В ответ ветер швырнул в лицо новую порцию ледяного воздуха, от которого перехватило дыхание. Очень хотелось замотать лицо в матушкину шаль. А еще выпить горячего кинилового отвара. Или даже глоток бренди из папенькиных запасов. Крис дошел до перил, смахнул с них снег и, перегнувшись, посмотрел вниз, совсем как я когда-то. Совсем как тогда, внизу яркими всполохами расцветали голубые струи огня. Но сейчас земля внизу была покрыта сплошным снежным ковром. Зимнее море, такое обманчивое в своем спокойствии… – Видите вот тот блик? – Барон указал рукой куда-то вправо. – Нет, – честно ответила я, и Гэли тоже помотала головой. – Не важно. Там кабина управления Академикумом. – Уверен? – спросил Этьен, перегибаясь через перила следом за бароном. – Я ничего не вижу. – Уверен, к тому же маг подтвердил. Хоторн хмурился так же, как и все, старясь разглядеть кабину управления. – Допустим, – не стал спорить Этьен. – Что за идея? – Я хочу заглянуть туда. – Крис выпрямился, а я в первый момент даже не поняла, отчего побледнела Гэли. – Спуститься вниз и посмотреть, почему магистры не могут повернуть эту махину на сто восемьдесят градусов. – Сколько градусов? – переспросила я и тут же разозлилась: – При чем тут температура, барон? Какое отношение она имеет к тому… к тому… – Я снова заглянула в окошко атриума, и, наверное, впервые от вида Зимнего моря у меня закружилась голова. – Скажите, что вы шутите, что вовсе не собираетесь спускаться туда? – попросила я. – Увы, – без всякого сожаления ответил Крис, рассматривая отвесную стену Острова. – Правда, боковой ветер может стать проблемой. – Ветер я могу взять на себя, – произнесла вдруг Гэли. Я с возмущением обернулась к подруге, а та, несмело улыбнувшись, спросила: – А что, будет лучше, если он сорвется? – Будет лучше, если он не полезет, – отрезала я и посмотрела на сокурсников. На лице Мэри было смущение, на лице Алисии – скука, Этьен ухмылялся, Гэли с интересом смотрела вниз. Кажется, они не видели ничего страшного в том, чтобы спуститься через атриум под брюхо Острова, пройтись по карнизу, опоясывающему днище, а затем и вовсе повиснуть на нем, чтобы заглянуть в стекло кабины, которую мы даже не видели. И все это на скорости, что развил за последние сутки Академикум. Я посмотрела на Мэрдока. – Хоть вы ему скажите, граф. Скажите, что это самоубийство. – Самоубийство, – вдруг поддержал меня Хоторн, но не успела я порадоваться, как он добавил: – Идти в одиночку, без партнера и страховки. Поэтому я иду с вами. – Что? – спросили мы с Крисом одновременно. – Мне совестно напоминать, но у тебя одна нога чуть короче, – заявил барон. – Так я не на бал вызвался сопровождать вас, барон, и не кренделя на паркете выписывать. А земле абсолютно все равно, какой длины у меня ноги. Если вы сорветесь, то сорветесь. Если я, то моя магия удержит нас обоих. Удержит земля Острова, его щебень и песок. К тому же я сказал, что кабина управления пуста. А за свои слова я привык отвечать. – Голос Хоторна стал холодным, как лед, что продолжал проплывать внизу. – Девы! – едва слышно простонала я. – Когда вы успели стать столь благоразумной, леди Ивидель? – насмешливо спросил Оуэн, не пытаясь больше отговорить графа. «Никогда!» – хотелось ответить мне. Я не была благоразумной, как ни старалась, ни когда оставалась с бароном наедине, ни когда ехала за ним в острог, ни когда… Да какой смысл вспоминать все мои выходки! Мои поступки были вызывающими, сумасбродными, но они не были смертельными. А ведь стоит Крису оступиться – это будет очень долгий полет. И очень короткий. Наверное, он прочел что-то в моих глазах, потому что голос барона смягчился: – Через пару дней мы будем в Разломе, так стоит ли осторожничать? – Не знаю, – ответила я. Даже два дня казались мне очень длинным промежутком времени, за эти два дня могло произойти все, что угодно. – К тому же без вас, леди Астер, ничего не получится. Наш путь пересекается с пламенем вот из того сопла. – Барон указал на крайний левый раструб, из которого как раз вырвалась и тут же погасла, растворясь в морозном воздухе, струя голубоватого пламени. – Один, два, три, – начал отсчет Крис, – четыре. – И струя пламени снова