– Как моя матушка? – Она здорова, но скучает по всем вам, – ответил он. Елизавета огляделась, проверяя, нет ли кого рядом. – Я попросила вас прийти, потому что мой дядя сообщил мне вещи, которые очень важны для нее, и я не могу написать об этом в письме. – Она пересказала аббату слова Ричарда. Тот слушал ее мрачно. – Если все это правда, тогда я согласен: маловероятно, что принцы до сих пор живы, – заметил он. – Вам уже показали доказательства тайного брака? – Пока нет. Мы с дядей говорили два дня назад. С тех пор я его не видела. Скажите мне, отец, что вы обо всем этом думаете? Вы верите его словам? – Я стараюсь держать ум открытым, – ответил ей аббат. – Это может оказаться правдой, версия событий вероятная. Будьте уверены, я передам королеве ваш рассказ. Возможно, ей нужно услышать именно это, чтобы решиться покинуть святилище. – Аббат улыбнулся Елизавете. – А теперь мне принять вашу исповедь? Глава 10 1484–1485 годы Елизавета с сестрами еще и месяца не провели при дворе, когда узнали, что мать покидает святилище. Она отправила аббата к Ричарду, чтобы тот сообщил ему о ее решении. – Вы поселитесь в Хейтсбери, в Уилтшире, – сказала им тетя Анна. Так далеко от двора! Елизавета слыхом не слыхивала о Хейтсбери. – Это королевский дом? – спросила она. – Король недавно подарил его капитану Несфилду в благодарность за помощь в подавлении восстания Бекингема. Капитан Несфилд предоставил свое жилище в распоряжение вашей матушки и будет служить вам там. Капитан Несфилд! Значит, мать останется под наблюдением. Елизавета пала духом. Вероятно, в Хейтсбери у них будет еще меньше свободы, чем в святилище. И за ними станет постоянно следить этот ужасный человек. Чувствуя себя несчастной, она помогала горничным королевы паковать вещи сестер. В тот вечер Ричард обедал с ними и пожелал всем счастливого пути. Он не принес обещанных доказательств, и Елизавета не подала никаких признаков того, что поверила в его историю. Поговорить наедине так и не удалось. Она сомневалась, что доказательства когда-нибудь будут ей предъявлены, особенно теперь, когда мать больше не нужно выманивать из святилища. На следующее утро Елизавета и ее сестры выстроились на ступеньках Вестминстер-Холла, готовые к прибытию вдовствующей королевы, которую сопровождал капитан Несфилд. Вещи были погружены в повозки, две пары конных носилок ожидали их. Мать обняла дочерей, плача от радости, что снова видит своих чад. – Нужно торопиться, – сказал капитан и вскочил на коня. – У нас впереди долгий путь. – В его холодно-отстраненной манере держаться ничто не изменилось. Поездка заняла четыре дня. Приятно было снова видеть сельские пейзажи, дремавшие под летним солнцем, слышать пение птиц и чувствовать дуновения ветерка, залетавшего в окна паланкина. На ночлег они останавливались в монастырских гостевых домах и на постоялых дворах. Капитан Несфилд устраивался отдельно, но кто-нибудь из членов эскорта всегда был неподалеку – ночью стоял у дверей их комнат, за едой сидел за соседним столом. Наконец они добрались до Хейтсбери. Это был маленький милый городок на берегу реки Уайли, окруженный пологими холмами. Ист-Корт, дом капитана Несфилда, располагался в северной его части, посреди обширного охотничьего парка. Маленькая процессия прошла через ворота укрепленного гейтхауса и остановилась на просторном дворе. Перед ними стоял внушительного вида каменный дом, а по трем сторонам квадрата размещались службы, конюшни и, как предположила Елизавета, помещения для слуг. Капитан Несфилд провел своих гостей в дом через холл с потолком на деревянных балках, затем вверх по винтовой лестнице в отведенные им покои, состоявшие из старомодно оформленной гостиной и двух спален. Их ждали готовые к услугам горничные в белых передниках и чепцах. Мебель была прочная, дубовая, кровати были занавешены красными шторами из шерстяной материи, а полы покрыты тростниковыми подстилками. На сундуке уже стояли принесенные для них тазы и кувшины с