритоголовых молодчиков, Паша органично влился в ряды многочисленной армии рэкетиров. Организовал свою бригаду, и дела его быстро пошли в гору. Оказалось, что Паша, действительно человек неглупый. Конкуренция была большая, бизнес грубый и опасный, а денег не так уж и много. И Паша сумел переквалифицироваться на наркоторговлю. Причём ему совершенно не помешало его негативное отношение к тем самым чуркам, из-за которых он когда-то и попал в места не столь отдалённые. Паша быстро наладил связи с Таджикской мафией и скоро стал одним из главных торговцев отравой в Москве. Возникает вопрос. А на хрена он сдался Таджикам? Вот тут и начинается самое интересное. Помогло его бурное пронацистское прошлое. Паша имел мощные связи в движении бритоголовых, а связи эти распространялись далеко за границы нашей Родины, в богатую и беззаботную Европу. Где пронацистское движение бритоголовых успешно трудилось на ниве наркоторговли. По своим Европейским связям Паша обеспечивал сбыт поставляемой таджиками наркоты в Европу, а обратным потоком шли синтетические наркотики: экстази, соли, спайсы и старый, но тем не менее до сих востребованный хит — ЛСД. Также для элиты небольшими партиями шёл кокаин. Конечно, и у таджиков, и у Паши транзит через наш Порт был не единственным каналом, но одним из главных. И терять его они никак не хотели. Моё эффектное появление на боевом вертолёте, разумеется, не прошло незамеченным. И не всем пришлось по вкусу. Особенно недоволен был вор по кличке Толстый. Этот пожилой вор, твёрдо, придерживающийся воровских законов, вообще редко был чем-либо доволен. Он терпеть не мог новую волну из братвы, которая потеснила старых воров. Также он не мог терпеть пиковых воров и всякую, как он сам выражался, нерусь. Присутствие на сходке Таджикского вора, бандита Паши, да и нас с Крюком, его явно раздражало. Не успели мы рассесться, как Толстый поспешил выразить своё недовольство. — Слышь, Китаец. Это чё за понты? Ты на хера на этой летающей хреновине припёрся. Пугать нас, что ли, собрался? — А это, как говорится, «товар лицом». Пригодится в дальнейшем разговоре. Понты здесь совершенно ни при чём. По ходу дела поймёшь. — Так ты у нас теперь торговец? — глумливо вклинился Султан — И вертушки, тоже продаёшь? — Продаём. Но не вам, — отрезал я. — Товар у нас специфический. Не каждому можно доверить. Как я погляжу, недовольных тут вообще собралось до хрена. Тот же Паша смотрел на меня волком. Обычно он привык решать вопросы с позиции силы. Но молва о последней Московской сходке, где я разобрался с Гиви, уже широко разошлась в криминальных кругах и испытывать судьбу, наезжая на меня, Паше явно не хотелось. Кроме этого, он наверняка пробил обстановку в нашем городишке, прикинул какие силы за мной стоят, оценил историю с чеченской группировкой, и решил сначала попытаться зайти через воров. К тому же моё прибытие на боевом вертолёте, похоже, также не добавило ему уверенности в собственных возможностях. Босс наркомафии Рустам Шарипов, совсем не напоминал таджика. Лет пятидесяти, но ещё крепкий, с чуть тронутыми сединой чёрными волосами. Встретив такого типа в Москве, вы бы, скорее всего, приняли его за богатого араба, долгое время проживающего в Европе. Дорогой костюм, белая рубашка, элегантные ботинки, часы, тонкие брендовые очки, всё это делало его похожим на успешного бизнесмена. И только холодные, злые змеиные глаза, в глубине которых плескались тёмные озёра ненависти, выдавали его истинную сущность. В них мелькали тени басмаческого прошлого: багровые отблески пылающих в душной ночи кишлаков и их любимого развлечения — отрезать людям головы. И не только головы. Весьма