вспорола воздух. – Четыре с половиной секунды. Это много. Но этого может не хватить, особенно если пойдем вдвоем. Нам нужен маг огня, леди. Маг, который погасит пламя, если оно вознамерится поджарить кого-то из нас. Вы поможете? Я молчала, глядя на очередной выплеск пламени и пытаясь ответить на этот вопрос хотя бы для себя. Я чувствовала огонь, чувствовала, как он зарождается в утробе Острова, как разрастается в его каналах и рвется на свободу. Это пламя было заковано в броню, со всех сторон зажато металлом, словно дикий зверь в норе. И выход из этой норы можно было попробовать перекрыть. Но, как сказал Хоторн, разогнать всегда проще, чем остановить. Я бы попробовала, если бы от этого не зависела жизнь Криса. Я бы это сделала, если бы она зависела. Девы, я никогда раньше не пыталась вмешаться в работу огнедышащих механизмов, никогда не пыталась ее нарушить. Каждое пущенное в полет зерно изменений влечет за собой последствия, как каждый незатянутый ремешок или не завязанная лента. – А если она, вместо того чтобы остановить пламя, сожжет весь Остров, как корпус Маннока? – спросила Алисия. Видимо, мысли наши двигались в одном направлении. – Хватит уже вспоминать про этот корпус! – развернулась к ней Гэли. – Крис, я нашел только пятьдесят ме… – Мы увидели приближающегося к атриуму со стороны Ордена Жоэла с бухтой веревки на плече. Не договорив, парень вдруг остановился, посмотрел нам за спины. – Что здесь происходит? – раздался требовательный голос, и мы обернулись. На нас смотрели мисс Ильяна и глава Ордена Родриг Немилосердный. И если в глазах рыцаря был интерес, то глава Магиуса просто пылала гневом. За их спинами стояла Дженнет. – Отвечать! – скомандовал верховный рыцарь вытянувшимся по струнке Оуэну, Корту и даже Жоэлу Риту, что замер, так и не дойдя до атриума. – Ничего не происходит, – тут же отчеканил Крис. – А если бы мы пришли на полчаса позднее? – уточнил магистр, стаскивая варежки. – Если бы вы пришли на полчаса позднее, вы бы здесь их не застали, – ответила ему Алисия, пытаясь укрыть лицо от ветра капюшоном. – Они бы спустились в атриум и попробовали забраться в кабину управления Островом. – Так… – протянула мисс Ильяна, придерживая полы пальто, которые то и дело норовил поднять ветер. Старший рыцарь перегнулся через перила и, совсем как мы недавно, стал вглядываться в далекие механизмы. – И веревку, смотрю, уже притащили, смельчаки демоновы. Что вам в корпусе не сидится? Мало учителя нагружают? Так я добавлю. – Ну они хотя бы собой рискуют. А жрицы пятого потока отловили одного из механиков, забрались к нему в голову, а когда поняли, что мы не можем… – Глава Ордена запнулся. – Что у нас проблемы, заложили в него команду провести их к кабине управления. Благо мы их там и перехватили. А бедняга механик теперь заикается и боится женщин. – Твои рыцари тоже хороши. Те, с четвертого потока, не зря отираются возле перехода, уж больно много их там для дежурства скопилось, скоро полезут. – Ну хоть не сидят по углам и не клацают зубами от страха, – развел руками Родриг Немилосердный, снова вгляделся в атриум и вдруг сказал: – Если спускаться здесь, ветер может стать проблемой. – Сэр? – Крис и Этьен переглянулись, рыжий Жоэл смахнул с ресниц снег. – Говори уж. Придумали, как нейтрализовать? – Маг воздуха. – Парни посмотрели на Гэли, и та присела в реверансе перед магистром. – Среди учителей есть маги воздуха? – поинтересовался тот у главы Магиуса. – Есть, – нехотя ответила Ильяна, пряча руки в карманы пальто. – Но оба остались в Трейди на ярмарке. Старый рыцарь хекнул и поддел пальцами застегнутый вокруг горла меховой воротник куртки, словно тот был ему тесен. – А сопло как обойти хотели? – Маг огня, – ответил Крис. – Хм, рискованно. Очень рискованно. – Магистр потер пальцами подбородок. – Пытаться перекрыть сопло – это как забить дуло метателя ветошью для чистки, вставить заряд и нажать на спусковой крючок. Почти безумно. – Он не соглашался, но в его тоне не слышалось ни возмущения, ни страха. – Вот именно! – сказала мисс Ильяна. – А время безумств еще не пришло. – Не пришло, – согласился старый рыцарь. – Хотя идея интересная, да и справиться со стеклом кабины