— Дункан Айдахо был одним из лучших пилотов на службе у Атрейдесов, — сказала Луцилла. Это было почти эзотерическое знание, и оно возымело действие. Бурцмали понял, что он не просто охранник, отвечающий за жизнь двух дрожащих от страха беглецов. Каждый из них обладал способностями и навыками, которые можно было использовать в экстренной ситуации. В том месте, где взорвался усовершенствованный вездеход, продолжали взлетать к небу красные и синие искры. Корабли-невидимки кружили над этим местом, словно принюхиваясь к облаку раскаленного газа вблизи дворца-невидимки. Что решили разведчики? Искры, падая, гасли среди громоздившихся холмов. Бурцмали обернулся на звук раздавшихся сзади шагов. Дункан выхватил пистолет настолько быстро, что Луцилла ахнула от неожиданности. Она схватила Дункана за руку, но он стряхнул ее ладонь с плеча. Разве он не видит, что Бурцмали не встревожился при виде приближающегося человека? Сверху до них донесся приглушенный голос: — Следуйте за мной. Поторопитесь. Говоривший, темный силуэт которого выделялся на фоне еще более глубокой темноты, спрыгнул вниз и быстрым шагом направился в просвет между кустами. Под рядом кустов на фоне снежного покрова склона холма выделялись еще несколько вооруженных фигур. Пятеро окружили Дункана и Луциллу и повели их по снежной дороге вдоль кустов. Остальные солдаты, не скрываясь, побежали по склону к деревьям, темневшим вдалеке. Приблизительно через сто метров пятерка перестроилась, образовав цепочку, — двое впереди, потом Дункан, в спину которого упиралась Луцилла, и еще трое сзади. Возглавлял движение Бурцмали. Они подошли к расщелине скалы и остановились, видя, как сзади появился еще один модифицированный вездеход. — Приманка на приманке, — прошептал Бурцмали. — Мы перегрузили их приманками. Они знают, что мы будем бежать в панике как можно быстрее. Ну а мы переждем здесь, в укрытии, а потом уберемся отсюда не спеша и пешком. — Неожиданность? — прошептала Луцилла. — Что с Тегом? — чуть слышно спросил Дункан. Бурцмали склонился к уху Дункана. — Думаю, что его убили, — в голосе начальника послышалась неподдельная грусть. Одетый в темное солдат из сопровождения произнес: — Теперь нам надо быстро спуститься вниз. Их провели сквозь узкую расщелину. Рядом раздался скрипучий звук. Чьи-то руки втолкнули беглецов в темный проход. На этот раз скрип раздался сзади. — Заприте дверь, — сказал кто-то. Вспыхнул свет. Дункан и Луцилла с удивлением принялись оглядывать большую комнату, очевидно, вырубленную в скале. Пол и стены были покрыты красновато-золотистыми коврами со светло-зеленым зубчатым орнаментом. Возле стола, на котором было кучей свалено какое-то тряпье, сидел Бурцмали и вполголоса разговаривал с одним из сопровождающих — светловолосым человеком с высоким лбом и проницательными зелеными глазами. Луцилла прислушалась. Слова были понятны (речь шла о расстановке сторожевых постов), непонятен был акцент зеленоглазого — отрывистая, словно спотыкающаяся речь с массой гортанных звуков. — Это комната-невидимка? — спросила Луцилла. — Нет, — ответ прозвучал сзади и был произнесен с — таким же акцентом. — Нас защищают водоросли. Она не обернулась, а посмотрела на стены и потолок, увешанные длинными толстыми связками желто-зеленых водорослей. Скальная порода была видна только в нескольких местах у пола. Бурцмали прервал разговор. — Здесь мы в безопасности. Эти водоросли выращены специально для прикрытия от обнаруживающих живое устройств. Сканнеры жизни говорят только о присутствии растений, не способных проникнуть сквозь экран водорослей. Луцилла повернулась на пятках, стараясь рассмотреть детали убранства. Грифоны Харконненов на хрустальных табло, на креслах и кушетках накидки из экзотической ткани. На стойках вдоль стен стояли в два ряда длинноствольные полевые лазерные ружья, которых Луцилла никогда в жизни не видела. Каждое из них имело колоколообразное расширение у дула и золотой щиток возле спускового крючка. Бурцмали возобновил разговор с зеленоглазым. На этот раз они начали спорить о маскировке. Она слушала вполуха, одновременно рассматривая двоих людей из сопровождения. Трое других вышли из комнаты через проход рядом с ружейным стеллажом. Дверной проем был занавешен длинными серебристыми сверкающими нитями. Дункан внимательно следил за действиями Луциллы, не снимая руки с пистолета, висевшего на поясе. Люди из Рассеяния? — подумала Луцилла. Кому они присягнули на верность? Будто случайно, она незаметно переместилась поближе к Дункану и, используя язык пальцев, рассказала Айдахо о своих подозрениях. Они оба, не сговариваясь, посмотрели на Бурцмали. Измена? Луцилла вновь принялась со скучающим видом рассматривать комнату. Интересно, наблюдают ли за ними невидимые глаза? Освещали комнату