– Да, его убил я. – Почему? – спросил Джастен. – Он убил моего отца. Прямо у меня на глазах, его же клинком. Вот он. – Рэйт похлопал висевший в ножнах меч. – Как такое вообще возможно? – спросил торговец помоложе, набросивший на плечи одеяло, словно шаль. Вероятно, это был Кэйн, сын Хэйла. Рэйт плохо запоминал лица и имена. – Они не могут умирать! «Угу, самое время об этом задуматься. И где ты был минуту назад, Кэйн?» – подумал Рэйт, но вслух сказал другое: – Видимо, очень даже могут. – Как тебе это удалось? – снова вступил Джастен. – Я вынул меч из тела отца и ударил изо всех сил. Оружие фрэя разрезало клинок пополам. Еще чуть-чуть – и мне конец. Я это знал, и фрэй это знал. И тогда… – И тогда Рэйт, сын Херкимера, герой Дьюрии, совершил нечто поразительное! – перебил Малькольм. Тощий парень вышел на середину помещения, подобострастно наклонился и замахал руками. Он говорил громким, отчетливым голосом, который разносился по всему трактиру. – Понимаете, Шегон был мастером охоты, как и все асендвэйр. Я-то знаю точно. Я жил с ним в Алон-Ристе. – Он показал на металлический ошейник на шее. – Его раб и личный слуга. Шегон был худшим из всех фрэев, настоящим кулом! Я видел его на рейде в рху… то есть в наших деревнях, видел, как фрэи захватывают наших женщин! Они их не насилуют. Нет уж! Фрэи не станут осквернять себя нашими женщинами. Знаете, что они с ним делают? – Что? – хором спросили торговцы. – Скармливают охотничьим собакам, потому что те любят мясо понежнее! Все заахали и заворчали. – Как я уже сказал, худшим из них был Шегон. Он рыскал по землям по ту сторону Берна с отрядом душегубов – просто стая кровожадных волков! Своими глазами видел, как он проверял остроту клинка на руке ребенка. Отрубил ее с двух ударов. Результат его не порадовал, и он велел кузнецу получше наточить лезвие, потом опробовал еще раз. Вторая ручка ребенка упала с одного удара… Шегон был злодеем, настоящим чудовищем, к тому же фрэем, а значит, излишне самонадеянным. И эта самонадеянность вышла ему боком. Шегон не видел угрозы ни в Рэйте, ни в другом человеке. Рхуны – так они презрительно называют нас – вроде бы не способны причинить им вреда. Однако никогда прежде рхун не пытался дать отпор фрэю. Никто не отваживался, и никто не обладал должным мастерством. Фрэи правили миром на протяжении многих веков. Они истребили дхергов, разгромили великанов и загнали в море гоблинов. Не было у них ни равных противников, ни тех, кого бы они боялись… Не было до сегодняшнего дня! Малькольм замолчал и обозрел комнату. Убедившись, что привлек всеобщее внимание, он продолжил: – Шегон атаковал так небрежно, так грубо, что Рэйт смог увернуться, сделав ловкий прыжок. Шегон был уверен в легкой победе и совершенно опешил, когда Рэйт выскользнул из его хватки. Как он посмел! И в этот миг замешательства Рэйт показал себя на высоте! Ведь Шегон не ведал, что перед ним вовсе не обычный рхун. Рэйт – мастер боевых искусств, равного которому наш мир не знал. Клинок сломался, но мужество Рэйта осталось при нем. Он полоснул злодея по запястью рукоятью меча. Непривычный к боли Шегон настолько опешил, что выронил меч. Не успел тот коснуться земли, как Рэйт, сын Херкимера, поймал его и нанес удар прямо в цель – в самое горло чудовища! Посетители таверны все как один распахнули рты и подались вперед. – Шегон – гнусный властелин фрэев – упал мертвым к ногам Рэйта. Дюжина остальных фрэев – убийцы и угнетатели людей – были в таком ужасе, что бросились бежать. Рэйт прокричал им вслед, что теперь людской род больше не станет подчиняться лжебогам! Малькольм расправил складки своих грязных и драных одежд. – Именно тогда великий Рэйт из клана Дьюрия разбил мои рабские оковы. «Пойдем со мной! – сказал он. – Пойдем со мной, и ты будешь дышать воздухом свободы!» Мы вместе двинулись через жуткий Серповидный лес, но в пути я не страшился ничего, ибо рядом был Рэйт, Убийца Богов. Я не впал в отчаяние даже тогда, когда лешие запутали путь, заставив нас блуждать много дней без пищи. Понимаете, духам леса ужасно захотелось, чтобы такой великий герой, как Рэйт Убийца Богов остался под их сенью. Они морочили нас, желая оставить в своих владениях навсегда. И Рэйт сказал: спастись не удастся, если только мы не перехитрим лес. Рэйт задал ему хитрую загадку. В лес приходят четыре брата. Первого встречают с радостью, второго – с любовью, третий всегда приносит тяжелые вести, последнего все страшатся. Они приходят каждый год, но всегда поодиночке. Как их зовут? Пока лес пытался найти отгадку, Рэйт и я ускользнули, и вот мы здесь, голодные и уставшие. Так и вышло, что сегодня вечером мы сидим среди вас в этом достойном всяческого уважения трактире! Малькольм вернулся к одеялу и указал на Рэйта. – Перед вами – перед всеми нами – сидит герой кланов, человек, который отказался