занимательный персонаж. Но, опасный, сука. С такими бессмысленно о чём-либо договариваться. Обманет. Такие понимают только силу. Вот ведь ирония, где мы, а где Америка. Континенты разные, а люди везде одинаковы. Как-то сразу вспомнилась крылатая фраза американского генерала Шеридана: «Хороший индеец — мёртвый индеец». Хотя, конечно, Рустам далеко не индеец. Очень хитрая и коварная сволочь. Такой вот значит получается у нас контингент. Не гостиная, а настоящий террариум. Замочить бы их всех, да Заратустра не позволяет. — Ладно, уважаемый. Мы ведь тут не собачиться собрались, а по делу. Вот у уважаемых людей вопросы есть, надо бы их порешать, — постарался разрядить напряжённую обстановку хозяин дома, Фаст Фуд. Глядя на его потуги, я прикинул, что наркоторговцы ему наверняка не хило забашляли за поддержку и толстяк будет на их стороне. Скорее всего, какой-нибудь подлянки следует ожидать и от Султана, по словам Пахомыча, это ещё та гнида. — Мы пришли с миром, — начал Рустам. Вот, сука. Он бы ещё руку в приветственном жесте понял, за туземцев нас, что ли, считает. — У нас с партнёрами устоявшийся канал по транзиту наркотиков. За границу идут опиаты и готовый героин, а обратно синтетические наркотики и кокаин, — продолжал между тем европеизированный таджик. — Товар идёт через Морской Порт в Таганьем Роге. Объёмы большие, соответственно, и деньги там крутятся немалые. До сих пор всё было спокойно, пока эти не пришли, — он неопределённо повёл рукой в нашу сторону. — Ведут себя как шакалы. В порту товара заблокировали под сотню миллионов баксов. Грузы наши не пропускают ни в одну сторону. Договариваться не хотят. Мы войны не хотим. Хотим всё миром решить. Поэтому приехали договариваться. Не договоримся, у Порта новые хозяева будут. Более сговорчивые. Говоря про большие деньги, таджик действительно не лукавил. Вот уже двадцать лет, как Таджикистан является страной-транзитёром афганских наркотиков на так называемом северном маршруте — через страны Центральной Азии в Россию и Европу. Грамм героина в Хороге стоит всего около семи долларов. — Ну-ка, погодь, — вмешался Толстый. — Ты ведь Рустам, вор. — Я коронованный, — подтвердил таджик. — А это ты сейчас к чему? — Говоришь, товар через Порт идёт. Бабки большие крутятся. Только что-то я не слышал, чтобы вы в общак долю платили. Это как, мил человек? — недобро прищурился пожилой вор. — Мы хозяевам Порта платили, Махмардоевым, — огрызнулся Рустам. — Каким на хер, Махмардоевым. Эти чурки, воровские законы не соблюдали, и никому в общак не платили. На хер вы тогда нам такие ласковые сдались со своей наркотой. — Так, ведь вы сами этот городишко профукали. Не было там никакого воровского порядка. Некому было платить. Теперь другое дело, мы готовы платить. Очень мне этот его спич напомнил сцену из фильма «Белое солнце пустыни», когда Абдулла заявляет: «Так нет же никого в таможне. Кому платить. Неизвестно. Хочешь, мы заплатим золотом!». Мир меняется, басмачи нет. А Рустам между тем продолжал: — Теперь Смотрящий в городе есть. Мы к нему пришли, объяснили ситуацию. Предложили платить и в общак и хозяевам Порта. Но вышли непонятки. Поэтому и обратились к вам, чтобы рассудить, по справедливости. — А вот мы его сейчас и спросим, чего он упёрся, — повернулся Фаст Фуд к Тимохе. — Тебе что Пахомыч, бабки в общак не нужны? Да и нам наша доля не помешает. Начал ты вроде хорошо, навёл в городе порядок. Мы тебя уже короновать планируем. И вдруг такой косяк. А теперь ты и сам подставляешься и нас с серьёзными людьми поссорить хочешь. Чё за херня? Уже зазнался, что ли, людей не уважаешь? — Да потому и упёрся, что как раз о деле забочусь