водой, а из окон открывался прекрасный вид на сад и парк. Елизавета нашла их новое жилище очаровательным, однако мать присела на кровать и огляделась вокруг с сомнением. – Надеюсь, вам будет удобно, – сухо произнес капитан. – Если вам что-нибудь понадобится, мой управляющий доставит это. – Мы здесь узницы? – спросила мать. – Вы – мои гостьи, – с бесстрастным видом ответил Несфилд. – Можете гулять по саду и кататься верхом в парке, посещать деревню в базарный день и ярмарку, которую устраивают в сентябре. Однако король хочет, чтобы вас повсюду сопровождал эскорт, для вашей собственной безопасности. Елизавета заметила, что королева с трудом удержалась от едкой ремарки. Разумеется, держать их под наблюдением было необходимо скорее для безопасности Ричарда. Очевидно, он по-прежнему не доверял матери. – Прежде чем я оставлю вас устраиваться, мадам, – продолжил Несфилд, – есть одна вещь, которую я попрошу вас сделать. Король хочет, чтобы вы написали своему сыну Дорсету в Бретань и настоятельно порекомендовали ему оставить Генриха Тюдора. Мать собралась было возразить, но лишь выпятила губы. – Хорошо, – сказала она и обернулась к Елизавете. – Я обещала сделать это, прежде чем покинула святилище. Мой ларец с принадлежностями для письма вон в том сундуке. Сесилия принесла его, и мать написала письмо. Наблюдая за нею, Елизавета понимала, что это станет ударом для Генриха, так как Дорсет был одним из его самых влиятельных сторонников. Однако она понимала, что у матери нет выбора. Жизнь в Хейтсбери проходила спокойно. Капитан Несфилд мало беспокоил их, так как его комнаты находились в другом конце дома. Он держался особняком и не появлялся за столом во время трапез, которые подавали в гостиную. Они понимали, что все домашнее хозяйство под его руководством работает как часы, и так же планомерно сменялись стражники у всех дверей. Когда они выезжали на прогулку в парк – это доставляло им неизмеримое удовольствие после долгого сидения взаперти, – вооруженные охранники следовали за ними на приличном расстоянии. Они провели в Хейтсбери совсем немного времени, когда капитан Несфилд сообщил им о смерти принца Уэльского, единственного законного сына Ричарда. С необычайно растроганным видом он поведал им о том, как Эдуард Мидлхэмский скончался в замке Мидлхэм после непродолжительной болезни. – Он был надеждой рода. Советники говорят, когда пришла новость, отец и мать принца пришли в состояние, граничившее с помешательством, из-за внезапно обрушившегося на них горя. Мать перекрестилась и пробормотала: – Да упокоит его Господь. – Большего от нее нечего было и ждать. «Бедный мальчик, – подумала Елизавета. – Ему было всего восемь лет». – Мы будем молиться о его душе, – сказала она. Несфилд кивнул и ушел. Мать дождалась, пока стихнут его шаги на лестнице. – Теперь мы увидим, сколь напрасными окажутся амбиции человека, желающего добиться своих целей без помощи Господа. Какой ему прок от своего положения в мире и богатств, когда их некому оставить? Честно говоря, я вижу в этом мстительную руку Провидения. Око за око, так написано… Судьбой предначертано, чтобы он понес такую же утрату, как мы. У него не осталось прямых наследников, которые могли бы занять трон после него. – Она фыркнула. – Разумеется, у него есть бастарды. Наверняка он привез ко двору Джона Глостера, и я слышала, что он выдал свою дочь за графа Хантингдона. Но без наследников Ричард ничто! Елизавета из милосердия пошла в церковь помолиться за душу принца. Она не переставала задаваться вопросом: усилит ли смерть мальчика ее позиции как законной наследницы дома Йорков? Однако надежды на это вскоре были перечеркнуты. Капитан Несфилд сообщил им, что Ричард назвал наследником своего племянника Джона де ла Поля, графа Линкольна, сына тети Саффолк. Летом капитана отправили на север отгонять французские и шотландские корабли от Скарборо. Позже стало известно, что его захватили в плен и Ричарду пришлось платить за него выкуп. Во