куда проще, чем с дверью из нечирийского металла… – Родриг, – возмущенно прервала мисс Ильяна магистра Ордена. – Надеюсь, ты отобьешь у своих рыцарей охоту лезть куда не просят. – Разберусь, – ответил пожилой мужчина, выпрямляясь. – Как ты заметила, это мои рыцари. – И скомандовал: – За мной, шагом марш! Парни последовали за ним, печатая шаг. Ни один из них не оглянулся. – Что касается вас, – мисс Ильяна посмотрела по очереди на каждого, – я ожидала большего благоразумия. Хотя бы от мистера Хоторна и от мисс Коэн. Чтобы через пять минут были в корпусе. И если еще раз замечу вашу компанию в неподобающем месте, запру в подвале и активирую магические круги. Вам ясно? Не слышу? – Да, мисс Ильяна, – нестройно ответили мы, отводя взгляды. – И не думайте, что мы ничего не делаем. К вам это тоже относится, мисс Альвон. Так или иначе, Академикум сменит курс, – пообещала глава Магиуса. – А на вас после этого будет наложено взыскание. Бегом в корпус, я сказала. – Ага, если будет с кого взыскивать, – неожиданно ответила Мэри. И пусть она сделала это, когда мисс Ильяна уже не могла слышать, пусть это был всего лишь шепот, но он был. Впервые на моей памяти дочь аптекаря отважилась хотя бы на словесное противостояние. На следующий день я проснулась за три часа до рассвета. Согласно бегущим стрелкам часов, за три часа. А если судить по серому светлому сумраку, что сгустился за окном, солнце и не садилось вовсе. Я проснулась от холода, оттого, что руки дрожали, а зубы выбивали дробь. Подышала на ладони и увидела беловатый пар, что сорвался с губ вместе с дыханием. За ночь температура ощутимо упала. Теперь даже стены жилого корпуса не могли удержать ускользающее тепло. К утру магистры поняли, что делать вид, будто с Островом все в порядке, глупо. Обстановка напоминала затишье перед снежной бурей. Воздух пронизывали нити тревожного ожидания. В аудитории то один, то другой студент поднимал голову и с тоской смотрел в окно. Но видел лишь снежную наледь, которой покрылись все стекла. Как и предсказывал Крис, к обеду явился комендант корпуса, который, взяв в помощники несколько старшекурсников, запирал спальни и классные комнаты. Кого-то переселяли, кого-то переводили в другое здание. Никто не возмущался, никто не кричал о нарушении прав, даже герцогиня молча смотрела, как часть ее вещей переносят в общую спальню для девочек, в которой нам предстояло ютиться в ближайшее время. Но страшно было не это. Страшно было то, что комендант составлял опись мебели и вносил в нее столы, стулья, сундуки, скамейки для ног и даже учительскую кафедру и книжные полки. Топить мебелью? Сегодня эта перспектива уже не казалась невероятной. На морозе трескались губы, а стоило выйти на улицу, ресницы и брови покрывались инеем. Веки почти сразу начинали болеть и слезиться. Солнечные дни сменила яркая белая монотонность. Руки и ноги не сгибались из-за надетых друг на друга кофт, ноги в сапогах мерзли, и это не давало стоять на месте. Магистр Игри не пришел на занятие. Вообще никто из учителей не пришел. Мы даже не особо удивились: преподаватель воздушной механики сейчас наверняка нужнее где-то там. Странно, но никто, как в другое время, не обрадовался отмене урока. Все остались сидеть на своих местах. Пролети в аудитории муха, мы бы услышали жужжание ее крыльев. Но мухи были в дефиците, думаю, они все давно замерзли. А следом замерзнем и мы, даже не долетев до Разлома. – И что теперь? – с какой-то тоской спросила Алисия. – Будем готовить домашнее задание? – Ага, – скептически отозвался Вьер. – Кому оно нужно? Ну разве что гувернантке Астеров. – Он поежился, вспомнив, видимо, свое индивидуальное занятие. – Не баба, а дворецкий в юбке. Хоторн, – позвал он Мэрдока, – давай ты нам сразу расскажешь, почему у твоего рода такой странный девиз, а Оуэн запишет. Граф промолчал, впрочем, Крис тоже не отреагировал на слова рыцаря, продолжал смотреть на стену, словно видел на ней что-то интересное. – Он не расскажет. Это не та история, которой стоит гордиться, – ответила герцогиня. Мэрдок посмотрел на Дженнет, я видела, как ходят желваки на его скулах, видела, как ему хочется ответить. Но он, по обыкновению, сдержался.