– Хочешь чаю? – спрашивает она. – Вообще-то я хочу вернуться в постель. – И забыть всю эту дребедень вокруг Лейлы. – Знаешь, мне нужно выпить чашечку чая. Присоединишься? – Она идет к плите, берет чайник и наливает в него воду. Не хочу я твоего чертова чая. Я хочу чувствовать твое тепло и забыть про Лейлу. Ана устремляет на меня колючий взгляд, и я понимаю, что она ждет от меня ответа насчет чая. – Да, пожалуй, выпью. – Даже я сам слышу раздражение в голосе. Что Лейле надо от Аны? И почему Уэлч не смог ее найти? – В чем дело? – спрашивает Ана через пару минут. В руке она держит знакомую мне чашку. Ана. Пожалуйста. Я не хочу, чтобы ты волновалась из-за этого. – Ты не хочешь говорить? – не унимается она. – Нет. – Почему? – Потому что это не должно тебя касаться. Я не хочу впутывать тебя в эту историю. – Хоть и не должно, все равно уже коснулось. Ведь она разыскала именно меня и поджидала возле моей работы. Как она про меня узнала? Откуда знает, где я работаю? Поэтому я имею право требовать от тебя объяснения, что происходит. У нее на все находятся аргументы. – Пожалуйста, – просит она. Ох, Ана. Ана. Ана. Зачем ты это делаешь? Ее яркие голубые глаза прожигают меня. Черт. Я не могу отказать этим глазам. – Ладно. – Твоя взяла. – Вообще-то я представления не имею, как она тебя нашла. Может, видела наше фото в Портленде, не знаю. – После минутного колебания продолжаю: – Когда я был с тобой в Джорджии, Лейла без предупреждения явилась ко мне домой и устроила сцену Гейл. – Гейл? – Миссис Джонс. – Как это «устроила сцену»? Я досадливо морщусь. – Скажи. Ты что-то скрываешь. – В ее голосе слышится настойчивость. – Ана, я… Почему она так злится? Я вообще не хочу вмешивать ее в это. Она не понимает, что проблемы Лейлы ее не касаются, что это мои проблемы. Лейла решила устроить суицид в моей квартире, и в тот момент я был в отъезде и не мог ей помочь; она зачем-то звала меня. – Ну, пожалуйста! – Ана возобновила свой напор. Я вздохнул от отчаяния и сказал, что Лейла пыталась покончить с собой. – Не может быть! – Гейл отвезла ее в госпиталь. Но Лейла ушла оттуда еще до моего возвращения. Врач, лечивший ее, назвал этот поступок типичным криком о помощи. Он не верит, что она и вправду шла на риск, и считает, что она лишь стоит на пороге суицидального мышления. Но я не уверен. Я пытаюсь отыскать ее и как-то помочь. – Она что-нибудь сказала миссис Джонс? – Так, пару слов. – Ты не можешь ее найти? А если через ее семью? – Они не знают, где она. Не знает и ее муж. – Муж? – восклицает она. – Да. – Лживая задница. – Она года два как замужем. – Так она, замужняя женщина, была с тобой? – Нет! Господи, нет. Она была со мной года три назад. Потом мы расстались, и она вскоре вышла замуж за этого парня. – Я говорил тебе, малышка, что ни с кем не делюсь. У меня только один раз была связь с замужней женщиной, и все кончилось плохо. – Так почему же она теперь пыталась привлечь твое внимание? – Не знаю. Нам лишь удалось узнать, что четыре месяца назад она сбежала от мужа. Ана берет в руку чайную ложку и взмахивает ею, обращаясь ко мне: – Подожди, значит, она не была твоей сабой уже три года? – Два с половиной. – Но ей захотелось стать твоей законной женой. – Да. – А ты ни в какую. – Ну, сама знаешь. – И тогда она ушла от тебя. – Да. – Так почему же она снова к тебе вернулась? – Не знаю. – Она хотела большего, но я не мог дать ей это. Может, она увидела меня с тобой? – Но ты подозреваешь… – Я подозреваю, что это как-то связано с тобой. – Но я могу ошибаться. Теперь мы можем вернуться в постель? Ана рассматривает меня, обводит взглядом мою грудь. Но я игнорирую ее взгляды и задаю вопрос, который не давал мне покоя с тех пор, как она мне сообщила, что видела Лейлу: – Почему ты не сказала мне вчера? Ана проявляет милосердие и виновато пожимает плечами. – Забыла. Понимаешь, тот междусобойчик после работы, в конце моей первой рабочей недели. Потом ты появился в баре. Твой… тестостеронный клинч с Джеком; потом мы приехали сюда. Та встреча совсем выскользнула из моей памяти. Ты заставляешь меня забыть обо всем. Я бы тоже хотел забыть сейчас обо всем. Давай вернемся в постель. – Тестостеронный клинч? – удивленно повторяю я. – Да. Кто дальше пустит струю. – Я тебе покажу тестостеронный клинч, – обещаю я, понизив голос. – Разве ты не будешь пить чай? – Она протягивает мне чашку. – Нет, Анастейша, не буду. – Я хочу тебя. Немедленно. – Забудь о ней. Пойдем. Я протягиваю руку. Она ставит чашку на стол и вкладывает свою руку в мою. В спальне я стягиваю с нее свою рубашку. – Мне нравится, когда ты носишь мою одежду, – шепчу я. – Мне нравится ходить в ней. Она пахнет тобой.