Время шло, и обстановка в камере становилась всё напряжённее. В воздухе витал дух недоверия, страха и насилия. Паша всё чаще замечал на себе косые взгляды пристяжи пахана. Адвокаты Паши были в полной растерянности, привычные схемы дали сбой. Не срабатывали ни связи, ни деньги. Потерпевшую менты куда-то вывезли и воздействовать на неё не было никакой возможности. Воры на воле тоже не торопились. Решение предстояло принять серьёзное. Паша, конечно, не законник, но личность в уголовных кругах столицы известная. С другой стороны, ворам представлялась возможность показать, что воровской закон для всех един. К странностям происходящего можно было отнести то, что ни адвокатам Паши, ни посланцам воров доступ к материалам уголовного дела особенно никто не перекрывал. Вот тут почему-то привычные связи и взятки работали по-прежнему. Поэтому воры были в курсе всех подробностей расследования. И, к Пашиному несчастью, картина вырисовывалась стрёмная. Получалось, что изнасилование было вполне реальное и действительно имело место. Причём группой лиц и во главе этой группы стоял Паша, и сам принимал активное участие, то есть совал свой член куда ни попадя. Не было тут никакого ментовского произвола и подставы. Убедившись, что Паша действительно получит срок по позорной статье, причём без всякой подставы, законники собрали сходку. Обсуждение было бурным, особенно громко протестовали авторитеты из рядов братвы, которым зековские законы всегда стояли поперёк горла. Но решение всё же было принято. И не в пользу Паши. А дальше заработала привычная схема. В камеру пошла весточка и судьба Паши была решена. К чести Паши, следует сказать, что хотя, как и водится, навалились на него всей толпой ночью, когда он, несмотря на все усилия, задремал, сопротивлялся он отчаянно. Бывший борец, и, участник по молодости многочисленных уличных схваток, бился до последнего вздоха. Опустить его так и не смогли. В процессе жестокой потасовки забили его насмерть. После смерти Паши группировка его распалась на ряд мелких банд. Поначалу его ближайшие соратники пытались сохранить единую группировку, но уж больно позорная статья была у их бывшего вожака. Тень от неё падала на всю группировку, и потеря авторитета в уголовной среде привела к её распаду. Глава 14 Паршивая овца Одна паршивая овца всё стадо портит. Хуан-ди, Жёлтый император Дмитрий Маслов. Китаец Пока Пётр разбирался с группировкой бритоголовых, мы тоже времени зря не теряли. Работу по выявлению и блокированию боевиков Таджикской наркомафии в нашем городке мы худо-бедно наладили и большого урона наносить нам у них не получалось. Но и мы пока не преуспели в том, чтобы нанести им серьёзные удары в самом Таджикистане. Такая затяжная война нас категорически не устраивала, и мы готовили кардинальные меры по подрыву влияния клана Шариповых в Республике и последующей ликвидации верхушки группировки. Разработку операции мы начали с того, что сообразили на троих. Сначала в прямом смысле. Выехали на природу и за шашлычком, ухой, копчёной и вяленой рыбкой, обсудили проблему с полковником Орловым, возглавляющим нашу нелегальную боевую структуру силовой поддержки, и командиром ЧВК «Молния», полковником Виктором Малышевым. Первоначально просто обозначили проблему и пока отдыхали, у каждого в голове фоном крутились различные варианты. Через пару дней собрались уже на базе ЧВК и обменялись мнениями. Малышев предсказуемо предлагал что-то вроде войсковой операции. В целом вариант вполне осуществимый. В Таджикистане был ограниченный контингент наших войск и довольно большая военная база с аэродромом, посадочная полоса которого позволяла принимать тяжёлые транспортные самолёты. Пара рейдов и штурмовые группы ЧВК могли уничтожить большую часть бойцов группировки Шариповых, которые заняты транзитом наркоты из Афганистана. Реально-то, оно реально. Только шум всё равно поднимется изрядный. Не