В принципе это была неплохая идея, но на практике слишком рискованная. Мощный поток ветра чуть не уронил Элануса на землю. Один из двигателей задел своим винтом оконное стекло. Йона тут же направил его в сторону от окна, но отец Тима уже явно услышал звук удара по стеклу. В два шага он достиг окна и выглянул на улицу. И там он кое-что увидел. Он смотрел прямо в глазок камеры, провожая полет Элануса глазами. Может быть, он и не понял, в чем здесь было дело, но он увидел, что снаружи что-то летало. Йона быстро понял Элануса, но ветер значительно затруднял управление – вполне возможно, что после соприкосновения со стеклом что-то в винте деформировалось и сломалось. В любом случае дрон реагировал на команды медленно и не так точно, как обычно. Йона сразу же представил себе самое страшное: Эланус падает на землю или застревает в кроне какого-нибудь дерева. Он активировал программу защиты и стал надеяться на то, что она будет управлять дроном более надежно и безошибочно, чем он. С замиранием сердца он наблюдал обратный полет дрона на экране своего ноутбука. Эланус летел, но время от времени терял баланс, ушел на пару градусов в сторону и с трудом вернулся в исходное положение. Йона бросил быстрый взгляд на часы. Да, заряда аккумулятора вполне хватит для обратного полета, хотя Эланус явно летел медленнее обычного, так как сейчас дул встречный ветер. Йона распахнул окно и вгляделся в даль. Ветки деревьев гнулись под порывами ветра, который, как казалось, с каждой минутой становился все сильнее. Ну, давай же, ты справишься. Йона прищурил глаза, но Элануса еще не было видно. Он снова взглянул на монитор и увидел, что дрон все больше и больше качался из стороны в сторону. До дома оставалось еще три улицы. Потом Йона наконец увидел его, неровно висящего в воздухе и более шумного, чем обычно. Он поймал Элануса обеими руками и подождал, пока винты не остановятся полностью. Затем он осмотрел повреждения. Одна из лопастей немного надломилась посередине – не сильно, но этого было достаточно для того, чтобы сделать невозможным стабильный полет. Еще на пару градусов больше, и Эланус не смог бы надежно удержаться в воздухе. Его можно было бы отремонтировать без проблем. У Йоны было достаточно запасных частей, но сегодня для этого уже не было времени. А уж о том, чтобы совершать второй полет при таких погодных условиях, не могло быть и речи. Он немного подумал и принял решение. Скорее всего, Сильвия и Мартин еще не спали. Он спрятал Элануса под кроватью и закрыл дверь. Дверь в спальню Хельмрайхов была открыта, что обычно означало, что они до сих пор находились внизу. Да и времени было еще не так много – всего половина одиннадцатого. Йона тихо спустился по лестнице на первый этаж. Из гостиной послышался голос Мартина: «– Все в порядке, ты можешь успокоиться. Я же все проверил. – И все же, – возразила Сильвия. По ее голосу казалось, что она сейчас заплачет. – Сколько еще это будет продолжаться? Он у нас, значит, мы тоже будем замешаны, если что-то случится. Я постепенно начинаю сходить с ума, дорогой. Сделай что-нибудь, пожалуйста! Сделай так, чтобы это все прекратилось». Теперь она действительно плакала. Йона подумал, что стоило бы вернуться обратно к себе, но его упрямство победило. На цыпочках он поднялся на пару ступенек выше и начал, громко ступая ногами по лестнице, спускаться вниз. Так они не подумают, что он слышал, о чем они говорили. И все-таки оба быстро и испуганно повернули головы в сторону двери, когда он вошел в комнату. – Йона! – Голос Мартина прозвучал неожиданно резко. Точно так же, как за ужином, когда он упрекал Сильвию за ее страх. – Что ты здесь делаешь? Мы думали, что ты уже давно спишь. С наигранным недоумением Йона пожал плечами: – Да я бы с удовольствием, но у меня не очень получается. Наверное, я простыл, чувствую себя не очень. Не говоря ни слова, Сильвия подошла к одному из шкафчиков на кухне, порылась в нем и пришла с пакетиком гранул от простуды. – Раствори в воде, – произнесла она, скривив губы в улыбке. – Завтра тебе будет уже лучше. Да уж, конечно, он и не подумает ничего пить. Кто знает, что она ему там подсунет. – Спасибо. – Он демонстративно покашлял. – Я думаю, что завтра останусь дома. Отлежусь денек, чтобы снова прийти в норму. Сильвия в недоумении посмотрела на него: – Но… я не смогу позаботиться о тебе. Мне нужно работать, и Мартину тоже… – Ну, ничего страшного. – Йона махнул рукой. – Я же не тяжело болен, просто немного простужен. Но если я сейчас это не остановлю, то это может продлиться недели полторы. Я знаю. Со мной всегда так. – Он еще раз покашлял. – Вы будете так добры, что дадите мне выспаться завтра? О завтраке я сам позабочусь. Не проблема. Сильвия медленно кивнула. Йона развернулся и пошел снова в свою комнату. Завтра у него будет время, и он спокойно поменяет винт и устроит Эланусу летные испытания. И если все будет хорошо, то пару раз запустит его в полет. 