– Ай! – кричит она. От радости. В экстазе, самозабвенно. Вот что ей надо, и я рад ей угодить. Я ударяю, ударяю, а она ловит мои удары. Отвечает на них. Черт. Все закончится даже быстрее, чем я намереваюсь. – Ана, не надо, – останавливаю я ее. Я хочу продлить ее удовольствие. Но она жадная девочка и берет все, что может. Ненасытная. – Ана, черт возьми! – Я сдавленно кричу и кончаю, и это действует на нее. Ее сотрясает оргазм, он затягивает и меня, и я без сил склоняюсь над ней. Ох, как это было хорошо. Я словно выжатый лимон. Такое было неизбежно после ласк Аны и предвкушения во время ужина. Я целую Ану в плечо, выхожу из нее и, стащив резинку, бросаю ее в корзину. У экономки моей матери будет пища для размышлений. Ана, все еще в маске, тяжело дышит и улыбается. Теперь у нее сытый вид. Я обхватываю ее руками и кладу голову ей на спину. Так мы и стоим, медленно приходя в себя. Долго ли? Секунды? Даже минуты, пока не успокоится дыхание. У меня прошла боль в животе, и теперь я наслаждаюсь безмятежным покоем. – Хм-м, – бормочу я и целую ее безупречную спину. – По-моему, вы должны мне танец, мисс Стил. Она что-то довольно мычит. Я сажусь на корточки и сажаю ее к себе на колени. – Это недолго. Пошли. – Я целую ее в макушку. Она сползает с моих коленей, садится на кровать и начинает одеваться. Я застегиваю рубашку и завязываю галстук. Ана встает и идет к стулу, на который я повесил ее платье. Сейчас на ней только маска, корсет и туфли. Она воплощенная сексуальность. Я и так знал, что она богиня, но теперь… Она выше всех моих ожиданий. Я люблю ее. Внезапно я чувствую себя беззащитным, отворачиваюсь и поправляю на кровати одеяло. Неприятное чувство захлестывает меня, когда я гляжу на Ану и вижу, как она рассматривает фотографии на моей доске. Их там много – со всего мира. Мои родители любили отдыхать за границей. – Кто это? – спрашивает Ана, ткнув пальцем в старую черно-белую фотографию изможденной молодой проститутки. – Да так… не важно. – Я натягиваю пиджак и поправляю маску. Я совсем забыл про эту фотку. Каррик отдал мне ее, когда мне исполнилось шестнадцать лет. Я несколько раз пытался ее выбросить, но так и не смог себя заставить. – Сынок, у меня кое-что тут есть для тебя. – Что? Я стою в кабинете Каррика и жду выволочки. Вот только не знаю за что. Лишь надеюсь, что он не узнал про миссис Линкольн. – В последнее время ты выглядишь спокойнее и собраннее. Я киваю, надеясь, что меня не выдаст мое лицо. – Я перебирал старые папки и обнаружил вот это. Он протягивает мне черно-белый снимок печальной молодой женщины. Меня словно ударили под дых. Наркоманка и проститутка. Он наблюдает за моей реакцией. – Нам отдали ее, когда мы оформляли документы о твоем усыновлении. – А-а. – Я только это и мог сказать – у меня перехватило горло. – Я подумал, что ты, может, захочешь взглянуть на нее. Ты узнаешь? – Да. – Я с трудом выдавливаю из себя это слово. Он кивает, и я знаю, что он хочет сказать что-то еще. Что там еще у него есть? – У меня нет никакой информации о твоем биологическом отце. По всей видимости, он больше не присутствовал в жизни твоей матери. Он пытается что-то мне сказать… Значит, это не ее проклятый дружок? Пожалуйста, скажи мне, что это не он. – Если ты хочешь знать что-то еще… я готов ответить. – А тот мужик? – шепотом спрашиваю я. – Нет. К тебе он не имеет никакого отношения, – говорит отец, успокаивая меня. Я закрываю глаза. Какое облегчение. – Папа, это все? Я могу идти? – Конечно. – Отец огорченно хмурится, но кивает мне. Сжав в пальцах фотку, я выхожу из кабинета. И бегу. Бегу. Бегу. Бегу… Женщина со старого черно-белого снимка кажется печальной и жалкой. Настоящая жертва. Скорее всего ее сфотографировали в полиции, только номера срезаны. Я думаю о том, что ее жизнь сложилась бы иначе, если бы тогда существовала такая благотворительная организация, какую создали мои родители. Я качаю головой. Мне не хочется говорить о ней с Аной. – Застегнуть тебя? – спрашиваю я, чтобы сменить тему. – Да, пожалуйста, – говорит Ана и поворачивается спиной ко мне, чтобы я застегнул «молнию». – Тогда почему она тут, на твоей доске? Анастейша Стил, у тебя на все есть вопросы и ответы. – По недосмотру. Как тебе мой галстук? Она смотрит на галстук, и ее глаза теплеют. Она протягивает руки и поправляет его. – Теперь все идеально. – Как и ты. – Я обнимаю и целую ее. – Ну что, лучше стало? – Намного лучше, благодарю вас, мистер Грей. – Всегда рад услужить, мисс Стил. Я и сам чувствую благодарность к ней. И удовлетворение. Протягиваю ей руку. Она берет ее с робкой, но довольной усмешкой. Я отпираю дверь, мы спускаемся вниз по лестнице и выходим в сад. Я не знаю, в какой момент к нам присоединяется наша охрана, но они выходят за нами на террасу через французские двери гостиной. В саду толпится группа курильщиков; они дымят и с интересом смотрят на нас. Я игнорирую их и веду Ану на клетчатый танцпол. – Леди и джентльмены, – объявляет церемониймейстер. – Пришло время для первого танца. Мистер и доктор Грей, вы готовы? – Каррик кивает, обнимая Грейс. – Леди и джентльмены с аукциона первого танца, вы готовы? – Я держу Ану за талию и гляжу на нее. Она усмехается. – Тогда начинаем, – торжественно объявляет церемониймейстер. – Давай, Сэм! Молодой парень взбегает на сцену, поворачивается к оркестру и щелкает пальцами. Музыканты играют сентиментальную версию «I’ve Got You Under My Skin». Я прижимаю Ану к себе, и мы начинаем танец. Она восхитительна. Я веду ее по танцполу, и мы ухмыляемся, как влюбленные идиоты… Я когда-нибудь испытывал такое? Окрыленность? Счастье? Черт побери, я хозяин вселенной. – Я люблю эту песню, – говорю я ей. – По-моему, она очень подходит. – Ты тоже залез мне под кожу. Или залезал в твоей спальне.