ровён час, выйдет всё на уровень межгосударственного конфликта. Да и по большому счёту, все эти бойцы группировки просто пушечное мясо. Ну притормозятся временно поставки из Афганистана, на некоторое время мы ослабим группировку Шариповых. По большому счёту это нам ничего не давало. Наберут новых бойцов, и всё пойдёт по-старому. Полковник Орлов больше всё же специализировался на диверсионно-разведывательной деятельности, поэтому и методы предлагал соответствующие. Перебросить на военную базу несколько ДРГ и ликвидировать верхушку группировки Шариповых. Вариант был, в общем-то, неплохой. Скорее всего, своей цели мы достигли бы. Таджикам надолго стало бы не до нас. Но в этом плане имелись и побочные неприятные последствия. Клан Шариповых обладал очень большим влиянием в Республике. Они были тесно связаны с правящей верхушкой Республики, и ликвидация верхушки клана, вызвала бы большой политический и общественный резонанс. Проще говоря, это было всё равно что «из пушки палить по воробьям». Не думаю, что генерал Власов одобрит нам такую шумную операцию, которая может привести к конфликту на межгосударственном уровне. Всё должно было выглядеть как конфликт между криминальными группировками. Пока старшие товарищи препирались между собой, пытаясь доказать преимущества своих планов, в моей голове начала выкристаллизовываться основа плана куда более гибкого и коварного. Опыт диверсионно-разведывательной деятельности я имел, пожалуй, не меньший чем полковник Орлов. Но благодарю тому, что одним из моих талантов был талант планирования спецопераций, план мой строился совершенно на других принципах, чем у матёрого диверсанта. Основой могущества клана Шариповых были деньги и власть, которые им давал контроль над наркотрафиком из Афганистана. Если лишить их возможности получать смертоносный товар от афганских партнёров, то всё их призрачное могущество развеется как дым. А если при этом пострадают и другие группировки, также живущие с поставок наркоты, то из друзей и благодетелей клан Шариповых превратится во врагов и изгоев. Нужно было превратить их в «паршивую овцу», которую пастухи, стоящие во главе Республики, сами выкинут из стада. Афганистан вообще очень интересная страна. Народ дикий, но свободолюбивый. Никто из иностранных держав не мог установить там марионеточную власть, по крайней мере, надолго. В прошлом веке неоднократно это пытались сделать англичане, затем СССР ввело туда ограниченный контингент войск, и некоторое время помогало удерживаться у власти лояльному советскому режиму правительству. Но в конце концов всё возвращалось на круги своя. Иностранцы уходили, а дикая, непокорная страна так и оставалась независимой. Находясь в жопе мира и не имея развитой экономки, и залежей полезных ископаемых, страна эта была бы никому не интересна. Большинство людей о ней бы никогда даже не услышали бы. Если бы не одно, НО. Эта сказочная страна была мировым царством наркотиков. Особенно в те времена, когда синтетические наркотики ещё не захватили мир. В 2000 году на долю этого государства приходилось 70 % мирового производства опия. С 2003 года Афганистан становится мировым монополистом по производству героина. Выращиванием мака занимаются миллионы человек. Прибыль от продажи опиатов составляет 60 % ВВП Афганистана. Сотни лабораторий ежедневно перерабатывают десятки тонн опийного сырца. Больше всего опийного мака выращивают на юге Афганистана, в провинциях Гильменд и Кандагар. В самом Афганистана килограмм опия стоит около 100 долларов, в то время как в Европе его цена доходит иногда до 50,0 тысяч долларов за килограмм. Цена килограмм героина в Афганистане около 1000 долларов за килограмм, в то время как в Европе этот же килограмм стоит дороже 100,0 тысяч долларов. Но вот в чём ирония, эти южные провинции находятся вдалеке от главного Северного направления наркотрафика, проходящего через Среднюю