28 Уважаемый г-н д-р Шраттер! Мне очень жаль, что я до сих пор не связался с г-жой Гиллес по поводу новой встречи, но у меня было много дел. Кроме того, я сейчас болею. Может быть, Вы сами могли бы что-нибудь предложить? С приветом, Иона Вольфрам Новое сообщение, ещё одна попытка. Всю свою надежду Йона вложил в упоминание о своей болезни – может быть, Шраттер в ответ пришлёт хотя бы пожелание скорейшего выздоровления, пусть и из чистой вежливости. Он положил свой мобильник рядом с собой, пока отвинчивал у Элануса неисправный винт и монтировал новый. Эта работа требовала точности, и он сосредоточил на ней всё своё внимание. Полчаса спустя он закончил – по крайней мере, он сделал всё для пробного полёта. Его мобильник до сих пор молчал. Но Эланус всё равно не был готов – Йона подбросил его, дрон выровнялся в воздухе, но всё же не так быстро и не так безошибочно, как обычно. С помощью полётного контроллера Йона запускал его в комнате на подъём и спуск, заставил сделать небольшой круг, а потом еще раз занялся тонкой юстировкой. Следующая попытка прошла великолепно. Эланус снова был готов к работе. А вот ответа от Шраттера, как назло, всё ещё не было. Йона подождал еще десять минут, а потом решил пока что отложить посещение ректора. Он уже привык перед запуском Элануса проверять, не наблюдает ли кто-нибудь за этим процессом на улице. Он выглянул в окно. К его радости, снаружи никого не было видно. Лишь женщина с полными хозяйственными сумками и посыльный, звонивший в дверь дома в сотне метров дальше по улице. На часах уже было начало одиннадцатого. Йона думал, куда направить Элануса: за Сильвией, чтобы посмотреть, что она там делает, работая маклером по недвижимости, или… Второй вариант был значительно интересней, но он мог с таким же успехом провалиться уже в самом начале. И всё же Йона ввёл в управляющую программу номер Линды. Она лежала в больнице, возможно, на соседней койке прямо рядом с Колей. В таком случае мобильника при ней точно не могло быть, или он просто не был заряжен. Или он сломался во время её падения. Впрочем, он мог бы достаточно быстро это выяснить. Если Эланус не сможет локализовать мобильник, то это значит, что он просто не вылетит. Но, к удивлению Йоны, дрон сразу же стартовал. И стартовал он, действительно, в направлении больницы. Йона тут же приник к своему ноутбуку. Сегодня был ясный день, в небе не было ни облачка. Это повышало опасность того, что дрон, летящий не слишком высоко, будет обнаружен. Но если возникнут незапланированные ситуации, то Йона сразу же может переключить на ручное управление. Вокруг больницы царило оживление, что неудивительно, так как в это время в больницах был самый большой приток посетителей. Эланус направился на другой этаж, но не на тот, что в прошлый раз, а, к счастью, этажом выше. Палата, перед окном которой он завис, была двухместной. Йона включил режим записи. Ни жалюзи, ни шторы не загораживали внутренний обзор. Но при этом и сам дрон был прекрасно виден, достаточно было бы лишь повернуть голову в нужном направлении. Йона вновь взял управление на себя и отвел Элануса на некоторое расстояние. Но это точно было намного рискованней, ведь тогда он висел не перед одним окном, а уже перед несколькими рядами окон. Чем дальше Йона уводил Элануса от окон, тем больше палат он держал в фокусе. И, разумеется, наоборот. Как ни жаль, но он не мог оставаться здесь надолго. Быстрый наезд камеры показал ему, что Линда не спала. Подголовник ее койки был поднят. Лицо её было серьезным и бледным, в руке она держала свой смартфон и что-то печатала. Собственно, больше Йоне ничего и не нужно было знать. Он уже собирался отправить дрон в обратный полёт, когда дверь в палату открылась. Вошли два санитара и вывезли из палаты соседнюю с Линдой койку вместе с пациенткой; почти одновременно с ними в палату вошел мужчина, а сразу за ним ещё один. Первый был среднего роста, полноватый, в светло-коричневой куртке и шапке, под которой, когда он её снял, обнаружилась лысина. Второй был полицейский в форме. Он остался стоять у двери, когда лысый придвинул к койке Линды стул. И хотя Йона многое отдал бы, чтобы услышать последующий за этим разговор, но это было абсолютно невозможно. Понятно, что полиция расспрашивала Линду о несчастном случае, который произошёл с ней. И если бы полицейский именно сейчас выглянул в окно, то это было бы самое неудачное из того, что могло бы случиться сегодня. Так что пришлось отступить, переместившись на пятьдесят метров выше. На этот раз у Элануса после возвращения домой осталась бы ещё почти половина зарядки, так что у Йоны было достаточно времени, чтобы подождать удобного для посадки момента. Он как раз открыл окно, когда внизу раздался звонок в дверь. Йона замер. Высоко в небе, не очень далеко от дома, он уже заметил серебристую точку. Он быстро остановил Элануса, зависшего на одной высоте. В запасе у него оставалось ещё тринадцать минут. Через открытое окно доносились голоса, которые мгновенно свели на нет надежду Йоны на то, что это, возможно, был почтальон или разносчик журналов. «– Мартин сказал ведь, что не сегодня. – Да, но время постепенно приближается. Мы же просто хотим прощупать обстановку. – А если он откроет? – Ну тогда мы скажем, что пришли снять показания электросчётчика. – Мужчина негромко засмеялся. – Не дрейфь. Это самая лёгкая часть дела». Наступила короткая пауза. «– Будто я не знаю, – сказал затем второй. – Ты себе не представляешь, насколько я боюсь остального.