Наконец появился долгожданный пригород Берлина. Скорость передвижения сразу упала до нулевой отметки. Мы залегли в каких-то руинах, которые успели местами растащить на строительный материал и принялись наблюдать. — Ну, что думаете? — спросил я. — Можно переодеться в торговцев и попробовать проскочить внутрь, — предложил Леший. — А разговаривать со стражниками по-русски собираешься? — усмехнулся Филин. — Умничать и я могу. Лучше бы предложил чего дельного, — буркнул в ответ тот. — Тут нечего думать: пойдём ночью. Глеб снимет стражу на стене, и мы спокойно переберёмся в крепость. — Думаешь, там в пересменок пропавших не хватятся? — тут же отмёл идею Леший и, как мне кажется, просто в отместку. — Обязательно хватятся, но найти нас будет непросто. Они, скорее всего, немного патрули усилят, да на пару злачных переулков облаву устроят. — И во дворце стражу на два помножат. — А нам туда и не нужно, — пожал плечами Филин. — Мы ведь не к канцлеру на аудиенцию спешим. — Тоже факт, — Леший всё-таки сдался. — Ладно, вроде похоже на план. Что скажешь, Вашство? — Нам бы языка взять, — ответил я, — мы ведь понятия не имеем, где искать. — С этим по месту разберёмся, нам нужно внутрь попасть, а там нас мои люди встретят, — подкинул новую информацию Филин. — А вот сразу об этом никак? — скорчил рожу Леший. — А ты сам тупой? Или тебе за каждый шаг нужно докладывать? — Тихо! — шикнул я на обоих. — Нашли время спорить. — Ну а чё он? — буркнул Леший, но наткнувшись на мой строгий взгляд, всё же заткнулся. Зимой темнеет быстро. Казалось, солнце только коснулось горизонта, а через пару минут уже хоть глаз коли. В отсутствии уличного освещения ночи сделались непроглядными. Зато как никогда стали видны звёзды. А вскоре появилась луна и её бледный свет заливал всё вокруг, делая пейзаж каким-то нереальным, будто из фильма про нечисть. Зато мы снова сделались зрячими. С наступлением ночи знатно усилился мороз, и это сильно мешало наблюдению. От ледяного бинокля слезились глаза и немели пальцы рук. Я мог бы заставить вибрировать частицы воздуха, чтобы повысить температуру вокруг нас, но приходилось беречь силы для вылазки. Костёр тоже не развести, потому как его будет видно за километр. Вот мы и кутались в меховые варежки, в надежде согреть руки, пока снова не подошла очередь смотреть в бинокль. Мы ждали пересменка. Исходя из наблюдения, случался он каждые шесть часов, но это днём. В ночной смене интервал вполне мог сократиться до четырёх. И прежде чем лезть в стан врага, хотелось знать точно. Да и запас времени не повредит. Ведь нам приходится иметь дело с нацией педантов. Строгое исполнение обязанностей у них в крови и надеяться на то, что наше проникновение останется незамеченным — глупо. Глядя на то, как у них устроена охрана периметра, затея Филина уже не казалась настолько простой. Стражники не стояли на месте, постоянно курсировали по стене и минимум каждый час делали перекличку по рации. Мы прекрасно видели в бинокль, как они это делают. Хоть слов и не было слышно, выводы напрашивались сами собой. К тому мы не первый день общаемся с военными и сами прекрасно знаем, как организуются подобные вещи. Исходя из вышеперечисленных факторов, в нашем распоряжении не более получаса, пока не поднимется тревога. — Херня твоя идея, — всё-таки не сдержался Леший. — Нужно было в торговцев переодеться, пока имелась возможность. — Очканул? — подколол напарника Филин. — Ты кого на слабо взять пытаешься? — ухмыльнулся в ответ тот. — Да я на такие дела ходил, когда о тебе даже слышно не было. — Потому и не было, что меня поймать не могли, — спокойно отреагировал он. — Всё получится, не ссы. — Знал бы, что вы будете письками мериться, ни за что бы с собой не взял, — недовольно пробурчал я. — Заткнитесь уже, оба. Ну ладно он… от тебя, Филин, я такого меньше всего ожидал. — Давно не работал, кровь играет, — оправдался тот. — Во, вроде смена пришла. — Где? — оживился Леший. — Дай посмотрю. На сей раз Филин и не думал сопротивляться, напротив, с радостью отдал ледяной бинокль товарищу, а сам, поспешил спрятать руку в рукавицу. — Да, точно, смена пришла, — повторил Леший. — Ну что, откуда входить будем? — С восточной стены, — ответил я. — Там получится максимально близко подобраться, рыночные лотки прикроют. — Там и охраны побольше будет, — сместив бинокль, заметил Леший. — Справлюсь, — ответил я. — Ну что, двинули? — Рано, — почему-то произнёс Филин. — Бля, может перестанешь уже в конспиратора играть? — снова огрызнулся Леший. — Даже я уже понял, что ты сигнал от своих ждёшь. — А раз понял, зачем тогда спрашиваешь? — спокойно отреагировал Филин. — Не мороси, сейчас всё будет. — Я вообще с ним согласен, — кивнул я на Лешего. — Мне тоже не нравится играть втёмную. — Простите, Ваше Величество, — включил вежливость Филин. — Я до последнего момента не знал, как всё срастётся. — А сейчас откуда знаешь? — задал резонный вопрос Леший. — Мне ещё днём знак подали. — Что-то я не видел никаких знаков. Но даже если и так, когда ты успел на