Азию, через который идёт около 65 % афганских наркотиков. С Таджикистаном непосредственно граничат провинции Бадахшан, Тахор, Кундуз и Балх. Там же расположены и большинство лабораторий по переработке опия в героин, и лаборатории по производству другого наркотика, амфетамина. Таким образом, главные производители опийного сырья находятся в крайне невыгодном положении, так как не имеют доступа к границе с главными странами-транзитёрами, и вынуждены продавать свой опий контрабандистам, которые и имеют основную часть дохода. Но и это ещё не всё. Южные провинции находятся недалеко от столицы Афганистана. Правительство талибов активно борется с выращиванием мака и производством опия. По крайней мере, формально. Из-за этого между провинциями Гильменд и Кандагар, и Кабулом идёт настоящая гражданская война. А с оружием у губернаторов этих провинций дела обстоят не очень. Проще говоря, оружие им брать неоткуда. И вот такая вот интересная картина складывается. Эти две провинции производят огромное количество опия, но не имеют достаточного количества вооружения, чтобы вести полноценную войну с центральным режимом. Вот на этих противоречиях и строился мой план. Оба полковника сначала глубоко задумались, а потом согласились, что в этом что-то есть. К следующей встрече Орлов сообщил, что у него есть прежний сослуживец, теперь уже пожилой генерал в отставке, который во времена войны с Афганистаном служил в разведке ограниченного контингента советских войск в этой стране. У генерала во времена службы сложились неплохие отношения с местным генералом, Расулом, контролировавшим провинцию Гильменд. Расул вполне себе жив-здоров и губернатором провинции теперь является его сын, генерал Хафизулла. Полковник Малышев тоже не ударил в грязь лицом. Нашёлся и у него прежний сослуживец, который был близко знаком с тогдашним главой провинции Кандагар, генералом Шерзаем. Как и водится, кланы за власть держались крепко и теперешним губернатором провинции был племянник Шерзая, генерал Халид. После того как мы совместными усилиями разработали в деталях план операции, я отправился к дяде согласовывать плоды наших трудов. Дядя, изучив план, в цело его одобрил. Но так как большая часть в нём отвадилась Министерству обороны, то он пригласил генерал-полковника Васечкина Макар Демидовича Первого заместителя министра обороны, который курировал со стороны этого ведомства операцию «Прощай оружие». Тот сразу признал, что план весьма интересный, но требующий привлечения значительных материально-технических средств. Короче, взял паузу в несколько дней на раздумья. Через три дня собрались опять в кабинете дяди и представитель Минобороны дал своё согласие, хотя и внёс в план некоторые несущественные изменения. * * * Через неделю наша небольшая компания вылетела в Таджикистан на российскую военно-воздушную базу. Делегация состояла из пяти человек: Я, полковник Орлов, полковник Малышев, генерал в отставке, товарищ Василий и полковник в отставке, товарищ Павел. Ну и до кучи два десятка бойцов из ЧВК «Молния». Бойцов взяли скорее для солидности и авторитета. Потому что там, куда мы направились дальше помочь нам в случае чего, они вряд ли смогли бы. Переночевав на российской военной базе, мы вылетели лёгким военно-транспортным самолётом Ан-132 в Кандагар, где должна была состояться встреча с нашими предполагаемыми афганскими партнёрами. Самолёт достаточно редкий и выбран был нами из-за его особенностей. В частности, из-за возможности его эксплуатации с песчаных взлётно-посадочных полос. А также полной автономности при базировании на слабо- и не подготовленных аэродромах. Сама встреча проводилась в обстановке максимальной секретности на территории, приспособленного для военных целей импровизированного аэродрома. С афганской стороны участие во встрече принимали генерал Шерзай и его племянник, губернатор Халид, а также генерал Расул и его