и о людях, — не поддаваясь давлению, рассудительно заговорил Тимофей Пахомыч. — Меня на город поставили, чтобы порядок был. Люди мне доверились и ожидают, что прежде всего я буду защищать интересы местных бродяг. А пришлые, они пришлые и есть. Братва, которая Порт держит, там свои дела крутит и посторонних пускать не хочет. А без их согласия ничего не выйдет, даже если эти, — Тимоха мотнул головой в стороны наркоторговцев. — войну затеют. Сам подумай, если, я их поддержу, все местные на дыбы встанут. Скажут, на хера нам такой Смотрящий. И опять, как многие десятки лет прежде, город станет беспредельным. Не будет в городе воровского порядка. Поэтому я своего согласия и не дал. — Так-то он прав, — опять встрял Толстый. — если в городе опять махновщина начнётся, люди скажут, что мы опять дело завалили. — Если война в городе начнётся, то порядка тоже не будет. И никому лучше от этого не станет, — настойчиво продолжил давить Рустам. — Для того и сходку собрали, чтобы дело миром решить. Пусть Китаец подвинется. Хер ли он упирается, против общества идёт. — А действительно, — повернулся Фаст Фуд у нам с Крюком. — Чего вы упёрлись? Люди ведь платить не отказываются. Обоснуйте. Вот ведь гнида продажная, отрабатывает свои тридцать сребреников, так и стелется пред таджиком и его дружком, эсэсовцем. Уже даже Толстый начал подозрительно поглядывать в сторону своего собрата по воровскому ремеслу. — А что тут объяснять? Дело-то простое. Мы в городской общак больше всех бабок вносим. Намного больше. А в общероссийский платим такие деньги, что мама не горюй. Можете сами поинтересоваться у держателей общака, какие там суммы. А откуда дровишки? Знамо дело, не с официальной деятельности Порта. Там через Порт другой товар идёт. Товар дорогой и опасный. Всем платят и все глаза закрывают. Но это до поры до времени. А тут, наркотрафик. Дело стрёмное. Тут у многих интерес появится. Служба наркоконтроля, ГСБ, менты. Сунутся без всякого предупреждения, тайно и неожиданно. Могут на наши грузы выйти. И вашим протеже не поможем и своё дело завалим. А там тоже люди серьёзные и, бабки крутятся, ну очень большие. — Чё за бизнес-то? Ты конкретно говори, — потребовал Толстый. — Оружие, — спокойно сообщил я. Смысла скрывать что за товар, уже никакого не было, всё равно докопаются. Да и засветил я его на самом деле специально, есть одна задумка. — О, как! — удивился Толстый. — И что там. Пистолеты, автоматы, маслята. — И это тоже. Но кроме того, много чего посерьёзнее, — не стал скрывать я. Так что наркоту через порт гнать категорически нельзя. Если на оружие ещё готовы глаза закрыть, разумеется, за большие бабки, то наркоту покрывать никто не будет. Сами сгорят и нам всё дело завалят. У меня другое предложение, пусть переводят транзит через Украинскую ССР или в другие порты. Портов-то до хрена: Ростов, Азов, Темрюк, Кавказ, Ейск. Все уставились на Рустама. — Не пойдёт, — поморщился тот. — На Украине как была советская власть, так и осталась. Там КГБ сохранилось, шибко лютует, мышь не проскочит. За наркоту вообще расстрел. На другие порты перевести транзит долго и сложно. Те суда, которые сейчас в Порт Таганьего Рога ходят, давно привязаны к этому маршруту, они связаны с нашими структурами. Если они сменят маршруты и пойдут в новые порты, возникнет масса вопросов и подозрений, в первую очередь у властей за бугром. Короче, не вариант. — Пусть хотя бы пока вернут те грузы, которые в порту зависли, там на десятки миллионов баксов товара, — вмешался Паша. — Надо бы вернуть, — повернулся ко мне Фаст Фуд. — Вот когда транзит переведут в другие порты, тогда и начнём возвращать, — жёстко отрезал я.