— Я не знаю! Напился и ушёл, не подумал? Он не убирает руку с горла, смотрит на меня с растерянностью. Он переживает за друга, наплевав на сохранность девушки. Буквально минута, и я могу задохнуться. Удушение в колледже. Не так я представляла свою смерть, хотя она за мной в последнее время так и ходит по пятам. Рядом со мной лежал сдутый шарик, на нём завязана белая нить. Я буду защищаться, если он не уберет свою руку. Наброшу на его шею нить и начну двумя руками давить, начну душить, как учил Миллер. Я завалю его, пусть он физически сильнее, но я попробую. Дышать становится тяжелее. По спине стекает холодный пот. — Мы сейчас пойдём с тобой смотреть камеры заднего двора. Вот и поймем, куда он делся. Помни о моих словах, ты выбежишь в одних трусах... — он выпрямился. Я откашлялась, встала на четвереньки, уперев весь вес на руки. В висках ужасно долбило, словно я выпила целую бутылку абсента или крепкого коньяка. — Давай- давай, за мной. — светлый подходил к выходу в коридор. Я подскочила, как на низком старте, и ринулась бежать в противоположную сторону от него. — Стой! Бля... Ни о каком магазине и речи теперь не было. Я села на ступеньки возле какого-то модного бутика, достав телефон. Набрала номер Миллера, надеясь, что услышу его голос. Я так боюсь. Мне страшно. Он успокоит меня. Он что-нибудь придумает, спасёт меня от буллинга в колледже. Руки задрожали, когда я услышала гудки, а после они резко прекратились. Мёрфи сбросил трубку. Он в обиде, собственно, как и я. Логично, мы же расстались, правда, ему я об этом не сказала, просто уехала. Вызываю такси. Может он прилетел вслед за мной и уже дома? Денег на такси при себе я не имела, их хватило бы только на печеньки. Но кто не рискует, тот в углу тоскует. — Здравствуйте, — села я в машину. — Простите, у меня немного на такси не хватает, просто мне срочно нужно домой уехать, понимаете? Я сильно поссорилась с парнем, выбежала без куртки даже, замерзла очень. Хочу к маме переехать. Вот, это всё, что у меня есть. — я протягиваю пару купюр. — Женщина женщину всегда поймёт. — улыбнулась она. — Давай так, я снимаю нашу поездку с системы, и довезу тебя бесплатно. Девочка, он душил что-ли тебя? — Д-да. Прошу, без вопросов. Огромное вам спасибо! Она заметила следы на моей шее. Я от стыда готова сгореть. День унижений. Как он отреагирует, увидев меня? Разозлится? Или ему плевать? Ни разу не позвонил, не написал. Не поинтересовался, как я. Может я улетела вовсе не в Нью-Йорк. — Ещё раз спасибо! — благодарю я, закрывая дверцу. Машина Миллера стояла возле ворот. Он тут. Радость нахлынула изнутри, я вбежала во двор, пронеслась по тропинке дернула ручку двери. Заперто. Стучусь несколько раз, приложив ухо к двери. Шагов не слышно, разговора тоже. Но машина здесь, а пешком он ходить не любит. Из кармана толстовки достаю связку ключей, нахожу черный и пробую вставлять в отверстие. Он не подходит. Не лезет. Твою мать... Я постучала по окнам, заглянуть я не могла, уж слишком высоко. Разочаровавшись, я села на порог, прислонившись к двери. — Мёрфи.. Открой мне, если ты слышишь. — только я произнесла его имя, как слёзы хлынули рекой из глаз. — Прости. Прости.. я уехала, поступила как дура. Я не права, слышишь? Если ты здесь, то знай, я любой ценой искуплю вину, но открой дверь, пожалуйста. Мне плохо. Я разрываюсь от боли. — я рукой гладила эту холодную, железную дверь. — Я девушку избила сегодня, меня пытались удушить. Надо мной смеются. Я сильная, но мне трудно справляться с насмешками. Хочу как раньше обнять тебя, высказаться, чтобы ты погладил меня по голове, расчесал волосы и заплел косичку, которая у тебя всегда получалась не совсем ровная. Миллер.. Миллер, открой! Я слово тебе больше не скажу, что ты какой-то не такой, потому что я поняла, что люблю тебя именно таким, каким увидела тогда в лесу. Ты особенный для меня. Я люблю тебя.. Надеюсь, что ты меня тоже, а иначе я не смогу жить. Убью себя. Освобожусь от терзаний в душе. Прости, если сделала тебе больно. Я каюсь перед тобой. Камень с плеч свалился, я почувствовала легкость. Его я не увидела, но словно поговорила с глазу на глаз. Может я наконец услышала себя, свой внутренний голос? Зачем я только пыталась его поменять? Потеряла всё. Как-то я запускала таймер на 200 дней, запущу и новый на 31 день, по истечении которого уеду отсюда навсегда, удалю его номер, начну новую жизнь. Осталось только в это поверить. Занимаюсь ерундой какой-то. Я хочу за месяц обучиться стрельбе, записаться на бокс, стать независимой, научиться самостоятельно решать свои проблемы и не обращать внимание на оскорбления. И я научусь. А вот как не сойти с ума без Миллера? Я выложила фотку, почему он никак не отреагировал? Я думала, что он мне напишет, мы поговорим, он поймёт, что ошибся, я осознаю свою глупость. Но почему всё опять не так? Глава 65. Расследование Миллер Несу полный пакет, а полезного из продуктов ничего не взял. Кроме винограда. В этот раз я впервые за несколько лет решил пройтись пешком до ближайшего магазина. Меня покорила не лень, просто в какой-то переломный