сын, губернатор Хафизулла. Афганцы посматривали на нас недобро. Да они и друг на друга смотрели косо. Обе провинции являлись конкурентами по производству опия и только необходимость противостояния с центральным правительством Талибов заставило их объединиться. С нашей стороны по единогласному решению переговоры вёл полковник Орлов. Сам я вести переговоры не мог в силу местного менталитета, для них я был чересчур молод, чтобы воспринимать меня всерьёз. Пришлось посвятить Дмитрия Львовича в некоторые детали, связанные с нашим взаимодействием с Американским континентом. Разумеется, без подробностей, связанных с делами Братства. Мы прибыли в гости не с пустыми руками. Насколько позволяли возможности, самолёта был укомплектован груз компактного оружия. В основном снайперские винтовки, ночные прицелы, приборы ночного видения, средства связи, разведывательные дроны и радиоуправляемые мины. Беседу мы начали также с вопросов вооружения и обсуждения наших возможностей по поставкам оружия. Сразу сообщили нашим партнёрам, что речь идёт о негосударственных поставках. Наше Правительство не собиралось конфликтовать не с нынешним Правительством Талибов, ни с Американцами. Поэтому поставками оружия будет заниматься Частная Военная Компания «Молния». Поэтому к большому сожалению афганской стороны, речь не шла о поставках тяжёлого вооружения. Но в той ситуации, в которой находились наши новые партнёры, даже поставки обычных вооружений были для них жизненно важны. Кроме поставок лёгкого стрелкового вооружения, боеприпасов, средств связи, мин и прочего массового вооружения мы могли предложить не танки и БМП, а нечто среднее по боевым возможностям. Но крупнокалиберные пулемёты, миномёты (в основном калибра 82 мм), автоматические гранатомёты, ПЗРК, тоже на дороге не валяются. Да и воевать им придётся с не шибко боеспособными правительственными войсками, которые в бой отнюдь не рвутся, да и вооружены так себе. Так что, нужны были наши поставки афганцам, позарез нужны. И выпендривались они больше для вида. Наконец, афганцы перешли к обсуждению вопросов нашего сотрудничества и слово взял генерал Шерзай: — Мой старый друг рассказал мне, что поставки оружия, это частная инициатива. К сожалению, ваше правительство не хочет иметь с нами никаких дел. Мы ценим вашу помощь и готовы со своей стороны оказать вам возможное содействие. Товарищ Павел, объяснил, что поставки оружия во многом зависят от той встречной помощи, которую мы сможем вам оказать. Похоже, наступило время, открыть карты. И полковник Орлов осторожно изложил, какой помощи мы хотим со стороны наших партнёров. При этом пришлось в общих чертах рассказать о конфликте с кланом Шариповых. Задумка в цело была такова. Две провинции, руководители которых здесь присутствовали, производили львиную долю опия-сырца. Из-за того, что они были отрезаны от основного Северного маршрута наркотрафика, товар им приходилось продавать по достаточно низкой цене посредникам, которые уже осуществляли дальнейшую транспортировку до провинций, граничащих с республиками Средней Азии и частичную переработку в героин. Контрабандистам и доставалась основная доля прибыли. Нам требовалось, чтобы провинции Гильменд и Кандагар, временно ограничили поставки наркотиков своим партнёрам. Формальной причиной должно было послужить недовольство низкими закупочными ценами. Но, кроме этого, знающим людям должны были пояснить, что такое решение принято и в связи с недовольством тем, что со стороны Среднеазиатских партнёров этот бизнес фактически монополизирован кланом Шариповых. Должно было быть высказано пожелание, что при возобновлении дальнейших поставок клан Шариповых должен быть исключён из числа деловых партнёров, или поставки им должны быть сильно ограничены. Афганцы переглянулись и оживлённо заговорили между собой. Обсуждение шло довольно эмоционально, и они постоянно бросали на нас несколько