него ответить? Глеб Николаевич, мне одному кажется, что здесь что-то нечисто? — Бля, успокойся, Леший, — прошипел Филин. — Мне нет резона вас подставлять. Просто у меня свои методы и я привык работать тихо. — И всё же тебе придётся объясниться, — потребовал я, потому как червячок сомнений уже зародился в душе. — Ещё раз прошу прощения за то, что не подумал ставить вас в известность. Я заранее оповестил своих людей о наших планах, чтоб те подготовили встречу. Информацию о нашем прибытии передали по цепочке. Когда я заходил в посёлки, якобы еду воровать, на самом деле встречался с агентами. Наше появление ждали и заметили, о чём мне дали знать, когда порезали вон тот вымпел на стене. Мне не нужно никого предупреждать, потому как всё уже спланировано под первую ночь после нашего прибытия. — Всё равно как-то мутно, — поморщился Леший. — Мог бы нас предупредить. — Мог, но до пересменка не знал, что всё сработало. — Так твой человек что, сейчас на стене? — удивлённо вскинул бровь я. — Именно, — кивнул Филин. — Поэтому не дёргаемся и ждём сигнала. — И какой будет сигнал? — оторвался от бинокля Леший. — Три молчаливых крика? — Очень смешно, — скорчил рожу Филин. — А теперь снова на стену посмотри. — Ох ебать! — выдохнул я, когда в окнах дома, что являлся частью фортификации, полыхнул пожар. — Всё, двинули! — тут же оживился Филин. — Я всё ещё ему не верю, — кивнул на него Леший. — Я верю, — сухо отрезал я и отполз от укрытия. Мы гуськом прошмыгнули между руин и направились к крепости. Чем ближе мы подходили, тем громче звучали крики стражи, что вовсю боролась с пожаром. А полыхало там, действительно, знатно, будто кто-то специально бензин подливал. Интересно, что у них там такое хранилось? А ещё мои сомнения в адрес Филина полностью развеялись. Вряд ли высшие чины позволили бы спалить половину столицы ради того, чтобы задержать гипотетических лазутчиков. Хотя, если они знали, что в состав группы входит сам Император… Ну то такое. Могли бы просто окружить нашу лёжку и не устраивать подобный спектакль. А вот человек, который устроил такой пожар, явно рисковал жизнью. Не факт, кстати, что он до сих пор жив, но и обратного утверждать тоже не возьмусь. Мы незаметно подобрались к рынку, и я активировал способность. Несмотря на то, что в сотне метрах бушевало пламя пожара, одинокий стражник всё так же курсировал по своему маршруту. Я подхватил его, естественно, не руками и в одно мгновение свернул шею. Дозорный даже хрюкнуть не успел, как жизнь покинула его тело. — Сможешь его в топку закинуть? — спросил Леший. — Просто сбрось его со стены, — подкинул более разумную идею Филин. — Пусть думают, что он оступился. — Ага, они же здесь полные идиоты, — усмехнулся Леший, — и загорелось, тоже само. — Да какая разница, что там они подумают, — Филин резко сменил тон. — Глеб, брось ты его… время! Я наконец отпустил тело стражника, и оно шмякнулось о землю, неподалёку от нас. Будто мешок с картошкой упал. Затем добавил в кровь ещё немного гормона, подпитал силу и поднял обоих напарников на стену. Пару секунд выждал, когда пройдёт легкое головокружение и подхватил себя. Здесь пришлось затаиться, так как внизу творилась полная неразбериха. Люди метались, кричали и всеми силами пытались побороть огонь. К тому же спуска вниз здесь не было, поэтому снова пришлось прибегнуть к использованию силы. Но не для того, чтобы перебраться вниз, я отправил приятелей через дорогу, на крышу здания напротив. Снова переждал кратковременный приступ слабости и перебросил следом себя. В висках сразу застучало. Ещё пара таких манёвров и я не смогу даже пушинку от стола оторвать. Но нам больше и не требовалось. Проскочив по крыше до противоположной стороны, мы некоторое время выжидали, пока мимо пробежит дополнительный пожарный отряд, после чего я спустил друзей на тротуар и через секунду присоединился к ним. Филин тут же нырнул в проулок, ведя нас за собой. Вначале мне показалось, что он здесь не впервые, слишком уж быстро и точно он сворачивал, пока мы не выскочили на широкий проспект, где он испуганно замер, а затем вернулся обратно и, почесав макушку, осмотрелся. Нет, всё-таки двигался он по заученному маршруту, но совершенно незнакомому. Видимо, изучал его по карте и всё равно где-то свернул не туда. — Фьють, — раздался позади слабый свист, и мы дружно обернулись. Леший мгновенно выудил пистолет и направил в сторону силуэта. — Да тихо ты, — Филин подбил ствол кверху. — Свои. — Свои в такое время дома сидят, — с ухмылкой отозвался тот, но пистолет всё же убрал. Тень махнула рукой и скрылась за поворотом. Мы поспешили следом. В целом, планировка здесь достаточно простая. Вот всё у немцев так, как чертежах: ровные квадраты кварталов, пересечённые широкими проездами. Но спальные районы выглядели непривычно. Дома, словно колодцы, с узкими двориками и арочными проходами в них. Вот вроде и в Питере то же самое, но там оно какое-то родное, с частичкой хаоса и творческого беспорядка. Нет, чужбина она и есть — иначе никак не назовешь.