момент в жизни я почувствовал, что за мной словно охотятся. Я нажил себе столько врагов, что они кишат возле меня. Словно пираньи плывут за мной, хотят насладиться моей кровью. Началось с девятого класса, тогда я только познал, что такое предательство со стороны друзей и был уверен в себе, что больше не допущу ножа в спине. Я ошибался. Никогда нельзя предугадать, бросит ли тебя человек или нет, только если ты о нём много знаешь - единственный выход. А как можно узнать? Слежка. Моя любимая. Я с ней уже обвенчался, как с родной рука об руку. Проследил за парнем из параллельного класса, выяснил, что на меня готовится покушение. Они хотели закрыть меня в подсобке школы и оставить там. Из персонала там никто не появляется, она заброшена, завалена банками с краской. Обо мне бы не вспомнили, пока тело не начало бы гнить и испарять едкий трупный запах. Я опередил его. Затащил в подсобку, открыл самую большую банку, до сих пор помню слабый желтый цвет, куда я запрокинул его голову. Вонючая, а может уже просроченная краска, стала застывать на лице парня, волосы склеились. Когда он перестал подавать признаков жизни, я отошел от тела. В моей школе не было камер, не хватало финансирования, поэтому вынести труп не составило труда. Я сжёг его в лесу. Бросил в костёр вместе с другом. Тогда я первый раз увидел Эми. Благодаря смерти одного человека, я обрёл вторую жизнь. Повод для того, чтобы вновь начать улыбаться. Телефон завибрировал, на дисплее показался номер Рика. «Я почти подхожу.» — говорю я. «Стой! Уйди от дома. Скройся. Я тебе напишу, как можно будет подойти.» — протараторил он. «Почему шёпотом?» «Всё, пока» И что это сейчас было? Я не могу попасть в собственный дом? Так я уже рядом стою, в чём проблема? Первое, что мне пришло на ум - нас нашли, сейчас будет мощная перестрелка, придется драться. Я даже потянулся за пистолетом, а вдруг их держат в заложниках? Да бред, моих парней невозможно взять просто так. Подойдя ещё ближе, но не заходив во двор, я заметил чёрный клубок возле порога. Только позже разглядел коричневые волосы из-под капюшона, небрежно лежащее на полу. Моя Эми пришла ко мне сама. Без куртки. В каких-то потрепанных летних кроссовках. Я же покупал ей вещи, она не оставила ничего подаренное мной? На рефлексе я сделал несколько шагов вперед, снимая свою куртку. Блять, что я творю? Я не могу вот так объявиться, сделать вид, что ничего не происходит. Она не должна прощать меня. Пока что. Ромашка... Как тебе в голову пришло лежать перед дверью в такой холод? Надо отправить её в общагу, а так хочется занести Эми на руках к себе домой. Прижать её холодное тело и согреть. Предпринимать ничего не пришлось, она поднялась сама. Поплелась в сторону моей машины, задержалась, открыла почтовый ящик, достав оттуда письма. Беспощадно разорвала одно, взяла ручку, которую я туда положил на случай, если нужно будет срочно расписаться в документах, а в дом идти за ней не хочется. Быстро начеркала на бумаге текст, вставила уголком между капотом и стеклом. И ушла... Она обнимала саму себя, дрожа от холода. Твою мать, я щёки закусывал до крови от нехватки её. Она ждала меня. А я сменил замки, чтобы она не смогла зайти внутрь. Долго Эми сидела? О чём она думает сейчас? Какой я мудак, что не открыл ей дверь? Наплевав на стеклянные бутылки алкоголя, я выпустил из руки пакет и подбежал к машине. Схватив записку трясущимися руками, я сунул её в карман. Кое-как вставил ключ в отверстие, ведь в носу присутствовал её запах. Она пропитала дверь им. Сладкий аромат, ударяющий в голову, пьянящий лучше виски. — Миллер, я же сказал, что напишу. Нахрена ты приперся? Вы встретились? Она увидела тебя? — Рик налетел на меня. А я сполз по двери вниз, сев на пол. — Долго она здесь была? — Без понятия, я посмотрел по камере, а она лежит. Я хотел выйти, но подумал, вдруг ты бы потом вставил мне мандюлей. Она в дверь долбила так, мы с Майклом подумали, что выломает сейчас. И похер, что она железная. — Ясно. — А где коньяк? Пакет где? — Там где-то. — я махнул рукой, не оборачиваясь на него. С поникшим видом я поднимался наверх. — Где там-то? — крикнул Майкл. Я не ответил. Моё горло сдавлено колючей проволокой, я не могу выдавить из себя слова. Закрываю на замок дверь в своём кабинете, сажусь за стол, открываю ноутбук. Отматываю запись с камер наблюдения. Подключаю звук. И вот тут меня бросает то в жар, то в холод. Она навзрыд плачет. Просит открыть ей дверь. Рассказывает о прошедшем дне, извиняется передо мной.. Моя девочка избила человека, она изменилась. Стала агрессивней. Увереннее. А что я? Я был в проклятом магазине в это время. Из стеклянных глаз произвольно по щеке скатилась слеза. Я сам не заметил, как положил голову на стол, а рукой гладил экран. Я задыхался. Я опять делаю ей больно, в который раз разбиваю её открытое для любви сердце. Разглаживаю помятую записку. «Я буду ждать тебя сегодня в 20:00 там, где ты впервые назначил мне встречу. Твоя Эми.» Ромашка захотела вновь испытать адреналин? Я думал, что ей не понравилось проводить свидания на заброшенных местах.