недоумевающие взгляды. Наконец, генерал Шерзай снова заговорил с нами: — Признаться, мы удивлены. Я думал мой старый знакомый, товарищ Павел гораздо лучше знает нашу страну. Но, видимо, прошло слишком много времени, и некоторые воспоминания стёрлись из памяти. Должен сказать, что вы совершенно не понимаете мир, в котором мы живём. Продажа наркотиков, это не наша прихоть, а жизненно важный источник нашего относительного благополучия. Если мы сократим поставки, то простые люди начнут умирать от голода. У них просто нет других источников существования, кроме выращивания опийного мака. А у нас не будет денег, чтобы заплатить за ваше оружие. Наши партнёры, контрабандисты, занимающиеся транспортировкой и переработкой опия, прекрасно знают наше положение и не пойдут ни на какие уступки. Они крепко повязаны с кланом Шариповых, который является крупнейшим и самым надёжным покупателем опия и героина. Никто не захочет с ними ссориться. Они важное звено в цепи наркотрафика и мировой наркосистеме. Это наркомафия, она почти всемогуща и ни мы, ни вы не можем с ней воевать. Мы удивлены, что вы не понимаете таких простых вещей. Все члены нашей маленькой делегации были людьми опытными и слушали эту прочувственную речь с совершенно равнодушными лицами, не выражая никаких эмоций. — А кто мы, по-вашему, такие? — вкрадчиво поинтересовался полковник Орлов. — И почему вы считаете, что мы предварительно не подготовились и не изучили всех маршрутов движения наркотиков, всех главных действующих лиц и механизмов торговли этим товаром? Этот вопрос поставил наших собеседников в тупик. Между тем полковник Орлов продолжил: — Самым прибыльным бизнесом в мире является торговля нефтью, следом за ним идёт бизнес по торговле оружием (хотя некоторые специалисты считают, что доходы мировых фармацевтических концернов превышают доходы от торговли оружием) и только следом идёт бизнес по торговле наркотиками. Наркомафия, наркомафия. Не спорю, это весьма серьёзная организация. Но она состоит из множества отдельных независимых и часто совсем не связанных друг с другом структур. И клан Шариповых является довольно незначительным звеном в цепочке поставок наркотиков, если рассматривать это дело с точки зрения их места в мировой наркосистеме. Если заменить его на другую структуру, то ничего не поменяется. Всем это безразлично, лишь бы цепочка не оборвалась. Отдельные же звенья могут быть легко заменены. Смею Вас заверить, друг мой, что оружейная мафия, организация не менее серьёзная. И горе тому, кто перейдёт ей дорогу. Кроме того, люди, торгующие оружием, любят и умеют применять его. Большая война никому не нужна, это вредит бизнесу. Поэтому позиции клана Шариповых не так незыблемы, как могло бы показаться. Что касается экономической стороны вопроса, то её то мы как раз хорошо продумали. Плату за оружие, которое мы будем вам поставлять, мы бы предпочли получать не деньгами, а опием-сырцом. Кроме того, мы готовы сами покупать значительную часть вашего товара, что позволит вам снизить зависимость от контрабандистов. Заранее хотим обговорить, что с учётом всех обстоятельств нашего сотрудничества цена на опий для нас должна оставаться на теперешнем уровне в 100 долларов за килограмм. В то же время из-за приостановки поставок и по причине дальнейшего сокращения объёмов сырья, которые вы будете поставлять другим потребителям, кроме нас, возникнет определённый дефицит продукта. Ваши контрагенты будут вынуждены согласиться на новые цены, скажем в 200 — 250, долларов за килограмм опия, иначе вы можете некоторых из них оставить вообще без сырья или посадить на голодный паёк. Между ними возникнет неизбежная конкуренция, что позволит вам самим диктовать условия покупателям. После того как Дмитрий Львович закончил свою речь, вид у наших собеседников стал несколько ошеломлённый. Они заговорили наперебой, обсуждая друг с другом новую информацию.