Я иду к ней, глядя ей в глаза. – Мы возьмем вот это. Я хватаюсь за пояс ее халата и медленно тяну. Халат распахивается, обнажая тело Аны, я снова тяну и вытаскиваю пояс из петель. Легким движением сталкиваю халат с ее плеч, и тот ложится у ног. Ана не прячет глаза и не делает попытку прикрыть тело. Молодец, Ана. Провожу костяшками пальцев по ее щеке. У нее такая гладкая кожа, словно атласная. Я быстро целую ее в губы. – Ложись на спину. Пора начинать, малышка. Я чувствую волнение Аны, когда она выполняет то, что я говорю, и ложится на кровать. Стоя над ней, я пользуюсь моментом и любуюсь ею. Моя девочка. Моя изумительная девочка. Длинные ноги, тонкая талия, превосходная грудь. Безупречная кожа сияет даже в полумраке, а в глазах горит страсть. Ана ждет продолжения. Как мне повезло. Какой я счастливый. Мое тело наливается мужской силой. – Я могу смотреть на тебя весь день, Анастейша. Ползу по матрасу, который проминается под моими коленями, и сажусь верхом на Ану. – Руки над головой, – командую я. Она немедленно подчиняется, и я обвязываю концом пояса ее левое запястье и продеваю ткань через металлические прутья в изголовье кровати. Резко дергаю, ее рука вытягивается. Так же крепко привязываю и правое запястье. Вот так. Какое прекрасное зрелище… Полный благодарности, я быстро чмокаю ее в губы и слезаю с кровати. Выпрямляюсь и стаскиваю через голову рубашку. Расстегиваю джинсы и сбрасываю их на пол. Кладу на столик презерватив. Ладно. Что дальше? Снова встав в изножье кровати, я хватаю ее за лодыжки и тяну на себя. Теперь ее руки окончательно вытянулись. Чем меньше она сможет двигаться, тем острее будут ее ощущения. – Так-то лучше, – бормочу я. Взяв мороженое и ложку, возвращаюсь на кровать и опять сажусь на Ану верхом. Она закусывает нижнюю губу, когда я поднимаю крышку и пытаюсь воткнуть ложку в ванильную массу. – Хм-м… оно еще твердовато. – Я прикидываю, не намазать ли мне мороженым мое орудие, а потом вставить ей в рот. Но оно холодное, и эффект может получиться нежелательный – от холода я просто съежусь. Получится неинтересно. – Великолепно. – Я облизываю губы, мороженое тает у меня во рту. – Поразительно, каким вкусным может быть простое ванильное мороженое. – Я гляжу на Ану. Она улыбается мне, ее лицо светится от радости. – Хочешь попробовать? Она кивает – по-моему, как-то неуверенно. Зачерпываю еще одну ложку и протягиваю ей. Она открывает рот, и тогда я быстро проглатываю его. Это все равно что отобрать у малыша конфетку. – Слишком вкусно, чтобы делиться, – дразню я. – Эй! – протестует она. – Как, мисс Стил, вы любите ванильное мороженое? – Да, – отвечает она и удивляет меня, пытаясь сбросить с себя. Но у нас слишком разные весовые категории. Я смеюсь. – Ах, мы сердимся! Я бы поостерегся на твоем месте. Она затихает. – Хочу мороженого! – хнычет она и обиженно на-дувает губки. – Ладно уж, мисс Стил, ведь вы так порадовали меня сегодня. – Я зачерпываю мороженое и подношу ложку к ее губам. Она с удивлением смотрит на меня, но раскрывает губы, и я кладу мороженое в ее рот. Моя эрекция усиливается, когда я воображаю, как эти губки смыкаются вокруг меня. Всему свое время, Грей. Ласково вынимаю ложку из ее рта и зачерпываю еще мороженого. Ана с жадностью съедает вторую ложку. Оно уже не такое твердое и начинает подтаивать от тепла моей руки, которая держит коробку. Я медленно кормлю ее еще одной ложкой мороженого. – Эге, вот как можно заставить тебя есть – путем принудительного кормления. Надо иметь это в виду. Она плотно сжимает губы, когда я предлагаю ей еще. В глазах сверкает вызов, она мотает головой. Наелась. Я наклоняю ложку над Аной. Растаявшее мороженое капает ей на горло, на ключицы. У нее раскрывается рот. О да, малышка. Наклонившись, слизываю мороженое языком. – Хм-м. Мисс Стил, оказывается, так мороженое еще вкуснее. Она пытается освободить руки, дергает за пояс, но путы крепко ее держат. Следующую ложку я выливаю на ее груди и соски и с удовольствием наблюдаю, как каждый сосок напрягается от холода. Обратной стороной ложки я размазываю мороженое по ее коже. Ана извивается подо мной. – Холодно? – спрашиваю я и, не дожидаясь ответа, слизываю сладкие струйки, сосу ее груди, тяну губами за соски. Она закрывает глаза и стонет. – Поделиться с тобой? – Я беру в рот полную ложку мороженого, немного проглатываю, потом целую Ану и всовываю свой язык и мороженое в ее ждущий рот. Бен & Джерри &. Ана. Изощренно. Я выпрямляюсь и отодвигаюсь назад. Теперь я сижу на ее ляжках и лью из ложки растаявшее мороженое так, чтобы образовалась дорожка от горла до середины живота. Большой комок я кладу на пупок Аны. Ее глаза широко раскрываются, я вижу в них удивление и страсть. – Ну вот, – предупреждаю я. – Лежи спокойно, иначе все мороженое окажется на постели. Я опять кладу в рот полную ложку и возвращаюсь к ее грудям, сосу своими холодными губами и языком поочередно каждый сосок. Вылизываю ее тело там, где остались капли мороженого. Она извивается подо мной, ее бедра пульсируют в знакомом ритме. Ох, малышка, если ты будешь лежать тихо, ты почувствуешь все еще сильнее. Я съедаю остатки мороженого с ее пупка и вылизываю его языком. Она липкая. Но не всюду. Пока еще. Я стою на коленях между ее ляжками и делаю новую дорожку из мороженого от пупка через лобок к конечной цели. Капаю остатками мороженого на ее набухший клитор. Ана громко кричит и напрягает ноги. – Тише, тише. – Наклонившись, я медленно дочиста вылизываю ее тело. – Ох… пожалуйста… Кристиан… – Я знаю, малышка, знаю, – шепчу я, а язык делает свое дело. Ее ноги снова напрягаются. Она вот-вот кончит. Отставив коробку с мороженым (та тут же падает на пол), я вставляю в нее один палец, потом другой, наслаждаясь теплом, сочностью и готовностью принять меня, и ласкаю ее, щупаю, зная, что она близка к оргазму, что он неминуем. – Вот так, – бормочу я, а мои пальцы медленно входят и выходят из нее. Она издает сдавленный крик, ее тело бьется в конвульсиях вокруг моих пальцев. Да. Я убираю руку и беру пакетик из фольги. И хотя не терплю эти резинки, натягиваю ее на себя за секунду. Стою над ней, жду, когда она опомнится от оргазма, потом резко вхожу в нее. – О да! – У меня вырывается стон блаженства. Она божественная. Моя богиня. Но она вся липкая. Вся. Я прилипаю к ней при каждом касании, и это немного мешает. Я выхожу из нее и ставлю ее на локти и колени.