время отсутствия капитана за ними наблюдал сержант, огромный, похожий на быка человек с таким же тяжелым характером. Но мать утратила боевой дух. Казалось, она довольна мирной домашней жизнью, хотя продолжала бесконечно рассуждать о том, что могло случиться с ее сыновьями. Единственный раз она вспылила, когда сержант Смит сказал ей, что слышал от своего приятеля, служащего при дворе, будто король собрался выдать Елизавету за внебрачного сына епископа Стиллингтона Уильяма. – Какое оскорбление! – в гневе воскликнула мать, стоило им остаться одним. – Никогда я не допущу, чтобы вы так унизились и стали супругой этого низкородного подлеца. Предположить, что мы породнимся с этим лживым созданием – Стиллингтоном, который разрушил наш дом! Непостижимо! – Я откажусь, – храбро заявила Елизавета, хотя на самом деле изрядно струсила. От мысли о браке с побочным сыном епископа ее до самых костей пробрал страх. Она никогда не согласится на такое унижение. Но вдруг Ричард станет принуждать ее? Честно сказать, она не знала, что будет делать. К счастью, больше они ничего об этом не слышали, даже когда между Хейтсбери и королевским двором начали летать письма, так как Ричард занялся подбором женихов для сестер Елизаветы. Девятилетняя Анна, которой раньше предназначалось стать герцогиней Бургундской, теперь была заочно помолвлена с лордом Томасом Говардом, внуком герцога Норфолка. – В сложившихся обстоятельствах это хороший союз, – согласилась мать. – В один прекрасный день вы станете герцогиней, дитя мое. Анна оторвалась от игры в куклы и неуверенно взглянула на нее. – Не беспокойтесь, пройдет еще много времени, прежде чем сыграют свадьбу. – Елизавета посмотрела на сестру с улыбкой и обратилась к королеве: – Раз так случилось, думаю, эти глупости о моем замужестве с сыном Стиллингтона – просто досужие сплетни. – Без которых я могла бы обойтись, – едко сказала мать. – Сержант Смит, без сомнения, получил большое удовольствие, передавая их нам. – Она взглянула на письмо Ричарда. – О! Дочь тети Саффолк, Анна де ла Поль, будет выдана замуж за принца Якова Шотландского. – Но королевой шотландцев должна была стать я! – заявила Сесилия. Мать печально посмотрела на нее: – Больше нет, дитя мое. Для вас найдется другой супруг, я уверена. Помолвка Анны дает нам надежду, что Узурпатор поступит с нами по справедливости. – Странно, что Сесилии и мне, двум старшим сестрам, не нашли мужей раньше младших, – задумчиво промолвила Елизавета. – Может быть, у нашего дяди есть другие планы, о которых мы не знаем, – предположила Сесилия. – Еще бы! – воскликнула мать. – Он знает, что вы – истинная королева Англии, Бесси. Будем надеяться, он выдаст вас замуж в соответствии с этим. – За кого? – Елизавета встала и открыла створку окна, вдыхая головокружительный запах цветов, которым пахнуло из сада. – Только Генрих – стоящий кандидат. Странно, что Ричард не сбыл меня с рук поскорее и не отправил куда-нибудь за границу, чтобы Генрих до меня не добрался. – Могу побиться об заклад, он не будет долго тянуть с вашим браком, – сказала мать. – О, если бы только Генрих приехал. – Елизавета вздохнула. – Не тратьте понапрасну ваших надежд, – предостерегла ее мать. В сентябре Елизавета и Сесилия отправились на ярмарку, их сопровождали двое вооруженных стражников и две горничные из Хейтсбери. Девушки бродили вдоль прилавков, тратили мелкие монеты на ленты, пуговицы и прочие мелочи, подошли к тому месту, где жарили на вертелах свинину, чтобы поесть горячего мяса, которое подавали на больших деревянных подносах с толстыми ломтями хлеба, потом смотрели, как акробаты выделывают всевозможные трюки. Никто их не узнавал, так как они были в простых платьях и платках, отчего легко могли сойти за дочерей какого-нибудь преуспевающего йомена. После этого сестры стояли и пили сидр, а рядом с ними болтали о том о сем какие-то люди. – В этом нет сомнений, – сказал один мужчина. – Король Ричард сжил со свету детей короля Эдуарда.