– Прислони его к колесу. Боец вздергивает раненого за плечи, подтаскивает к колесу и прислоняет к нему спиной. Мужик хмуро на меня смотрит. Черная борода, мрачный взгляд из-под кустистых бровей – колоритный персонаж! Пленника я тоже усаживаю рядом. – Ну? Кто такие? И почему напали на нас? Молчат, только по сторонам зыркают. Вытаскиваю из-за пояса трофейный маузер, оттягиваю затвор. А патрон, однако, в стволе! Щелкает взводимый курок. – Я не этот… не Лев Толстой! Беглец – приходилось слышать? Судя по дрогнувшему взгляду, я – персона известная. – Так вот, повторяю вопрос! Бородач презрительно сплевывает на землю. Гах! И рядом с его ногой взлетает фонтанчик земли. – Следующую пулю положу выше. Что там у тебя лишнее? То и отстрелю. Кто-то скажет – нельзя же так! Люди ранены, в шоке… им бы помочь… Ага. Помню я, как один такой «пострадавший» воткнул «пику» в спину нашей девушке-медику, которая ему ноги перевязывала… так и не спасли ее. И с тех пор – как отрезало. Наша личная безопасность – любой ценой и на первом месте! Нас мало. А всякой сволоты – до фига и больше. И размен даже одного своего бойца на десяток таких вот… «несчастных» для нас абсолютно недопустим! И если я сейчас, безжалостно прессуя эту парочку, смогу сохранить жизнь хоть одному из наших парней – игра стоит свеч! – Это… Тимоха нас послал… – Это кто такой? – Дак… князь местный! А вот ему-то мы где в суп плюнули? Слышал про такого, но все как-то опосредованно, краем уха. – А… – делаю вид, будто что-то такое там припоминаю. – Ну да… князь… Ну а вы кто такие? – Дружина… – И раз «дружина», так можно сразу, с ходу, по лагерю огонь открывать? Вообще-то косяк – и приличный. А уж по отношению к нам – так и вовсе непростительный! «Химики» – народ крайне обидчивый и чрезвычайно злопамятный. Давным-давно сложился неписаный кодекс предъявления претензий. И его тщательно соблюдают все заинтересованные стороны. Есть претензия – подойди к стоянке торгашей, вызови старшего и предъяви! Если все с твоей стороны правильно сформулировано, старший каравана или группы торгашей обязан принести извинения и оплатить убытки. Не нашли понимания – к князю или старейшине того поселения, на чьей территории находитесь. Он и вынесет решение. А в нашем случае – к главе «химиков» или непосредственно Демидычу. В данной же ситуации, открыв огонь по лагерю, эти «дружинники» непростительно подставились, нарушив все писаные и неписаные правила. Одно только наличие «крыс» в их рядах однозначно превращало предъявление претензий в банальный бандитский налет. И мы, немало не беспокоясь о княжеских интересах, спокойно могли их тут всех заземлить. О чем я и сообщаю этой парочке головорезов. Нельзя сказать, что это явилось для них совсем уж сногсшибательной новостью – все-то эти гаврики понимали! А тут еще и один из бойцов приволок подраненного «крысу» – возчика. Тому в плечо прилетело, так что ходить ножками он вполне был способен. Свое будущее мужик представлял очень даже неплохо и поэтому отличался от данных головорезов чрезвычайной словоохотливостью. Попытка не пытка… авось и выйдет жизнь выторговать… Да, налет. Да, вполне себе бандитский. И хотя эти ухари и являлись на самом деле княжескими дружинниками, эта операция явилась их личной инициативой. Так что князь тут был ни при чем – просто хотели под шумок провернуть выгодное дельце. – Ваши в деревне сказали, что народа тут немного… да и товар весь распродали, мол, домой уже пора. Ага и, стало быть, вся плата за товар – в лагере. Что ж, вполне себе выгодная операция. Минимум барахла и максимум золота. Барахло – «крысам», а золото прямо тут можно поделить. – Наши где? – Под замком… наверное… Ох, что-то мужик темнит! – Я не видел! Мы сразу ушли! И вовсе похренело на душе… – Эту троицу – перевязать и под караул! Выдвигаемся к деревне! Мы опоздали… Уже на подходе с нами связался Димка. – Беглец – «Тропе». – На связи. – Где вы? – Рядом, километр, не больше. – Остановка, ждите нас. Разведка нарисовалась почти сразу же, и десяти минут не прошло. – Наших положили почти всех. Прямо на торговой площади лежат. Одного подранили, утащили на околицу и там допрашивали. Потом там же и… Понятно… Парень поступил, как и следовало – выдал ложную информацию. Это нас всех и спасло – пошла относительно небольшая группа. – Их тут человек пятьдесят при одном бронетранспортере. Заняли три дома, но пока никакого беспредела нет. И это – вполне ожидаемо. Главарь этих самых дружинников не хочет компрометировать себя нахальным поведением в княжеской деревне – потом ведь и от князя может нехилая предъява воспоследовать! А заезжие торгаши… тут можно какое-нибудь объяснение придумать. Потом… Хотя в отношении «химиков»… такое поведение мало какой князь или глава рискнет одобрить! Да, у нас слава жестких и жадных торгашей. Но – мы никого не обманываем и торгуем честно. Можем даже и в долг что-то отпустить – тем, кого давно знаем. Обидчивые и злопамятные, но ни на кого первыми не наезжаем. С нами выгоднее дружить, нежели враждовать. И большинство местных заправил, равно как и командиров дружин, об этом хорошо осведомлены. Так что поведение данного «воеводы» выглядит, по меньшей мере, странным. Если не сказать более… Связываюсь с лагерем. – Мне нужна вся информация о командире этой самой дружины! Вся! Хоть на ремни эту троицу распускайте, но я должен все знать немедленно! А пока парни там потрошат всеми доступными способами пленников, мы осторожно выдвигаемся на позиции. Нельзя терять ни секунды. Ведь любая упущенная минута может стоить жизни тем, кого взяли в плен в поселке эти, с позволения сказать, «дружинники». Вот уже и дома показались. По принятому в здешних местах обычаю дома окружены оградой. Не простеньким заборчиком, как кое-где в глубинке, а вполне себе серьезным, кондовым таким сооружением. В два слоя вбитые в землю колья, промежуток между которыми завален камнями и землей. Такую фортификацию с ходу не свалить никаким грузовиком. А про менее серьезные автомашины можно и не говорить. Не говоря уже о телегах «крыс». А въезды в деревню прикрыты «змейкой» из больших валунов и старых бетонных блоков. И там постоянно дежурит вооруженная охрана. Быстрый наскок становится крайне затруднительным.