девять светильников, вокруг которых освещение было наиболее интенсивным. Свет особенно сильно падал на то место, где Бурцмали все еще разговаривал со своим зеленоглазым собеседником. Кроме плавающих шаров, других светильников не было, а шары располагались под потолком в ряд и были богато изукрашены золотом. Свет мягко отражался от водорослей. В результате в комнате почти не было тени, даже возле кресел, столов и кушеток. Серебристые нити внутреннего дверного проема разошлись в стороны. В комнату вошла старуха. Луцилла в недоумении уставилась на незваную гостью. Морщинистое лицо старухи напоминало старый потемневший палисандр. Длинные седые волосы, обрамляя узкое лицо, ниспадали почти до плеч. Одета старая женщина была в черную накидку, расшитую золотыми драконами. Она остановилась возле дивана и положила на его спинку опутанные венами руки. Бурцмали и его товарищ прервали разговор. Луцилла посмотрела на свою накидку. Если не считать драконов, то накидки были похожи как две капли воды, даже откинутые капюшоны были совершенно одинаковыми. Отличались только застежки. Женщина молчала, и Луцилла посмотрела на Бурцмали, ожидая объяснений. Бурцмали в свою очередь с напряженным вниманием вгляделся в лицо Преподобной Матери. Старуха тоже рассматривала Луциллу. Такое повышенное внимание к ее особе вызвало у Луциллы некоторое беспокойство. Дункан, кажется, тоже разволновался. Он уже судорожно сжимал в ладони рукоятку пистолета. Молчание затянулось, неловкость усилилась. Во внешности старухи было что-то от Бене Гессерит. Дункан первый нарушил молчание, обратившись к башару: — Кто это? — Я спасу ваши головы, — ответила старая женщина. У нее был тихий скрипучий голос и тот же странный акцент. Луцилла напрягла память, призвав на помощь хранилище Чужой Памяти, чтобы сравнить накидку с другими образцами. Так и есть, это накидка, которую носили в древности проститутки. Луцилла едва не покачала головой. Конечно, эта женщина не могла быть гулящей. Но как же быть с драконами, вышитыми золотом по черной ткани? Луцилла вновь присмотрелась к старческим чертам увядшего лица. Глаза слезятся от множества возрастных болезней. В местах, где веки отделены от носа морщинами, притаилась сухая корка. Нет, она слишком стара, чтобы быть гулящей. Старуха заговорила с Бурцмали. — Думаю, что для нее подойдет эта одежда, она сможет ее носить. Женщина начала снимать с себя накидку с драконами и произнесла, обращаясь на этот раз к Луцилле: — Это для тебя. Носи ее с достоинством, нам пришлось пойти на убийство, чтобы раздобыть эту накидку. — Кого же вы убили? — спросила Луцилла. — Послушницу Досточтимых Матрон! — в хриплом голосе женщины прозвучала гордость. — Почему я должна надеть эту накидку? — жестко спросила Луцилла. — Ты поменяешься со мной одеждой, — сказала старуха. — Я не сделаю этого без объяснений, — Луцилла оттолкнула протянутую ей накидку. Бурцмали шагнул вперед. — Вы можете ей доверять, — сказал он. — Я друг ваших друзей, — проговорила старуха. Она тряхнула накидкой перед Луциллой. — Вот, возьми ее. Преподобная Мать снова заговорила с Бурцмали: — Я должна знать твой план. — Мы оба должны это знать, — согласился с Луциллой Дункан. — На каком основании нас просят доверять этим людям? Кто уполномочил вас на это? — Тег, — ответил Бурцмали. — И я. Он посмотрел на старуху. — Можешь все рассказать им, Сирафа. У нас много времени. — Ты наденешь эту накидку и пойдешь в ней вместе с Бурцмали в Исаи, — сказала Сирафа. Сирафа, подумала Луцилла. Имя звучит очень похоже на имена представителей чистых линий Бене Гессерит. Сирафа внимательно посмотрела на Дункана. — Да, он еще слишком мал. Мы замаскируем его, и он пойдет отдельно. — Нет! — отрезала Луцилла. — Мне приказано его охранять. — Не будь дурой, — грубо ответила Сирафа. — Они будут искать женщину твоей наружности с молоденьким мальчиком. Они не станут придираться ни к воительнице Досточтимых Матрон, идущей под руку со своим ночным кавалером… ни к Мастеру Тлейлаксу и его свите. Луцилла облизнула языком внезапно пересохшие губы. Сирафа говорила, как настоящий Домашний Проктор. Сирафа бросила накидку на спинку дивана. Женщина осталась в леопардовом обтягивающем костюме, который позволял видеть стройное тело, с округлостями, которые выдавали тело более молодое, чем лицо. Сирафа провела рукой по лицу и морщины сразу стали мельче, открылось почти молодое лицо. Лицедел? Луцилла уставила в женщину тяжелый взгляд. Никаких других признаков, что это лицедел, не было. Однако… — Снимайте свою накидку, — приказала Сирафа. Теперь и голос ее стал более молодым, в нем появились командные нотки. — Вы должны это сделать, — вмешался в разговор Бурцмали. — Сирафа займет ваше место в качестве приманки. Это единственный способ проскочить.