умирать, когда кровожадный фрэй ни с того ни с сего посягнул на жизнь рхуна. Вот герой, за один краткий, чудесный миг, вернувший достоинство и свободу нам всем. Рэйт, сын Херкимера из клана Дьюрия! Он уселся. Посетители таверны застучали мисками по столу, выражая одобрение. Джастен поднял руку, останавливая их. – Погодите-погодите! Разве человек, убивший бога и сломавший меч, не забрал бы себе его клинок? Не успел Рэйт ничего сообразить, как Малькольм откинул одеяло и предъявил всем меч Шегона с золоченым эфесом и драгоценными камнями, сверкнувшими в свете огня. – Еще как забрал! Посетители снова загремели мисками о столы. – С ума сбрендил? – прошептал Рэйт. – Им понравилась моя история. – Это же неправда! – Неужели? Я запомнил все именно так. – Но… Крупный бритый наголо торговец с курчавой черной бородой поднялся с места. Он оказался выше Рэйта, а таких встречалось немного. Он был не просто высоким. Он выглядел мощным, как бык. – Чушь собачья! – заявил он, выдвигая подбородок вперед и тыча пальцем. – У тебя при себе красивый меч. Ну и что с того? Ничего это не доказывает! По мне, так никакой ты не Убийца Богов. Я Донни из Нэдака, а вы похожи на парочку лгунов, настроившихся на халявную жратву! Голоса смолкли, повисло неловкое молчание, нарушаемое лишь треском и шипением огня. Рэйт обернулся к Малькольму и прошептал: – Вот видишь! В этом и есть недостаток твоего плана. Всегда найдется какой-нибудь Донни. – Ясное дело, доказать ничего ты не можешь! – не успокаивался Донни. – Насколько я понимаю, человек, способный убить бога, и со стариком вроде меня сладит. Что скажешь, Рэйт из Дьюрии? Думаешь, ты тут самый сильный? – Сможешь его одолеть? – шепотом спросил Малькольм. Рэйт оглядел Донни и пожал плечами. – Здорово смахивает на моего старшего братца Хэгеля. – Сможешь ему накостылять, не убив? – Ну, это гораздо сложнее, – вздохнул Рэйт. – Если ты его убьешь, поесть нам вряд ли дадут. – Тебя в Алон-Ристе что – каждый день кормили? – Это лишь одна из дурных привычек, которых я там нахватался. – Ну что, малыш? – поддел Донни. – Я назвал тебя лжецом. – Еще ты назвал меня малышом. Я вот пытаюсь выяснить, что для меня более оскорбительно. Донни направился к столу с остатками жаркого и взял разделочный нож. – Теперь он с ножом, – сообщил Рэйт Малькольму. Бывший раб похлопал его по животу и улыбнулся. Рэйт снял со спины сломанный меч и отдал Малькольму вместе с клинком Шегона. – Лучше подержи пока у себя, чтобы у меня не было искушения… Здоровяк рассмеялся, увидев, как Рэйт разоружается. – А я свой ножик не брошу! – Почему-то я так и думал, – заметил Рэйт. – Я тебя выпотрошу! – Посмотрим. Рэйт скинул ли-мору, оставшись в рубахе. Он вырос с тремя старшими братьями-садистами, которых учил драться отец, перенявший искусство боя от фрэя. Рэйта он тоже кое-чему научил. Во-первых, уметь принимать поражение. Во-вторых, пользоваться тем, что более рослый противник всегда недооценивает более мелкого, особенно если тот не вооружен. Благодаря этому Рэйту не раз удавалось неприятно удивлять братьев. Донни поднял нож и улыбнулся. Рэйт на это и надеялся. Его старший брат, Хайм, тоже начал драку с улыбкой. Один раз. Рэйт ожидал, что Донни будет двигаться медленно, высоко подняв нож, и вытянет вперед свободную руку, чтобы блокировать возможные удары. Так дрался Хайм. Херкимер хорошо выучил сыновей, и старику было плевать, сколько ущерба они нанесут друг другу. Дидан лишился пальца лишь из-за того, что Херкимер хотел доказать, как важно не терять концентрацию. Дело в том, что все они учились драться по-дьюрийски – так, чтобы выжить. Донни не был дьюрийцем. Здоровяк рванул с места как бык, размахивая ножом над головой и яростно вопя. Рэйт глазам своим не поверил. Так могла бы вести себя старушка с метлой, гоняющая кроликов по огороду. Рэйт ждал до последнего, затем шагнул в сторону, выставив колено. Донни даже не попытался отклониться. Вероятно, хотел сбить Рэйта с ног и воткнуть в него нож. К несчастью для торговца, колено Рэйта попало ему прямо в живот. Донни выдохнул с громким свистом и упал, сжавшись в комок. Рэйт наступил на державшую нож руку, сломав по крайней мере один палец и убедив противника выпустить оружие. Пинок в лицо заставил здоровяка расхныкаться. – Мы закончили? – спросил Рэйт. Донни всхлипывал, закрыв лицо руками. – Я спрашиваю, мы закончили? Донни взвыл, и все же кивнул. – Ладно, тогда дай-ка посмотреть… – Рэйт склонился над здоровяком и отвел его большие руки в стороны. Нос Донни смотрел набок, из него хлестала кровь. – Ничего страшного. Просто нос сломан, – солгал Рэйт. Два пальца на правой руке торговца были неестественно выгнуты, но Рэйт решил не заострять на этом внимание. Вероятно, Донни не заметил… Пока не заметил. Похоже, у него вся рука онемела. Рэйт встал рядом с ним на колени.